Культура cербии

Со времени миссии Кирилла и Мефодия в сербских землях ши­рокое хождение получили византийские сочинения, переведенные на старославянский язык. Самую представительную их группу со­ставляют агиографические сочинения: жития св. Георгия Каппадо-кийского, св. Дмитрия, Алексея Божьего Человека, св. Марии Еги­петской. Самому св. Савве, первому сербскому архиепископу, млад­шему сыну Стефана Немани, приписывается перевод правил монастырской и церковной жизни (“Кормчая”). Монах святогорско-го Хиландарского монастыря Исайя осуществил перевод творений Дионисия Ареопагита, символическое богословие которого вдохнов­ляло многих средневековых теологов. Кроме того, были переведены разного рода морально-дидактические и апокрифические сочинения

(видения, легенды и пр.). Светская переводная литература была пред­ставлена византийскими сочинениями (“Роман о Варлааме и Иоаса-фе”) и рыцарскими романами (“Роман об Александре Македонс­ком”, “Тристан и Изольда”, “Роман о Трое”), распространявшимися через Сербию в Болгарию и Россию. В позднесредневековой Сербии были известны в переводах византийские исторические сочинения (“Краткая хроника” Георгия Амартола, “Хроника” Иоанна Зонары).

При Неманичах в монастырях Сербии и Святой Горы расцвела сербская агиография, создавшая целую галерею портретов святых сербских правителей из династии Неманичей и святых архиеписко­пов сербских. В ее творениях исторический материал гармонично заключается в рамки житийной литературы. Ранним произведением этого жанра в Сербии является “Житие св. Симеона” (Стефана Не­мани), написанное его сыновьями архиепископом Саввой и коро­лем Стефаном Первовенчанным. “Житие св. Саввы” было создано хиландарским монахом Доментианом, учеником св. Саввы, около середины XIII в., а затем в конце XIII в. переработано насельни­ком Хиландарского монастыря Феодосием, придавшим тексту слегка “беллетристический” вид. “Житие св. Саввы” пера Феодосия, од­ного из наиболее плодовитых и талантливых авторов, стало излюб­ленным чтением в средневековой Сербии. Наконец, в XIV в. вид­ный церковный деятель архиепископ Даниил II со своими учени­ками составил обширное собрание “Житий королей и архиепископов сербских” (от сыновей Стефана Первовенчанного до Стефана Душана), тем самым придав книжное оформление культу святых сер­бских правителей. Со времен св. Саввы в их честь составлялись специальные тексты церковных служб с краткими житиями. В XVI в. эти тексты были объединены в собрании “Србляк”.

В начале XV в. появляются первые сербские истории (хроно­графы и генеалогии), созданные по приказу деспота Стефана Лаза­ревича. В это время монахиня Евфимия, вдова деспота Углешы, сочиняет “Похвалу князю Лазарю” и золотом вышивает ее текст на Щелковом покрове. В деспотовине Стефана Лазаревича нашли убе­жище болгары Григорий Цамблак, написавший “Житие Стефана Дечанского”, и Константин Костенецкий, ставший первым свет­ским автором жития. Это бьыо “Житие деспота Стефана Лазареви­ча”. Большой интерес представляют памятники сербского народно­го творчества. Основное собрание “сербских песен” было издано лишь в начале XIX в., и проблема их датировки представляет боль­шую сложность.

Литературоведы и историки в основном придерживаются деле­ния этих песен на циклы, восходящие к автору упомянутого издания Вуку Стефановичу Караджичу. При этом особое значение придается историческим реалиям — упоминаниям о конкретных фактах и лич­ностях, известных из письменных источников. Однако применительно

к фольклору такой подход не выдерживает критики, так как по чисто формальному признаку одна и та же песня в различных изданиях относится к разным циклам. Более рациональной пред­ставляется попытка классифицировать “сербские песни” исходя из анализа идейного содержания. Такой подход (отчасти уже осу­ществленный Караджичем, но впоследствии практически игнори­ровавшийся) позволяет выделить две основные категории: сред­невековую и “новую”.

Для песен средневекового происхождения характерны конф­ликты, так или иначе связанные с проявлением чувства долга, будь то долг благочестия или верности (супружеской, вассаль­ной), взаимных обязанностей родителей и детей, братьев или побратимов.

Деление героев на положительных и отрицательных просле­дить трудно, ибо конфликты зачастую возникают не вследствие индивидуальных склонностей персонажа, но или по роковой слу­чайности, или вследствие вражеских козней, или из-за вмешатель­ства некоей иррациональной силы. Таким образом, человек высту­пает слепым орудием судьбы, а осознав содеянное, раскаивается и искупает свою вину (“Предраг и Ненад”, “Муйо и Алия”, “Милан-бег и Драгутин-бег”).

Этические воззрения Средневековья также нашли отражение в песнях: в них есть и идеальный герой — образец благочестия и верности, и его антагонист, воплощающий в себе порочное начало. В связи с этим особый интерес представляют женские образы.

Героини средневековой литературы — это в основном пороч­ные типы. По крайней мере, именно порочные образы выписаны наиболее ярко — женщины с сильным характером, но одержи­мые жадностью, тщеславием или сластолюбием, наконец, просто некие фантастические существа женского пола, которые вопло­щают в себе злое начало. Характерна и судьба этих героинь — их постигает лютая казнь: кони разрывают тело красавицы Видоса-вы (“Женитьба короля Вукашина”), разбивается о камни другая роковая красавица (“Милан-бег и Драгутин-бег”), сгорает в про­смоленной рубахе коварная царица (“Иван и дивский старейши­на”). В качестве справедливых мстителей выступают мужчины, став­шие жертвой любви к этим демоническим созданиям. Гораздо слабее очерчены положительные женские образы (Ефросима в “Женить­бе Вукашина”).

Весьма ярко представлен образ неверного вассала или слуги-предателя. Наиболее характерный — образ Вука Бранковича в пес­нях так называемого “косовского цикла”, посвященных знамени­той битве на Косовом поле.

“Косовские песни”, традиционно считающиеся выражением пат­риотических чувств сербского народа, принято выделять в особый

цикл. Между тем они, подобно сказаниям о Нибелунгах или о Ро­ланде, представляют собой типичное порождение средневековых пред­ставлений, где на первом плане не воспевание героических подви­гов, а все тот же конфликт между верностью и предательством, в качестве же роковой силы выступает соперничество двух женщин.

Еще один пример — образ везира Тодора (“Смерть короля Де-чанского”). В данном случае неверный слуга действует по собствен­ной инициативе, и мотивы его предательского поведения неизвест­ны, но образ достаточно типичен. Тодор подстрекает сына против отца и осуществляет коварное убийство последнего. Присутствует здесь и мотив справедливого возмездия: Тодор и его приспешники обращаются в камень под взглядом одного верного слуги, который затем докладывает о случившемся королевичу, и тот исполняет свой христианский долг — предает земле тело отца.

Таким образом, большая часть “докосовских” и “косовских” легенд указывает на их средневековое происхождение. К этой кате­гории относятся и некоторые так называемые “неисторические пес­ни”, равно как и некоторые из тех, где речь идет о королевиче Марко или о событиях первой половины XV в., хотя в этих цик­лах намечаются уже и черты Нового времени.

Первый взлет сербской архитектуры приходится на период правления Стефана Немани и его преемников, когда начинается строительство церквей и монастырей в Рашке. Архитекторы этого периода часто использовали для строительства материалы ранне­христианских сооружений. Так, одна из церквей Стефана Нема­ни, церковь Богородицы близ Куршумлии, возведена из.матери­алов находившейся на этом месте церкви VI в. Очевидно сильное влияние византийской архитектуры на Балканах в эпоху Раннего Средневековья.

В XIII в. в сербской архитектуре возникает свой собственный, рашкский, стиль, вольно сочетающий византийские и романские элементы. В этом стиле построены монастыри Жича, Милешева, Сопочаны и выполнены их фрески. Со значительным расширени­ем границ Сербского королевства в XIV в. на юге возникает серб-ско-византийская школа, мастерами которой создана церковь Бо­городицы в Пече. Фресковая живопись этого периода отличается сложными композициями, часто включающими портреты сербс­ких правителей, аристократов и духовных лиц. После битвы на Р. Марице возникает моравская школа, для которой в большей степени, чем для ее предшественниц, характерны единые приемы как в архитектуре, так и в живописи. В период турецкого наше­ствия появляется необходимость в развитии крепостной архитек­туры, прекрасным образцом которой служит крепость Бранковичей в Смедереве.

После османского завоевания исчезли благоприятные условия для полноценного развития сербской культуры. Наиболее успешно, пожалуй, в это время развивался традиционный песенный эпос.

Для сербского эпоса “послекосовских циклов” характерно по­явление иных сюжетов и героев. Песни о Марко-королевиче, гай­дуках и ускоках нередко окрашены юмором: речь в них идет как о богатырских подвигах, так и о различных забавных проделках, где пускается в ход не только молодецкая удаль, но и хитрость. Новые элементы в обрисовке героя проявляются и в том, что он отнюдь не склонен к аскетизму и демократичен (социальная принадлеж­ность персонажа не наложила отпечатка на его характер и поступ­ки: он далек от сословных и конфессиональных предрассудков).