Мне всякий раз тебя напоминают

Не иной какой-нибудь, не энский

Безымянный корешок.

А действительно – смоленский,

Как дразнили нас, рожок!

В музее есть фотография, где Александр Трифонович стоит среди земляков. Во время одной из таких встреч он узнаёт о судьбе своих родственников Худолеевых. Его двоюродная сестра Ефросинья Михайловна Худолеева была угнана немцами. Её старшая дочь Женя была расстреляна. Вернувшийся после ранения в родное село муж Фёдор не застал ни жену, ни детей. Эта и похожие истории послужили толчком к написанию новой поэмы - «Дом у дороги». Он весь отдаётся поэме, в которой трагедия войны, разорившей и уничтожившей семьи великого множества людей, впервые в нашей литературе (не одной поэзии) была показана с такой  большой силой. Я прочитала несколько рецензий на эту поэму, но ни одна из них не даёт той характеристики, которая есть в воспоминаниях Василия Аркашёва. Я специально не хочу сокращать цитату, чтобы можно было полностью понять и ощутить атмосферу:

«Это было в гвардейском артполку, который вёл боевые действия в районе станции Красное. Узнав о приезде Твардовского замполит полка А.С. Богатырёв собрал около сотни гвардейцев в большом подвале полусгоревшего дома. Там было темно. Только на небольшом столе, возле которого сидели Богатырёв и Твардовский горели две коптилки. Замполит представил поэта.

Александр Трифонович встал и, сняв головной убор, некоторое время вглядывался в лица сидящих людей. Потом начал читать. Стихотворные строчки были незнакомы. Речь шла о трагической судьбе семьи солдата. (Позднее я узнал, что это стихи из его новой поэмы «Дом у дороги». Читал он тихо, без жестикуляции. Однако благодаря какой-то особой, свойственной ему интонации слова глубоко проникали в сердца людей. Бойцы слушали, затаив дыхание. Вдруг кто-то громко заплакал. У меня словно ком застыл в горле. Александр Трифонович закончил читать, сел. Наступила тишина. Потом услышали слова: «Товарищ поэт! Мы на фронте видели страдания и муки советских людей. Про многое слышали. Но таких проникновенных слов ещё не слыхали. Спасибо!»

Ни в одном другом произведении так не сказалась любовь поэта к жизни во всех её проявлениях. Поэт называл поэму падчерицей, потому что, почти совпав по времени с «Василием Тёркиным», гораздо реже печаталась. Хотя, как сказал поэт в одном из интервью за неё «кровью плачено». Всю боль войны, всю её бесчеловечную сущность Твардовский показывает через историю обычной крестьянской семьи, обычного дома у дороги.

Поэма была закончена уже после войны. А здесь, в этой квартире в Смоленске, поэт пишет 6 из 9 глав поэмы за короткий срок – с декабря 1943 по январь 1944 года. Из них публикуются 4 главы – «Беженцы» 11.12.1943, «Гостинчик» 16.12.1943, «Прощание с домом» 9.01.1944, «Солдат и солдатка» 18.01.1944г.г.

Твардовский в поэме обращается уже не к современникам, а к потомкам:

Прошла война, прошла страда

Но боль взывает к людям

Давайте люди никогда

Об этом не забудем…

Так как семья Твардовских была раскулачена в 1930-е годы и сослана за Урал, а затем, когда уже смогли вернуться в Смоленск дом, в котором они жили был уничтожен, то никаких довоенных предметов обстановки конечно же не сохранилось. В этой квартире вся мебель приобреталась уже после заселения. Обстановка в комнатах показана такой, какой она была в 1950-1960-х годах. Комнаты маленькие. Всё очень скромно и просто.

Книги – главное богатство семьи Твардовских. Любовь к книгам, чтению всем детям прививал отец – Трифон Гордеевич. Он был обычным крестьянином, кузнецом, но кроме этого, как писал в своей автобиографии А.Т. Твардовский:

«…Отец был человеком грамотным и даже начитанным по-деревенски. Книга не являлась редкостью в нашем домашнем обиходе. Целые зимние вечера у нас часто отдавались чтению вслух какой-либо книги. Первое мое знакомство с «Полтавой» и «Дубровским» Пушкина, «Тарасом Бульбой» Гоголя, популярнейшими стихотворениями Лермонтова, Некрасова, А. К. Толстого, Никитина произошло таким именно образом. Отец и на память знал много стихов: «Бородино», «Князя Курбского», чуть ли не всего ершовского «Конька-Горбунка». Кроме того, он любил и умел петь, - смолоду даже отличался в церковном хоре. Обнаружив, что слова общеизвестной «Коробушки» только малая часть «Коробейников» Некрасова, он певал при случае целиком всю эту поэму…»

На кухонном столе стоит лампа, за который по воспоминаниям детей любил читать Трифон Гордеевич.

Одна из комнат занята экспозицией, где можно увидеть фотографии, сделанные в квартире и понять, что обстановка была именно такой. В спальне родителей обычные железные кровати комод и шкаф.

В кухне почти вся мебель сделана руками Ивана Трифоновича Твардовского, одного из сыновей. В гостиной старый диван, посреди комнаты стоит круглый стол и книжный шкаф.

Мария Митрофановна была из обедневшего род дворян Плескачевских. Александр Трифонович посвятил ей свои самые лирические произведения, самые известные вошли в цикл «Памяти матери», который был написан после смерти Марии Митрофановны. В своей «Автобиографии» он рассказывает о невероятной чуткости и нежности мамы. «…Мать моя, Мария Митрофановна, была всегда очень впечатлительна и чутка ко многому, что находилось вне практических, житейских интересов крестьянского двора, хлопот и забот хозяйки в большой многодетной семье. Ее до слез трогал звук пастушьей трубы где-нибудь вдалеке за нашими хуторскими кустами и болотцами или отголосок песни с далеких деревенских полей, или, например, запах первого молодого сена, вид какого-нибудь одинокого деревца и т. п…»

Мне кажется, что те слова очень сочетаются со стихотворением, которое было написано ещё в 1937 году:

И первый шум листвы еще неполной,

И след зеленый по росе зернистой,

И одинокий стук валька на речке,

И грустный запах молодого сена,

И отголосок поздней бабьей песни,

И просто небо, голубое небо —

Мне всякий раз тебя напоминают...

В музее-квартире есть портрет Марии Митрофановны. Фотограф снял её на фоне портрета любимого сына. Этот портрет обрамлён в красивую рамочку. Рамка не простая – её, как и несколько других вещей (вешалку для полотенец, буфет и стол – о последних двух предметах до сих пор нет твёрдого доказательства), сделал младший брат поэта - Иван Трифонович Твардовский. Прекрасный мастер-краснодеревщик.  Автор книг «На хуторе Загорье и «Родина и чужбина». Но помимо книг, заслуга Ивана Трифоновича перед российской литературой и культурой заключается в том, что его душой и руками мастера-краснодеревщика на Смоленщине был полностью восстановлен хутор Загорье – малая родина Твардовских. Все на хуторе было сделано самим Иваном Трифоновичем.

2 мая 1995 года, накануне 50-летия Победы, в Смоленске был открыт памятник, на котором высечено: «Александру Твардовскому и Василию Тёркину».

Прошли годы… Смоленщина, хутор Загорье… 19 июня 1986 года, накануне дня рождения поэта, был открыт Мемориальный музей-усадьба Александра Трифоновича Твардовского. Построены баня, кузница, колодец, посажен яблоневый сад. Подлинных экспонатов в музее нет, но благодаря работе научных сотрудников Смоленского государственного музея-заповедника собраны вещи, характеризующие период 1920–1930-х годов.