И гедонистический текст 14 страница

«Для новичка знания, полученные в Интернете, могут пока­заться поверхностными. Может, это и действительно так. Вся ин­формация очень сжатая, и длинной мысли нет. Краткие сводки и постоянные ссылки на другой адрес, где якобы больше конкрет­ной информации. Но там оказывается еще больше ненужного и такие же ссылки. И так до бесконечности. В принципе, пока ты найдешь нужные тебе материалы, придется разгрести массу не­нужного и неважного (плюс постоянно выскакивающие баннеры, которые сбивают с толку и отвлекают)» (испытуемая Мария К.).

«Вы заказываете "агенту" некую тему, и он "приносит" вам тексты. Проблема в том, что он не принесет вам то, чего вы не просили, сужая "поле" вашего мышления» (испытуемый Игорь П.). «Многие компании, заслужившие мировое признание, содер­жат совершенно неинтересные и даже непрофессиональные сай-294

ты (например, такой гигант, как Interplay, допускает опечатки в тексте своего главного сайта www.interplay.com и явно не заботит­ся о привлекательности его графического оформления)» (испыту­емый Алексей С).

«Поиск ограничен не возможностями Сети, а ресурсом чело­веческого любопытства. Мало кто преодолевает "привычку четы­рех кликов". Если за четыре клика человек не доходит до необхо­димой информации, он уходит совсем» (испытуемый Олег П.).

«Страх потери индивидуального "Я". Перегрузки. Объем за­полнен. Невозможно больше управлять мыслями» (испытуемая Диана В.).

«Особых психологических проблем, связанных с общением в Сети, у профессионалов не возникает. Вообще люди, ориентиро­ванные исключительно на получение деловой либо научной ин­формации, меньше всего подвержены двум основным психологи­ческим проблемам: виртуальной зависимости или агрессии в Ин­тернет. Зато они подвержены воздействию личностей, у которых такие проблемы есть» (испытуемый Федор Л.).

Но, так или иначе, приобщение к Net-мышлению, как вся­кий процесс быстрого и результативного интеллектуального раз­вития, сопровождается сильными положительными эмоциями. И это для многих настолько привлекательное переживание, что все свободное время они используют для серфинга по Сети и вирту­ального общения, так что, кажется, не могут и дня прожить без компьютера. Но хотя так называемая «интернет-зависимость» приобретает подчас весьма причудливые формы, феномен сам по себе не кажется таким уж новым, если вспомнить хотя бы выра­жение «читать запоем». Опасность (в психологическом плане) и в том и в другом случае одна и та же: пробуксовывание интеллекта. И афоризм А. Шопенгауэра: «Читать следует только тогда, когда не можешь писать. Все остальное было бы преступлением против мысли», — сохраняет актуальность со средины позапрошлого

века.

Однако куда более сильные, но отрицательные эмоции воз­никают, если Net-мышление человеку «не дается». Так называе­мые «интернет-фобии» развиваются по причинам самым разным.

Потому что своего компьютера нет. Но это в современной редакции не проблема.

Потому что близкий человек погряз в виртуальном общении. Тут достаточно разобраться, что лучше? Как в том анекдоте:

«Парень не может оторваться от компьютера. Родители вы­звали доктора.

— Придется лечить.

- Как?! Чем?!

— Сигаретами, вином, девочками...»

Ну а если интернет-фобия возникает потому, что ригидность собственных установок делает мышление практически монопара-дигматичным, не способным к переключению на новые типы текста, то это несовместимо с занятием журналистикой.

С профессиональной точки зрения все такое, хоть «интер­нет-мании», хоть «интернет-фобии», — невротическая реакция психологической защиты. Входя в Интернет, журналист вступает в зону риска. Перед ним океан информации, и собственная точка зрения может раствориться, словно капля пресной воды в горь­ко-соленой волне. А разного рода сетевые mass-media и конгло­мераты (vesti.ru, сайт Павловского, www.kavkaz-center.com и т.п.), того и гляди, засосут в такие водовороты информационной граж­данской войны, что вынырнешь с промытыми мозгами или вооб­ще уже записанным, к примеру, в «добровольные помощники Свободной Ичкерии». Пугают и знойные нравы сетевого сообще­ства (то ли пиратская гавань, то ли Запорожская Сечь), и леденя­щие ветры законодательства (в Китае вынесен смертный приго­вор хакеру; в США программиста, который приехал из другой страны, чтобы сделать доклад о методах защиты авторского права в Сети, арестовали по иску того издательства, на примере которо­го рассматривалась проблема). Вполне реальная опасность поте­рять индивидуальность, разум, свободу, самое жизнь. Но главную угрозу журналист приносит с собой. Старые навыки пропаганды подсознательно цензурируют Net-мышление. Механизм фрактала зацикливает и возводит в степень мифемы, идеологемы, инстига-ты. И если явная дикость или нелепость окажется в фокусе всей резонаторной мощи Интернета, кумулятивный эффект будет не­предсказуем. Это хуже, чем «ложка дегтя в бочке меда». Это бес­контрольный выброс радионуклидов в окружающую среду. Так что Net-мышление тоже в опасности, тем более что масса лиц и организаций сознательно хотела бы подчинить Интернет кто по­литическим интригам, кто силовым структурам, кто обществен­ному контролю, кто личным бизнес-планам.

Но, как говорится, «страшен сон да милостив Бог». Интернет не беззащитное дитя, а самоорганизующаяся и самоочищающая­ся система, настолько сложная, что для контроля за ним нужен будет аппарат не меньшей сложности. Пользователи Интернета — люди в большинстве своевольные. И, наконец, найдутся такие технические и программные новшества, которые выведут систему из-под контроля. Так что есть по крайней мере три основания для оптимизма.

А главное, изменилась психоисторическая ситуация. Комму­никативная открытость стала необходимостью для общества и

каждого его члена, условием развития человечества и сохранения психической полноценности человека. Между тем классические средства массовой коммуникации институциализированы, моно­полизированы или приватизированы. Чем станет Интернет — коллективным мышлением невиданной мощи или «сном разума, порождающим чудовищ»? И то и другое вполне вероятно. А в си­туации коммуникативной неопределенности журналисту надо по­думать о себе и о том читателе, который готов думать вместе с ним.

Как говорили исландские викинги, на весельных лодках пе­ресекавшие Атлантический океан, «плавать по морю необходи­мо...» Не войдя в Интернет, журналист не сможет работать в условиях глобализации массовых коммуникаций. И не в том дело, что новейшие информационные технологии могут дать ка­кую-то особо манипулятивную власть над аудиторией. Куда уж больше, чем было после того, как в 1933 г. доктор Геббельс и рейхсфюрер СС Гиммлер соединили тотальную пропаганду с то­тальным террором, и до того момента, как и тот и другой в 1945 г. вынуждены были покончить жизнь самоубийством. Мани-пулятивность — признак низменных целей журналиста и предве­стие его полного краха. Она всегда была и, надо полагать, еще долго будет встречаться в массовых коммуникациях. Но ее никог­да не было и нет в том, что можно называть высоким журнализ­мом. Даос Лао-цзы, рационалист Виссарион Белинский, прагма­тист Эрнест Хемингуэй, гедонист Ярослав Гашек, экзистенциа­лист Жан-Поль Сартр были властителями дум, а в их творчестве манипулятивности не было вовсе. Зато у всех них было нечто об­щее и по-настоящему важное: они ориентировались только на са­мую для их времени перспективную, как говорят теперь, продви­нутую страту, которой предстояло стать духовной элитой и акти­ватором общества. Они обсуждали ее проблемы в свойственной ей парадигме мышления, в ее стилистике.

Современный журналист, как бы он ни был воспитан и каких бы взглядов ни придерживался, чтобы достичь профессионального мастерства и жизненного успеха, должен уверенно ориентировать­ся в роении сетевых текстов, свободно и творчески работать в па­радигме Net-мышления. Не из конъюнктурных соображений, а следуя восьмому правилу техники информационной безопасности, которое, как и семь предыдущих, берет начало и находит свое за­вершение в психологии журналистского творчества:

Работа в парадигме мышления продвинутого читателя — мера адекватности понимания журналистом психоисторического со­стояния общества и перспективности изданий, программ, на­правлений журналистики.