Прилетели жаворонки

Когда в весеннем небе появляются первые жаворонки, матери пекут маленьких жаворонков из пшеничного теста.

Испекла мама птенца и Сереже. Посадил Сережа пшеничную птичку на открытое окно. Ярко светит весеннее солнышко, поет теплый ветер в зеленой иве. Сидит жаворонок, смотрит черным гла­зом в небо. И кажется Сереже: шевелит птичка крыльцами, вот-вот взлетит в небо.

Наступила ночь. Уснул Сережа. А жаворонок все смотрит и смотрит в небо. Приснилось Сереже, что холодно стало жаворонку, и он взял его к себе в постель погреться. А может быть, это и в са­мом деле было.

Утром, открыв глаза, Сережа сразу же посмотрел на подокон­ник. Окно открыто, но жаворонка нет. Подбежал Сережа к окну, посмотрел в голубое утреннее небо и вскрикнул:

— Мама, наш жаворонок полетел в небо! Вот он поет.

Мама посмотрела на Сережу и спросила:

— А ты брал его к себе в постель?

— Брал на одну минуту среди ночи. Ему было холодно. Я погрел его…

— Значит, это он улетел уже утром, — с улыбкой ответила мама.

Мальчик и Колокольчик Ландыша

Пришла весна. Из земли показалась зеленая стрелочка. Она быстро росла, разделилась на два листочка. Листочки стали боль­шими. Между ними появился маленький росток. Он поднялся, на­клонился к одному листочку и вдруг рано утром расцвел серебри­стым Колокольчиком. Это был Колокольчик Ландыша.

Рано утром Колокольчик Ландыша увидел маленький Маль­чик. Его поразила красота цветочка. Он не мог оторвать глаз от Ландыша. Он протянул руку, чтобы сорвать цветочек.

Цветочек шепчет Мальчику:

— Мальчик, зачем ты хочешь меня сорвать?

— Ты мне очень нравишься. Ты очень красивый, — отвечает Мальчик.

— Хорошо, — сказал Колокольчик Ландыша и тихонько вздохнул. — Срывай, но только перед тем, как сорвать, скажи, какой я красивый.

Мальчик посмотрел на Колокольчик Ландыша Цветок был пре­красен. Он был похож и на утреннее небо, и на лазурную воду пруда, и еще на что-то удивительно красивое. Мальчик все это чув­ствовал, но сказать не мог.

Он стоял у Колокольчика Ландыша, очарованный красотой цветка. Стоял и молчал.

— Расти, Колокольчик, — тихо прошептал мальчик