Пришел в кабинет, матеря Донского от возмущения – за что он меня так?! Но потом закурил, успокоился и вдруг подумал, а что такого мне предложил Донской, что я так раскипятился? Да, я все время попрекал Банных, что он не работает, но кто мешает на его должности работать мне? Он не хотел заниматься внешнеэкономическими вопросами, а я буду ими заниматься! Он не хотел отвечать за выпуск ТНП, а я буду организовывать их выпуск! Потом, первый зам имеет моральное право, по меньшей мере, участвовать в делах всех остальных замов, то есть все заделы, которые я уже сделал, никуда от меня не уйдут. Более того, был плюс, о котором я сгоряча забыл.
У меня была теория управления людьми, но теория – это слова, которые сами по себе ничего не стоят, посему надо было кончать говорить и пробовать её внедрять. А для людей делократизация – это прежде всего изменение способа оплаты труда, а за это на заводе отвечал отдел труда и зарплаты, который тоже подчинялся заму по экономическим вопросам. Таким образом, я получал подчиненных для опробования собственной теории, и это было очень существенно. Не прошло и часа, как я снова пошел к Донскому.
|
|
– Семен Аронович, я тут подумал над вашим предложением и решил согласиться, но с условиями.
– Какими?
– Подчините мне производство товаров народного потребления и внешнеэкономические вопросы.
– Ты, первый зам, можешь подчинять себе всё, что сочтешь нужным, кроме, конечно, вопросов главного инженера.
Мне ужасно не хотелось расставаться со своими подчиненными, и, естественно, я спросил, кого Донской назначит на мое место.
– Меньшикова.
– И Матвей согласился отдать в замы главного механика?! – удивился я.
– Считает, что Лунев справится.
– Да, Меньшиков мужик основательный, тут вопросов нет. Тогда я согласен.
– Вызови Ибраева и подготовьте приказ о твоем исполнении должности первого зама и перераспределении обязанностей между заместителями, а я решу с министерством вопрос о твоем утверждении.
Вернулся к себе и понял, что мало попросил. Федора Медведева я, конечно, и сам мог оставить своим водителем, но переходить в кабинет Банных и уходить к другому секретарю не хотелось – мы с Натальей уж очень хорошо сработались, а она секретарь трех замов. Я позвонил Донскому.
– Еще условие, Семен Аронович. Оставьте за мною мой кабинет, бывший главный механик себе лучший оборудует.
– Не вопрос.
Если переход на должность зама по коммерческо-финансовым вопросам и транспорту для меня был шоком, то переход на должность первого зама был все же переходом на легкий труд. Подчиненные мне отделы – плановый (Лопатина), главная бухгалтерия (Прушинская), финансовый (Белова), сбыта (Храпон) и отдел труда (Томас) – никаких хлопот не обещали, настолько сильными были у них руководители. Мне оставалось только в нужных случаях брать на себя ответственность за те решения, которые эти руководители предлагали мне принять. Иногда я мог предложить что-то лучшее, но это редко. Ну, и, естественно, мне нужно было свои отделы защищать, чтобы их не обижали. Те же дела, которые я взял с собой с прежней должности, были, конечно, новыми, но я уже вошел во вкус, и мне нравилось их решать, тем более, что я все больше и больше набирался квалификации и узнавал как это делать. На мой взгляд, я самые тяжелые дела оставил Меньшикову, посему его просьбы для меня всегда имели ранг закона, т. е. его проблемы подлежали обязательному решению и в первую очередь.
|
|
А легкость рутинных обязанностей предопределила очень большую возможность, большую свободу работы над проблемами, которые еще не возникли, то есть свободы работы на перспективу. То, что я был еще и первым замом, мною не воспринималось ввиду четкого понимания, что первый зам – это главный инженер, а в работе с остальными замами – Ф.Г. Потесом, И.И. Боровских, Т.С. Ибраевым и, конечно, В.Д. Меньшиковым, – мне это никах не помогало, ввиду и так товарищеских отношений с ними, и тем, что они хотели того же, что и я – улучшить работу завода. Я ими никак не руководил, мы просто вместе решали возникающие у них проблемы. Я помогал Донскому вести внешнее хозяйство завода (внутреннее – Матвиенко) так, чтобы результаты этого хозяйствования благотворно сказывались на всех работниках завода, на общих результатах работы завода. Не буду скрывать – очень интересная работа, было чем заняться.
Но это было со временем, а тогда, когда на заводе стало известно о кадровых перестановках, заходит ко мне В.А. Шлыков, посидел, помялся и говорит:
– Батоно, забери меня к себе.
– Это как? – не понял я.
– Ну, переведи меня в какой-нибудь свой отдел.
– Подожди, подожди, – я забеспокоился. – Ты что-то узнал о Меньшикове?
– Да нет, Дмитрич отличный мужик, и мы с ним до сих пор отлично ладили.
– Тогда на кой хрен я тебе нужен?
– Да, понимаешь, нравится мне с тобой работать.
– Подожди, – я удивился, – я ведь по твоему отделу почти ничего не делал, я даже в Целинглавснаб ни разу не съездил.
– А зачем тебе было туда ездить? Что – мы сами не съездим, что ли? Но ты что-то делаешь, делаешь, куда-то ездишь, а потом раз – и пошли на завод вагоны со сталью или со стройматериалами. Ты же как-то это по-крупному делал.
– Слушай, Володя, ну-ка сядь на мое место. Ты лучший начальник отдела снабжения в Казахстане, если не в СССР. А я заместитель директора. Ну, как я лучшего начальника отдела снабжения вдруг сниму с должности и дам ему какую-то случайную работу? Какой же я буду заместитель директора? Да, Саша Рыгалов тоже справится, но ты же лучше! И потом, я же ведь никуда не делся и неужели ты думаешь, что, если я со своей колокольни увижу, как помочь снабжению, то я упущу эту возможность?
Слушай, давай так. Давай подождем месяца два-три, ты посмотришь, как мы с Меньшиковым работаем, и если у тебя все же останется это желание, то приходи, я что-нибудь придумаю.
Шлыков продолжал работать начальником отдела снабжения до самого моего увольнения, и я был прав, что не согласился с ним, но все же сегодня гложут сомнения: а, может, если бы я его перевел на другую работу, его бы не хватил инфаркт так рано?
А подходящая работа для него у меня вскоре образовалась, хотя и эта работа тоже медом не была, я начал заваливаться контрактами с иностранными партнерами, начала возникать неразбериха в отделе сбыта и бухгалтерии по отправляемым за границу вагонам, стало понятно, что мне нужны исполнители. Был организован отдел внешнеэкономических связей, возглавить который я пригласил СП. Харсеева, поскольку его уму и деловитости абсолютно доверял. А центральным исполнителем стал Дмитрий Катаев, сын одного из бывших главных инженеров завода Ю.Я. Катаева (сам Юрий Яковлевич к тому времени трагически погиб в бытовом несчастном случае). Этот отдел снял с меня рутину и во внешнеэкономических делах, а Раиса Петрушина – финансовые вопросы валютных операций.
|
|
Так вот, своей просьбой Шлыков наградил меня третьей наградой. Он ведь был не простым подчиненным, он имел уважаемое и почетное положение на заводе и, тем не менее, может, и по минутной слабости, но захотел его сменить, чтобы работать со мной как с начальником. Мне было чем в душе гордиться.