Сущность воображения

Еще в начале XX в. Пэрки (Perky, 1910) провела эксперимент, вызывая у испытуе-

мых образы произнесением определенных слов. Оказалось, что одни образы вещей были

легко распознаваемыми, определенными, фигурирующими в определенном пространствен-

ном контексте, в определенных обстоятельствах и связаны с конкретным лицом. Другие воз-

никавшие у испытуемых образы вещей были не распознаваемы как какой-то конкретный

предмет. Первые образы автор отнесла к «воображению памяти», а вторые к «воображе-

нию воображения». С тех пор и до наших дней в одном случае за воображение принима-

ется актуализация представлений (образов памяти, т. е. представлений), в другом – созда-

ние из них нового. В «Словаре…» С. И. Ожегова (1985) воображение трактуется и так и

этак – и как способность мысленно представлять что-либо, и как домысел, плод фантазии.

Однако в научных определениях акцент смещается в иную плоскость; еще Л. С. Выготский

(1950) писал, что воображение «строит какие-то новые ряды из прежде накопленных впе-

чатлений. Иначе говоря, привнесение нового в самое течение наших впечатлений и измене-

ние этих впечатлений так, что в результате этой деятельности возникает некоторый новый,

ранее не существовавший образ, составляет. самую основу той деятельности, которую мы

называем воображением» (с. 328). Такое же понимание воображения дается и в современ-

ных словарях: «Воображение (фантазия) – психический процесс, заключающийся в созда-

нии новых образов (представлений) путем переработки материала восприятия и предста-

влений, полученных в предшествующем опыте» (Психологический словарь, 1983, с. 54);

«Воображение – способность создавать новые чувственные или мыслительные образы в

Е. П. Ильин. «Психология творчества, креативности, одаренности»

человеческом сознании на основе преобразования полученных от действительности впеча-

тлений» (Философский словарь, 1980, с. 57); «Воображение – психический познавательный

процесс, заключающийся в преобразовании представлений, отражающих реальную действи-

тельность, и создании на этой основе новых представлений («Человек.», 2007, с. 97) и т. п.

Однако двойственное понимание воображения существует и до сих пор. Поэтому

чтобы подчеркнуть, что речь идет об «истинном» воображении, многие психологи выделяют

творческое воображение в отличие от репродуктивного.

Нет фантазии – нет и искусства. Фантазия из потока действительных

переживаний, наблюдений, фактов вьет творческий узор вымысла.

В. Шишков, писатель

Исходная точка всякого творчества – легкость образования

неожиданных ассоциаций; именно в этом, кстати, и проявляется творческая

фантазия.

Матейко А., 1970, с. 9.

Пиаже (Piaget, 1945) считал, что воображение ребенка – это интериоризи-рованная

имитация действий другого, а Е. Джекобсон (Jacobson, 1932) и Халл (Hull, 1933), что вообра-

жение – это «отставленная имитация» (идеомоторный акт). Джекобсон писал, что когда мы

воображаем какое-либо движение, в мышцах, которые были «заняты» в этом движении, воз-

никают функциональные токи, подобные реальному движению.

Миллер (Miller, 1960) и Берлайн (Berlyne, 1965) под воображением понимают внутрен-

ние процессы, содержание и структура которых напоминают содержание и структуру сен-

сорных конфигураций. Они используют термин «воображение» для определения каждой

системы внутренних процессов, которая представляет то, что данное лицо знает или судит

о данном фрагменте внешней реальности, воспринимаемой, припоминаемой или конструи-

руемой. При таком подходе специфика воображения вообще исчезает.

Э. В. Ильенков (1984) пишет, что сущность воображения заключается в умении «схва-

тывать» целое раньше части, в умении на основе отдельного намека, тенденции стро-

ить целостный образ. Отличительной особенностью воображения является своеобразный

«отлет от действительности», когда на основе отдельного признака реальности строится

новый образ, а не просто конструируются и перестраиваются имеющиеся представления,

что характерно для функционирования внутреннего плана действий (Рубинштейн С. Л.,

1946).

Воображение в совсем специфическом смысле слова может быть только у человека,

полагал С. Л. Рубинштейн.

Изобретателями являются только те, которые дают полный простор

своему воображению и отыскивают связь с самыми отдаленными

понятиями. Даже тогда, когда эти сопоставления грубы и химеричны, они

могут доставить счастливый случай для великих и важных открытий. До

таких открытий никогда не додумался бы рассудительный, медлительный и

трусливый ум.

Дж. Пристли, английский ученый

Функции воображения. З. Фрейд (1912) писал, что эффект творческого поведения

– это изживание гнетущих эмоций, возникающих в конфликте, до тех пор пока не будет

достигнут терпимый уровень. Неофрейдисты тоже полагают, что основная функция вообра-

жения – защита личности, защита Я, компенсация негативных переживаний, которые,

однако, порождаются не бессознательными процессами, а предсознательными, фиксирую-

щими социальные конфликты личности (Карин Хорни [Horny, 1966]).

Е. П. Ильин. «Психология творчества, креативности, одаренности»

Эта концепция подверглась критике за преувеличение роли биологических тенденций

в развитии психики человека. В то же время не отвергается, что аффективное воображение

может выступать в качестве защитного механизма личности. При этом возможны два пути

осуществления этого: выражение своих переживаний в творческих произведениях и через

построение образа идеального Я, идеальной ситуации, компенсирующей реальный неуспех.

С общепсихологических позиций считается, что с помощью воображения а) строится

образ средств и конечного результата деятельности; это создает возможность представить

результат труда до его начала; б) создается программа поведения в неопределенной про-

блемной ситуации; в) продуцируются образы, которые заменяют деятельность; г) создаются

образы, соответствующие описанию объекта (например, в литературном произведении); д)

видоизменяется предназначение ряда предметов, что характерно для маленьких детей: соче-

тание стола и поставленного на него стула – это танк, коробка – это домик для куклы и т. д.

Создание новых образов реальности – лишь одна из функций

воображения, кстати, не столь очевидная и однозначная, как может

показаться на первый взгляд. Во всяком случае, «порождение химер» –

далеко не единственный и даже не самый показательный пример работы

воображения. Другая важнейшая функция воображения, по словам Э. В.

Ильенкова, проявляется прежде всего в способности смотреть на мир

(включая самого себя, и в первую очередь самого себя) «глазами другого

человека», шире – всего человеческого рода, что нам дает возможность

видеть мир по-настоящему интегрально. Это и имел в виду французский

просветитель Д. Дидро, который когда-то назвал воображение «внутренним

глазом» (вспоминается Ф. М. Достоевский и его «око души»). Кант, Фихте

и Гегель в своих трудах, по сути, дали содержательное обоснование этой

простой и точной метафоры.

Именно благодаря воображению личность каждого из нас в детстве

первый раз испытывает своеобразное непатологическое «раздвоение».

Собственно, это и ведет к рождению личности в строгом смысле

слова. Внутри нас формируется «внутренняя позиция» (Кравцова), в

нас «вселяется» образ Другого. Принципиально, что этот образ носит

обобщенный характер, не совпадая с образами конкретных людей,

вовлеченных в круг непосредственного общения с нами. Он не сводится

к «виртуальной» совокупности эмпирических точек зрения разных людей,

и поэтому, решая какую-либо задачу, совершая какое-либо действие,

нам не приходится условно подставлять себя на место каждого из них

(Э. В. Ильенков). Да и вообще, вопрос: «Что скажет княгиня Марья

Алексеевна?» задан не от имени личности. Решая задачу в одиночку,

благодаря воображению мы не чувствуем себя одинокими, а, приходя к

решению, испытываем уверенность в его правильности еще до проверки

(анализа) того, что получилось. Ибо здесь мы получаем «подсказку» из рук

«обобщенного Другого» (термин Дж. Г. Мида), воплощающего не только

опыт, но и творческий потенциал человеческого рода в целом. Субъективно

момент получения такой «подсказки» переживается как интуитивное

прозрение, «озарение свыше».

Этот «обобщенный Другой» сразу или со временем начинает

дифференцированно выполнять функции внутреннего Партнера

(содействие), Хозяина и Контролера – «царя в голове» (произвольность),

Вдохновителя (эмоциональная поддержка), Собеседника (внутренняя речь),

Единомышленника (рефлексия), Высшего Судьи (совесть), Соавтора

Е. П. Ильин. «Психология творчества, креативности, одаренности»

(творчество) и иные важные функции. Но самое главное: он позволяет

нам заново открывать «необыденные миры» не только в повседневной

реальности, но и в нас самих. Силой воображения при содействии

«обобщенного Другого» мы превращаем нашу обыденную психическую

жизнь, казалось бы, уже обжитую территорию собственного Я в «terra

incognita» – неосвоенную землю, которую только предстоит освоить, в нечто

необыденное и даже чудесное, становясь на путь самопреобразования. В

«создании новых форм поведения», их освоении и развитии Л. С. Выготский

видел психологическую сущность творчества. Тем самым, «обобщенный

Другой» становится соучастником (посредником) нашего личностного

роста.

Онтогенетический прецедент подобного «раздвоения Я» мы

наблюдаем в сюжетной игре. Обратимся к хрестоматийному примеру.

Ребенок скачет на палочке, как на лошадке. Комментируя этот

случай, авторы учебников утверждают: ребенок в символическом плане

перенес свойства лошадки на палочку – это и есть работа воображения.

Однако, на мой взгляд, эта «работа» не исчерпывается операцией знаково-

символического замещения. Творческая задача для ребенка не в том, чтобы

«увидеть» в реальной палочке несуществующую лошадку. Палочка – лишь

удобный инструмент решения иной, более широкой, требующей усилий

творческого воображения задачи. Оседлывая ее, ребенок должен не просто

изобразить езду, а вжиться в образ другого человека – наездника. И

именно в этом качестве палочка действительно становится «волшебной».

Ее «мановением» рождается новая, необыденная (вовсе не только условная)

реальность.

Игровая ситуация никогда не сводится к взаимодействию субъекта

с объектом. В ней сливаются друг с другом два действующих лица,

два субъекта, хотя один из них виртуален. Не просто изображающий и

изображаемый. Точнее сказать: играющий и его герой как произведение

и альтерэго играющего. «Герой» игры обладает не фиктивной, а вполне

реальной силой. При его участии (посредничестве) происходит грандиозная

трансформация детской картины мира, прежде всего – на основе

радикального изменения образа самого себя и своих возможностей. По

мере этого и воображение выступает как способность сконцентрировать

виртуальную силу другого (других) в одном-единственном действии,

при решении одной-единственной задачи. Поэтому ребенок с развитой

фантазией легко преодолеет эгоцентризм, диффузную нерасчлененность

мировосприятия, сумеет включиться в учебную ситуацию, видя «со

стороны», что и как надлежит делать, он никогда не погрязнет в собственных

страхах при освоении новых действий и т. п. Ведь его соавтором и

советчиком будет все человечество, пусть он об этом и не догадывается (что

упрочит столь необходимое ребенку чувство «базисного доверия к миру», по

терминологии Э. Эриксона).

Кудрявцев В. Т., 2007, с. 155–156.

Александр Фадеев о роли воображения в творчестве писателя: «Факт

в большинстве случаев – лишь точка приложения силы, которую мы

зовем фантазией». «Вы, – обращался он к начинающему писателю, –

переоцениваете значение жизненных (фактических) познаний писателя по

Е. П. Ильин. «Психология творчества, креативности, одаренности»

сравнению с его работой сочинителя. Вы умаляете вымысел. Сейчас, после

окончания огромной дилогии, в общей сложности в 60 листов, я оцениваю

соотношение вымысла и факта, как 98 и 2. Конечно, я многое знал и знаю

жизненных фактов из русской действительности 1910–1912 годов. Но только

оттолкнувшись от них в простор воображения, я мог сочинить людей, в

жизни мною никогда не виданных, не встречаемых, но как бы безусловно

живших».

Сапарина Е. В., 1967, с. 44.