Близость

Наша потребность в других людях парадоксальна. В то время как наша культура пронизана восхвалением независимости, мы нуждаемся в близости и связях с любимыми людьми. Мы сосредоточиваем всю свою энергию на поисках человека, который, как мы надеемся, исцелит нас от одиночества, но в то же время будет поддерживать нашу иллюзию независимости. Хотя подобные отношения трудно установить даже с одним человеком, Далай Лама способен сам и рекомендует другим поддерживать духовную близость и открытость с максимально большим числом людей. Его цель – установить связь со всеми людьми.

Следующую беседу, которая состоялась в его гостиничном номере в Аризоне, я начал так: "В своей вчерашней лекции вы говорили о важности других людей, описывая их как Поле Заслуг. Однако существует огромное множество способов, при помощи которых мы можем общаться друг с другом, множество видов отношений...

– Это верно, – подтвердил Далай Лама.

– Например, на Западе определенный тип отношений ценится выше всего, – заметил я. – Эти отношения характеризуются глубокой близостью между двумя людьми, связью с другим человеком, которая позволяет вам делиться с ним вашими самыми сокровенными чувствами, страхами и т. д. Люди чувствуют, что без подобных отношений их жизни чего-то недостает... Пожалуй, наиболее распространенной задачей в западной психотерапии является обучение человека этому типу близких отношений...

– Да, я считаю, что этот тип отношений можно рассматривать как позитивный, – согласился Далай Лама. – Мне кажется, что отсутствие в жизни человека подобного рода отношений может привести к проблемам...

– Тогда мне хотелось бы спросить вас вот о чем... – продолжил я, – когда вы росли в Тибете, вас считали не только правителем, но и божеством. Я могу предположить, что люди относились к вам с благоговением и испытывали даже нечто вроде страха в вашем присутствии. Не создавало ли это определенной эмоциональной отдаленности между вами и окружающими, не возникало ли у вас чувство изолированности? Кроме того, так как вы с раннего возраста были монахом, у вас не было близких, вы не могли жениться и т.д.–не вызывало ли все это у вас ощущения отделенности от окружающих? Не чувствовали ли вы, что вам недостает близких отношений с группой людей или с одним человеком, например, супружеских отношений?

– Нет, – без колебаний ответил он. – Я никогда не ощущал недостатка в близости. Конечно же, мой отец умер много лет назад, но я ощущал духовную близость с матерью, учителями, наставниками и другими людьми. И со многими из этих людей я мог разделить свои самые глубокие чувства, страхи и заботы. В Тибете государственные и публичные мероприятия проводились согласно определенному протоколу и со множеством формальностей, но они отнимали у меня не все время. Часть времени я, например, проводил на кухне, сблизившись с людьми, которые там работали; мы могли шутить, обсуждать те или иные вещи и чувствовать себя при этом расслабленными и спокойными, не было ни формальностей, ни дистанции.

– Таким образом, ни во время пребывания в Тибете, ни после, когда я стал беженцем, я никогда не ощущал недостатка в людях, с которыми можно было бы чем-то поделиться. Тут, конечно же, большую роль играет склад моего характера. Мне очень легко делиться с другими. Я просто не умею хранить секреты! – Он рассмеялся. – Конечно, иногда эта черта приводит к негативным последствиям. Так, сразу же после обсуждения в Кашаге^[3] каких-то секретных дел я могу выйти и обсудить их с другими людьми. Однако на личном уровне открытость и общительность могут быть чрезвычайно полезными. Благодаря им я легко завожу друзей, и дело тут не только в знании людей и умении поверхностно общаться, но и в умении по-настоящему делиться своими глубочайшими проблемами и страданиями. В то же время я всегда готов немедленно поделиться с окружающими и хорошими новостями. Поэтому я всегда ощущаю близость и связь со своими друзьями. Конечно, иногда легкость, с которой я устанавливаю контакт с другими людьми, объясняется их стремлением поделиться своими страданиями или радостью с "Далай Ламой", " Его Святейшеством Далай Ламой". – Он опять рассмеялся, подшучивая над своим титулом. – Как бы то ни было, я ощущаю эту связь со многими людьми. Так, в прошлом, когда меня расстраивала политика тибетского правительства или какие-либо другие проблемы, даже угроза китайского вторжения, я шел к себе и делился этим с человеком, который подметал полы. С одной стороны, это может показаться довольно глупым – Далай Лама, глава тибетского правительства, делится с дворником международными или внутренними политическими проблемами. – Он опять засмеялся. – Однако лично мне это казалось очень полезным, так как, когда другой человек принимал участие в моих делах, я уже был не одинок в решении проблем или переживании несчастья.