Но я же его не знаю

Я тоже уже не знаю русского, я уже забыл.

Пророссийские демонстранты у памятника Ленину в Донецке, 9 марта 2014 года

Фото: Константин Черничкин / Reuters

В украинском журнале «Репортер» вышел материал журналиста, который две недели провел под прикрытием в «Правом секторе» как обычный боец. Он, в частности, пишет, что «Правый сектор» искал на улице пьяных, хватал всех, кто ему не нравился или походил на «титушку», и жестко допрашивал в туалете. Вы с этой практикой боролись?

Боролись, конечно. Такое происходило сплошь и рядом. К нам приводили, но мы отправляли их назад. Люди молодые, они воевали, были на взводе. И во многих они видели врагов. Мы с этим боролись и даже специально группу выделили. Они говорили с теми, кто приводил «титушек», выясняли обстоятельства задержания, чтобы не били всех подряд. Со временем мы такие вещи побороли.

«Правый сектор» не хочет откреститься от своего представителя Александра Музычко (более известного как Сашко Билый) из-за его весьма одиозных поступков?

А чего мы должны от него открещиваться? Он угрожал прокурору без оружия, просто подергал его за галстук. СМИ обычно выхватывают кусок из видеоряда или из фразы, и потом это раздувается до невероятных масштабов.

На самом деле Музычко этому прокурору реально жизнь спас. Этот прокурор отпустил человека, и не дал ходу делу, по которому была убита женщина. Собрался вооруженный народ, который хотел сжечь эту прокуратуру вместе с тем прокурором. Музычко вызвался этот конфликт остановить и пошел к прокурору. Если бы он ему цветочки принес, то народ порвал бы и его, и прокурора. Так что он, таким образом, конфликт исчерпал. И люди остались довольны, и прокурор дело заново открыл.

Вы вообще планируете работать над исправлением своего имиджа среди тех россиян и русскоязычных украинцев, которые находятся под воздействием пропаганды российского ТВ? У вас есть пиар-служба?

Мы такие, какие мы есть. Мы — не политики. Мы не фальсифицируем, мы не выдумываем ничего и не врем. Именно поэтому нас народ и поддерживает, потому что мы — искренние. Политик всегда говорит много и ни о чем. Мы говорим мало и по делу. Умный человек сам поймет, а что-то делать для глупого человека я не вижу никакого смысла.

Половина страны живет на востоке, где люди довольно негативно к вам относятся. Вы планируете как-то специально работать с востоком? Если да, то как?

Я с востока, хотя уже несколько лет живу в Киеве, а Дмитрий Ярош живет там всю свою жизнь. Никаких проблем в этом нет. Это все раздувают и показывают, что нас там никто не любит. Но дело же не в том, какие мы, а в том, что мы делаем и какие идеи мы несем. Люди эти идеи воспринимают одинаково по всей Украине, нам звонили, писали и приходили люди в большинстве своем из Восточной Украины. В «Правом секторе» половина людей русскоязычных из восточных регионов, а половина украиноязычных из всех регионов Украины. И они между собой переплетаются, живут — и вместе борются. У нас есть и русские, которые говорят по-русски, и приехали из России бороться вместе с нами на баррикадах.

Редакция благодарит Ольгу Иванову за помощь в переводе ответов Тарасенко с украинского языка.