2015-01-30
613
В семидесятые годы прошлого века контрразведчики занимались тем же самым, что и в шестидесятые годы прошлого века — ловили иностранных шпионов. В списке фигурировали не только тайные информаторы Вашингтона, но и Парижа и Пекина.
Инструкция по шифрованию донесений
Выше мы уже писали о том, что французская разведка при работе на территории СССР предпочитала использовать «легальные» и полулегальные методы сбора секретных сведений. Летом 1974 года американские разведчики ознакомили своих французских коллег с технологией «динамичного накопления» разведывательных данных. Осенью того
же года руководство французских спецслужб приняло участие в семинаре по Восточной Европе, организованным в Брюсселе руководителем разведки НАТО датским полковником Эриком Фурне (поясним, что Франция не была членом этой организации) и начальником внешней контрразведки ЦРУ Джеймсом Энглтоном. Последний вошел в историю мирового шпионажа не только как создатель контрразведки ЦРУ (своего рода Службы собственной безопасности), но и главный охотник на советских «кротов», проникших в его ведомство. Он сформулировал два принципиальных подхода к организации контрразведки. Первый — пассивный — означал создание максимальных препятствий на пути враждебного проникновения в ЦРУ. На практике это привело к частичной парализации работы Советского отдела (многих его сотрудников подозревали в работе на Москву). Второй — активный — выявление конкретных противников, вскрытие и нейтрализация их операций. ЦРУ своей главной целью считало проникновение в советский государственный и партийный аппарат, спецслужбы, армию. Внешняя контрразведка (ВКР) ЦРУ обеспечивала контроль за проведением этих операций с точки зрения эффективности и достоверности получаемой информации.
…Легко можно предположить, чему был посвящен семинар, проходящий осенью 1974 года в Брюсселе. По утверждению отдельных «диссидентов» из ЦРУ и независимых американских журналистов, американские и французские спецслужбы, в отличие от официальных Вашингтона и Парижа, отлично ладили между собой.[101]
Активность китайских спецслужб к концу семидесятых годов прошлого века возросла до такой степени, что председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов 12 декабря 1980 года направил в ЦК КПСС специальную записку. В ней предлагалось «Государственному комитету по телевиденью и радиовещанию создать на основе имеющихся в распоряжение КГБ материалов специальный телефильм». Основу этой документальной ленты должны были составить фрагменты кино и видеозаписей допросов многочисленных агентов спецслужб КНР. Руководство Гостелерадио и МИДа согласилось с этой идей.[102] Предложение чекистов было принято. Постановлением секретариата ЦК КПСС от 15 декабря 1980 года Гостелерадио поручили «создать полнометражный документальный телефильм, разоблачающий деятельность китайских спецслужб против СССР».
На самом деле Гостелерадио могло снять такой же фильм, посвященный деятельности американской, британской, немецкой или французской разведки. Очень интересная и пикантная получилась бы картина. Мы расскажем о некоторых сюжетах, которые могли бы лечь в основу сценария этой ленты.
1974 год. Среди разоблаченных чекистами агентов иностранных спецслужб иногда попадались уникальные личности. Обычно они вместо тюремйой камеры отправляются отбывать наказание, а вернее лечение, в больничную палату. Среди них мастер Специального монтажного управления № 5 «Спецмашмонтажа» Министерства специальных монтажных и строительных работ СССР Владимир Белецкий. Весной 1974 года он попытался установить связь с сотрудниками американского посольства в Москве. Оба его письма перехватили бдительные чекисты и на встречу с «инициативником» вместо сотрудника ЦРУ прибыл его коллега из КГБ. Оперативник был экипирован под американца и сидел за рулем машины с дипномерами.
Белецкий не стал терять времени даром и предложил «товар» — подробную информацию о ракетных базах в Хмельницкой области. С собой он захватил пояснительную записку на трех листах, где описал места расположения стратегических ракет (с привязкой их к местности) и пропуск на территорию сверхсекретного объекта (украл у коллеги по работе). Когда на Лубянке проверили личность «инициативника», то испытали небольшой шок. Потенциальный шпион в течение последних шести лет трудился в «особо режимных организациях». Хотя больший шок чекисты испытали, узнав, что агент с 1968 года… состоял на учете в психоневрологическом диспансере с диагнозом «шизофрения»[Об отдельных случаях нарушения режима секретности на объектах Министерства обороны СССР. Записка КГБ в ЦК КПСС № 1560 от 14 июня 1974 года. С. 2 // «Советский Архив».]. По существующим во всех странах мира правилам с таким заболеванием человек не может получить допуск к сведениям, составляющим государственную и военную тайну.
Зажигалка с вмонтированным в нее фотоаппаратом
1975 год. Согласно официальным отчетам КГБ в 1975 году главные усилия были сосредоточены «на совершенствовании мер по эффективному противодействию разведывательным устремлениям противника, надежной защите государственных и военных секретов, пресечению враждебных идеологических диверсий».
В докладе подчеркивалось, что особое внимание уделялось борьбе с агентурной разведкой противника, прежде всего «парализации деятельности резидентур, действующих под прикрытием посольств капиталистических стран и КНР». В результате удалось нейтрализовать деятельность 11 разведчиков и агентов среди иностранцев и лиц без гражданства. Среди тех, кого контрразведчикам удалось захватить с поличным, следует отметить сотрудника резидентуры ЦРУ Эдмунда Келли и бывшего кадрового британского разведчика Баррета. Оба были выдворены за пределы Советского Союза. Скомпрометированы и были вынуждены покинуть нашу страну 10 граждан «третьих стран» выполнявших задания спецслужб США, Англии и ФРГ…
«В результате принятых мер выявлен и разоблачен агент спецслужб КНР, выведенный маоистами в СССР на длительное оседание, разоблачены 2 агента, заброшенных в СССР с разведывательными заданиями.
Разоблачено 3 агента спецслужб из числа советских граждан, в том числе летчик гражданского воздушного флота Капоян, младший сотрудник физико-технического института Казачков. Предотвращено несколько попыток со стороны советских граждан установить преступную связь с иностранными представительствами в СССР». [Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1975 год от 30 марта 1976 года № 709-A/OB. С. 4–5. // «National Security Archive»]
О Михаиле Казачкове следует рассказать подробнее. В начале девяностых годов прошлого века одно из отечественных изданий поспешило объявить его жертвой КГБ. А вся его вина заключалась лишь в том, что он хотел выехать из страны и дважды встречался с американским вице-консулом. На самом деле все было сложнее. Об этом рассказал журналист «Красной звезды» Александр Бондаренко в своей статье «Двойной агент».
В середине шестидесятых годов прошлого века Михаил Казачков находился на связи у одного из сотрудников
Второго отдела (контрразведка) Ленинградского управления КГБ. Трудился'в засекреченном Физико-техническом институте им. Иоффе и регулярно писал донесения, считая себя не «агентом», а «источником». Одновременно с наукой занимался он и коммерцией — перепродавал за границу предметы искусства, великолепные дореволюционные издания — включая энциклопедию «Брокгауз и Ефрон». В то время это стоило там баснословные деньги, а у нас — почти ничего. Великолепное знание английского языка, в то время этим могли похвастаться немногие, позволило ему поддерживать дружеские отношения с многочисленными иностранцами — гостями Северной Пальмиры. Именно своими связями был интересен «Большому дому» (неофициальное название питерского управления КГБ) этот человек. А еще он мечтал уехать жить за границу. Вот только работа в «почтовом ящике» препятствовала реализации этой мечты. Оперативным работникам, курировавшим его деятельность, он постоянно намекал, что за рубежом он может принести больше пользы, чем в СССР.
Работал Казачков «на совесть» — на его счету провалы агентуры ЦРУ и более серьезные мероприятия, о которых еще не пришло время говорить. Например, он заблаговременно сообщал информацию об иностранцах, решивших тайно вывезти что-нибудь из антиквариата за пределы СССР. На таможне этих людей ловили и предлагали на выбор: «десять лет в Сибири за вывоз русских национальных ценностей» или сотрудничество с КГБ. Так же он активно освещал он деятельность ленинградских «фарцовщиков» — даже не мог упомнить всех, кого он выдал чекистам.
Вот только в процессе сотрудничества выяснилось, что агент с самого начала двурушничал — сообщал информацию об институте и о себе американцам. В середине семидесятых годов прошлого века его начали разрабатывать компетентные органы. И тут выяснилось, что с ним регулярно встречается сотрудник ЦРУ Дэнни Мак Артур Лофтин, работавший «иод крышей» вице-консула США. Рандеву происходили в разных местах, иногда даже на квартире у американца.
Беседовали они не об антиквариате, а о более приземленных и современных вещах. Например, начиная от научной деятельности института, где трудился Михаил Казачков, и заканчивая деятельностью КГБ. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий и следствия чекисты с ужасом узнали, что их агент выдал американцам абсолютно всех сотрудников Второго отдела Ленинградского Управления, кого он знал. Если не знал фамилию, имя, отчество, то давал приметы, служебное положение и т. п. Одновременно он начал проявлять повышенную шпионскую активность в институте — добывая там секретные сведения, к которым он не имел отношения, и даже пытался завербовать своего коллегу. Поэтому было принято решение прекратить разработку и взять его с поличным, что и было сделано осенью 1975 года.
Делом занималась военная прокуратура, предъявившая обвинение по статье 59 1–6, «военный шпионаж». Руководство Ленинградского Управления КГБ просило для Михаила Казачкова «по полной» — 15 лет. А прокуратура сначала хотела ограничиться десятью годами, учитывая его предыдущие заслуги перед органами. Вот только сгубил себя сам обвиняемый. Он попытался передать из СИЗО на волю записку своим американским «друзьям», где написал примерно такой текст: «Верьте, друзья, я госбезопасности ничего не сказал, вас никого не выдал. Ваш преданный агент». После этого в военной прокуратуре решили просить суд приговорить Казачкова к пятнадцати годам заключения.[103]
Среди тех, чьи имена не фигурировали в отчете КГБ, был сотрудник КГБ Армянской ССР Норайр Григорян. В 1974 году он предложил свои услуги ЦРУ.[104] За переданную информацию он получил 4900 рублей. Через год был разоблачен сотрудниками ВГУ КГБ СССР и осужден на 12 лет лишения свободы. В 1987 году был освобожден и вернулся в Армению. В 1993 году перебрался в США и там получил второй срок. Его обвинили в вымогательстве денег у местных армян в Голливуде. Отсидев год и восемь месяцев, он снова вернулся в Армению.[105]
1976 год. Благодаря активной деятельности сотрудников отечественной контрразведки были «скомпрометированы и вынуждены досрочно выехать из СССР выполнявшие шпионские и иные задания разведчиков США, Англии, ФРГ и Франции: Наина Набе — посол Гвинеи, Ибаньес — глава торгпредства Испании, Суварно — сотрудник посольства Индонезии, Эвенге — сотрудник посольства Конго; арестован агент спецслужб Западной Германии гражданин ФРГ, консультант западногерманской фирмы «Штюббе» Щедров; выдворены из СССР связанные с разведкой Японии представители японской фирмы «Ничимен» Такаги и Миякодзава.
Из числа советских граждан арестован агент разведки США главный инженер Бакинского института «Гипромолпром» Раджабов; привлечены к уголовной ответственности передававшие или пытавшиеся передать секретную информацию разведкам противника: старший инженер объединения МВТ «Станкоимпорт» Баранов, сотрудник органов МВД Копытов, старший инженер Министерства оборонной промышленности Конкин, прапорщик запаса Батуров. Несколько советских граждан, пытавшихся установить преступные контакты с иностранными разведчиками, профилактированы».[106]
Брелок-фотоаппарат
1977 год. «Разоблачены агенты противника: Огродник — второй секретарь Управления планирования внешнеполитических мероприятий МИД СССР; Филатов — офицер ГРУ Генштаба Вооруженных Сил СССР; Нилов — старший инженер лаборатории физики плазмы Университета дружбы народов имени Г1. Лумумбы; Щаранский[107] — бывший старший инженер НИИ нефти и газа; Вагин — инженер коммерческой конторы В/О «Техмашимпорт». По делам Огородника и Филатова проведены острые чекистские мероприятия, позволившие захватить с поличным в момент осуществления разведывательных акций и впоследствии выдворить из СССР разведчиков-агентуристов ЦРУ Крокет-га и Петерсон, действовавших под прикрытием посольства США в Москве.
1 Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1977 год от 27 марта 1^78 года № 577-A/OB., — С. 6–7. // «National Security Archive»
Органы КГБ решительно пресекали попытки спецслужб империалистических государств и КНР проводить шпионскую деятельность с использованием граждан третьих стран Скомпрометированы и были вынуждены выехать; из СССР 80 иностранцев, выполнявших задания вражеских разведчиков. В их числе: Мугос — норвежский торговый атташе; Нальдемир — турецкий военно-морской атташе; Абу-Эль-Элла — атташе аппарата военного атташе АРЕ (Арабская Республика Египет. — Авт.); Али Салёх — секретарь-архивист аппарата военного атташе Сирии; Якуб Сахлу — первый секретарь посольства Эфиопии; Кассар — слушатель Военной академии им. Фрунзе, гражданин Сомали; Хазов — швейцарский коммерсант и другие»1.
Портативный фотоаппарат для скрытой съемки. Изъят у агента ЦРУ
Среди разоблаченных агентов Александр Огородник занимает особое место. Этот человек стал главным отрицательным персонажем советского десятисерийного художественного телевизионного фильма. Показанная на экране история Александра Огородника близка к тому, что происходило в жизни. Сценарий телевизионного фильма «ТАСС уполномочен заявить» был написан на основе материалов уголовного дела, а в качестве консультантов выступали чекисты — активные участники операции по разоблачению американского шпиона. Понятно, что в картине действие происходило в вымышленном иностранном государстве, предатель был неприметной личностью, а основное внимание зрителей привлекали главные положительные и отрицательные персонажи — сотрудники КГБ и ЦРУ. За кадром осталось множество важных деталей этого «громкого» дела.
Расскажем о подлинном сюжете этой шпионской истории. В Боготе (столица Колумбии) ЦРУ завербовала второго секретаря советского посольства Александра Огородника — кандидата экономических наук, спортсмена, эрудита и т. п.
Огородник
Вот как характеризовала его кадровая служба советского МИДа: «За годы работы в Министерстве иностранных дел проявил себя как дисциплинированный, исполнительный работник, образованный специалист, пользующийся у коллектива доверием и уважением.
Политически грамотен, идейно выдержан, морально устойчив».
При этом у «образцового» дипломата было три «ахиллесовых пяты»: неумеренная тяга к слабому полу (имел одновременно любовную связь с женами нескольких коллег-дипломатов, один из таких романов получил огласку и разрушил семью влиятельного сотрудника МИДа), сомнительные финансовые операции (например, приобрел иномарку в начале командировки, а потом продал ее в СССР — об этом стало известно руководству советского внешнеполитического ведомства, пришлось «коммерсанту» вернуть государству свою прибыль в размере 800 долларов) и неудовлетворенные амбиции.
Американцы знали об этих и других грехах «Агронома» (кличка, присвоенная ему контрразведчиками из КГБ). К нему «подвели» женщину — сотрудницу колумбийского Института культуры и агента американской разведки Пйлар Суарес Баркала, а потом шантажировали фотографиями их любовных утех. Классическая «медовая ловушка».
Вот какую запись сделал в своем дневнике Александр Огородник вскоре после вербовки ЦРУ: «У меня характер борца, сильная воля, честность, преданность идеалам свободы, смелость. Наконец, незаурядная профессиональная подготовка и редкая по своему богатству самыми сложными событиями жизнь. Я человек, который давно для себя решил, что не умру дряхлеющим в постели…»[108]
Вернувшись на родину, Александр Огородник начал работать вторым секретарем в американском отделе Управления по планированию внешнеполитических мероприятий МИД СССР (УпВМ). В этом подразделении сосредоточивались годовые отчеты послов, итоговые и аналитические материалы управлений и отделов МИД СССР — в общем, все то, что представляло интерес для руководства США. А еще Александр Огородник собирался жениться на дочери секретаря ЦК КПСС Константина Русакова.
Согласно одной из версий именно в этот период он попал под наблюдение контрразведки. Дело в том, что КГБ располагало информацией о том, что один из сотрудников советского посольства в Колумбии был завербован американской разведкой. Во время служебных командировок по СССР он совершил несколько ошибок. Например, имел несанкционированные руководством МИДа контакты с членами иностранных делегаций, делал записи в своем блокноте после встреч с ответственными работниками республиканского уровня, а также возил с собой несколько специальных средств самообороны западногерманского производства (типа пистолета-авторучки).
По утверждению западных экспертов Александра Огородника выдал «нелегал» чехословацкой разведки Карл Кехер, который в 1965 году вместе с «боевой подругой» — своей супругой Ханой — сумел «прорваться через «железный занавес» и оказаться в США. Представляясь ярым антикоммунистом и владея русским, французским, английским и чешским языками, Кехер в 1973 году был принят на рабо гу в Советский отдел ЦРУ на должность переводчика. Супругов арестовали только в 1984 году, а потом «обменяли» на советского диссидента Анатолия Щаранского.
Но главную ошибку Огородник совершил в Москве, когда начал регулярно посещать парк Победы. Во время этих поездок он всегда оставлял машину на видном месте, расположенном на традиционном маршруте поездки американских дипломатов. На Лубянке справедливо предположили, что цель прогулок чиновника МИДа — проведение сеансов безличной связи. Говоря другими словами — закладка и изъятие содержимого тайника.
Был установлен визуальный контроль над квартирой, где проживал «Агроном». Чекистам удалось зафиксировать факт нанесения тайнописи на лист бумаги, а также узнать месторасположение тайника. В нем хранились инструкции ЦРУ своему агенту.
Фрагмент инструкции для Огородника
Кассеты с микропленками, спрятанными в батарейки
Арестовали Александра Огородника вечером 21 июня 1977 года.
В дужке очков ампула с ядом. Предмет экипировки агента ЦРУ
А вот дальше мнение ветеранов КГБ расходятся. Одни утверждали, что предатель был действительно ценным агентом, разоблачение которого — это успех Второго главка (руководитель операции получил орден Красного Знамени),[109] другие, наоборот, считают, что американцы помогли «ликвидировать» этого человека по трем причинам: его связь с семьей члена ЦК КПСС (КГБ регулярно проверяло окружение высокопоставленных партийных функционеров); малая ценность информации, к которой он имел доступ в Москве; нужно было отвлечь внимание советской контрразведки от более ценных источников в «высотке» на Смоленской площади (место расположения МИДа — Авт.)2.
Вне зависимости от того, какая из точек зрения верна, финал этой истории — арест Александра Огородника вечером 21 июня 1977 года у дверей собственной квартиры в доме 2/1 на Краснопресненской набережной в Москве. Дальше хрестоматийная сцена из фильма «ТАСС уполномочен заявить». «Посмотрим» ее еще раз, обратив внимание на детали.
Начнем с того, что почему-то не была предъявлена санкция прокурора на арест. А уголовно-процессуальный кодекс в те годы чекисты старались соблюдать. Тем более что «брали» не простого диссидента, а человека со связями в ЦК КПСС. Это говорит либо о том, что решение о пресечении шпионской деятельности было принято неожиданно, впрочем, как и о том, что исход визита контрразведчиков был заранее предопределен. Все, кто смотрел этот фильм, прекрасно помнят хрестоматийную сцену, когда после продолжительных заявлений о непричастности к предъявленным ему обвинениям «Трианон» согласился изложить свои признательные показания на бумаге и, воспользовавшись по недосмотру сотрудников КГБ собственной авторучкой «Паркер», снабженной специальным ядовитым составом, покончил жизнь самоубийством.
