Сверхидеологизация приводит к деидеологизации

На первый взгляд, в такой ситуации "политический язык" должен был бы быть столь глубоко укорененным, столь прочно "инсталлированным", что пространства для возникновения альтернативных парадигм просто не оставалось, тем более, что за идеологической благонадежностью граждан пристально надзирали специальные службы. КГБ СССР имел особый отдел – 5-ое управление, созданное для контроля за "идеологическим соответствием" советских людей принятым стандартам и пресекавшее любые отклонения от них (борьба с диссидентами).

Тем не менее в последние десятилетия советской системы количественное усиление идеологической ангажированности граждан шло за счет снижения качественного уровня. Отсутствие реальной альтернативы, притупленность внимания к иным политическим языкам, нарастающее безразличие общества к доминирующему языку – все это, и множество иных факторов, привели к тому, что произошла формализация языка, отчуждение людей от идеологической структуры. Не только массы применяли традиционный ход ироничного конформизма к слабо понимаемым, но дисциплинированно повторяемым догмам, но и значительная часть элиты утратила ключ к построению корректного дискурса (исходя из самой языковой структуры). Советская идеология перестала восприниматься как система правил для построения разных высказываний (что включает определенный зазор для критики, разнообразия мнений, полемики, дискуссии и т.д.), но как общеобязательный единообразный дискурс, как клишированное высказывание. В этом состояла важнейшая причина краха советской системы: советская идеология перестала быть "политическим языком" и превратилась в рециклируемое инвариантное " политическое высказывание ". Когда советские политики сталкивались с ситуацией отсутствия прямого клише, они терялись и были неспособны выстроить новое предложение, если не существовало старого, которое можно было повторить, слегка видоизменив. Сверхидеологизация советского общества сопровождалась постепенной его деидеологизацией, так как оторванные от понимания языковых парадигм элиты (не говоря уже о массах) привыкали повторять дискурс вместо того, чтобы конструировать его.

Такое отношение к идеологии, качественно менявшее ее функциональный статус, – от языка к высказыванию, – привело к тому, что гиперконформизм, жестко защищая высказывания, не защищал саму языковую матрицу, а следовательно, делал ее уязвимой.