ТЕСТ № 1 7 страница

Попытки определения роли России в мировой истории относятся уже к XVI- XVII вв. Максим Грек, приехавший в нашу страну на рубеже XVI в., дал поразительный по глубине и верности образ России, как женщины в черном платье, задумчиво сидящей «при дороге». В начале XVI в. псковский священник Филофей в послании к царю выдвинул идею «Москва – третий Рим», которая позднее получила имперско-мессианское развитие.

Вопрос о своеобразии России в 30-е гг. XIX века поставил мыслитель и публицист П. Я. Чаадаев. Он был близок декабристам, но не разделял их политического радикализма. В «Философическом письме» (журнал «Телескоп», 1836 г.) он писал, что Россия не принадлежит ни к Западу, ни к Востоку, а существует для того, чтобы «преподать миру какой-нибудь важный урок». Исполнению предначертанной свыше исторической миссии мешает духовный застой и национальное самодовольство. Отсюда проистекают все беды России. Редактора журнала Надеждина отправили в ссылку, а Чаадаева объявили сумасшедшим. Публикация Чаадаева стала импульсом развития «славянофильства» и «западничества» - двух основных направлений общественной мысли 1830-50-х гг.

«Славянофилы» (А. Хомяков, И. и К. Аксаковы, И. и П. Киреевские, А. Кошелев, Ю. Самарин и др.) идеализировали допетровскую Русь, видели ее самобытность в сохранении крестьянской общины, соборности, православии, как выражении национального самосознания. Они называли русский народ богоизбранным носителем особой духовности, призванным сыграть миротворческую и объединительную роль в построении будущего великого сообщества славянских народов под эгидой православия и России. Славянофилы считали, что ход естественного развития русской культуры был нарушен Петром I, который, европеизируя страну, направил ее по ошибочному пути.

«Западники» (В. Белинский, А. Герцен, Т. Грановский, М. Катков, И. Тургенев, Н. Огарев, Б. Чичерин и др.), критиковали «славянофилов» за противопоставление России Западу, полагая, что Россия должна осваивать европейскую культуру, науку и технику. «Западники» исходили из приоритета общечеловеческих культурных ценностей, считая основополагающими распространявшиеся на Западе свободу личности, индивидуализм и пр.

Славянофилов и западников объединяло стремление осмыслить своеобразие русской культуры, попытки объяснить ее своеобразие климатом и историческими причинами, в частности, нашествием татаро-монгол. И славянофилы, и западники считали, что России надо преодолеть отсталость социально-экономической системы, крепостничество. Глава московских западников, профессор Московского университета Т.Н. Грановский, выступал против деспотизма и крепостничества. И западники, и славянофилы активно участвовали в 50-х гг. в комиссиях по отмене крепостного права. Совпадало и их желание видеть Россию процветающей и могучей среди мировых держав.

Так, славянофил Ф. Кошелев, посетив в 1851 г. Всемирную промышленную выставку в Лондоне, писал: «Нет в мире народа, который по всем отраслям промышленности ушел далее англичан; а потому, чему бы кто не хотел учиться, должен ехать в школу Англии». «Западник», историк и юрист Б. Чичерин, несмотря на свои большие симпатии к Франции, в 1858 г. писал, что в мировом развитии промышленности Англия занимает первое место.

В годы царствования Николая I, министр просвещения граф С. Уваров выдвинул «теорию официальной народности», выражавшую консервативные тенденции. Ее основные принципы - православие как глубокая религиозность русского народа, самодержавие, как естественная и единственно возможная форма правления в России, народность, как добровольное единение царя и народа.

В 1860-е гг. складывается новое течение - «почвенничество». (Ф. Достоевский, А. Григорьев, Н. Страхов и др.). Проблему национальной специфики, избранничества России они понимали как необходимости сближения образованных слоев общества с народом («почвой») на религиозно-этической основе.

Революция 1917 года и последовавшая за ней гражданская война стали попыткой направить социально-политическое развитие страны по особому пути.

В 1920-30-е гг. в русской эмиграции возникло «евразийство» (Н. Трубецкой, П. Сувчинский, П. Савицкий, Г. Флоровский и др.). «Евразийцы» противопоставляли исторические судьбы, задачи и интересы России и Запада, пытались наладить контакты с советской властью. Они трактовали Россию как особый тип культуры - «Евразию», срединный материк между Азией и Европой. Один из лидеров «евразийства», Н. Трубецкой – языковед и философ, представлял российскую культуру как «симфоническое» единство «множественной нации Евразии».

Дискуссии об особом месте России в мировой истории не затихают. Соединяя географически Восток и Запад, Россия была исторически открыта влиянию различных культур, что оказало влияние на формирование ее своеобразия. Это нашло отражение и в философских размышлениях героев русской литературы, лиричности полотен художников, революционной патетике, купеческом меценатстве (Мамонтов, Третьяков и др.).

Особенность «русской души» отразилась и в народных песнях, откуда в произведения композиторов (П.И. Чайковский, С.В. Рахманинов и др.) черпались лирические интонации. Ф. Ницше говорил: «Русские напевы печальны. Я променял бы все благополучие Запада на русскую манеру печалиться».

Русский поэт Ф. Тютчев писал:

Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить,

У ней особенная стать,

В Россию можно только верить.

Такие мысли приходят и при попытке определения исторического типа российской культуры. Как на Западе, так и в России, существуют убеждения о загадочности и необъяснимости России и русской души. Русскому человеку свойственно быть гостеприимным и радушным. Душевность и широта – самые главные качества, присущие русским людям.

При всех различиях в понимании пути развития России, ее места среди других культур, большинство мыслителей сходится во мнении об особом вкладе России в мировую культуру. Это творчество гениальных поэтов, художников, композиторов, открытия в науке и т. д.

Россия показала и другой пример - революцией 1917 г., гражданской войной, коллективизацией, мессианской идеей построения «светлого будущего» всего человечества и несостоятельностью в социальном эксперименте, тоталитаризмом государственной власти, подавлением свободы личности. Россия также показала возможность быстрой индустриализации, достижения в искусстве, космонавтике, военных вооружениях, борьбу за мир и достигнутую в конце 80-х гг. ХХ в. договоренность с США о мощном сокращении ядерного оружия и др. Наступивший новый поворот в отечественной истории - к «рыночной экономике», безусловно, привязывает Россию к западному пути развития. Какова же специфика культуры России, что лежит в основаниях «русской души»?

1. Христианско-православное начало и основа культуры.

Русское государство было создано в Новгороде, в 862 г. на базе языческой культуры, но консолидация разноплеменных этносов без единой религии и общего языка была невозможна. Христианство стало историческим выбором, определившим судьбу России в мировой истории. Крещение Руси при князе Владимире (988 г.) отделило Русь от других возможных вариантов культуры, связанных с Востоком - мусульманством, иудаизмом, буддизмом. Принятие византийского христианства было шагом к Западу - цивилизации европейского типа.

Несомненно «оплодотворяющее» значение греко-византийской культуры в становлении культуры средневековой Руси (религия, письменность, книжность, искусство, просветительская роль духовенства). Развивалась церковная архитектура, иконопись. Славянская письменность стала мощным фактором «окультуривания» Руси, распространения грамотности среди населения. Возникла «житийная» переводная и национальная литература (летописи, «Слово о полку Игореве» и др.).

Средневековая Русь складывалась как полиэтническая общность славян, угрофиннов, тюрок и др. на базе православия, которое выступало идеологией общественной жизни, и его роль в отстаивании независимости и национального самосознания несомненна. Понятия «православное» и «русское» отождествлялись.

Монашество стало культурным освоением северных территорий: вместе с распространением христианства шло строительство монастырей, развивалось образование. Нравственный пример народу давали св. подвижники Древней Руси - Феодосий Печерский, Стефан Пермский, Сергей Радонежский и др. Споры «нестяжателей» (Нил Сорский) и «иосифлян» (Иосиф Волоцкий) по проблеме накопления богатства церковью были актуальны и для народа.

После завоевания турками к середине XV в. Византии и народов балканских стран, Русь осталась единственным самостоятельным православным государством. Православие было идейной силой в сплочении государства. Любая война становилась войной с иноверцами, «за веру православную». Православие обособило Русь как от католических стран Европы, так и мусульманских на Востоке.

2. Византийско-имперские амбиции. Мессианское сознание.

Развитие средневековой Руси происходило в условиях отражения набегов кочевников, освобождения от ига татаро-монгол, объединением разрозненных русских княжеств в единое государство. Произошла ликвидация демократических институтов (веча в Новгороде – 1478 г.), присоединение новгородских земель к Московии.

Племянница последнего византийского императора Зоя Палеолог стала супругой великого князя московского. Был унаследован и государственный символ Византии – двуглавый орел. С конца XV века, Василий III, которого начинают именовать царем Московским, принял название страны «Россия».

В начале ХVI вв. игумен псковского монастыря Филарет в послании к царю писал: «Два Рима падоша (Рим и Константинополь – В.Н.), Москва - третий Рим, а «четвертому Риму не бывати». Идея православного третьего Рима позволяла России до какой-то степени найти тождество с самой собой.

Становление монархической власти в ХVI в. (Иван Грозный). На почве ортодоксального мировоззрения постепенно развивалась мессианская идея о великом историческом предназначении России.

Византийско-имперские амбиции и мессианство поддерживали русских царей в постоянном расширении государственных границ. При Иване Грозном завоеваны Казанское, Астраханское и Сибирское ханства, 19 лет шла война в Ливонии, которую удержать не удалось. В 1654 г присоединена правобережная Украина. Казаки и «землепроходцы» осваивали громадные сибирские просторы.

Петр I начал войну со шведами за побережье Балтийского моря, присоединил Эстонию, часть Латвии. При Екатерине II – в результате «трех разделов» Польши присоединена Литва, Белоруссия, западная Украина часть Польши, включая Варшаву. Войны с Турцией привели к завоеванию в 1783 г. Крымского ханства. В 1812-15 гг. присоединены Финляндия и Молдавия. Аляска была русской колонией в Америке (1741 – 1861 гг.). В XIX веке происходило где мирное присоединение, где завоевание народов Кавказа, Казахстана и Средней Азии. Силы государства шли на овладение громадными территориями, их охрану и освоение.

В 1917 г. русские составляли всего 44% населения Российской империи. Социальный состав населения в 1913 г. - 16,8 % помещики и буржуазия, 16,8 % - рабочие, 66 % - крестьяне, остальные – духовенство и пр. Это показывает, что Россия была в основном аграрной страной.

После распада СССР территория России осталась в основном в границах допетровского времени (но включая Санкт-Петербург, побережье Финского залива, горские народы Северного Кавказа). Русские ныне составляют более 80% населения России.

3. Из культурной изоляции - к интеграции с европейской культурой.

Присущая православию приверженность к традициям, неприятия науки, способствовала культурной отсталости страны. Приходившие из Европы новые культурные веяния отвергались, как не соответствовавшие «истинной» вере. Они казались свидетельством того, что западная церковь все больше впадает в ересь. Такое противостояние препятствовало культурным контактам с Западной Европой.

Государство и церковь не были озабочены развитием науки и образования. Боярство, мелкопоместное дворянство, купечество, крестьянство – все не жаловали ученость. Культура церковной иерархии тоже была низкой. Все удерживало Россию от просвещения.

Реформы патриарха Никона вызвали протест у многих священников и мирян. Старообрядчество было стремлением народа сохранить традиционный образ жизни, «старую» веру, и старообрядцы часто сжигали себя в скитах, чтобы спасти «душу».

К концу XVII в. культурная, научная и техническая отсталость России превратилась в проблему, от решения которой зависело, по какому пути пойдет Россия: погрузится ли она в неспешное течение восточного образа жизни или же вступит в поток западноевропейской цивилизации?

Реформы Петр I начали «европеизацию» России. Он сменил ее ориентацию от «византизма» к «западничеству». Иначе Россию постигла бы судьба Византии, Индии или Китая. Развитие промышленности, городов, светского образования изменяли традиционный неспешный образ жизни населения. В «ученой дружине» Петра I были Ф. Прокопович, В. Татищев, А. Кантемир. Петр I реформирует церковь - отменяет патриаршество, создает Святейший Синод (коллегиальный орган управления православной церковью), где постепенно важнейшую роль начинает играть обер-прокурор - представитель царя.

В XVIII в. появляются типографии, периодическая печать, издания практически нужных книг. Создается система школьного образования, светские учебные заведения, университет, Академия наук.

Культурная «почва» России оказалась способной принять плоды западной культуры и вырастить собственный богатый урожай. Открытость, готовность к диалогу с другими культурами, способность впитывать в себя и развивать их достижения стали с петровских времен характерными чертами культуры.

Монархия существует как форма государственного управления в России, становление бюрократической машины. «Золотой век» Екатерины II и культура. Русская просветительская мысль: Н. Новиков, А. Радищев.

П.Я. Чаадаев в опубликованном в 1836 г. «Философическом письме», поставил принципиальный вопрос о пути развития культуры России и был объявлен сумасшедшим (ибо «нет пророка в отечестве своем»). Общество в горячих спорах о целях и пути развития России разделилось на «западников» и «славянофилов». Славянофилы видели идеал страны в допетровской Руси, не затронутой чуждой «европеизацией», «западники» считали, что Россия должна идти по пути развития Западной Европы.

Эти проблемы актуальны и сегодня, главным образом в связи со стремлением определить какой-то особый, «третий» (не западный и не восточный, не социалистический и не капиталистический) путь развития России.

4. Разрыв между национальной (элитарной) и этнической (народной) культурами. Внедрение с начала в XVIII века Петром западной культуры сравнимо с усвоением византийской культуры Киевской Русью в X-XII вв. М.С. Каган пишет: «В обоих случаях обширное и могучее государство, лежащее на евразийском континенте, между Востоком и Западом, волей его правителей разворачивалось лицом к Европе: первый раз - к господствовавшей там христианской религии, второй раз - к светской культуре Просвещения».

Каждый раз приобщение к чужеземной культуре способствовало формированию нового облика русской культуры. Но это всегда наталкивалось на сопротивление приверженцев старины. Князь Владимир вводил греко-византийское христианство в борьбе с исторически отживавшим славянским язычеством. Петр I насаждал западноевропейскую культуру и просвещение, преодолевая традиционный консерватизм общества и враждебное отношение духовенства. Когда он ввел обязательное обучение кандидатов в священство, одни священники прятали своих детей, другие приводили их в школы в кандалах.

Новый тип русской культуры складывался в сравнительно узком кругу людей, главным образом, дворянства, обрусевших иностранных специалистов и таких «безродных» людей, как Ломоносов, которые благодаря способностям смогли достигнуть успехов в науке, технике, искусстве или продвинуться на государственной службе.

Дворянство XVIII века в значительной части не пошло дальше усвоения внешней стороны европеизированного быта - одежды, убранства комнат, этикета. Литературным примером XVIII в. может служить комедия «Недоросль» Фонвизина.

Большинству населения - крестьянству, купечеству, ремесленникам, духовенству, городским обывателям - новая культура была чуждой. Народ продолжал жить старыми обычаями, просвещение его почти не коснулось.

Практически допетровский тип народной культуры сохранил свое деревенское, религиозное, «почвенное» бытие. Отторгая чуждые русскому менталитету западные новшества, он замкнулся в почти не изменявшихся формах народной жизни.

П. А. Сорокин о быте крестьян Вологодской губернии начала ХХ в. писал: «Валенки, русская печь, водка, лыжи, посиделки молодежи... Ни один из этих элементов не требует другого - ни логически, ни функционально: водка не требует ни лыж, ни валенок; валенки не требуют печи или посиделок. Эти элементы связаны с климатическими условиями края с его холодной и долгой зимой». Такие особенности народной бытовой культуры можно назвать интегрированной культурной системой.

В течение XVIII-XIX вв. культура России сделала духовный рывок и смогла освоить европейскую науку, искусство, философию, приняв форму светской, дворянско-городской, «просвещенной» культуры, став одной из богатых национальных культур мира. К XIX в. в «высшем» обществе приобрело престиж образование. Ученый, писатель, художник, композитор, артист стали вызывать уважение независимо от своего происхождения. В искусстве, литературе, общественной мысли, науке и технике появились шедевры, принесшие ей всемирную славу. Русская литература и искусство как бы надстраивались над своим этническим (народным) базисом.

Время творчества Пушкина, Лермонтова, Кипренского, Венецианова, Глинки и др. первой пол. XIX в. называют «золотым» веком русской культуры. Появление модернизма, расцвет искусства и философии («русский культурный ренессанс», по Н. Бердяеву) в конце XIX – начале XX вв. стал «серебряным веком» русской культуры.

Возник разрыв между традиционной (этнической) и новой (национальной) культурами. Он проявился в различии образов жизни и поведения, во французской речи «верхов» и простонародной речи «низов», отношении к науке и искусству, понимании задач церковной, государственной, общественной жизни. Г.В. Плеханов называл это трагическим разрывом между «народом» и «просвещенным обществом».

Возникновение немногочисленного слоя интеллигенции было специфическим феноменом России. С ее ощущением «горя от ума» она отличалась возвышенными духовными устремлениями и житейской непрактичностью. Она болезненно переживала свой отрыв от народной почвы и стремилась восстановить с ней потерянную связь. Простой же народ видел в умственном труде «барскую забаву», развлечение от безделья и смотрел на интеллигенцию «как на чуждую расу», пишет Н. Бердяев.

Выезд из страны, гибель от сталинских репрессий многих деятелей науки и культуры, привели к утрате некоторых этнических, религиозных и нравственных традиций.

Такой цена, заплаченная Россией за крутой поворот на историческом пути и выход из культурной изоляции. Н. Бердяев говорил, что российский «Востоко-Запад» не только соединяет два мира, но и разъединяет, разрывает, противопоставляет их.

В советское время этот разрыв был в значительной мере преодолен развитием экономики, введением всеобщего школьного обучения, созданием городской и сельской «прослойки» образованных специалистов. Но их утилитарная подготовка существенно снизила культурный потенциал новой интеллигенции.

5. Традиции и современность. Исторический путь народа формирует традиции, обычаи, менталитет, стабильность которых кажется заложенными «от века». Их называют «особенностями народной души», «характером народа».

Коллективизм российского менталитета сложился в условиях крестьянской общины и патриархального быта, что отражено и в поговорках: «Один ум хорошо, а два лучше», «Один в поле не воин», «На миру и смерть красна». Во-первых, коллективизм способствовал лучшей организации труда и всего уклада деревенской жизни (решение вопросов происходило «всем миром»), во вторых - коллективизм одобрялся властями, поскольку облегчал управление народом. Групповая сплоченность снимала проблему индивидуальной инициативы. Но растворение личности в коллективе, в массе порождало и безответственность за свое поведение, личный выбор и участие в совместном действии.

Человеку с русским менталитетом практически не свойственен индивидуализм, противопоставление личности коллективу. Норма житейской философии - «будь как все», «не высовывайся». Простое нежелание поддержать общение со словоохотливым случайным попутчиком воспринимается, как неуважение, высокомерие, чванство. Так себя вести «не принято»!

Коллективизм, как черта русского менталитета, отражена и в художественной литературе. Индивидуализм осмеян в басне Крылова «Лебедь, Рак и Щука». В повести Гоголя Тарас Бульба своими руками убивает отколовшегося от казацкого «товарищества» сына. Одиночки, противопоставившие себя обществу – «лишние люди»: Чацкий, Онегин, Печорин, Раскольников и др. терпят душевный крах.

Зато в «русской» душе сочувствие вызывают бесшабашные удальцы, пропойцы, бомжи, готовые жить впроголодь, только бы не брать на себя тягот систематического труда.

На Святой Руси почитались юродивые, отшельники, бессребреники, все, кто пренебрегал мирскими благами ради духовных идеалов. Жертвенность, аскетизм, «горение духа» во имя идеалов отличают таких подвижников церкви, которые стали образцами для целых поколений - Сергий Радонежский, протопоп Аввакум и др.

К концу XX века российское общество постепенно привыкает к мысли, что индивидуализм имеет не меньшую социальную ценность, чем коллективизм. Сегодня общество с большим трудом осваивает понятия, как «права человека» и «свобода личности». Личная инициатива, диктуемая рыночной экономикой, то принимает формы мошенничества, то вызывает не менее сопротивление со стороны приверженцев принципа «не высовывайся» (например, поджоги фермеров и убийства коммерсантов).

Бескорыстие, возвышение духовности, осуждение склонности к накопительству, скопидомству (не законченные спорами в XVI в. «нестяжателей» и «иосифлян») обычно одобрялись в русской культуре. Православное убеждение о первенстве «духа» над «плотью» и обыденностью бытия оборачивается презрительным отношением к житейскому расчету, «мирской суетности», «мещанской сытости».

Русскому менталитету больше присуща прелесть восточной пассивности, чем достоинства западного практицизма и деловитости. В романе Гончарова симпатии читателя скорее будут на стороне ленивого, но благородного русского дворянина Обломова, чем энергичного, но чуждого сентиментальности и практичного немца Штольца.

Это не значит, что русскому человеку вообще чужд практицизм. Но в традициях экономическому деловому расчету не придается особого значения. «Мелочным расчетам» противопоставляются «широкие движения души». На разумная предусмотрительность человека, а «русское авось». Традиционный русский вопрос «А ты меня уважаешь?» строится на уверенности, что уважение у людей достигается не делами, а исключительно душевными качествами.

Широкие просторы России, природные богатства, многочисленность людских ресурсов столетиями сказывались на русском менталитете, придавая ему склонность к гиперболизму. Всякие проекты привлекали внимание, когда отличались грандиозностью, когда приобретали достаточно большой размах, и зачастую доводились до крайности, что было невозможно в других странах.

Гиперболичны вера и преданность крестьян царю-батюшке; национальные амбиции и неприязнь ко всему иностранному у московского боярства и духовенства; гиперболичны действия Петра I, задумавшего построить за несколько лет большой столичный город на пустынном болотистом берегу Балтийского моря и превратить огромную отсталую страну в передовую и могучую державу, увлечения российской знати XVIII-XIX вв. строительством дворцов и усадьб, французским языком и зарубежными модами.

Фанатичное принятие идей коммунизма, ставшее уникальным социальным экспериментом; неподдельный народный энтузиазм и шпиономания времен сталинизма; «громадье» государственных планов, «поворотов рек», «великих строек коммунизма».

Страсть к гиперболизму и экстремизму проявляется сегодня в выпячивании богатства «новыми русскими», беспредел бандитизма и коррупции, наглости финансовых «пирамид» и невероятно большом количестве их доверчивых жертв. Удивительны для страны, прошедшей войну с фашизмом, вспышки фашистско-националистических настроений и т.д.

Экстремизм воспринимается русским человеком как культурная норма. Даже люди робкого характера, в жизни не рискующие впадать в крайности, обычно с восторгом говорят о «русском размахе», воспетом в стихотворении А.К. Толстого:

Коль любить, так без рассудку.

Коль грозить, так не на шутку,

Коль ругнуть, так сгоряча.

Коль рубнуть, так уж сплеча.

Коли спорить, так уж смело,

Коль карать, так уж за дело,

Коль простить, так всей душой,

Коли пир, так пир горой!

Русский «размах» проявляется и в склонности занимать крайние позиции при решении различных (особенно сложных и неясных) вопросов и нелюбви к компромиссам. А.П. Чехов писал, что русский же человек знает какую-нибудь одну из этих крайностей, середина же между ними ему неинтересна, и она обычно не значит ничего или очень мало.

Одна из самых ощутимых страной напастей – экстремизм. Это неоднократно повторяющийся в истории России быстрый переход от одной крайности к прямо противоположной. Тысячелетнее христианство на Руси - и за два десятилетия после Октябрьской революции превращение почти всех в атеистов, а затем, за десяток лет, быстрое увеличение числа верующих. Всенародное признание идеалов коммунизма - и их осмеяние. Быстрое строительство «материальной базы коммунизма» - и молниеносный рывок к «рыночной экономике». Экстремизм – это бросание из крайности в крайность («из огня да в полымя»), и опасностью его нельзя пренебрегать и сегодня.

Государственная власть в России всегда фетишизировалась. Вера в «царя-батюшку», облеченного Богом неограниченной властью казнить и миловать, и вера в то, что царь хоть и грозен, но справедлив, прочно укрепилась в народном сознании. Века крепостной зависимости приучили крестьян к тому, что их жизнь подчиняется не закону, а произвольным решениям властей (по поговорке «закон, что дышло, куда повернешь, туда и вышло»), и надо «идти на поклон» к ним, чтобы «найти правду». Протесты против произвола чиновников тоже исходили из признания их фактического всемогущества. Фетишизация власти была нормой российской действительности.

Октябрьская революция сменила тип власти, но не изменила ее фетишизацию массами. Сталин стал мудрым и прозорливым «отцом» народа, «корифеем науки» и «великим учителем». Вожди прославлялись подобно святым, а их портреты заменяли иконы. Прославление их было социальным заказом художникам. Литература и искусство обслуживали интересы «верхов». Развенчание культа личности его преемником, Н.С. Хрущевым не изменило восхваления мудрости «коллективного руководства» партии и «единственно верного ленинского курса». Лозунги «Слава КПСС!» были неотъемлемым элементом убранства улиц. Недовольные властью тоже возлагали на нее полную ответственность за беды общества.

Фетишизация государственной власти остается установкой менталитета и в нынешней России. По-прежнему существует представление, что правительство всесильно, от него зависят и счастье, и несчастье населения. Правительство перед народом в ответе за все: за несоблюдение законов, невыплату зарплаты, дороговизну, бандитизм, грязь на лестничных клетках, распад семей, пьянство, наркоманию и распространение венерических болезней. Не исключено, что вскоре за рост благосостояния тоже станут благодарить президента, депутатов, министров, губернаторов и мэров.

С культом власти и государства связан особый характер русского патриотизма. Установка менталитета органически соединяет любовь к Родине - родной земле, природному ландшафту, с любовью к Отечеству - государству. Русский солдат всегда воевал «за веру, царя и отечество».

В многовековом окружении «иноверцев», противостоянии России Востоку и Западу, русский народ выработал ощущение своей единственности, уникальности, несхожести с другими народами. Мессианские идеи создали русский патриотизм как культурный феномен, который не исчерпывается «любовью к отеческим гробам», а предполагает и особую историческую судьбу России, особые отношения ее со всем человечеством и даже обязанности перед ним.

Советский патриотизм и гордость за свою державу явился наследником русского патриотизма. Быстрое усвоение идей о великой исторической миссии России, которой суждено возглавить движение всего прогрессивного человечества к коммунизму, тоже связано с мессианством. «Братская помощь» другим странам была нелегким, но почетным бременем вследствие исключительной роли СССР в мировой истории.

Традиционные установки российского менталитета общества сложились в условиях доиндустриального общества. Переход страны к индустриальному развитию в некоторой степени поколебал, но не разрушил их. При социализме они даже окрепли: специфика индустриального общества, построенного на социалистических началах, реставрировала некоторые черты бывших феодально-крепостнических отношений (колхозы, совхозы и др.).

Крушение социализма и распад СССР стал испытанием и для системы культуры. Дело не только в падении масштабов государственной финансовой поддержки учреждений культуры, образования и науки. Переход к рыночной экономике потребовал существенных изменений в стереотипах общественного сознания.