Современный этап развития мирового хозяйства и его последствия

Для развивающихся стран 1980-1990-е гг. стали временем рос­та внешней задолженности. К концу 80-х гг. XX в. стало ясно, что без новых методов решения проблемы сверхвысокой внешней за­долженности не обойтись.

Были применены:

1) метод реэшелонирования — перенесение на более поздний срок даты погашения задолженности (более 180 соглашений о реэшелонировании);

2) метод введения моратория — полное освобождение некоторых беднейших государств от погашения задолженности;

3) метод Брэди — создание банками-кредиторами денежных ре­зервов для покрытия «сомнительных кредитов».

Однако внешний долг развивающихся государств продолжает расти.

Для развивающихся стран в этот период характерны углубляю­щаяся дифференциация — быстрыми темпами развиваются стра­ны НИС (новые индустриальные страны), особенно производство отдельных видов товаров: обуви, одежды, бытовой электронной аппаратуры, персональных компьютеров, легковых автомобилей. Индустриализация НИС проходила при активной помощи ТНК (транснациональных корпораций) и западных инвестиций. В то же время страны НРС (наименее развитые страны) находятся в усло­виях углубления кризиса и пытаются решить проблемы голода

и недоедания.

Для экономики развитых стран начало 1980-х гг. — период стаби­лизации экономики. В США время правления Рейгана (1981-1988 гг.) получило название «рейганомика». Снижение инфляции не сопровож­далось ростом безработицы (она сократилась с 10% до 5%).

Подобные процессы происходили и во Франции, и в Японии, и в Великобритании, причем успех США и Великобритании был особенно заметен («англосаксонская модель развития»).

В это время происходит бурное развитие финансовых рынков и динамичный перелив капиталов из одной страны в другую. Поли­тика правительств характеризуется возвратом к либерализму, «ухо­дом» государства из экономики. Приоритет таких понятий, как при­быль, предпринимательство, отказ от индексации заработной платы, от борьбы с безработицей сопровождаются сокращением налогов с предпринимателей, снижением выплат в социальные фонды, поощрением предпринимательства и сбережений частных лиц.

С 1992 г. в США и с 1993 г. в Западной Европе начинается очередной циклический подъем, рост производства распростра­няется на все отрасли, и к 1994 г. средний объем производства достиг наивысшего уровня предыдущего цикла. В 1994 г. при­рост ВВП (валового внутреннего продукта) США — 44% в год, в странах Западной Европы — 2,5%. Высокими темпами растет экспорт, в течение 1993-1995 гг. объем экспорта увеличивался ежегодно на 8,5%. Рост экспорта привел к увеличению внутрен­него совокупного спроса, что оживило внутреннюю торговлю. Экономический подъем сопровождался ростом личного потреб­ления и инвестиций. Инфляция в среднем составила 3% в год. Однако стабильный подъем продолжался до осени 1997 г., когда финансовый кризис спровоцировал общеэкономический кризис в промышленно развитых странах.

Таким образом, современный этап развития мирового хозяйства каждой категории стран приносит свои проблемы, свои специфи­ческие черты, собственные закономерности развития.

Произойдет ли сближение промышленно развитых, развиваю­щихся государств и стран с переходной экономикой или они окон­чательно оттолкнутся друг от друга, что в условиях глобализации приведет к катастрофе. На этот вопрос пытаются ответить многие ученые.

5. Усиление целостности мирового хозяйства в начале XX в.

Появляются теории новых обществ, которые, возможно, возник-нут в качестве следующего этапа развития мировой экономики. Так, американский социолог и историк Уолт Ростоу, автор теории стадий экономического роста, в своей работе «Политика и стадии роста» (1971 г.) утверждает, что в скором времени наступит новей­шая стадия в истории человечества — стадия нового качества жиз­ни, когда на первый план выйдет духовное развитие человека. Сто­ронники теории единого индустриального общества (автор — французский социолог Раймон Арон) говорят об уже начинающей­ся всемирной «революции управляющих». Согласно этой теории в ходе индустриализации развития в разных странах образуется еди­ное для всех индустриальное общество. Технический прогресс мо­дифицирует применение экономических законов, унифицирует фор­мы проявления самих законов, ликвидирует ведущую роль собственности и собственников; экономическая, а затем и полити­ческая власть переходят к крупнейшим корпорациям, а технический прогресс и национальные правительства ликвидируют полюса ни­щеты и роскоши. Разрешение всех проблем индустриальной циви­лизации перейдет в руки управляющих — менеджеров, структура же самих корпораций изменится: они перестанут быть исключи­тельно коммерческими единицами, преследующими цель получе­ния максимальной прибыли, а переориентируются на выполнение социальных целей — защиту определенной среды, реконструкцию непроизводственной инфраструктуры, развитие фундаментальной науки.

Следующий период развития мирового хозяйства, по мнению американского социолога Даниеля Белла, связан с окончанием про­цесса индустриализации во всех странах мира и характеризуется пятью признаками:

1) переходом национальных экономик от преимущественного произ­водства товаров к преимущественному производству услуг;

2) преобладанием среди экономически активного населения тех­нической интеллигенции;

3) ведущей ролью знания и информации;

4) ориентацией экономической среды на контроль над технологи­ей; 5) обеспечением процесса принятия решений интеллектуальной

элитой общества.

Противоположной точки зрения придерживаются сторонники фу­турологии (яркий представитель — Алвин Тоффлер). Они предпола­гают что в ближайшем будущем произойдет крах индустриализации и появится качественно новая цивилизация.

Подобный переход они объясняют теорией последовательной смены «воли перемен», периодически накатывающихся в эволю­ции человечества. Так, около десяти тысяч лет назад началась «аг­рарная волна». Затем с XVII в. появляется новая «индустриальная волна» (или «волна планетарных перемен индустриализации»), а с конца XX — начала XXI вв. начинается «третья волна». Общест­во «третьей волны» — это общество, где в основе экономики ле­жит не производство и потребление, а новая личность, ориентиро­ванная на творчество.

Отношения соподчиненности уступают место отношениям взаимопонимания и взаимопомощи, разрушение природы сменит­ся гармонией с природой, целью экономики будет не максимальный экономический рост, а сбалансированный ограниченный экономи­ческий рост, обеспечивающий удовлетворение прежде всего ду­ховных потребностей.

Мнение сторонников социокультурной теории единой цивили­зации во многом сходно с мнением футурологов. По их мнению, эволюция всех стран мира имеет один вектор направленности — все они движутся к унифицированному социально-экономическо­му строю либеральной демократии. Такой строй уже в основном существует в странах Западной Европы и Северной Америки. Один из наиболее известных авторов этой теории, Френсис Фукуяма, предполагает, что мир превратится в единое сообщество, т.к. уси­ливается взаимосвязь всех стран, стираются границы, углубляется глобализация всей хозяйственной жизни. В то же время данная тео­рия предполагает, что модернизация и глобализация неизбежно приведут к вестернизации — копированию западной культуры другими странами и народами, потере культурной самобытности эт­носов, исчезновению религий.

Таким образом, все экономические течения едины в одном: на-чало XXI в. — качественно новый период в истории мировой эко-номики, но каким он будет, какие результаты принесет, какие цели человечества реализует — покажет будущее. В силах каждого че-ловека делать все от него зависящее, чтобы этот период не стал в истории мирового хозяйства последним.