Как вы уже поняли, ЕГЭ — это наша любимая тема. Точнее, «любимость» эта объясняется общей нелюбовью просвещённых телезрителей к тому, что наносит вред отечественному образованию. Подчас непоправимый. Сегодня ещё о некоторых аспектах проблемы.
ЕГЭ подвергли критике люди, нашедшие коррупционную составляющую в этой системе в силу того, что там содержатся дилетантские вопросы и не менее дилетантские, с массой ошибок ответы. Но я хочу обратить внимание на одну очень серьёзную, пожалуй, самую важную вещь.
Сам принцип получения образования, доставшийся нам с советских времён, университетский. «Научить учиться» — к этому стремились и в школах и в вузах, научить пользоваться специальной литературой и справочником, зная общие принципы, совмещать собственные данные из человеческой памяти и данные, которые не требуют непременного запоминания. Вспомним уже не раз упомянутый и мной и Анатолием Вассерманом случай с Эдисоном и Эйнштейном, когда второй предпочёл эрудиции знание общих принципов. Учить учиться! Человек должен уметь раздобыть любую необходимую ему информацию, не забивая собственную матрицу «под завязку».
|
|
Человек, отягощённый знанием, уподоблен обожравшемуся на свадьбе волку из мультика «Волк и пёс». Его сознание выражается одной фразой: «Щас спою».
Поджарое, мобильное сознание, которое по матрице может долезть до любой ячейки, переместиться по ней вправо-влево, раздобыть информацию — это другой, несомненно предпочтительный вариант.
Вот пример из памяти, есть он и в моей книге «Минута на размышление».
Знатокам в игре «Что? Где? Когда?» продемонстрировали музыкальные духовые инструменты — валторну и трубу — и прозвучал вопрос: с какой целью валторна «скручена» в несколько раз?
Я к музыке имею весьма отдалённое отношение, но физическое образование у меня хорошее.
Учился бы я для сдачи ЕГЭ — мигом бы стал шарить в памяти по части музыки, а по ней-то в памяти ничего и нет.
Но, по счастью, меня учили не для сдачи тестов, а для получения ещё больших знаний по жизни.
Как физик я представляю, что издаваемый инструментом звук зависит не от формы, но от длины инструмента. Это — первое НЗ (Необходимое Знание) из моего багажа знаний. Но ведь больше ничего мне на ответ вроде бы даже не намекает!
Поскольку надвигается тупик, я ищу возможность для мысленного прыжка. Свожу одну задачу к другой. Видоизменяю условие. Какой параметр задачи можно изменить? Форму трубы — вряд ли: слишком уж она проста. А вот валторну можно в мысленном эксперименте «раскрутить», развернуть — и получится длинная труба!
Я родом из Средней Азии и часто видел там длинные трубы — карнаи, издающие низкий, гулкий звук.
|
|
Примерно так же выглядят и звучат карпатские трембиты (от латинского tromba — труба). Наверное, как-то похоже выглядели и библейские «иерихонские трубы».
Ещё из детства помню — а это второе, этнографическое НЗ из моего багажа, как эти карнаи после выступления разбирали на несколько частей и складывали. Ясно — длинные трубы функционально неудобны. Особенно в оркестровой практике. Следовательно, их могли сворачивать для удобства.
Но будет ли такой ответ полон? Стыки на длинной трубе портят звук.
И зачем тогда на валторне различные клавиши — регистры? Следовательно, я ещё не рассмотрел полностью «пространство проблемы», не все неизвестные параметры задачи проанализировал. Для чего служат переключатели регистров? Они изменяют тон звучания. Но ведь разный тон имеют трубы разной длины.
Значит, в одну свёрнутую плотно — для удобства пользования — валторну изобретатели «впихнули» сразу несколько труб, разной длины. Регистры — просто удобный механизм переключения тона, т. е. перехода с трубы одной длины к трубе другой длины. Так появляется полный ответ.
Обратите внимание: сведение задачи к иной, которую удобнее и проще исследовать, не происходит механически, по инструкции, по шаблону ЕГЭ. Требуется определённый запас Необходимых Знаний, умение быстро его использовать.
Это реальная ситуация. Представьте, что вам задал вопрос ваш сын. И что, папа, сдавший ЕГЭ, научит ребёнка чему-нибудь такому, как самому прийти к правильному ответу? Безусловно — нет.