Отбросия

Есть такая страна – Отбросия.

Может каждый туда попасть.

Предположим, жена вас бросила

или водка, разинув пасть,

поглотила в свою утробу,

или дом, например, ваш сгорел;

потеряли вы, скажем, работу…

…Вообщем, в жизни вы, став не удел –

Разотчаялись…, потеряли веру в Бога

и в силы свои,

то пред вами открыта дорога

на просторы Отбросии.

Государство сие расположено

от мегаполиса рядом совсем.

Найти его вовсе не сложно –

это место известно всем.

В державе – всего два города:

Сан-Кладбищенск и Свалкоград,

в обоих живут неголодно,

лишь зимою бывает холодно,

в морозы лютые, иногда.

Свалкоград расположен на свалке.

Территория – двадцать га.

Население в море пьянки

утопает почти всегда.

Свалкоградцы – народ разноликий.

Здесь каких только личностей нет:

бывший летчик есть, бывший химик,

музыкант (говорит, что великий),

есть философ, и даже поэт.

Масса вся эта разношёрстая

разбирает со свистом и гамом

(начиная от хлеба чёрствого

и кончая цветным металлом)

привозимый на свалку мусор:

тем и кормятся круглый год.

Наедятся – и кверху пузом,

свалкоградцы – ленивый народ.

На винишко – сдают стеклотару;

посчастливится – хром или медь.

Алкогольному сдавшись угару,

начинают – кто драться, кто петь…

Как уже сообщалось выше –

Свалкоград не единственный город.

Есть в Отбросии Сан-Кладбищенск,

что даёт мне прекрасный повод

города меж собой связать

и о Кладбищенске рассказать.

Он всего в километре находится

возле кладбища, за оградцей.

Населенью его приходится

чаще вкалывать, чем свалкоградцам:

ведь могилы копать – не шутка,

ладно летом, а если зимой…

Роют, часто бывает, сутками,

но доход зато не плохой.

Проживают они в землянках.

Есть от кладбища, в метрах ста,

среди леса большая полянка

(живописные очень места);

здесь они и живут год из года:

сыты, счастливы… Всё под рукой.

Вот, пожалуйста, рядом работа…

Водка льётся широкой рекой…

Как могила – так семь бутылок.

За литровочку – гроб снесут.

Так напьются, что средь могилок,

зачастую бывает, уснут.

Вот такая страна – Отбросия.

Вот такой – в ней живет народ.

Так что, если жена вас бросила,

или пьёте вы пятый год…,

без жилья и работы остались,

и не верите в силы свои,

я хочу, чтобы вы оказались

на просторах Отбросии

только мысленно, вместе со мною,

вместе с этой фантазией строк,

а Отбросии стать гражданином –

сохрани, и не дай вам Бог!

***

Что мне Москва? Что – Петербург?

Россия-матушка – в глубинке!

В полях, где землю режет плуг.

В лесах, где заплетаются тропинки.

В густых лугах, где выпадают росы,

где летним днём уснёшь, как на перине.

В болотечках, где клюквенная россыпь

на мху, как бриллианты на витрине.

В тех деревнях, где стылою порой

трещат в печурках весело поленья,

где тишина тугая и покой

величественной степени творенья.

В тех маленьких церквушках, что стоят

веками, призывая к очищенью;

в тех самых, что теплом к себе манят

и таинством святого причащенья.

Невольно сердце вспыхивает вдруг

любовью к каждой дождевой крупинке…

Что мне Москва, что – Петербург?

Россия-матушка – в глубинке!

***

Ах! Вечер какой…

Рассыпал покой

дрожащей рукой

заката румяного.

Овеял дурманами

сена душистого.

С неба, искристого

звёздами яркими,

свесил от месяца

жёлтую лестницу.

Вечер какой! О, Боже ты мой!

Покой и прохлада!

Мне много ли надо?

Лишь вечер такой,

да милой, что рядом,

волосы гладить рукой.

***

Как быстро тает жизнь.

Как быстро тает…

Была весна. А нынче лист

уж облетает.

Вчера был май,

а нынче дождь разводит сырость.

И жизнь моя

наверно мне уж отоснилась.

А был полёт! Страстей полёт!

И Высота!

Теперь же лёд. Холодный лёд.

И Пустота…

Далёкий бег. Мечтаний бег:

к вершинам, славам….

А нынче снег. Ложится снег

почти как саван.

***

Жизнь коварна и переменчива,

как ветра порывы беспечного:

то тишайшая благодать;

то завьюжит – не устоять.

Такое бывало со мною:

спотыкался и падал не раз,

опаляемый жгучей луною

и огнём васильковых глаз.

Трудно было, но поднимался

с болью в сердце и ломкой в теле.

Будто заново я рождался,

а может, заново на самом деле?

Понемножечку боль уходила.

Возбуждался я, жизнь принимая.

Улыбаясь, луна светила,

в душу тёплую радость вливая.

Я ценю эти дни золотые

пробуждения ото сна,

когда мысли уходят злые,

а в сердце поёт весна.

Я живу ради этих мгновений.

После вьюги приходит покой.

Пишу для иных поколений

эти строки счастливой рукой!

***

Я счастлив тем, что в грусти и тоске

я познавал души своей томленье,

выгранивая сердцем на листке

печальные свои стихотворенья.

Я так живу. Веселие и смех

меня давно уже не забавляют.

Мне нравится, когда под первый снег

медленно деревья засыпают.

Мне нравится ещё, когда луна

тускло светит на угрюмом небосводе,

когда покоя тёплая волна

подхватывает, греет и уходит.

Уходит….. Жаль…, но так устроен свет:

вся жизнь дурная бесконечная погоня,

и я в ней первый неприкаянный поэт,

и скачут вдаль чужие кони.

Но так живу я….. И к чему нужны слова

о грусти, о печали, о тревогах,

коль и без них в тумане голова,

прокуренная дымью слога.

***

Ну и ну! Какая ночь!

Звёздная картина!

В такую ночь зачать бы дочь

или лучше сына.

В такую ночь хочу любить,

потому не спится.

Знакомой что ли позвонить,

в гости напроситься…

Или лучше пригласить

её к себе на чай?!

Но вместо чая угостить

шампанским при свечах.

А, уж после двухсот грамм…

О…, потом что было б…

Ночку ту моя мадам

долго б не забыла.

Ну и ну! Я – за бортом!

Нет верности на свете:

какой-то грубый баритон

на мой звонок ответил.

***

Я простой зареченский оболтус,

обитатель избяных трущоб,

голова моя вращается как глобус,

всё ей любопытно…, ну ещё б!

Было время, – кулаки чесались.

Нужно было драться, – бил с ноги.

Но теперь лишь в памяти остались

те, когда-то первые, враги.

Ах, какие ночки были, ночки…

Девушки ласкали, пламеня.

Но теперь не девушки, а строчки

обнимают с жалостью меня.

Не утратил я ещё калорий,

но растерял изнеженных подруг

и всё чаще дымью аллегорий

пишу я о слияньи тёплых рук.

Мне теперь осталось лишь кругами

бродить в саду, сминая шёлк травы,

девушки со стройными ногами

стали звать давно меня на Вы.

Не грусти, зареченский оболтус,

никто не знает, что там – впереди,

пока башка вращается как глобус

нужно с песней в Новое идти.

***

Тусклый месяц в дымке мутной.

Отдалённый вой собак.

Тяжкой стиснутое мукой,

сердце просится в кабак.

Я шагаю по дороге.

Лёгкий кружится снежок.

Упрямо лезет мне под ноги

пёс по кличке Бережок.

«Хочешь пряника, голубчик?

У меня припасено!

На, вот, жуй, хозяйский супчик

надоел, небось, давно.

Съел? Беги домой, однако.

Нам с тобой не по пути:

ты – дворовая собака,

я – мечтающий бродяга,

смысл желающий найти».

На что мне смысл… Дорога, вечер,

пёс по кличке Бережок,

тихо падает на плечи

белый мягонький снежок.

Не такой уж месяц мутный,

и собачий вой утих,

сердце выстонало нудный

и плохой, наверно, стих.

***

Тусклый месяц в дымке мутной.

Отдалённый вой собак.

Тяжкой стиснутое мукой,

сердце просится в кабак.

Я шагаю по дороге.

Лёгкий кружится снежок.

Упрямо лезет мне под ноги

пёс по кличке Бережок.

«Хочешь пряника, голубчик?

У меня припасено!

На, вот, жуй, хозяйский супчик

надоел, небось, давно.

Съел? Беги домой, однако.

Нам с тобой не по пути:

ты – дворовая собака,

я – мечтающий бродяга,

смысл желающий найти».

На что мне смысл… Дорога, вечер,

пёс по кличке Бережок,

тихо падает на плечи

белый мягонький снежок.

Не такой уж месяц мутный,

и собачий вой утих,

сердце выстонало нудный

и плохой, наверно, стих.

Спасибо за внимание!

Книгу Сергея Охапкина «После вьюги приходит покой» можно купить в издательстве «Легия»

Адрес электронной почты: legia1997@mail.ru

Адрес группы в контакте: https://vk.com/club8831407