Радикальная власть высокого модернизма

Тревожащие особенности высокого модернизма проистекают главным образом из его притязаний претендовать от имени научного знания на усовершенствование условий человеческого существования и отвергать все иные, конкурирующие источники суждения. Прежде всего и самое главное – высокий модернизм полагает возможным радикально порывать с историей и традицией.

Источники этого представления глубоко авторитарны. Если запланированный социальный порядок лучше, чем случайный, неведомо как сложившийся в результате исторической практики, отсюда следуют два заключения. Для управления в новую эпоху пригоден только тот, кто имеет научное знание, позволяющее различать и создавать этот превосходящий прошлое социальный порядок. Более того, тот, кто по своему ретроградному невежеству отказывается уступить научному плану, должен быть образован для своей же собственной пользе, в противном случае его сметут с пути. Сильные версии высокого модернизма, вроде тех, которых придерживались Ленин и Ле Корбюзье, культивировали олимпийскую безжалостность по отношению к объектам их вмешательств. Наиболее радикальный высокий модернизм предлагал все дочиста стереть и начать с нуля²⁴. Идеология высокого модернизма, таким образом, склонна недооценивать или вообще изгонять политический подход. Политические интересы могут только мешать социальным решениям, выдвинутым специалистами с адекватными научными инструментами анализа. Как частные люди, приверженцы высокого модернизма могли придерживаться довольно демократических взглядов относительно народного суверенитета или классических либеральных представлений о неприкосновенности частной сферы, обязывавших к определенным ограничениям права на вмешательство, но такие убеждения были чисто внешними и шли вразрез с их высокомодернистскими взглядами.

При этом, нужно быть справедливым к высокому модернизму. Доктора и проектировщики здравоохранения, обладавшие новым знанием, которое могло спасти миллионы жизней, часто шли наперекор распространенным предрассудкам и укрепившимся политическим интересам. Городские планировщики, которые могли перепроектировать городское жилье, сделав его более дешевым, более здоровым и более удобным, были ограничены интересами торговли недвижимостью и существующими вкусами. Изобретатели и инженеры, которые изобрели новые, революционные способы получения энергии и транспортировки, встречались с оппозицией промышленников и рабочих, чью прибыль и рабочие места новая технология почти наверняка должна была вытеснить.