Телеграмма члена советской делегации на Конференции по сокращению н ограничению вооружений в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР, из Женевы

13 марта 1933 е.

Сообщаю резюме сказанного мне Бенешем. Его разговор с Аросевым * был вызван беспокойством последнего, не будет ли политика нового тройственного образования⁴⁷ в отношении СССР проникнута антисоветскими настроениями Румынии. Бенеш подчеркивал независимость от Франции нового образования, политический смысл которого заключается в стремлении закрепить положение стран-участниц по отношению к Германии и Италии. Бенешу кажется в этом разрезе, что замирение и нормализация отношений между СССР и странами Малой Антанты помогли бы введению СССР в Центральную и Южную Европу как замиряющего фактора. Поэтому настоящий момент кажется Бенешу наиболее подходящим для урегулирования отношений между СССР и странами Малой Антанты. Бенеш по этому вопросу не обменивался мнениями ни с Ефтичем **, ни с Тнтулеску и говорит только от своего имени. Советско-румынский пакт был обречен на провал потому, что Румыния ни раньше, ни теперь, ни в будущем не согласится на включение в него клаузулы, вновь поднимающей бессарабский вопрос перед лицом тех государств, которые признали его решенным. Бенеш думает, что румыны не захотят воспользоваться четырехмесячным сроком. По мнению Бенеша, нам следовало бы приступить к переговорам о едином пакте с тройственным образованием; во время переговоров следовало бы с каждой страной в отдельности попытаться наметить решение и ликвидацию спорных вопросов. С Чехословакией дело будет обстоять просто, ибо о спорных вопросах между ней и СССР можно говорить только теоретически. То же самое вероятно и в отношении Югославии, С Румынией будет труднее, но при доброй воле обеим сторонам (Румынии и СССР) удастся достигнуть соглашения. Можно будет по окончании этих переговоров немедленно подписать единый пакт, а через несколько недель будет подписан акт о ликвидации претензий и состоится обмен нотами о восстановлении дипломатических отношений. Хотя Бенеш и предпочитает, чтобы был заключен один пакт и чтобы восстановление отношений было запечатлено в едином акте, однако он мог бы принять к обсуждению и предложение о трех пактах и о трех раздельных нотах о восстановлении отношений. Он только подчеркивает.

* См. док. Jw S6.

⁴⁴ Министр [:н::транных дел Югославии.

что, во-первых, считает необходимым, чтобы за заключением пактов обязательно последовало восстановление отношений, и, во-вторых, для успешного завершения переговоров ему представляется необходимым, чтобы в пактах не упоминалось о спорных вопросах, которые должны быть разрешены по существу и завершены восстановлением отношений. Разговор со мною является неофициальным, и Бенеш готов неофициально вернуться со мною к этому вопросу, если я того пожелаю. Он просил меня довести до сведения Москвы о его взглядах. На официальный путь он готов будет перевести разговор после того, как из обмена мнениями с Ефтичем и Титулеску, которые ожидаются скоро в Женеве, и со мною, он уяснит, что точки зрения сблизились настолько, что можно будет рассчитывать на успех переговоров; тогда же он сможет представить и свой проект пакта. Пока он просил меня доставить ему тексты наших пактов с лимитрофами *. Бенеш просил несколько раз не рассматривать его как посредника между нами и Румынией. Я обещал Бенешу довести изложенное им до сведения Москвы. Бенеш сказал, что пробудет в Женеве до конца марта. В вышеизложенном Вы найдете ответ на все Ваши вопросы **. При такой постановке заключение пакта откладывается в долгий ящик. Это вообще не похоже на реальную программу, рассчитанную на скорое исполнение ***.

Довгалевский

Печат. по арх.

78. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Персии в СССР Фатхолла Ханом Пакре-ваиом

14 марта. J933 г.

После обмена мнениями о Женеве и общей международной ситуации Пакреван спросил, есть ли у нас решение о посещении мною Тегерана⁶⁴. Я выразил удивление, что он ставит этот вопрос в настоящий момент, когда между нашими странами происходит чуть ли не экономическая война. Не могу я являться в Тегеране— столице Персии —в качестве представителя страны, против которой Персия объявила бойкот⁶⁵- На замечание Пакревана, что правительство не может арестовывать купцов, чтобы побудить их отказаться от бойкота, я ответил, что, по нашему мнению, идея бойкота неходит не от купцов и самый бойкот руководится из какого-либо центра.

* См. т. XV. док. №> -32. 67, 201 300. ** См. док.. МЬ 71. *** См. док. К= Ы,

Паролем бойкота как будто является требование централизации торговли, что вряд ли входит в интересы отдельных купцов. К тому же это требование раньше всего было сформулировано самим персидским правительством, Я поэтому не думаю, чтобы была надобность прибегать к арестам, чтобы прекратить этот бойкот, ибо эта цель может быть достигнута и другими средствами со стороны правительства.

Пакреван выразил мнение о желательности посылки в Персию т. Элиавы *, на что я возразил, что до прекращения бойкота мы не можем вступать в какие-либо переговоры и поэтому вопрос персональный не может даже ставиться, Пакреван заявил, что он Со своей стороны все делал в интересах дружбы обеих стран, и он не видит, что ему надо предпринять теперь. Я сказал, что ему виднее. Совершенно ясно, что если есть недоразумения, то надо по возможности скорее приступить к переговорам для устранения их, но для этого предварительно должен быть прекращен бойкот, от которого, впрочем, сама Персия страдает больше нашего **.

На приеме в персидском посольстве Пакреван сказал мне, что он телеграфировал б Тегеран содержание нашей беседы.

Литвинов

Печат. 10 арх.