Отдых в Дагестане в 1990-1991 годах

Когда мы отработали первый год в детской поликлиники, то пришло время первого нашего отпуска. Мы думали, что проведём его на даче, но в поликлинике нам предложили бесплатные путёвки на Каспийское море на туристическую базу. Это были путёвки по Чернобыльской программе. В первые годы после Аварии на ЧАЭС вывозили детей на отдых, а на предприятиях выделяли путёвки для работников. Также вывозили на отдых и бюджетные организации. Мы долго думали, стоит ли нам ехать. По географической карте мы посмотрели, что Дагестан это территория Российской федерации. Кроме того, выделялись спецрейсы самолётов для доставки на место отдыха, и это тоже было бесплатно. В то время всем советовали хотя бы раз в год выезжать из Зоны радиационного заражения в другую местность. Мы решили поехать, всё таки море и по - дальше от радиации. С нами поехали на отдых Виктория и Анастасия с нашей поликлиники, с которыми мы уже неплохо сдружились к тому времени.

В то время был уже полный развал СССР. В Белоруссии тогда были введены в денежное обращение новые деньги, которые все называли “зайчиками”. Но ещё часть зарплаты выплачивалась рублями, а часть зайчиками. Мы поменяли свои денежные единицы на рубли и были готовы ехать на отдых. В положенный день мы приехали в аэропорт и стали регистрироваться на посадку. В аэропорту были в основном только медработники и работники школ, училищ и др. учебных заведений. Также на отдых этим же рейсов отправляли и детей со школ. В то время были большие проблемы с топливом. Поэтому самолёты загружали по максимуму. Самолёт был перебит взрослыми и детьми. Дети сидели у взрослых на коленях. Хотя самолёт был очень большой, но всё таки все опасались за перегрузку. Но долетели до места мы нормально. Когда мы вышли из аэропорта, то были просто шокированы. Вокруг были только “ лица кавказской национальности”. Мы с начало подумали, что может самолёт не в том месте сделал посадку. Но нашу группу встречал автобус с базы отдыха и работник базы отдыха нам пояснил, что Дагестан – это многонациональная страна и что в ней проживает 32 и более кавказских национальностей. Все были в полном шоке. Мы поняли, куда мы попали. В то время была уже война в Азербайджане, в Абхазии и других республиках. В то время были большие трудности с транспортом и единственным транспортным средством, которым можно было уехать из Дагестана был самолёт. Но за нами самолёт должен был прилететь ровно через 2 недели. Все смирились с таким положением, кроме того нам работник базы пояснил, что у них всё спокойно и ничего подобного не намечается.

Но мы также и опасались того, что многие наши знакомые рассказывали нам ужасные истории о том, как насиловали и убивали девушек в других кавказских республиках. Но нас немного успокоило то, что мы не блондинки и что мы можем вполне сойти за местных жителей, если немного загорим. Мы решили ни с кем не заводить знакомства. Мы ходили везде вместе и держались с нашей группой всегда рядом. На базе работало много русских, и те у которых были матери русские, а отцы местные. С нами пытались знакомиться местные жители, но мы знакомились только в русскими. Когда с нами пытались знакомиться другие национальности, то они спрашивали нас, где находится Беларусь. Мы им объясняли. Они тоже не имели представления о том, кто такие белорусы и что это вообще за народность. Также они нам сказали, что мы резко отличаемся от москвичек. К ним москвички приезжают в основном погулять от своих мужей или просто развлечься с местными мужчинами. И они были очень поражены тем, что мы приехали к ним просто отдыхать и были другими. Мы сказали им, что мы приехали сюда после аварии на ЧАЭС и что мы просто выехали в чистую зону. Но больше всего, что нас поражало было то, что местные жители верили в то, что радиация может передаваться при контакте и даже если стоять рядом около нас, то можно облучиться. Мы этим пользовались, и это оберегало нас от ненужных встреч и контактов. Но очень часто когда мы лежали на пляже, то к нам подходили местные жители и пытались знакомиться. Они постоянно спрашивали по сколько нам лет. Мы не могли понять, какое это имеет значение. Но после нам одна местная женщина посоветовала, чтобы мы говорили что нам нет ещё 18- ти лет. Мы выглядели на самом деле намного младше своих лет и нам верили. После мы узнали что у них за изнасилование малолетних надо платить выкуп в 10 раз больший, чем за девушку старше 18 лет. Но также нам местные женщины сказали, что у них в основном хорошие люди, но бывают и исключения. И вот такая небольшая масса бандитов портит всё мнение об их народе.

Мы жили в корпусах с частичными удобствами, на два номера был общий туалет. Душ находился отдельно от корпусов, и надо было туда ходить мыться. При чём он был общий для всех женщин.

Условия проживания на базе отдыха были ещё терпимые, но вот питание было просто ужасное. Постоянно давали холодную баранину, которую просто невозможно было прожевать. На второе через день был суп гороховый или суп перловый. Как-то раз дали что-то необычное. Мы долго думали, что это у нас на тарелках за жёлтая вязкая масса. На вкус она была как резина. После оказалось, что это картофельное пюре. Единственное что помогало нам прожить на базе – это консервы, которые мы взяли с собой в дорогу и

электрокипятильник. Мы часто пили чай по вечерам с булочками. Также на рынке мы покупали разные фрукты и чёрную икру домашнего консервирования, которая стоила очень дёшево.

Но нам всё - таки удалось немного пообщаться с местными жителями, которые работали на базе отдыха. Это были в основном студенты из Институтов, которые подрабатывали на каникулах или проходили практику и женщины, которые работали на базе отдыха. Самое удивительное открытие, которое мы сделали о Дагестане это было то, что у них никогда не было того советского строя, который был у нас в Белоруссии. У них была жизнь основана на местных традициях и обычаях мусульманской веры. Но у них не было бесплатной медицины, образования и т.д. У нас спросили: «Сколько у Вас бакшиш за оказание медицинских услуг?» Мы ответили, что 80 руб. зарплата. Они долго смеялись. После они нам сказали, что у них существуют определённые таксы на медицинские услуги: посещение врача 20 руб., посещение медсестры- 10 руб., внутримышечный укол – 2 рубля, внутривенный – 5 руб. и т. д. Нам также сказали что отказ от взятия бакшиша воспринимается как неуважение и даже оскорбление хозяина дома. И нам также сказали, что профессии медсестры и врача считается самыми прибыльными и уважаемыми.

Нам даже удалось побывать в гостях в одном доме. Их дома просто огромные по сравнению с нашими. Когда видишь 2-3 этажный дом, в котором на каждом этаже около 5-8 комнат, то просто становилось жалко их женщин, которые убирали этот дом. В каждой комнате было множество ковров на стенах и полах. Женщины за один стол с мужчинами у них не садились. Нас угостили местными блюдами, но все наши уговоры разрешить хозяйке дома сесть с нами за стол были тщетны. Дома у них были просто шикарные, дворы тоже, но выходя за ворота такого дома резко в глаза кидалось полная противоположность. На фоне шикарных домов за красочными заборами находилась полностью разбитая дорога, по которой невозможно было даже ходить. Кое - какие редкие государственные объекты были просто жалкого вида. Здание почты выглядело как заброшенный сарай. Мы ходили звонить домой и там просто было даже неприятно находиться. Около многих частных домов стояли грузовые машины, фуры. Нам сказали, что эти машины принадлежат хозяевам этих домов. Мы спросили почему же они, имея возможность купить себе такие машины, не могут скинуться и построить себе дорогу, по которой будут сами же и ездить. Но нам сказали что то, что принадлежит государству, то пусть оно и строит. А они будут думать только о личном. Мы также поняли, что все споры и все проблемы у них легко решаются с помощью денег. У кого больше денег - тот и прав. Большинство мужчин не работало, а занималось уловом рыбы и продажей черной икры. Или куплей- продажей разных продуктов и товаров. Они даже говорили, что зачем им работать на заводах. Они вырастят арбузы и дыни, поедут и продадут их в других районах России, в Беларуси и на Украине, а взамен купят и мебель, и посуду, и электробытовые приборы и многое другое.

Во время экскурсий мы посетили фабрику по изготовлению изделий из серебра. Там были просто невероятные поделки из серебра: кольца, серьги, браслеты, кувшины, разные поделки и др. Мы купили себе на память браслеты и кольца, так как у нас были ограничены финансы. Но туристы из Москвы целыми огромными сумками выкупали это серебро. После было поездка на фабрику по ручной обработке золота. Но мы туда не поехали. Но несколько наших женщин говорили, что Москвичи там чуть ли не всю фабрику скупили.

Когда мы жили на одной туристической базе, то там неподалёку находилась база русских лётчиков. Они там испытывали неких новый самолёт, который летел на расстоянии около 10 метров над поверхностью моря. Но с берега создавалось ощущение что самолёт плывёт по морю. Мы познакомились на дискотеке с лётчиками. Они пригласили нас к себе в гости. Это были всё- таки русские лётчики, и мы рядом с ними себя чувствовали даже под некоторой защитой. В то время на базе лётчиков жили беженцы из Азербайджана. Там жили целые семьи с детьми. У них была война, и они нам много рассказывали как у них плохо на родине. Один из лётчиков влюбился в Наталью. Ему было около 35 лет, и он был не женат. Он просто проходу не давал Наталье. Он предлагал Наталье выйти за него замуж.

Но мы уехали из этой базы отдыха и Наталья сказала этому лётчику, что им вместе быть не судьба.

В то время в Дагестане тоже уже кое-где витал дух войны. Однажды мы переезжали с одной базы отдыха на другую (путёвка была распределена так,что за 2 недели мы должны были побывать на 3-х разных базах отдыха) и с нами в автобусе ехал местный парень. Он вёз небольшую сумку, но она была очень тяжёлая. Он её сам еле поднимал. После он сказал нам,что его должен был встретить какой-то его родственник, но не встретил. И он попросил нас, чтобы мы временно оставили его сумку у себя в номере, чтобы ему не носить её с собой так как она очень тяжёлая. Мы пошли ему на встречу. Но он не пришёл за сумкой в тот же день, и мы стали волноваться. Мы долго думали, что же такое у него в сумке тяжёлое, но решились посмотреть. Но лучше бы мы не смотрели – в сумке лежало несколько автоматов с полным комплектом. Мы не знали, что нам делать. Мы были просто в шоке. Мы никогда ещё не видели боевое оружие так близко. Мы весьма пожалели о том, что взяли эту сумку на хранение вообще. Мы долго думали, как нам поступить в этой ситуации, но тщательно всё взвесив решили, что лучше никому ничего не говорить. Мы только надеялись, что этот парень поскорее заберёт свою сумку. На завтра этот парень пришёл и забрал сумку. Мы сделали вид что мы ничего не видели и не заглядывали в его сумку. Но этот случай нас сильно потряс. Мы часто слышали от местных жителей и особенно от мужчин про Грозный, Чечню. Они просто идеализировали город Грозный. И было понятно, что многие из них собираются ехать туда. Тогда в Чечне только начиналось неспокойное положение в стране.

Но больше всего нас поразило в Дагестане то, что там почти все мужчины курили разную травку. А после накурившись, они были героями и были готовы на любые подвиги. Но все их мысли и разговоры всё чаще и чаще были о Грозном. Спустя несколько лет, когда в Чечне началась война, то мы поняли что многие всё -таки поехали в Грозный.

Когда пришло время уезжать домой в Беларусь, то когда нам на автобусе привезли в аэропорт, то там были наши дети, которые уже целые сутки ждали прибытие самолёта. Она спали на сиденьях в аэропорту. Мы тоже стали ждать, и вечером самолёт прилетел. Его заправили, и мы полетели домой. У нас на коленях спали уставшие дети.

Спустя много лет нам пришло письмо от того лётчика, который ухаживал за Натальей и предлагал ей выйти за него замуж. Мы с начало не поняли, от кого именно было это письмо, но после догадались. Наталья не давала ему свой домашний адрес. Он писал нам, что он был ранен во время войны в Чечне. После этого он полностью потерял память и последняя запись в его записной книжке – это адрес Натальи. Он просил помочь ему хоть чем-то, что поможет ему вернуть память. Но мы не знали о нём тоже почти ничего. Мы долго думали что ему написать, но в конце концов решили что вряд ли мы сможем помочь ему. Мы решили не отвечать на письмо.