Репортаж

В пресс-службе Генпрокуратуры РФ нам сообщили, что дело бывшего мэра Самары закрыто после расследования, проведенного прокуратурой Самарской области. «Факты не подтвердились», – ответил нам по телефону главный прокурор Самарской области Александр Ефремов.

Вопрос – ответ

Что бы Вы хотели взять с собой в XXI век?

– Все самое лучшее, что было в XX веке.

– Трезвость (ума) и молодость (души).

– Друзей. Слишком они у меня замечательные. Других таких в XXI веке не найти.

– Жизнерадостность. Людей, которым можно доверять.

– Удачу – пригодится. Пару любимых книг.

– Себя, друзей и все хорошее вокруг.

– Компьютер, так как я думаю, что в XXI веке будут работать в основном компьютеры.

– Своих друзей. Без них скучно.

– Счастье.

– Зачетку и студенческий. Хочу учиться.

– Знания. Потому что знания – это наше будущее.

– Я хотел бы взять с собой только лучшую свою половину. Потому что всем от этого станет только лучше.

«Веер» ответов, полученных в ходе данного опроса от 12 студентов, дает довольно четкое представление о том, что именно готовы были бы «взять с собой в XXI век» студенты данной учебной группы. То есть данная публикация обладает чисто информативным характером.

Публикация данного типа возникает в результате соединения вопроса читателя и ответа на него либо самого журналиста, либо какого-то компетентного лица. Можно ли считать материал, в котором под одной «крышей» (заголовком) объединены два разных текста, и, как правило, двух разных авторов? Ответы на этот вопрос, наверное, последуют разные. Ведь многие работники СМИ хорошо знают, что подобного рода публикации существуют на страницах прессы с незапамятных времен. Существуют они в журналистском обиходе под определением «Ответы на вопросы». Однако речь о выделении таких публикаций в один из информационных жанров не заходила. Они, при необходимости, заносились в разряд заметок. Но если последовательно идти таким путем, то в разряд заметок можно включить любые журналистские публикации. В то же время если у «ответов на вопросы» существуют некие специфические черты, то их вполне можно отнести к самостоятельному жанру. А такие черты существуют. Главная из них – неразрывное единство вопроса и ответа.

Из публикации « “ Дело” Олега Сысуева»
(АиФ. №49. 1997)

В одном из номеров вы писали, что депутаты Госдумы обратились в Генпрокуратуру РФ с обвинением вице-премьера Олега Сысуева в «потворстве уголовным элементам» и грубых финансовых нарушениях во время его мэрства в Самаре. Расскажите, ведется ли следствие по этому делу?

А. Петровский, г. Тула

Если нет вопроса, то не следует и ответ на него. Иначе говоря, тип публикаций «вопрос-ответ» – это своего рода «сиамские близнецы» в ряду информационных жанров современной периодической печати. Друг без друга они на газетной полосе обычно становятся ущербным явлением. Вместе же ответ и вопрос образуют некое информационное единство, объединяющее достоинства вопроса и ответа на него. Причем такой ответ, возможно, мог бы быть опубликован и в виде самостоятельной заметки, но интерес читателя к ней в этом случае мог бы быть только ниже.

Настоящий бум публикаций вопросно-ответной формы продемонстрировал в наше время еженедельник «Аргументы и факты». Можно даже сказать, что в известной мере своей славой, популярностью у читателей эта газета обязана именно активному использованию материалов данного типа. У этой активности есть вполне четкое объяснение – редакция угадала, что именно эти тексты в наибольшей мере соответствовали информационным ожиданиям ее аудитории. Будучи краткими по форме, они в то же время были более выигрышными, нежели информационные материалы других жанров. Выигрышность эта заключается в их «сфокусированности» на тех проблемах, которые больше всего занимают внимание наиболее активной части аудитории, не жалеющей сил на то, чтобы обратиться в редакцию за получением необходимой актуальной для них (а также и для многих им подобных читателей) информации.

Как известно, первая часть «вопросно-ответного» текста, т.е. вопрос, задает границы предмета, о котором должна идти речь в ответе. Поэтому ответ всегда отличается своей «принужденностью», заданностью. Иначе говоря, отвечающий должен строить свой ответ адекватно вопросу. При всей кажущейся простоте дать ответ, соответствующий сути вопроса, журналисту удается не всегда. Так происходит в силу того, что в его распоряжении отнюдь не всегда имеется необходимая информация. Поэтому во многих случаях «ответная часть» публикаций данного типа не всегда, так сказать, стыкуется с «вопросной». Чтобы избежать содержательной и логической разобщенности двух частей публикации, журналисты иногда корректируют вопрос, изменяя его таким образом, чтобы имеющаяся у них информация представляла полный на него ответ.

К вопросно-ответной форме текста журналисты обращаются не только тогда, когда их принуждают к этому вопросы читателей, поступившие в редакцию. Порой возникает такая ситуация, что журналист имеет информацию, которую необходимо опубликовать. Но если бы, скажем, газета ни с того ни с сего вдруг взяла бы и опубликовала тот же (представленный выше) ответ по поводу расследования дела Сысуева в виде самостоятельной заметки, то ее (газету) могли бы заподозрить в предвзятости. Ведь в журналистике есть закон: для любой публикации, а тем более оперативно-информационного плана, необходим «информационный повод». В подобном случае существует возможность создать такой повод с помощью специально «организованного» письма читателя (т.е. с помощью просьбы к какому-либо человеку, например, нештатному корреспонденту, прислать в редакцию соответствующее письмо). Часто проблема решается другим «ньюсмейкерским» способом: журналист самостоятельно придумывает вопрос и выдает его за поступивший в редакцию со стороны, а потом сам же на него и отвечает. Конечно, данный путь является достаточно предосудительным, но тем не менее он используется современными журналистами.

Понятие «репортаж» возникло в первой половине XIX в. и происходит от латинского слова «reportare», означающем «передавать», «сообщать» ¹. Первоначально жанр репортажа представляли публикации, извещавшие читателя о ходе судебных заседаний, парламентских дебатов, различных собраний и т.п. Позднее такого рода «репортажи» стали называть «отчетами». А «репортажами» начали именовать публикации несколько иного плана, а именно те, которые по своему содержанию, форме похожи на современные российские очерки. Так, выдающиеся западные репортеры Джон Рид, Эгон Эрвин Киш, Эрнест Хэмингуэй, Юлиус Фучик и др. были, в нашем понимании, скорее очеркистами, нежели репортерами. И сейчас, когда европейский журналист говорит что-то о репортаже, он имеет в виду то, что мы называем очерком. Как раз западные очерки, с точки зрения их «имени», и являются генетическими предшественниками и ближайшими «родственниками» нынешнего российского репортажа. Это, разумеется, необходимо учитывать в случае использования в отечественной теории репортажа теоретических размышлений западных исследователей.

Репортаж является одним из наиболее излюбленных жанров отечественных журналистов. История российской журналистики помнит десятки имен выдающихся репортеров и прежде всего имя В.А. Гиляровского («дядюшки Гиляя», «короля репортеров»), прославившегося в конце XIX – начале XX в. своими талантливыми рассказами о мрачных трущобах московского Хитрова рынка, о страшном событии на Ходынском поле, о жизни рабочего люда на промышленных предприятиях Москвы и т.д. Многие репортеры стали известными писателями, но слава их выросла прежде всего на репортаже. И это в немалой степени объясняется возможностями, которыми обладает данный тип материала.

Своеобразие публикаций, относящихся к жанру репортажа, возникает прежде всего в результате «развернутого» применения метода наблюдения и фиксации в тексте его хода и результатов.

Из публикации «Золотые руки»
(Московская правда. №2. 1999)

Репортаж из зубоврачебного кабинета, лучшего из всех, которые доводилось посещать автору.

В толчее у станции метро «Университет» не сразу заметишь желтую вывеску подле арки дома №23 по Ломоносовскому проспекту. Но, как говорят, ищущий да обрящет. А еще – у кого что болит, тот о том и говорит. У меня нещадно болел зуб. Вывеска же гласила: «Стоматолог». И я последовал за указующей стрелкой во двор и оказался в частном стоматологическом кабинете доктора Старцева.

В небольшом холле мило щебетали две пациентки, будто и не ведали, какие адские муки их ожидают. Сквозные открытые проемы вели в кабинет, где в известном кресле, заимствованном из «галереи маркиза де Сада», удобно расположилась девушка. Но стонов слышно не было. Врач, орудуя блестящими инструментами, которые ловко вкладывала в его руки ассистентка, что-то говорил сквозь хирургическую маску, пациентка непринужденно ему отвечала, голоса тонули в мягких, обволакивающих звуках морского прибоя, доносящихся из стереодинамиков.

«Здесь зубов, даже самых безнадежных, не дерут, – сказал я себе. – Здесь их лечат, причем без боли». И я не ошибся... Короче говоря, мой зуб, теперь как новый, крепко сидит в десне, и я спокойно грызу им орехи.

А вот о том, что я видел и ощущал в чудо-кабинете, стоит рассказать подробнее. Во-первых, анестезия. Сначала доктор смазал мне воспаленную десну ароматическим гелем. «Это предварительное обезболивание», – пояснил; затем взял со стола нечто вроде авторучки, вставил в нее розовую капсулу и нитевидную иглу, которую при мне извлек из герметичного пакетика, и быстро что-то сделал во рту. «А это шприц высокого давления. Я сделал укол прямо в десневой карман, заморожен только больной зуб. Анестезия абсолютно безвредная, но во много раз мощнее лидокаина», – продолжал просвещать меня доктор. Потом мелькали разные инструменты, по-комариному пищала бормашина («Американская. Алмазный самоочищающийся бур вращается струей воздуха»). Боли не было. Впрочем, о зубах я уже забыл, убаюканный шумом прибоя. А доктор продолжал говорить: «Теперь, когда все чисто, поставим титановые анкеры, будем наращивать зуб». В мой рот засновала лопаточка с пастой («Светоотверждаемый композитный материал»), за ней следовал крошечный ультрафиолетовый фонарик («Композит твердеет за 20 секунд, поэтому я кладу его слоями»). Прикус на копирку. Ручная полировка нового зуба... Финал известен.

На все про все ушло 40 минут и весьма скромная по нынешним деньгам плата.

Впрочем, мой случай для доктора довольно банальный. Позже узнал, что пару лет назад пользовал он женщину, потерявшую в автокатастрофе две трети зубов. Ей грозили протезы бабушкиных времен. Покинула же кабинет с улыбкой голливудской кинозвезды.

И еще узнал я, что золотые руки перешли к доктору по наследству – родители его тоже стоматологи. Сам он окончил стоматологический институт, 10 лет практиковался протезистом в хозрасчетной поликлинике, а там требования жесткие. Словом, прошел все «зубные» университеты. И добрая молва о его таланте – вполне заслуженная. Лечит зубы совершенно безболезненно. Даже обреченные. Изготовляет красивейшие металлокерамические протезы из самых современных материалов, микропротезирование без обточки, для чего применяет кевларовую нить, из которой делаются бронежилеты... И еще очень важное. У доктора инвентарь импортный, одноразовый – от шприцев до манишек и стаканов.

Инструмент стерилизуется дважды – холодной обработкой и в сухожаровом шкафу, или в кавоклаве. Полная защита от инфицирования СПИДом, туберкулезом, гепатитом, герпесом... Поверьте, я нахваливаю заведение Старцева не из корыстных интересов; да и в рекламе он не нуждается. Просто считаю своим долгом сообщить, что есть такой стоматолог, чей талант доступен (по деньгам тоже) людям любого возраста и достатка. Поэтому и даю его телефон: 930-72-14. Стоматолог ждет клиентов каждый день с 10 до 18 час., а если надо – задержится. Он работает для нас.

Как видим, основное событие – посещение зубоврачебного кабинета показано в тексте крупным планом. Этот план возникает за счет изложения некоторых подробностей технологии зубопротезирования, описания деталей той обстановки, в которой оно происходит, сообщения автора об ощущениях, возникавших у него во время лечения и замены зуба, и т.д.

Задача любого репортера заключается прежде всего в том, чтобы дать аудитории возможность увидеть описываемое событие глазами очевидца (репортера), т.е. создать «эффект присутствия» ². А это становится в наибольшей мере возможным только в том случае, если журналист будет рассказывать о предметных ситуациях, событиях (и лучше всего – быстро развивающихся). (В этом отношении в приведенном выше примере автор описывает все, что увидел в зубоврачебном кабинете, – и девушку в кресле, и блестящие инструменты, и алмазный бур, и кевларовую нить, и белоснежные халаты и т.д. Все это позволяет читателю как бы самому побывать в этом кабинете.)

Для репортера важно не только наглядно описать какое-то событие, но и описать его так, чтобы вызвать сопереживание читателя того, о чем идет речь в тексте. Это возможно осуществить разными путями. Наиболее часто данная цель достигается двумя способами. Первый – изложение динамики события. В том случае, если отображаемое событие быстро развивается, автору остается только показать это развитие. Однако бывают события, ситуации, развитие которых протекает вяло, неопределенно, является довольно статичным. В этом случае автора может выручить «вывод на поверхность» события его внутренней динамики или изложение динамики авторских переживаний, вызванных его знакомством с событием. (В нашем примере репортажа из зубоврачебного кабинета его можно было бы при необходимости усилить за счет более яркого и подробного описания переживаний автора, связанных с лечением зуба.)

Репортаж роднит с некоторыми другими жанрами (особенно художественно-публицистическими) использование метода наглядного изображения действительности. Однако в репортаже наглядность несет чисто информативную функцию, функцию сообщения о вполне конкретном событии, происшествии и пр. А скажем, в очерке наглядное отображение преследует прежде всего цель обобщения, типизации. Наглядные детали в аналитических жанрах применяются для «украшения», «оживления» серьезных, а потому трудных для восприятия определенной части аудитории размышлений автора.

¹ См.: Killenberg G. Pablic Affairs Reporting (Governing the News in the Information Age). N.Y. P. 3–45.

² См.: Гуревич С.М. Репортаж в газете. M., 1963. С. 3–32.