Первые среди худших

Попутно проводилась Большая Чистка: целенаправленно искали и карали тех, кто был виновен в Большом Терроре. Рассказывают, что один из вопросов, которые Берия задавал в беседе с любым сотрудником своего наркомата сразу после того, как вступил в должность, был: «Как по-Вашему, кто здесь ведёт себя не по-человечески?» И тех, кто вёл себя не по-человечески, действительно очень серьёзно наказывали. Насколько я помню, из наркомата внутренних дел тогда уволено (по всему спектру причин) несколько тысяч сотрудников. Причём на их место Берия старался набирать людей с высшим или хотя бы незаконченным высшим образованием, не связанным с какой бы то ни было правоохранительной работой: студентов-юристов в наркомат внутренних дел не выдёргивали, а выдёргивали в основном студентов инженерных специальностей.

Попутно наказали множество видных партийных деятелей. Правда, не всех. Хрущёв, например, уцелел оригинальным способом: прыжком в сторону. В конце 1937-го года он предложил проверить качество работы в партийной организации Украины. По принципу «сам придумал — сам внедряй» возглавил комиссию по проверке. Естественно, комиссия нашла в деятельности руководства Украины множество недостатков, и практически всё центральное руководство Украины уволили, многих довольно скоро арестовали, а члены комиссии сами заняли соответствующие места. Например, Хрущёв, до того бывший первым секретарём Московского областного и городского комитета партии (тогда это был единый комитет), стал первым секретарём Центрального комитета коммунистической партии Украины. В результате, когда началась Большая Чистка, за всё творившееся в Москве наказали не Хрущёва, а тех его подельников, кто остался в Москве. Кроме того, Хрущёв немедленно и очень удачно разыграл роль услужливого дурака. Серго Лаврентьевич Берия — сын Лаврентия Павловича — рассказывал, что Хрущёв вскоре после прибытия в Киев отправил в Москву телеграмму примерно следующего содержания: «Дорогой Иосиф Виссарионович! Невозможно работать! Пожалуйста, срочно разберитесь. Мы посылаем в Москву заявки на 12–14 тысяч человек, а оставляют лимит на 2–3 тысячи. Пожалуйста, скажите там, чтобы наши заявки удовлетворялись!» По словам Серго Лаврентьевича, Иосиф Виссарионович наложил на эту телеграмму резолюцию «Уймись, дурак!». Хрущёв унялся, резко сократил объём своих заявок на аресты и расстрелы — и в результате прослыл исполнительным дураком. А исполнительный дурак при хорошем надзоре — инструмент довольно полезный, которым без крайней надобности не жертвуют. Итак, он остался жив и цел. Хотя ещё в Москве погрузился в кровь до дырок в носу.