Нарцисс

Когда Нарцисс погиб, нимфы леса – дриады – заметили, что пресная вода в ручье сделалась от слез соленой.

– О чем ты плачешь? – спросили у него дриады.

– Я оплакиваю Нарцисса, – отвечал ручей.

– Неудивительно, – сказали дриады. – В конце концов, мы ведь всегда бежали за ним вслед, когда он проходил по лесу, а ты – единственный, кто видел его красоту вблизи.

– А он был красив? – спросил тогда ручей.

– Да кто же лучше тебя может судить об этом? – удивились лесные нимфы. – Не на твоем ли берегу, склонясь, не над твоими ли водами, проводил он дни?

Ручей долго молчал и, наконец, ответил:

– Я плачу по Нарциссу, хотя никогда не понимал, что он – прекрасен. Я плачу потому, что всякий раз, когда он опускался на мой берег и склонялся над моими водами, в глубине его глаз отражалась моя красота.

НЕ ВСЁ СРАЗУ

Однажды мулла пришёл в зал, чтобы обратиться к верующим. Зал был пуст, если не считать молодого конюха, что сидел в первом ряду. Мулла подумал про себя:

– Должен я говорить или нет?

И он решил спросить у конюха:

– Кроме тебя здесь никого нет. Как ты думаешь должен ли я говорить?

Конюх ответил:

– Господин, я простой человек, я в этом ничего не понимаю. Но когда я прихожу в конюшню и вижу, что все мои лошади разбежались, а осталась только одна, я всё равно дам ей поесть.

Мулла, приняв близко к сердцу эти слова, начал свою проповедь. Он говорил больше двух часов, и, закончив, почувствовал на душе облегчение. Ему захотелось услышать, насколько хороша была его речь. Он спросил:

– Как тебе понравилась моя проповедь?

Конюх ответил:

– Я уже сказал, что я простой человек и не очень – то понимаю всё это. Но если я прихожу в конюшню и вижу, что лошади разбежались, и осталось только одна, я всё равно её накормлю. Но я не дам ей весь корм, который предназначен для всех лошадей.