Наследование по закону

Литература: М. Пергамент, Пределы наследования в гражданском праве (Вестн. пр., 1906, N 3); Гитциг, Пределы наследственного права, 1910; Анненков, Система русского гражданского права, т. VI, стр. 261–362; Победоносцев, Курс гражданского права, т. II, стр. 236–423; Кавелин, Очерк, стр. 55–95; Демченко, Существо наследства, 1878; Змирлов, О недостатках наших гражданских законов (Жур. гр. и уг. пр., 1884, N 5 и 6); А. Башмаков, Право представления и поколенное преемство (Жур. Спб. юр. общ., 1896, N 4); Гессен, О по­рядке наследования в нисходящей линии (Жур. Мин. Юст., 1897, N 4); Верещагин, О наследовании неполнородных в боковых линиях по действующему русскому праву; Яблочков, О порядке наследования в линии восходящей по русскому праву (Вестн. пр., 1911, N 3); Воронов, Наследование восходящих боковых родственников, супруга и внебрачных детей по проекту (Вестн. пр., 1903, N 3); Каценельсон, О наследовании единокровных братьев при полнородных братьях (Право, 1903, N 8); Ильяшенко, О праве наследования супругов с точки зрения будущего гражданского уложения (Вестн. пр., 1902, N 4–6); Оршанский, Наследственные права русской женщины (Исследования, 1877, стр. 346–414); Курдиновский, Выморочные имущества (Жур. Мин. Юст., 1902, N 5–8); Гойхбарг, О расширении прав наследования по закону лиц женского пола, 1912.

I. Случаи законного наследования. Призвание к наследованию может определиться не только волею наследодателя, но и постановлением закона. Закон определяет сам, к кому должно перейти имущество, оставшееся после смерти его хозяина или по наступлении иного юридического факта, с которым связывается открытие наследства. Этот переход имущества совершается помимо и без участия, может быть, вопреки воле завещателя.

Наследование по закону имеет место в следующих случаях: 1) когда после умершего осталось родовое имение; 2) когда не учинено на случай смерти завещательного распоряжения о благоприобретенном имении; 3) когда завещательные распоряжения судом признаны недействительными (ст. 1110). Но приведенная статья не исчерпывает всех случаев. Наследование по закону открывается также: 4) когда от наследства отрекутся лица, призванные к наследованию по завещанию; 5) когда указанные в завещании лица окажутся неспособными к принятию наследства. Наравне с умершими следует поставить лишенных всех прав состояния, постригшихся в монашество, безвестно отсутствовавших в течение 10 лет от вызывавшей их публикации. Смерти приравниваются, как факты, открывающие наследование по закону: лишение всех прав состояния, пострижение в монашество, безвестное отсутствие. При совершении завещания наследодатель может в своих распоряжениях не исчерпать всего своего имущества и в таком случае незавещанная часть поступает ко всем законным наследникам. Так как опровержение некоторых завещательных распоряжений еще не влечет за собою недействительности и других, то, следовательно, в имуществе, завещанном незаконными распоряжениями, открывается наследование по закону. Например, имущество завещано двум лицам, между тем ко времени открытия наследства одно из них становится неспособным к принятию, например, вследствие приговора, лишившего его всех прав состояния, – половина имущества поступает к наследнику по завещанию, а другая – к наследникам по закону, не исключая и того, который мог уже получить по завещательному распоряжению. Таким образом, наследование по закону возможно не только при отсутствии наследования по завещанию, но и совместно с ним. В этом отношении современное право резко расходится с римским правом, которое не допускало совместимости обоих порядков наследования.

II. Круг лиц, призываемых к наследованию по закону. Рассматривая постановления действующих законодательств о наследовании с точки зрения положенного в них основания, а не с точки зрения исторического происхождения, следует признать, что в призвании известных лиц к принятию открывшегося наследства, в назначении умершему определенных преемников закон руководствуется предполагаемою волею наследодателя. Закон становится в положение последнего и назначает наследниками тех лиц, которых, по всей вероятности, назначил бы и сам наследодатель в силу врожденного чувства склонности и сложившейся всю жизнь привязанности. Конечно, в отдельных случаях действительность может не оправдать предположений законодателя; и наследство достанется лицу, к которому наследодатель не питал склонности, а, напротив, чувствовал вражду. Но всякий закон основан на большом числе наблюдений, и противоречие со справедливостью всегда возможно в отдельных случаях. Несравненно прискорбнее, когда законодатель принципиально ошибается в намерении наследодателя и, обходя наиболее близких ему лиц, назначает преемниками лиц, с которыми у него не было ничего общего. В этом виновны почти все современные законодательства, – этот недостаток особенно присущ русскому праву.

Наследование по закону может быть основано или на семейном, или на родственном начале. В первом случае ближайшими наследниками являются те лица, которые вместе с наследодателем составляли семью: дети, супруг, родители. Семейное начало лежало в основе древнеримского наследования, – оно же применяется и в нашем современном крестьянском быту. По этому началу усыновление, даже простые приемыши, мужья дочерей, живущие в доме тестя, представляются для наследодателя более близкими, чем родные дети, отделившиеся от родительского дома и образовавшие самостоятельную семью. Напротив, начала кровного родства благоприятствуют только лицам, имеющим общую кровь с наследодателем. При этом упускают из виду, что физиологическая связь далеко не всегда совпадает с нравственною, особенно при современном индивидуализме. Призвание к наследованию родственников, как бы ни был далек их общий родоначальник, представляется в настоящее время настолько несогласным с семейным индивидуализмом, что большинство современных законодательств ограничивают наследственное право родственников только известными пределами родства, не далее известной степени.

Первоначальное основание наследования заключается в совместном жительстве и сотрудничестве. В большинстве случаев эти условия совпадают с семейным началом, но, однако, возможны и обратные случаи. Тогда-то и обнаруживается, которое из этих начал имеет решающее значение. В древнем римском праве эманципированные дети не имели наследственных прав в имуществе их отца. То же самое наблюдается у франков, у которых forisfamiliati исключилась из наследования. Начало сожительства стояло у них настолько выше начала кровной связи, что в некоторых местностях соседи (vicini) имели преимущество при наследовании перед членами семьи. Понадобился особый эдикт меровингского короля Хильперика I, чтобы дать безусловное первенство по крайней мере сыновьям, дочерям, братьям и сестрам перед соседями. Чем более слабели общинные начала, тем сильнее выступали кровные связи. Однако первоначально право наследования принадлежало самому ограниченному кругу родственников. Только в средние века расширяется круг призываемых к наследованию родственников. Сначала наследственными правами пользовались родственники до 7-й, самое большое до 10-й степени. С XII века всякие ограничения степени мало-помалу отпадают. Это расширение круга родственников, призываемых к наследованию, имеет свое политическое объяснение: интерес сюзерена в существовании всегда преемника по выполнению обязанностей вассала.

Вместе с тем в средние века, благодаря военному складу общества, развивается майоратное начало. Ни римляне, ни древние германцы не знали права старшинства при наследовании. Феодальные условия благоприятствовали его возникновению. Король предпочитал иметь дело с одним преемником вассала, нежели с несколькими. Ему нужен был преемник, способный заменить в служебном отношении умершего вассала. Таким в большинстве случаев является старший сын. Малолетние были совсем неподходящими для выполнения военных обязанностей, а исключение негодных к военному делу из наследства повлекло за собою устранение вообще младших. Впрочем, в среднем сословии сохранялось начало равного участия всех сыновей в наследовании.

По действующему французскому праву существуют четыре класса призываемых к наследованию родственников: 1) нисходящие, 2) отец, мать, братья и сестры умершего с их потомством, причем каждый из родителей, находящийся в живых в момент открытия наследства, имеет право на 1/4 наследства, 3) восходящие и 4) остальные боковые родственники до 12-й степени включительно. Нисходящие исключают всех остальных, братья и сестры – других боковых родственников, но не отца и мать, с которыми они делят наследство. Классы устанавливают известную последовательность, так что при наличности представителей первого класса, второй класс не соучаствует в наследовании, при наличности представителей второго – нет места представителям третьего класса. Наследство делится между детьми поровну, без различия между сыновьями и дочерьми. При существовании законных детей незаконные дети, признанные в установленном порядке их отцом или матерью, по закону 1896 г., наследуют после признавшего их родителя 1/2 того, что они получили бы, если бы были законными детьми; при отсутствии законных детей доля незаконных повышается, так что рядом с восходящими или братьями и сестрами они получают 3/4, а при отсутствии этих наследников – все наследство, с устранением всех прочих родственников. Супруг умершего наследовал до последнего времени только за недостатком каких бы то ни было наследников, так что родственник какой-нибудь 11-й или 12-й степени устранял супруга. Эта несправедливость несколько исправлена законом 1891 г., в силу которого оставшийся в живых супруг приобретает право пожизненного пользования наследственным имуществом, причем доля его возрастает от 1/4 до 1/2, смотря по тому, остались ли после умершего дети или нет.

Германское гражданское уложение устанавливает особый порядок призвания родственников к наследованию, по так называемой Pa­rentelensystem. Закон отказывается от римского правила определять родство по степеням и определяет его по линиям. Наследниками первого класса являются нисходящие родственники. Наследниками второго класса признаются родители умершего и их нисходящие, причем если живы оба родителя, они получают наследство целиком, а если жив только один родитель, то доля второго делится между его нисходящими; например, после умершего остались мать, брат и племянник (сын другого умершего брата) – половину наследства получит мать, а брат и племянник по 1/4. Третий класс наследников состоит из деда, бабки и их нисходящих. Таким же образом составляются четвертый и пятый классы. При этой системе наследник может оказаться в нескольких классах, и тогда он может получить несколько долей. Дети наследуют поровну. Незаконные дети после своей матери и ее родственников наследуют как законные. Оставшийся в живых супруг получает 1/4 часть наследства при существовании наследников первого класса и 1/2 при наследниках второго класса; наследников дальнейших классов супруг устраняет совершенно (§ 1931). Германская система наследования воспринята в основных чертах новейшим швейцарским кодексом (§ 457–461). Эта же система положена в основу нашего проекта гражданского уложения. В пользу этой системы, которую составители называют национальной, хотя и явно заимствуют ее из Германии, выставляется то преимущество по сравнению с ныне действующей в России системой, что она: 1) уравнивает наследственные права родственников по матери с родственниками по отцу и 2) ставит родителей в число наследников по закону.

Порядок наследования в Англии различается, смотря по тому, идет ли речь о недвижимости или движимости. Наследование в недвижимостях (real estates) проникнуто феодальным характером. Общие начала этого наследственного порядка заключаются в том, что 1) между нисходящими мужчины устраняют женщин, 2) между нисходящими мужского пола старший устраняет младших. Если у наследодателя несколько сыновей и несколько дочерей, то наследство достается полностью старшему, а за его смертью до открытия наследства – его потомству, при отсутствии же такового – следующему по старшинству сыну. Когда сыновей нет, а имеются только дочери, то в противоположность мужчинам, между которыми все наследство получает только старший, они делят недвижимости поровну. При отсутствии нисходящих закон передает наследство отцу (но не матери). В боковой линии наследуют только братья, но не сестры, причем старший брат устраняет младших. Эти же начала выдерживаются и в дальнейших боковых линиях. Рядом с общим порядком наследования в Англии в некоторых местностях упорно держатся иные системы. Так, в Уэльсе сохранилось наследование всех сыновей, но не дочерей поровну (gavelkind), в некоторых городках (bo­rough english) наследство полностью достается младшему. Иначе распределяется наследство движимое. Оно делится между детьми, все равно сыновьями и дочерьми, поровну, с правом представления для потомства сына или дочери, умерших до открытия наследства. Незаконные дети никаких наследственных прав не имеют. Супруги могут наследовать только в движимости, причем по смерти жены муж получает все наследство, тогда как жена после мужа лишь половину.

Русское законодательство построено на начале кровного родства, притом без всякого ограничения степенями. Супруги, эти наиболее близкие друг другу лица, имеют право лишь на незначительную часть наследства, даже при отсутствии детей. Усыновленные дети имеют права наследования только в благоприобретенном имуществе усыновителя, а в наследовании после родственников последнего, например, детей, позднее происшедших, они не участвуют (т. Х ч. 1, ст. 1561 и 1563). Дети внебрачные получили по закону 23 июня 1902 г. некоторые права наследования, и то только после матери. Наконец, родители наследуют после своих детей совершенно случайным образом. Если вообще наследственное право отдаленных родственников, с которыми в огромном большинстве случаев наследодателя не связывает чувство привязанности, представляется с современной точки зрения довольно трудно объяснимым, то оно является безусловно несправедливым, когда влечет за собою устранение из-за этих неизвестных наследодателю лиц других, наиболее ему близких – супруга, родителей, внебрачных детей, усыновленных. Такое именно явление представляет действующее русское законодательство.

Родственники призываются к наследованию по русскому законодательству без ограничения степенью родства. Право законного наследования простирается на всех членов рода, составляющих одно кровное родство, до совершенного его прекращения не только в мужском, но и в женском поколении (ст. 1111). Свойство не дает права наследования по закону (ст. 1120). При раздельности имущества между супругами благоприобретенное имущество одного из них не может составить предмета наследования для родственников другого супруга. Каждое лицо по происхождению своему принадлежит не к одному роду, а к нескольким: к роду отца, матери, деда, бабки и т.д. К наследованию в родовом имуществе все эти лица призываются не совместно, а по родам, смотря по тому, из какого рода дошло имущество к наследодателю. Родовые недвижимости переходят: отцовское всегда в род отца, материнское – в род матери (paterna paternis, materna maternis). Однако для признания наследственных прав мало того, что заявляющие свои права на родовое имение, доставшееся наследодателю от отца, принадлежат к роду отца, а необходимо еще установить, принадлежат ли они к тому именно роду, из которого имение дошло к отцу, потому что он мог получить его или от своего отца, или от своей матери. Чем древнее происхождение родовой недвижимости, тем дальше отстоит тот восходящий родственник, от которого она дошла, тем больше число родственных союзов исключается из права наследования в родовой недвижимости. Такой выход, хотя прямо в законе не указан, вытекает из общего духа относящихся к тому постановлений (ср. ст. 1068). Имущество, самим наследодателем приобретенное, за неимением у него детей, идет в боковую линию, но только в род отца (ст. 1138 и 1163). Умерший имеет двух двоюродных братьев – одного по матери, другого по отцу: наследство целиком перейдет ко второму. Высказав это положение, которым все наследство полностью отдается родственникам отца, хотя оно вовсе не дошло из отцовского рода, – закон усиливает непостижимость положения формулою "также", – поступает также в род отца. Трудно понять, какое сопоставление носилось в мысли составителя текста.

Имеющие наследственное право родственники призываются к наследованию последовательно, в порядке постепенности кровного родства, а не совместно. Ближайшие родственники устраняют дальнейших совершенно, а не различаются только наследственною долею. Общий порядок наследования определяется по линиям. Ближайшее право наследования имеет нисходящая линия, т.е. дети и их потомство (ст. 1121). За отсутствием ее имущество обращается в боковые линии, причем ближайшая исключает дальнейшие, так, например, родной брат или родная сестра отстраняют двоюродных или троюродных братьев и сестер. Равные по близости линии призываются к наследованию совместно, так, например, все сыновья, все братья имеют право на одинаковые доли. В каждой линии ближайшая степень исключает дальнейшую (ст. 1122); так, например, сын при отце не наследует деду. Исключением из этого правила является право представления.

Правом представления называется право занять при наследовании место, которое принадлежало бы восходящему в прямой линии родственнику, если бы он мог наследовать в момент открытия наследства (ст. 1123). Право представления ставит лиц представляющих на место, в степень и в права лиц представляемых. Право представления дает возможность наследнику более отдаленной степени получить наследственную долю, которую получили бы его умершие отец или мать, если бы были живы в момент открытия наследства. Так, например, после смерти лица остается его брат Иван и племянник от другого брата Петр. Хотя бы у брата Ивана также были дети, но они не наследуют, потому что ближайшая степень, их отец, исключает дальнейшую. Напротив, дети умершего же сына Петра не устраняются своим дядею Иваном, а призываются к наследованию рядом с ним, причем их наследственная доля равняется той, какую получил бы их отец, если бы был жив. По праву представления наследство делится не по числу лиц, но по числу колен, т.е. все нисходящие от представляемого наследники получают вместе ту самую часть, которую получил бы он сам, если бы находился в живых при открытии наследства (ст. 1125). Следовательно, если после наследодателя не остается детей, а только пять племянников, двое от старшего и трое от младшего брата, то они получают не по 1/5 каждый, а первые два получают по 1/4, а трое последних по 1/6 наследственного имущества. Строго говоря, нельзя говорить о праве представления там, где нет соучастия в наследовании со стороны более отдаленных и более близких родственников. Например, внук в случае смерти его отца наследует после деда не по праву представления, а как ближайший родственник по общему правилу. Следовательно, если у наследодателя осталось два внука от одного сына и три внука от другого сына, то наследство должно бы делиться на пять равных частей, потому что все внуки состоят в равной степени родства к деду. Но наш закон этого момента не подчеркивает (ст. 1123) и видит право представления всюду, где ближайший наследник при открытии наследства не находится уже в живых. Поэтому в приведенном примере наследство разделится не на пять равных частей, а на две, из которых одна в свою очередь распределяется между двумя внуками, а вторая – между тремя.

Наследование по праву представления предполагает наличность некоторых условий.

а. Прежде всего необходимо, чтобы представляемый умер до открытия наследства. Это основное условие права представления, и потому следует признать совершенно неправильным мнение Сената, будто наследование по праву представления имеет место не только в том случае, когда представляемый умер раньше наследодателя, но и тогда, когда представляемый пережил его (74, 688). Это мнение неправильно потому, что в указанном случае никакого представления нет: мнимый представляемый пережил наследодателя, а следовательно, приобрел наследственное право, которое и переходит в составе других прав к его наследникам. Наравне со смертью необходимо поставить и другие юридические факты, в силу которых представляемый не может выступить наследником в момент открытия наследства: лишение всех прав состояния, пострижение в монашество, безвестное отсутствие, продолжавшееся свыше десяти лет. Но со смертью нельзя сопоставлять такой случай, когда представляемый не хочет выступать наследником, т.е. случай отречения от наследства. Этот вопрос вызвал некоторое колебание в нашей практике. Сначала Сенат высказался в том смысле, что отречение от наследства не препятствует потомкам отрекшегося осуществить свои права представления (92, 58). Но потом Сенат изменил свой взгляд в противоположном направлении и признал, что отречение представляемого составляет препятствие для наследования по праву представления (97, 5; 06, 15).

b. Наследование по праву представления предполагает законное родство между представляемым и представляющими. Представляющие по отношению к представляемому являются всегда родственниками его в нисходящей линии. Так как внебрачные дети наследуют только матери и лишь в благоприобретенном, то правом представления в отношении родственников своей матери, а тем более отца, они не пользуются. Так как право представления основано на родстве кровном, то усыновленные не могут пользоваться правом представления в отношении усыновителя.

Однако название рассматриваемого права способно возбудить ошибочную мысль, будто право лиц представляющих производно, будто они только преемники представляемого. В действительности они наследуют непосредственно тому, после кого открылось наследство, а не своему восходящему родственнику. В юридическом отношении это дает совершенно иной результат. Если бы наследственное право представляющих было производно от наследственного права представляемых, то наследство переходило бы к ним в составе имущества последних, следовательно, могло бы быть обременено лежавшими на них обязательствами. Между тем если это право не производно, а основывается непосредственно на праве наследования, то на представляющих не лежит обязанность платить долги представляемых (79, 392).

Из лиц, имеющих право наследования в силу кровного родства, некоторые исключаются по закону, как неспособные принять наследство. а) Такими признаются прежде всего лица, лишенные всех прав состояния (ст. 1107). Для них прекращаются все прежние юридические отношения, как имущественные, так и личные, и потому, если после вступления приговора в силу открылось для них наследство, они не могут наследовать лицам, с которыми у них сохранялась естественная, но не юридическая связь. Лишенный всех прав состояния может, однако, вновь создать семью, приобретать имущество. Несомненно, он может и наследовать, насколько его наследственное право возникает из новых отношений, например, после супруга, детей (уст. о ссыльных, ст. 225). Лишенный всех прав состояния может быть Высочайше помилован, и он становится с этого времени вновь способным к наследованию по прежним родственным отношениям. Но акт помилования не уничтожает приговора о лишении прав состояния, а восстановляет правоспособность. Поэтому, если наследство открылось в промежуток между лишением и восстановлением прав и наследство было приобретено другими лицами, акт помилования не может уже дать ему права наследования в этом имуществе. b) Кроме этой категории лиц и монашествующие, как отрекшиеся от мира, по пострижении своем от права наследования устраняются (ст. 1109).

В виде исторического воспоминания в нашем законодательстве сохранились указания обратные, которые представляются в настоящее время излишними: от наследования, говорит закон, не устраняются иностранцы и лица, имеющие физические и умственные недостатки: глухие, немые, безумные (ст. 1106). Сословное или вероисповедное различие не имеет никакого влияния на наследование (ст. 1105). Лица, вышедшие из сословия крестьян, вступившие в иное сословие, не теряют права наследовать в надельных землях, потому что выкупленный крестьянином участок его надельной земли может свободно переходить после него по наследству и к лицам не только крестьянского, но и других сословий (03, 33). [Выход члена крестьянской семьи из ее состава после указа 9 ноября 1906 г. и закона 10 июня 1910 г. не поражает его наследственных прав на надельную землю, составляющую личную собственность домохозяина наследодателя (13, 29)]. Мусульманин, перешедший в христианство, не теряет права наследования после своих родственников, оставшихся в вере Магомета (ст. 1340).

Всякое право предполагает существование субъекта, и конечно, наследственное право не составляет с этой стороны исключения. В момент открытия наследства наследник должен существовать, а следовательно, родиться и еще не умереть. Но особенность наследственного права заключается в том, что при определении того, кто должен быть субъектом этого права, принимается во внимание зачатие будущего наследника (ст. 1106, п. 2). Переход наследства останавливается ввиду возможности появления на свет нового лица. Если оно родится живым, то приобретает наследственное право, хотя бы вскоре после того умерло: в противном случае, когда ребенок родится мертвым, рождение его не имеет никакого юридического значения, как будто оно не произошло и не задержало наследственного перехода.

III. Наследование в нисходящей линии. Наше законодательство представляло до издания закона 3 июня 1912 г. ту особенность, что наследниками в нисходящей линии являлись не вообще дети, а только сыновья, внуки, т.е. лица мужского пола. Женщины же вступали в наследство только при отсутствии мужской линии, – при мужчинах они получали не наследственную долю, а лишь указную часть. Однако эта мысль закона, основанная на исторических данных наследственного института и находившая себе точное выражение в действовавших постановлениях, утратила свое значение вследствие изменения общественных условий, при которых сложилось подобное воззрение. Указная часть дочерей рассматривалась совершенно так же, как и наследственная доля. [Впрочем, практика уже давно не усматривала различия в основании, существе и характере наследственных прав сыновей и дочерей. Права тех и других основаны на кровном родстве с наследодателем в противоположность праву на указную долю вдовы, выдаваемую для доставления лишь средств на прожиток (70, 1599; 13, 41)]. Поэтому они признавались участвующими в разделе наследства вместе с братьями только в различной доле. Это последнее обстоятельство представляется современному обществу грубою несправедливостью, потому что дочери так же близки родителям, как и сыновья, потому что по социальным условиям положение женщин и без того менее обеспечено, чем мужчин. В новейших законодательствах дочери всюду уравнены в правах наследования с сыновьями, и потому неудивительно, если даже у нас решено отбросить этот несправедливый ныне остаток глубокой старины. Однако полное уравнение женщин и мужчин в наследственных долях неожиданно столкнулось в России с опасением за судьбу дворянского землевладения и потому новый закон 3 июня 1912 г. появился в несколько сложном виде, который может увеличить и без того многочисленные наследственные споры.

[Этот закон уравнял наследственные права лиц мужского пола в имуществе движимом и недвижимом, за исключением земельного (внегородского). Из этого имущества, как родового, так и благоприобретенного, сестра при брате получает седьмую часть (ст. 1128, п. 2)].

Ближайшее право наследования после отца или матери принадлежит их детям мужского и женского пола (ст. 1127). Эти наследники делят поровну родительское имущество. Однако из общего правила о равномерном разделе наследства между сыновьями и дочерьми имеется исключение в отношении земельного внегородского имущества, когда при многочисленном составе семьи возникает опасность, что сыновья получат меньше дочерей. Поэтому, если после умершего останется столько дочерей, что по назначении каждой из них седьмой части из недвижимого, внегородского, сыновние части будут менее дочерних, то наследство разделяется между сыновьями и дочерьми поровну (ст. 1128, п. 3 по изд. 1914 г.).

Равное распределение наследства происходит и тогда, когда у наследодателя не осталось родных сыновей, а наследниками оказываются дочери и усыновленный. В этом случае мужской наследник и до закона 3 июня 1912 г. не получал преимущества перед женскими, и наследство делится поровну (ст. 1561). Это положение относится только к благоприобретенному имуществу, но не к родовому, в котором усыновленный вообще не наследует. Из приведенного закона следует, что если после наследодателя, оставившего благоприобретенное имущество, наследниками выступают родной сын, усыновленный и дочь, то наследство делится тоже по принятому теперь правилу, т.е. равномерно, в пользу мужчин и женщины.

Что касается наследования внебрачных детей после их матери, то по закону 3 июня 1902 г. на наследование в родовом ее имении внебрачные дети прав не имеют. В благоприобретенном имуществе матери внебрачные дети ее наследуют на основаниях, установленных для детей законных; однако, когда у матери нет законных сыновей, а остались только законные дочери, то наследство делится между этими последними и внебрачными детьми поровну (ст. 13212). На имущество отца внебрачные дети не имеют вообще никаких наследственных прав.

Вследствие того, что наследование основано у нас на кровном родстве, дети, принадлежащие одному из супругов (сводные), наследуют только в имуществе своих родителей; на наследство же после вотчима или матери не имеют никакого права (ст. 1129). Но дети, происходящие от одного отца, хотя и разных матерей, наследуют после него равномерно, а дети, происходящие от одной матери, хотя и разных отцов, наследуют после матери на равных правах. Например, вдовец, имеющий детей, вступает вновь в брак, от которого происходят новые дети. После него наследуют те и другие дети без различия, тогда как на наследство, оставшееся после его второй жены, имеют право только дети от второго брака.

Так как ближайшая степень исключает дальнейшую, то дети наследодателя устраняют от наследования внуков. Однако в силу права представления внуки, у которых родители, способные наследовать, умерли или иным образом лишились права наследования, участвуют в разделе имущества вместе со своими дядьями и тетками. При этом они занимают место умершего родителя, а потому, сколько бы их ни было, доля их представляет определенную величину. Она равняется той доле, на которую мог бы рассчитывать их родитель. Так, например, после наследодателя остались один сын, одна дочь и внуки от другого сына. Дочь получит 1/3 или 1/7 часть, а остальное делится на две части, из которых одна поступает к сыну, а другая к внукам, всем вместе. Полученная таким образом доля разделяется между всеми внуками по общим правилам. Противоположное мнение, отстаивавшееся Победоносцевым, будто внучки при внуках вовсе не наследуют, потому что лица женского пола не пользуются правом представления при братьях, не находило себе твердой опоры ни в истории, ни в действовавшем законодательстве [а ныне устраняется прямым текстом закона, по которому внуки и правнуки обоего пола делят наследство по праву представления поколенно (ст. 1128, п. 1 по изд. 1914 г.)].

IV. Наследование в боковой линии. Наследство переходит в боковые линии, когда нет наследников в нисходящей линии. Закон (ст. 1134) упоминает только о том случае, когда после умершего не осталось нисходящих. Но, кроме бездетности, возможны и другие случаи, а именно, когда наследник в нисходящей линии оказывается неспособным к принятию наследства, например, постригается в монашество или лишится всех прав состояния.

Многочисленность боковых линий влечет за собой не совместное участие их в наследовании, но последовательность. Ближайшая боковая линия исключает дальнейшую (ст. 1136). Близость линии определяется близостью общего родоначальника, дающего начало линиям, в которых находится наследодатель и родственники его, предполагаемые наследники. Так, первую боковую линию составляют брат или сестра с их потомством, племянниками, их детьми и т.д., потому что эти линии сходятся с линиею наследодателя в лице отца последнего, ближайшего ему родоначальника. Дядя, тетка и их потомство, двоюродные братья и сестры, дети их – образуют вторую боковую линию, потому что общим родоначальником их является дед наследодателя. При наличности первой боковой линии, братьев и сестер, вторая и дальнейшие не имеют никаких прав на наследство. При отсутствии родственников первой боковой линии право наследования переходит ко второй боковой линии – дяде, тетке, двоюродным братьям и сестрам. Недостаток родственников во второй линии переносит наследство в третью линию и т.д. Если будет не одна, а несколько равных между собою линий, то наследство делится между ними так же, как и в линиях нисходящих, т.е. равные степени делят имущество поголовно, а ближайшая степень исключает дальнейшую (ст. 1136). Так, например, несколько братьев, родных или двоюродных, получают все поровну.

Наследование в боковой линии долго имело свою особенность. Если в нисходящей линии лица женского пола получали меньшую долю сравнительно с мужчинами, то в боковой линии женщины совершенно исключались лицами мужского пола. В боковых линиях сестры при братьях родных и их потомках обоего пола не имели права на наследство (ст. 1135), или, как это выражается в поговорке, сестра при брате не наследница. Сестры вступали в наследственные права только за отсутствием в той же боковой линии лиц мужского пола равной с ними степени. Таким образом, если после наследодателя оставалось два брата и сестра, то наследство его разделяли пополам только братья, а сестра не получала ничего. Буквальный смысл статьи способен был бы возбудить мысль, что такое исключение братьями сестер имело место только в первой боковой линии. Но в предупреждение такого толкования в 1879 г. мнением Государственного Совета по частному делу разъяснено, что содержащееся в этой статье правило относится до всех боковых линий вообще, а не исключительно до первой, и притом касается не только первых степеней каждой линии, но и всех других степеней, призываемых к наследству. [Новый закон 3 июня 1912 г. решительно покончил с этой традицией и окончательно уравнял наследственные права боковых родственников. Новая редакция ст. 1135 гласит:

"При наследовании братьев и сестер во всех боковых линиях и во всех степенях каждой линии соблюдается постановление ст. 1128 и примечания к ней (в ред. закона 3 июня 1912 г.)". Следовательно, наследование в земельном (внегородском) имуществе для лиц женского пола не может быть более одной седьмой части наследства].

Право представления имеет в боковых линиях такое же применение, как и в нисходящих (ст. 1136). Равные степени делят наследство поголовно, а в степень умерших вступает их потомство и наследует по праву представления поколенно. Наследодатель имеет сестру и племянницу, дочь уже умершего брата: если бы брат был жив, то он получил бы 1/2 наследства, а за смертью его, по праву представления, наследство переходит в половине к наследнице (третья степень), а в другой – к сестре наследодателя (вторая степень). Положим, у наследодателя были брат и сестра, оба умершие ко времени открытия наследства. Брат оставил двух дочерей, а сестра сына. Если бы родители были живы, то половину получил бы брат, а сестра другую: по праву представления наследство в половине перейдет к двум племянницам наследодателя, а в другой – к племяннику.

Так как в боковых линиях сестры имеют права на наследство наряду с братьями, то они не исключаются из наследования и по праву представления. В этом положении заключается особенность права представления при наследовании в боковой линии. Например, после бездетной смерти наследодателя остаются один брат в живых и племянник с племянницею, дети умершего другого брата; наследство разделится на две части, из которых одну получит брат наследодателя, другую – племянник вместе с племянницей.

Из общего положения, что благоприобретенное имущество в боковой линии идет в род отца, наш закон делает неожиданное отступление, ничем, кроме исторической ошибки, не оправдываемое. В то время как после брата в родовой недвижимости, дошедшей от отца, наследуют в равной мере его родные и единокровные братья, и только за отсутствием тех и других вступают в наследование родные и единокровные сестры (08, 13), для наследования в имуществе, приобретенном самим бездетным наследодателем, установлены особые правила. Когда после умершего без детей брата осталось благоприобретенное имущество, то право наследования в нем принадлежит прежде всего его родным братьям, за отсутствием их наследуют родные сестры, за отсутствием тех и других единокровные и единоутробные братья, наконец, за отсутствием и этих наследников наследство переходит к единокровным и единоутробным сестрам (ст. 1140; 87, 106). [Полнородные сестры при наследовании в боковых линиях устраняют единокровных братьев – правило это, выведенное Сенатом в его реш. 87, 106 на основании ст. 1140, не может считаться измененным законом 3 июня 1912 г. (ст. 1140 по изд. 1914 г.), так как внесенные этим законом в ст. 1140 изменения ограничиваются устранением отсюда прежнего принципа, по которому сестра при брате в случае одинакового отношения их к наследодателю не наследовала. В остальном норма ст. 1140 сохранила свой прежний смысл и формулировку]. Таким образом, единокровные братья, принадлежащие к тому же роду, как и полнородные братья умершего, могли бы ожидать равного с ними участия в наследовании, а между тем закон совершенно устраняет их. Вопреки опять-таки общему принципу полнородные сестры устраняют единокровных братьев. Так как правило это не согласовано с общим законодательством о наследовании и представляет отступление от принятой в нем системы, ему должно быть дано самое ограниченное применение, не выходящее из пределов, намеченных указанною статьею (прим. к ст. 1140; 81, 3).

V. Наследование по восходящей линии. Хотя в нашем законодательстве находится особый отдел о порядке наследования в линии восходящей, но в действительности наследование это носит совершенно случайный характер. Родители устраняются от наследования в имуществе их детей, хотя бы умерших без потомства, в пользу самых отдаленных родственников. Притом сам закон в постановлениях, содержащихся в означенном отделе, старается исключить даже мысль о возможности наследования со стороны родителей (ст. 1141).

Когда имущество не самими детьми приобретено, но уступлено сыну или дочери родителями при жизни этих последних в виде дара (выдел, приданое), и когда притом после умершего сына или дочери не осталось детей, но только наследники в боковых линиях, то имущество такое, не в виде наследства, а яко дар, возвращается к родителям, каждому то, что от кого было получено (ст. 1142). Законодатель, точно намеренно, возбуждает сомнение относительно юридической природы преемства родителей, есть ли это наследование или возвращение дара. В пользу того, что рассматриваемое преемство составляет не что иное, как наследование, говорит то, α) что приведенная статья, как и несколько следующих, подведены под общее заглавие "о порядке наследования в линии восходящей"; β) что закон 3 июня 1902 г. подтвердил эту точку зрения, постановив, что мать внебрачного ребенка наследует по правилам о порядке наследования в восходящей линии; γ) что закон 20 марта 1911 г. об авторском праве называет родителей прямо наследниками; δ) что в исторических основаниях, на которых построена ст. 1141, делается ссылка на естественное право и на разум наших законов, не допускающие удаления родителей от наследования после своих бездетно умерших детей. Что же говорит в пользу противоположной точки зрения? Законодатель, озаглавив IV отделение "О порядке наследования в линии восходящей", начинает свое изложение фразой: "родители не наследуют после детей в приобретенном сими последними имуществе", а в следующей статье, говоря о возвращении к родителям подаренного им прежде своим детям, заявляет, что такое имущество возвращается "не в виде наследства, а яко дар". Противоречие явное, и не удивительно, что в понимании родительского преемства и литература, и судебная практика проявили колебание.

Между тем решение этого вопроса в том или ином направлении имеет большое практическое значение. Если это один из случаев возвращения дара, а не наследования, тогда родители, как не признаваемые наследниками после своих детей, не могут ответствовать за долги последних за пределами ценности полученного имущества (76, 274; 99, 12). Если же преемство родителей признать за наследование, тогда родители, как и все вообще наследники, должны отвечать не только полученным, но и своим собственным имуществом (ст. 1259). Если это возвращение дара, а не наследование, тогда супруг умершего не может получить своей указной части, так как дар должен быть возвращен в том виде, какой он имел, когда был дан. Но такой вывод противоречил бы отсутствию указаний в законе на лишение супруга указной части при каких бы то ни было условиях.

Признав преемство родителей за форму наследования, мы должны признать, что наследственные права родителей предполагают: а) отсутствие у наследодателя детей в смысле нисходящих наследников, потому что внебрачные дети как не наследники после отца не препятствуют наследственным правам его родителей; b) наличность полученной от родителей движимости или недвижимости в виде дарения, приданого или выдела. Имущество возвращается к тому именно родителю, от которого было получено, – "каждому то, что от кого было получено". Закон говорит о возвращении имущества к родителям (ст. 1142), но не к другим восходящим родственникам, от которых оно могло бы достаться, и по господствующему взгляду право наследования в восходящей линии не идет далее родителей, хотя закон в противоречие самому себе предполагает случай, когда "наследство обращается к родителям и восходящим родственникам умершего" (ст. 1121). Мачеха или отчим, конечно, не могут быть подводимы под выражение "родители" (08, 38).

Если родители наследники в дошедшем от них имуществе, то они должны отвечать как наследники за долги детей, т.е. собственным своим имуществом (ст. 1259). Нет никакого основания создавать для данного случая "наследование с ограниченною ответственностью в размере полученного наследства", как это делает Анненков. Из того, что закон предписывает капиталы, оставшиеся после бездетно умерших, обращать прежде всего на удовлетворение требований частных и казенных и уже затем "то, что за удовлетворением останется", отдавать родителям (ст. 1146), нельзя делать вывода об устранении для родителей общей ответственности, установленной для наследников.

Помимо указанного права наследования родителям принадлежит еще право пожизненного пользования имуществом их детей, умерших без потомства и не оставивших завещания. Это право распространяется только на благоприобретенное имущество детей, но не на родовые недвижимости. Правда, закон (ст. 1141) говорит о приобретенном, а не благоприобретенном имуществе, но совершенно ясно, что закон не имеет в виду родовых имуществ (08, 69). Последние, если только не дошли от родителей или дошли от умершего уже родителя, идут в боковые линии по общему порядку – отцовское в род отца, материнское в род матери. Пожизненное пользование, как не составляющее права наследования, нисколько не препятствует принятию того же имущества в качестве наследства со стороны законных наследников. Родители имеют вещное право, и потому наследники, приобревшие право собственности, не могут осуществить своих прав в пользовании, а отчуждение с их стороны права собственности не оказывает никакого влияния на права родителей. Если в состав благоприобретенного имущества входит авторское право, то оно переходит к родителям, оказывающимся единственными наследниками в отношении этого права, не в пожизненное владение, а, как неправильно выражается закон 20 марта 1911 г., в собственность (ст. 6956). Родители в своих правах на благоприобретенное имущество могут встретить конкурента в лице супруга их умершего сына или умершей дочери. Объектом их права пользования может быть оставшееся после умершего имущество, но только за вычетом указной доли супруга. Пользовладение принадлежит отцу и матери совокупно (ст. 1141). Следовательно, при жизни обоих каждый из них имеет право на равную часть доходов, в случае же смерти одного пользовладение принадлежит оставшемуся живым не в половине, а полностью. Когда после смерти автора остались супруг и родители, но нет других наследников в отношении авторского права, то субъектами этого права становятся совместно супруг и родители, подчиняясь в осуществлении своих прав по аналогии правилам об общей собственности. Супруг и родители наследуют в равных долях (ст. 6956, п. 3).

VI. Наследование супругов. Если в основании наследственного права лежит начало кровного родства, то супруги не могут наследовать друг после друга. Но с другой стороны, муж обязывается при жизни содержать жену, супруги, благодаря соединенным имущественным средствам, приобретают известные привычки. Логично дать жене право на известную часть имущества умершего мужа, который при жизни принужден был заботиться о ее обеспечении. Справедливо предоставить взаимное право наследования супругов, которые являются наиболее близкими друг другу лицами. Поэтому все законодательства делают для супругов отступление от основного начала наследственного права. В последнее время замечается даже стремление к расширению прав супруга на наследство, чему примером могут служить английский закон 1890 г., французский закон 1891 г. и германское уложение 1896 г. Различие между ними обнаруживается главным образом в том, что одни (как французское и швейцарское законодательства) предпочитают обеспечивать вдового супруга пожизненным пользованием в наследственном имуществе, а другие (как германское законодательство) выделяют вдовому супругу часть наследственного имущества на праве собственности.

Русское законодательство, стоящее все еще на исторической почве, не признает, по крайней мере по идее, наследственных прав супругов, но открывает мужу возможность, хотя и не обязывает его обеспечить существование жены из оставшегося после него имущества. Такое обеспечение достигается двояким образом: 1) посредством указной части и 2) предоставлением пожизненного пользования. Если указная часть не составляет наследственной доли, а является по цели своей только средством обеспечения, то непоследовательным нужно признать распространение этого права и на мужа в отношении имущества жены. Наследственная доля супруга по русскому законодательству определяется без всякого отношения к тому, имеются ли у наследодателя дети или нет. Ближе жены для мужа или ближе мужа для жены могут быть дети, и потому понятно, что из-за них ограничивается доля пережившего супруга. Но закон наш назначает супругу ту же долю при наличности детей и при отсутствии их. Во всяком случае, возможность перехода почти всего имущества супруга к самым отдаленным по крови родственникам, минуя нравственно ближайшее к наследодателю лицо, является актом глубокой несправедливости.

Указная часть супруга представляет некоторое отличие сравнительно с наследственною долею: а) наследственное право, не осуществленное в продолжение 10 лет, утрачивается по давности, тогда как право требовать от наследников выдела указной части не прекращается давностью (ст. 1152). b) Наследственное право, приобретенное лицом с момента открытия наследства, переходит в свою очередь к его наследникам, тогда как наследники овдовевшего супруга не имеют права на указную часть, если сам супруг при жизни не требовал выдела ее (ст. 1152). с) Если указная часть не наследственная доля, а средство обеспечения (13, 41), то логично не возлагать на вдового супруга ответственности за долги умершего. Так именно и решает вопрос Сенат, который отрицает наследственный характер в указной доле, и тогда получается новая особенность – супруг, получивший указную часть, ответствует за долги наследодателя лишь в пределах ценности полученного. Но если принять во внимание, что закон говорит "о праве наследования" супругов, что по закону муж после жены "наследует" по тем же правилам, как и жена после мужа (ст. 1153), мы эту особенность указной доли должны отвергнуть. Это не только право на известную часть ценности наследства, очищенного от долгов, а это право вступления в совокупность юридических отношений супруга, после которого открылось наследство; с ним соединено и соответствующее доле принятие на себя обязанностей наследодателя. Само собою разумеется, что наследовать может муж после жены и жена после мужа только при том условии, если брак их не был предварительно расторгнуть. [Наследственные права супругов друг после друга и соответственную обязанность платить долги наследодателя признает реш. 13, 92].

Указная часть определяется по составу того имущества, какое принадлежало умершему супругу в момент открытия наследства. Однако право супруга на указную часть не ограничивает другого супруга в свободном распоряжении посредством завещания своим благоприобретенным имуществом [а также и имений родовых в случаях, упомянутых в ст. 10681 и ст. 1148 по изд. 1914 г.], которое может быть им завещано кому угодно. Когда после умершего осталось завещание, то оставшемуся в живых супругу определяются одному после другого указные доли из той только части имущества, о которых не сделано в завещании распоряжений (ст. 1148).

Величина указной части составляет 1/7 из недвижимости и 1/4 из движимости; наследственная доля супруга неизменна в своей величине и не изменяется от наличности или отсутствия других наследников. Приданое и собственное имущество овдовевшего супруга, как принадлежавшее ему до брака, так и приобретенное им по вступлении в него, в указную его часть не зачитается (ст. 1150). В одном только случае право супруга распространяется на всю недвижимость: когда муж дворянского состояния примет с Высочайшего утверждения фамилию своей жены по причине пресечения мужского поколения ее рода, тогда в случае смерти бездетной жены все ее недвижимое имущество, которое дошло к ней от отца, переходит к мужу (ст. 1160).

Право наследников овдовевшего супруга на указную часть утрачивается только в том случае, если он при жизни своей не требовал выдела той части. Если же с его стороны такая просьба была заявлена, то хотя бы она оставлена была без удовлетворения, наследники вправе домогаться получения и притом без ограничения давностью (78, 225). Право на выдел из имущества умершего супруга указной части другому, в живых оставшемуся супругу в случае объявления его несостоятельным должником переходит к конкурсному управлению, а в случае обнаруженной недостаточности его имущества при обращении взыскания в исполнительном порядке – к его кредиторам (ст. 1155). Между правами наследников и кредиторов обнаруживаются следующие различия: а) наследники могут требовать указной части только после смерти овдовевшего супруга, тогда как конкурсу и кредиторам это право предоставляется только при жизни должника; по смерти же его никаких требований на выдел указной части предъявлять они уже не могут; b) требование наследников обусловливается заявлением овдовевшего супруга о выделе ему его части, тогда как требование кредиторов независимо от подобного заявления должника, – оно возможно помимо и даже вопреки ему.

Право на указную часть представляется чем-то совершенно исключительным с юридической точки зрения, когда требование о выделе обращается со стороны овдовевшего супруга к свекру или тестю умершего. Это право может быть осуществлено не только по смерти последних, но даже при жизни их. Таким образом, в то время, как сами дети не могут и по достижении совершеннолетия требовать от родителей выдела (ст. 995), супруги их пользуются этим правом. Это право представляется тем более поразительным, что оно присвоено не только вдове сына, но и вдовцу, мужу дочери.

Овдовевшему мужу принадлежит право требовать по смерти тестя, а овдовевшей жене после смерти свекра указную часть из того имущества, которое следовало бы умершему супругу, если бы при открытии наследства после отца его он в живых находился (ст. 1149). Если же за умершим супругом не было собственной недвижимости, а осталось одно только движимое имущество, то вдова его получает при жизни свекра ее указную часть из той доли недвижимого имения последнего, которая следовала бы умершему ее мужу, и четвертую часть из движимого имущества мужа; но на движимое имущество свекра при жизни его она права не имеет (ст. 1151). Такое же право принадлежит овдовевшему мужу (ст. 1153). Таким образом, когда умерший супруг оставил собственные недвижимости, то вдовый супруг имеет права на 1/7 их и на 1/4 из оставшейся движимости, а по смерти свекра или тестя – на указную часть той доли имущества последних, которая принадлежала бы умершему при открытии наследства. Если же умерший не имел недвижимости, то вдовый супруг за получением 1/4 из оставшейся движимости может требовать от свекра или тестя выдела ему при жизни указной части из наследственной доли умершего в недвижимости, а после смерти этих лиц – из наследственной доли умершего супруга в движимости.

Очевидно, такое право представляется совершенно исключительным и потому подлежит строго ограничительному толкованию: так, право на выдел указной части не распространяется на имущество тещи или свекрови. Наша практика стремится еще более сузить применение указанного правила, ограничивая это право на выдел указной части только родовым имуществом и не допуская распространения на благоприобретенное (84, 23; 97, 68). По мнению практики, допущение такого принудительного выдела из благоприобретенного имущества при жизни его обладателя представлялось бы совершенно непонятным стеснением свободы распоряжения, лишением собственника приобретенных им благ. При всем том нельзя не согласиться с Победоносцевым, что такие соображения убедительны для того, кто рассматривает закон о вдовьей части с законодательной точки зрения с целью подвергнуть его критике. С точки же зрения догматической следует признать, что такое толкование представляется произвольным. Закон не делает сам никакого различия между родовым и благоприобретенным имуществом в данном отношении. Ограничение его применения одним родовым имуществом могло бы привести к непредусмотренному в самом законе случаю неприменения его, а именно, когда у свекра или тестя имеется только благоприобретенное имущество.

Хотя родовая недвижимость должна переходить к законным наследникам, но закон допускает отступление в пользу супругов, разрешая завещать его одним другому в пожизненное пользование. В противоположность родительскому праву пользования, основанному на законе, супружеское пользование основывается на завещании (ст. 5331), которое должно быть непременно составлено нотариальным порядком (ст. 1070). Супруг, которому предоставлено право на пожизненное пользование родовою недвижимостью другого супруга, чрез то самое лишается указной, следующей ему по общим правилам части из этого имущества. Однако вопреки воле завещателя вдовый супруг может, не вступая в предоставленное ему пожизненное пользование, отречься от него и вместо того требовать себе в собственность указную часть из всего имения на общем основании (ст. 1148, прим.) Если же супруг вступил уже в пользование, он не вправе после этого требовать выдела указной доли.

VII. Выморочное наследство. Отсутствие кровных родственников или усыновленных, имеющих право наследования, превращает оставшееся наследство в выморочное. За неимением наследников имущество поступает к государству. Закон наш называет и этот переход имущества наследованием. Так, по крайней мере озаглавливаются правила о выморочных имуществах и в то же время закон называет имущество выморочным, если после умершего не останется вовсе наследников (ст. 1162). Сенат также признает право на выморочное имущество правом наследования (об. соб., 87, 19). Однако едва ли можно признать за государством наследственное право на имущество его граждан. По мнению Мейера, здесь тем менее может быть речь о наследовании, что самое наследство получает название выморочного вследствие отсутствия наследников. Но дело не в том. Закон может признать наследство выморочным, когда нет более никого из тех лиц, которые призываются к наследованию по принятой системе, например кровных родственников, и вместе с тем представить это имущество каким-либо иным лицам, например супругу. Германское уложение (§ 1964) прямо называет казну наследником. Признанию характера наследования за переходом выморочного наследства к государству препятствуют другие обстоятельства. Мы должны признать существенное отличие такого перехода в противоположность настоящему наследованию в том, что казна вопреки заявлению закона (1263) не отвечает по обязательствам наследодателя, как это делает принявший наследник, потому что в 10-летний срок погашаются уже все долги наследодателя. К казне поступают только оставшиеся бесхозяйные вещи, но не имущество, и то по удовлетворении из их ценности всех долгов наследодателя. Так именно смотрит на дело французское законодательство (франц. гражд. код., § 769). Притом если признать право наследования казны, то необходимо сделать вывод, что оно возникает в момент истечения 10-летнего срока, в продолжение которого наследники по родству не осуществили своего права. А между тем та же судебная практика склонна считать, что если наследники явятся по прошествии 10 лет со дня их вызова, а наследство все еще остается свободным, т.е. не состоит ни в чьем чужом законно обоснованном обладании, то правило о десятилетней давности неприменимо и наследники вправе во всякое время явиться и взять его (08, 16).

Имущество признается выморочным, когда после умершего не останется вовсе наследников или хотя таковые останутся, но никто из них не явится в течение 10 лет со времени последнего пропечатания в ведомостях вызова о явке для получения наследства, а если публикации не было, то со времени открытия наследства, или же когда из явившихся на этот срок никто не докажет своего права (ст. 1162). Конечно, наследство может оказаться в таком положении не только после смерти наследодателя, но и после лишения его всех прав состояния, пострижения в монашество, наконец, в случае безвестного отсутствия (90, 129).

Конкурентами казны по отношению к выморочным имуществам являются некоторые учреждения. Выморочные недвижимые имущества, остающиеся после потомственных дворян, как записанных, так и не записанных в дворянские родословные книги, обращаются в пользу дворянства той губернии, в пределах которой эти имущества находятся (ст. 1172); движимость же, не составляющая принадлежности недвижимости, отдается тому дворянству, в родословную книгу которого наследодатель или его отец, или его дед записаны (ст. 11722, 11723, 11724). Выморочные движимые имущества, остающиеся по смерти духовных властей, обращаются в духовное ведомство (ст. 1170). Недвижимости в пределах города и отведенных ему земель, исключая принадлежавшие лицам дворянского происхождения (ст. 11726), обращаются в пользу города (ст. 11727). Выморочное наследство сельских обывателей поступает в собственность того сельского общества, к которому наследодатель был приписан (ст. 1172). Выморочные имущества, оставшиеся после членов университета и чиновников учебного ведомства министерства народного просвещения или ведомства императрицы Марии, обращаются в пользу тех учебных заведений, при которых умершие находились (ст. 1168 и 1169; т. XI ч. 1, изд. 1903 г., ст. 542, 646, 776, 903). Такое же право предоставлено законом в пользу Императорской Академии Художеств (ст. 11681). Когда после умерших ссыльных не окажется в месте ссылки прямых наследников, то движимое имущество их не обращается к наследникам, пребывающим во внутренних губерниях, а поступает в экономический капитал ссыльных (уст. о ссыльных, изд. 1909 г., ст. 226).

В одном случае наследство, оставшееся без наследников, не становится выморочным. По закону 20 марта 1911 г., если автор не распорядился при жизни своим авторским правом и после него не осталось наследников, то авторское право прекращается со дня смерти автора (ст. 6951), а не переходит к государству или иным союзам.