Любовь, от которой вы не захотите уйти

     Двадцатилетний Йен МакКормак отправился из родной Новой Зеландии на поиски идеальной волны, идеальных впечатлений, идеальной девушки—идеальной жизни серфера, путешествуя по Австралии, Африке и Индонезии и два года делал всё, что захочется. Но смерть никогда не назначает встречу заранее, и однажды вечером, во время подводного плавания с друзьями на рифах у Маврикия, острова в Индийском океане, стая кубомедуз ужалила Йена четырежды— и один раз оказался смертельным!

     В машине скорой помощи по дороге в больницу, жизнь Иена начала живо проходить перед его глазами. «Люди говорят, что перед смертью перед ними проносится их жизнь.» вспоминает Йен.

Мои мысли неслись вскачь: «Я слишком молод, чтобы умереть, зачем я нырял?… Я лежал и думал, что будет, если я умру? Есть что-нибудь после смерти? Куда я пойду, если умру?

     Потом я ясно увидел свою мать. Как будто она произносила те слова, которые произнесла очень давно: «Йэн, не важно, как далеко ты от Бога, не важно, что ты сделал не так, если ты воззовёшь к Богу от всего сердца, Он услышит тебя и простит.»

     В своём сердце я думал: «Верю ли я в Бога? Я буду молиться?» Я стал почти настоящим атеистом. Я ни в кого не верю. Тем не менее, я столкнулся с этим видением моей матери.» ¹

     Позже Йен узнал, что его мать была разбужена сном в котором она увидела, что Йен умирает в тот самый момент, и там, в Новой Зеландии, она молилась за сына изо всех сил. Йен вспоминает: «Я не знал кому и о чём молиться. Какому богу мне молиться? Будде? Кали? Шиве? Их тысячи. Но я не видел ни Будды, ни Кришны, ни какого-нибудь другого бога или человека, я видел свою мать—и моя мать следовала за Иисусом Христом. Я не знал, о чём молиться.»

     В памяти всплыла молитва Господня, которой научила его мама, но он никак не мог её вспомнить. Когда из-за его поднятых ног яд стал глубже проникать в мозг, Йен отчаянно попросил Бога помочь ему вспомнить. «Прости нам грехи наши», — пришло на ум. «Боже, я прошу тебя простить мои грехи, но я сделал так много плохого»—сказал Ян. «Не знаю, сможешь ли Ты, но, пожалуйста, прости мои грехи.» Затем всплыла следующая строчка: «Прости тех, кто согрешил против тебя.» Йен подумал: «Ну, я ни на кого не держу зла.» Затем возник вопрос: «Прощаешь ли ты индийца, который вытолкнул тебя из машины, и китайцев, которые не отвезли тебя в больницу?» Я подумал: "Ты, должно быть, шутишь!» Йен говорит, что больше никаких реплик не последовало. Он понял, что если Бог прощает его, он должен простить и других. Строка за строкой, он молился. «Чтобы воля Божья исполнилась в его жизни…» Потом сознание ускользнуло. ²

     Поначалу Йен чувствовал себя совершенно живым, но в кромешной тьме, которая пугала его. Мы рассмотрим эту часто упускаемую из виду часть его истории в следующих главах. Йен описывает, что произошло дальше:

     «Я плакал и взывал к Богу: «Почему я здесь, я же просил у Тебя прощения, почему я здесь? Я обратил своё сердце к Тебе, почему я здесь? Затем яркий свет озарил меня и буквально вытащил из темноты… Я видел, что источник света исходит из самого конца туннеля. Он выглядел невыразимо ярким, как будто был центром Вселенной, источником всего света и силы. Он был более ярким, чем Солнце, более блистающим, чем любой бриллиант, ярче, чем лазерный луч. И всё же вы можете заглянуть прямо в него…

     Когда меня перемещали по воздуху, я видел, как волны более плотного света отрываются от источника и начинают двигаться по туннелю ко мне. Первая волна света излучала удивительное тепло и покой. Как будто свет был не только материальным по своей природе, но и живым, способным передавать эмоции. Свет проник в меня и наполнил чувством любви и принятия.

     На полпути в меня прошла ещё одна волна света. Этот свет давал полный и абсолютный мир… Я перепробовал всё, что только мог придумать, чтобы найти покой и удовлетворение в своей жизни, но так и не нашёл. Теперь от макушки головы до пят я чувствовал себя в совершенном мире.

     В темноте я не мог разглядеть своих рук, но теперь, посмотрев направо, я, к своему изумлению, увидел кисть своей руки—и я мог смотреть прямо сквозь неё. Я был прозрачен, как дух, только моё тело было наполнено тем же светом, который сиял на меня из конца туннеля… Я вышел из него и, казалось, стоял прямо перед источником света и силы. Всё моё видение было поглощено этим невероятным светом. Это было похоже на белый огонь или гору бриллиантов, сверкающих неописуемым блеском…

     Пока я стоял там, вопросы начали пролетать через моё сердце: «Это просто сила, как говорят буддисты, или карма, или Инь и Янь? Это просто какая-то природная сила, источник энергии или там действительно кто-то стоит?» Я до сих пор задаюсь этими вопросами.

     Пока я думал об этом, из центра света ко мне обратился голос: это был тот же голос, который я слышал раньше вечером (направляющий мои молитвы). «Йен, ты хочешь вернуться?…» Я ответил: «Если я вне своего тела, я не знаю, где я, я хочу вернуться.» Ответом было: «Если ты хочешь вернуть Йена, ты должен увидеть его в новом свете.»

     В тот момент, когда я услышал слова «увидеть в новом свете», что-то щёлкнуло. Я вспомнил, как мне подарили рождественскую открытку, в которой говорилось: «Иисус есть свет мира» и «Бог есть свет, и в Нём нет тьмы»…Так вот он, Бог! Он—свет. Он знал моё имя и тайные мысли моего сердца и разума. Я подумал: если это Бог, то Он тоже должен видеть всё, что я когда-либо делал в своей жизни.

     Я чувствовал себя полностью открытым и прозрачным перед Богом. Вы можете носить маски перед другими людьми, но вы не можете носить маску перед Богом. Мне было стыдно, я чувствовал себя опозоренным… Первой моей мыслью было, что этот свет бросит меня обратно в яму, но, к моему изумлению, волна чистой безусловной любви захлестнула меня. Это было последнее, чего я ожидал. Вместо осуждения меня омывала чистая любовь. Ясная, незапятнанная, чистая, свободная, незаслуженная любовь. Она начала заполнять меня изнутри…

     Я продолжал рассказывать ему обо всех отвратительных вещах, которые я делал под покровом темноты. Но Он как будто уже простил меня, и сила его любви только возросла. На самом деле, позже Бог показал мне, что когда я попросил прощения в машине скорой помощи, именно тогда Он простил меня и очистил мой дух от зла. Я обнаружил, что начинаю безудержно рыдать, в то время как любовь становилась всё сильнее и сильнее. Она была такой ясной и чистой, без всяких обязательств…Эта любовь исцеляла моё сердце, и я начал понимать, что в этой любви есть невероятная надежда для человечества.

     Я был так близко, что подумал, смогу ли я просто шагнуть в свет, окружающий Бога, и увидеть его лицом к лицу…Когда я вышел на свет, мне показалось, что я попал внутрь завесы мерцающих огней, словно это были висящие звёзды или бриллианты, испускающие самое удивительное сияние. И пока я шёл сквозь свет, он продолжал исцелять меня в самой моей глубине…В центре круга света стоял человек в ослепительно белом одеянии, доходившем ему до лодыжек. Я видел его босые ноги. Одежда была не из ткани, сделанной людьми, а из света. Подняв глаза, я увидел грудь человека, протянувшего ко мне руки, словно приветствуя меня.

     Я посмотрел ему в лицо. Он был таким ярким; казалось, в десять раз ярче, чем тот свет, который я уже видел. По сравнению с ним солнце было жёлтым и бледным. Он был таким ярким, что я не мог разглядеть черты его лица…Я знал, что стою в присутствии Всемогущего Бога—никто, кроме Бога, не мог так выглядеть.» ³