double arrow

II. Материя. Материальная причина

Материя не может быть сущностью. Материя в понимании Аристотеля носит двоякий характер.

1. материя – бесформенное и неопределенное вещество (или потенциальная материя;

2. конкретная материя, то, из чего состоит вещь.

Вторая материя служит лишь тому, что из нее непосредственно возникает. Так камни – материя лишь для каменного дома и материя вообще (первоматерия) для того, что из них строят. Но сами по себе камни – не просто материя, а неоднократно оформленная материя. Материя, получившая форму ( в данном случае дома) – имеет суть бытия. Она определима и познаваема. Первоматерия, поскольку она не получила еще форму, непознаваема.

Материя – пассивна, безжизненна, вечна. Материя и форма – два совечных начала. Роль материи велика у Аристотеля. Все, что существует в природе, состоит из материи и формы. Без материи не может быть природы и вещей. Аристотель понимал вещь как составное целое, состоящее из субстрата – материи и сути бытия – формы. Вещь как индивидуальная сущность вторична по отношению к материи и форме. Вещь возникает в результате того, что в материю вносится форма.

Аристотель говорит о соотношении материи и формы как динамическое отношение возможности и действительности. Носителем возможности является материя. Оформляясь, она переходит из состояния возможности в состояние действительности.

Диалектика возможности и действительности позволяет Аристотелю определить движение как третью первопричину бытия. Движение – это переход возможности в действительность. Он пишет: «Движением надо считать осуществление в действительность возможного, поскольку это – возможно».

«Осуществление» выражается у Аристотеля термином «энтелехия». Например, по Аристотелю, яйцо является птенцом в возможности, но не энтелехиально. Энтелехия осуществилась, если яйцо превращается в птенца.

III. Аристотелевское мировоззрение телеологично. Все процессы, имеющие смысл, обладают внутренней целенаправленностью и потенциальной завершенностью. То есть все имеет цель. Но для Аристотеля цель – это стремление к своему благу.

У Аристотеля понятие цели сводится к понятию стремления к благу. Но это благо не потустороннее, не благо вообще, а конкретное благо как завершение и осуществление конкретной потенции, ее энтелехия. В понятии цели как самоосуществления, отождествляемого с благом, и видит Аристотель III высшую причину или первоначало всего сущего, действующее повсюду и всегда.

IV первоначало. Четвертое первоначало Аристотель находит в движущей причине. Аристотель говорит об источнике движения как движущей причине. Но Аристотель здесь исходит из некоей формы, согласно которой «движущееся (вообще) должно приводиться в движение чем-нибудь». То есть для всего движущегося извне должен быть некий толчок, источник движения, Перводвигатель. Даже единство формы и материи, которую Аристотель называет деятельностью имеет внешний источник в некой высшей сущности, в некоем Перводвигателе.

Итак, в «Метафизике» у Аристотеля 4 первоначала:1) материальная причина, отвечающая на вопрос «Из чего?»; 2) формальная причина, отвечающая на вопрос «Что это есть?»; 3) движущая причина, отвечающая на вопрос «Откуда начало движения?»; 4) целевая причина, отвечающая на вопрос «Ради чего?».

Как правило, все вещи обладают всеми четырьмя причинами.

Например, причинами статуи являются и ваятельное искусство, и медь: первое – как источник движения, вторая – как материя. Но действует и формальная причина, и целевая. Скульптор, создавая статую, придает ей форму, которую он имел в голове как цель, определявшую все его действия – не стихийные, а целеустремленные. В случае успешной реализации цели – были реализованы и энтелехиальные цели (т.е. целенаправленное осуществление плана).

Все причины вечны. Материальная причина несводима к другим. А формальная, движущая и целевая фактически сводятся к одной. Поэтому триединой причиной (формально–движуще-целевой) оказывается у Аристотеля Бог. Тем самым «первая философия» оборачивается теологией.

Как формальная причина Бог – вместилище всех сверхчувственных, сверхприродных, неподвижных, метафизических сущностей. Сам Бог в этом случае есть «некоторая сущность, неподвижная и отделенная от чувственных вещей».

В качестве движущей причины Бог – перводвигатель, хотя сам он и неподвижен. Если бы он был подвижен, то Бог не мог бы быть Перводвигателем и ему самому потребовался бы какой-то иной Перводвигатель за его пределами.

Но Бог как неподвижная сущность, движет как целевая причина. Движущая причина оказывается целевой. Бог – это и цель, и предмет желания, и мысли, и любви. У Аристотеля любить Бога – значит любить самого себя и достигать энтелехии (цели) в своей деятельности, т.е. достигать полной реализации своих целей.

Далее, Бог начисто лишен материи. Нематериальный Бог – чистая действительность и осуществленность, высшая реальность. Бог отделен от мира индивидуальныхых вещей, от жизни людей, ибо это – недостойный предмет для Бога. Бог неизменен – ведь всякое изменение было бы для него изменением к худшему.

Бог Аристотеля – философский Бог. У Ксенофана – похоже – у него Бог безличный. Бог Аристотеля – это чистый деятельный разум, самодовлеющее мышление. «Это разум (который) мыслит сам себя». В Боге, поскольку в нем нет материи, предмет мысли и мысль о предмете совпадают. Бог Аристотеля – духовный Абсолют, ибо один из главных его признаков – совпадение S и О. Мысля самого себя, Бог тем самым мыслит самое божественное и самое ценное. Природу Бог не мыслит. Он замкнут на самом себе. Но у Аристотеля неясно, что же мыслит Бог: формы бытия, виды вещей, или формы мысли. Об этом у него не сказано.

Таким образом мы видим, в чем не сходился взглядами Аристотель с Платоном. Аристотель резко критикует учение Платона о существовании идей как абсолютно самостоятельных доприродных сущностей. По его мнению, идеи, о которых говорит Платон, представляют собой лишь понятия, отражающие материальный мир, т.е. являются как бы копиями вещей, но не наоборот. Позиция Платона, считает Аристотель, затрудняет постижение реальной сущности вещей и не дает возможности понять природу изменчивости чувственно воспринимаемого мира. Сам же Аристотель полагал, что реально существующий мир постигается нашими органами чувств лишь частично, так как существует еще и сверхчувственный мир сущностей, доступный рациональному познанию.

Антропология Аристотеля. Аристотель написал обширный трактат «О душе», уже самим этим фактом указав на то громадное значение, которое он придавал человеческой душе, способностью разумения превосходящей все прочие роды сущего. Он выделяет три уровня души – растительную, животную, разумную. Низшая душа, растительная, ведает функциями питания, роста и размножения, общими для всех одушевленных существ. У животной души к этим функциям прибавляется ощущение, способность желания достичь приятного и избежать неприятного. Разумная душа, которой обладает только человек, наделена высшей из способностей – рассуждением и мышлением.

Аристотель полагает, что душа и тело субстанциально соединяются в одну природу как две неполные природы — материя и форма. Платоновский дуализм исчезает. Душа, то есть форма тела, есть тот сущностный принцип, который сообщает материи бытие в качестве живого человеческого тела.

Аристотель придаёт максимальное значение уму, в силу которого человек превосходит все прочие существа. Сам разум не зависит от тела. Только вечный и неизменный разум способен к постижению вечного бытия и составляет сущность высшей из аристотелевских форм, вечного двигателя, который есть чистое мышление, благодаря которому все движется и живет в мире. Этот высший разум Аристотель называет деятельным, созидательным и отличает его от пассивного разума, только воспринимающего. Пассивный разум главным образом и присущ человеку, тогда как деятельный разум лишь в очень малой степени. В человеке бессмертен только его разум; после смерти тела он сливается с вселенским разумом.

Поэтому человек определяется Аристотелем как разумное живое существо или как «живое существо, имеющее разум или речь». Таким образом, видовым отличительным признаком человека Аристотель считает его познавательный элемент. Душа - это, прежде всего, мышление. Волевые, эмоциональные, экзистенциальные, исторические элементы отступают на второй план или вовсе не существуют. Зато человек по природе считается общественным существом согласно греческой ментальности, где столь большое значение придавалось социальной жизни в полисе. Только социальное общение гарантирует человеку такой образ жизни, при котором он может удовлетворять все свои потребности. В «Политике» Аристотель заявляет, что жить в изоляции могли бы только неразумные животные или боги.

Только в социуме люди могут формироваться, воспитываться как нравственные существа. Такое воспитание, однако, может осуществляться лишь в справедливом государстве. С одной стороны, подлинная справедливость, наличие хороших законов и их соблюдение совершенствуют человека и способствуют развитию в нем благородных задатков. С другой стороны, «цельюсамого государства является благая жизнь людей». Благая жизнь – это, прежде всего, соблюдение справедливости. Справедливость венчает все добродетели, к которым он относил благоразумие, великодушие, самоограничение, храбрость, щедрость и т.д.

Плодом этих философских размышлений стал греческий идеал воспитания, пайдейя. Это слово обозначает процесс, в котором человек формирует свои способности согласно телеологическим нормам, основанным на космическом и социальном порядке. В рамках пайдейи главная роль отводится теоретической стороне, которая призвана определять и направлять практику. Средством воспитания и самоосуществления человека является полис.

Аристотель стал той фигурой, которая все средневековье влияла на развитие философской мысли.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: