Праздник Жатвы

Когда они вошли в конюшню, освещенную одним тусклым газовым рожком, тень выступила из одного из стойл. Роланд тут же выхватил оба револьвера. Шими несколько мгновений смотрел на них, держа в одной руке стремя. Затем его лицо осветила широкая улыбка, глаза сверкнули счастьем, и он бросился к ним.

Роланд сунул револьверы в кобуру и уже приготовился обнять юношу, но Шими проскочил мимо него и упал в объятия Катберта.

- Ой, ой. - Катберт сначала притворно покачнулся, потом обхватил Шими и поднял его в воздух. - Ты чуть не сбил меня с ног, парень!

- Она вас вытащила! - воскликнул Шими. - Я знал, что вытащит, знал! Хорошая, умная Сюзан! - Шими посмотрел на Сюзан, стоявшую рядом с Роландом. Все еще бледную, но уже совладавшую с нервами. Вновь повернулся к Берту, звонко чмокнул его в лоб.

- Ой! - воскликнул Берт. - А это за что?

- Потому что я тебя люблю, добрый, хороший Артур Хит! Ты спас мне жизнь!

- Ну, может, и спас, - Катберт рассмеялся, его большое сомбреро сбилось на затылок, - но если мы и дальше будем торчать здесь, ты снова можешь ее потерять.

- Лошади оседланы, - доложил Шими. - Сюзан велела заседлать их, и я это сделал. Сделал как полагается. Осталось только пристегнуть это стремя к седлу мистера Ричарда Стокуорта. То, что висит сейчас, истерлось и может оторваться.

- С этим успеется, - Ален взял стремя из рук Шими, повернулся к Роланду. - Куда теперь?

Роланд предложил вернуться в мавзолей Торина. Лицо Шими перекосило от ужаса.

- На кладбище? Когда в небе полная Демоническая Луна? - Он так замотал головой, что с нее слетело сомбреро. - Там же мертвецы, сэй Диаборн. Если докучать им, когда в небе Демон, они могут подняться и пойти!

- В любом случае нам соваться туда не надо, - поддержала его Сюзан. Женщины из города должны усыпать дорогу от Дома-на-Набережной до кладбища цветами, прибраться в мавзолее. Олив будет руководить ими, если сможет, а если нет: так не обойдется без моей тети и Корал Торин.

С этими дамами встречаться нам ни к чему.

- Хорошо. Тогда на лошадей и в путь. Подумай, Сюзан. И ты, Шими. Нам нужно место, где мы могли бы спрятаться до рассвета, и при этом такое место, куда мы можем добраться меньше чем за час. Не на Великом Тракте и в любом направлении от Хэмбри за исключением северо-запада.

- Чем тебя не устраивает северо-запад? - спросил Ален.

- Потому что туда мы поскачем сейчас. Есть одна работенка... и мы дадим им знать, что это наша работа. И прежде всего Элдреду Джонасу, - сухо улыбнулся Роланд. - Я хочу, чтобы он понял - игра закончилась. Никаких “Замков”. Настоящие стрелки уже здесь. Посмотрим, сумеет ли он противостоять им.

Час спустя, когда луна высоко поднялась над деревьями, ка-тет Роланда прибыл к нефтяному полю СИТГО. Они ехали параллельно Великому Тракту, но, так уж вышло, принятые ими меры предосторожности оказались напрасными - они не повстречали ни одного всадника: Великий Тракт пустовал. Словно праздник Жатвы в этом году отменили, подумала Сюзан... а потом вспомнила пугала с выкрашенными красным руками, и по ее телу пробежала дрожь. Завтрашним вечером они могли точно так же выкрасить руки Роланда, и еще смогут, если их поймают. Не только его руки. Наши тоже. В том числе и Шими.

Лошадей (и Капризного, который пусть и с неохотой, но трусил за ними, подчиняясь длинной веревке-поводьям) они привязали к давно замершему насосному оборудованию в юго-восточном углу нефтяного поля и медленно зашагали к нескольким работающим вышкам. Если они и говорили, то тихим шепотом. Роланд сомневался, что в этом есть необходимость, но голоса сами снижались до шепота. Роланду СИТГО представлялось гораздо страшнее кладбища. Он сомневался, что умершие люди могут подняться из могил даже при полной Демонической Луне, здесь же умерли далеко не все, в свете луны надсадно скрипели зомби, поршни ходили вверх-вниз, как ноги марширующих солдат.

Роланд подвел их к работающей вышке. Они миновали щит с надписью “ГДЕ ТВОЯ КАСКА?” и второй, с другой надписью: “МЫ ПРОИЗВОДИМ НЕФТЬ. МЫ ГАРАНТИРУЕМ БЕЗОПАСНОСТЬ”, остановившись у ее подножия. Механизмы скрипели так громко, что Роланду пришлось кричать.

- Шими! Дай мне пару больших петард!

Шими позаимствовал их из седельной сумы Сюзан и теперь протянул две Роланду. Тот взял Берта за руку и увлек за собой. Вышку окружал ржавый проволочный забор. Когда юноши попытались перелезть через него, горизонтальные проволоки лопнули, как гнилые нитки. Роланд и Катберт нервно переглянулись. Сюзан схватила Роланда за руку.

- Будь осторожен! - перекричала она ритмичный скрежет работающего насоса.

Он видел, что она не испугана, просто очень взволнована. Улыбнулся, привлек к себе, поцеловал мочку правого уха.

- Готовься к забегу, - прошептал он. - Если мы все сделаем как надо, на СИТГО вспыхнет новая свеча. И очень большая.

Он и Катберт нырнули под нижние проржавевшие балки вышки, встали рядом со скрежещущими механизмами. Роланд никак не мог понять, почему они не сломались в стародавние времена. Большая часть оборудования стояла на ржавых металлических основаниях, но он видел и гигантскую вращающуюся колонну, блестящую от нефти, которая, должно быть, подавалась автоматически по специальным каналам. У колонны чувствовался запах газа, напомнившей ему о факеле, периодически вспыхивающем на другом конце нефтяного поля.

- Гигантский пердун! - прокричал Катберт.

- Что?

- Я говорю, воняет, как... Не важно! Давай покончим с этим, если сможем... сможем?

Роланд не знал. Медленно двинулся вокруг колонны, Берт - за ним. Они увидели короткий коридор, вонючий и жаркий, ступили в него. Коридор повел их вниз. Они видели жирно блестящую вращающуюся поверхность, изгибающийся отводной лоток. Иногда капли нефти падали на землю: под лотком набралась приличного размера лужа. Роланд указал на нее, Катберт кивнул.

Здесь не помогал даже крик: машинный рев заглушал все и вся. Роланд одной рукой обнял друга за шею, притянул его ухо к своим губам, вторую руку, с большой петардой, поднял на уровень глаз Катберта.

- Зажги и беги, - приказал он. - Я ее подержу, дам тебе как можно больше времени. Я забочусь не только о тебе, но и о себе. Не хочу столкнуться с тобой, выбегая из этого машинного зала. Ты понял? Катберт энергично кивнул, затем повернул голову стрелка так, чтобы его губы оказались у уха Роланда.

- А если в воздухе достаточно газа, чтобы он вспыхнул от искры? Роланд отступил на шаг. Вскинул руки, как бы показывая: “Откуда мне знать?” Катберт рассмеялся и вытащил коробку серных спичек, которую прихватил со стола Эвери. Изогнул бровь, как бы спрашивая, готов ли Роланд. Тот кивнул.

Снаружи дул сильный ветер, но под вышкой спичка загорелась ровным пламенем. Роланд вытянул руку с петардой, и тут же ему вспомнилась мать: как она ненавидела все эти петарды, шутихи, хлопушки, как боялась, что он останется без глаза или без пальца.

Катберт похлопал себя по груди повыше сердца и поцеловал свою ладонь, подал до боли знакомый знак - желаю удачи. Затем поднес пламя к фитилю. Он затрещал. Берт повернулся, показал взмахом рук, как разлетается окружающая их техника (Берт есть Берт, подумал Роланд, будет шутить и на эшафоте), и помчался по короткому коридору, приведшему их в чрево вышки.

Роланд еще подержал петарду, а когда от фитиля осталось совсем ничего, швырнул ее в лоток. Зажмурился, поворачиваясь, ожидая, что сейчас, как и предсказывал Берт, взорвется воздух. Не взорвался. Роланд метнулся в коридорчик, проскочил его, увидел Катберта, стоящего по другую сторону проема у проволочного забора. Роланд замахал ему обеими руками: Беги, идиот, когда за его спиной взорвался мир.

Мощный рыкающий грохот, казалось, вырвал его барабанные перепонки, высосал воздух из груди. Земля накренилась, уходя из-под ног, словно палуба судна, подброшенного волной, огромная мягкая рука уперлась ему в спину и с силой толкнула вперед. Он думал, что успел сделать шаг, может, даже два или три, а потом его подбросило в воздух и швырнуло к забору, за которым уже не стоял Катберт. Нет, он лежал на спине, уставившись в какую-то точку позади Роланда. Глаза юноши округлились, рот широко раскрылся. Роланд теперь все прекрасно видел, поскольку света на СИТГО было больше, чем в ясный день. Они зажгли свой ярмарочный костер, да такой яркий, что горожанам и не снилось. Роланд приземлился на колени рядом с Катбертом, схватил его за руку. А сзади накатывала волна душераздирающего рева, вокруг начали падать куски искореженного металла. Они поднялись и помчались к Алену, который встал перед Сюзан и Шими, словно старался прикрыть их собой. Роланд бросил короткий взгляд на вышку. Половина ее еще стояла, светясь красным светом, словно раскаленная подкова, а над ней, поднявшись в небо на сто пятьдесят футов, пылал ярко-желтый факел. И это было только начало. Роланд не знал, сколько еще вышек ему удастся поджечь, прежде чем на СИТГО появятся горожане, но рассчитывал разобраться с вышками по максимуму, чего бы ему это ни стоило. Взорвать цистерны у Скалы Висельников - только полдела. Следовало лишить Фарсона источника нефти.

Но, как выяснилось, ему не пришлось поджигать петардами другие вышки. Под землей их связывали трубопроводы, в большинстве своем наполненные природным газом, просочившимся через высохшие, потерявшие эластичность уплотнения. Не успели Роланд и Катберт подбежать к остальным, как раздался новый взрыв и в небо взметнулся еще один факел: на воздух взлетела вышка, стоявшая справа от той, что взорвали Роланд и Катберт. Мгновением позже третья вышка, расположенная в добрых шестидесяти ярдах от первых двух, вспыхнула ярким пламенем. На этот раз железные стойки оторвались от бетонного основания, и вышка повалилась на землю, плюясь искрами и потоками пламени. Еще взрыв. Еще. И еще.

Пятеро молодых людей, остолбенев, прикрывали глаза руками. Уже все нефтяное поле пылало, как праздничный пирог, поставленный на стол перед именинником, обдавая их потоками раскаленного воздуха.

- Боги добры, - прошептал Ален. Роланд понял, что еще минута-другая, и они сгорят заживо. Подумал он и о лошадях. Пока они далеко от центра пожара, но вдруг что-то взорвется и рядом с ними. Он заметил, что уже горели две неработающие вышки. Лошади, должно быть, в ужасе. Черт, да он сам в ужасе.

- Пошли отсюда! - крикнул Роланд.

Они побежали к лошадям в отсветах желто-оранжевого пламени.

Поначалу Джонас подумал, что взрывы гремят в его голове:

Следствие их любовных игрищ.

Любовные игрища, да. Любовные игрища - чушь собачья. В том, чем они занимались с Корал, любви не было ни грана. Любовь заменяло что-то другое. И еще как заменяло.

Ему и раньше попадались страстные женщины, которые заводили тебя в печь и держали там, меж подмахивающих бедер, но до Корал ему не встречалась женщина, идеально гармонирующая с его желаниями и устремлениями, с которой он входил в резонанс. К сексу он относился просто: брал, если что попадалось под руку, и забывал, если такой возможности не представлялось. А вот с Корал он хотел брать, брать и снова брать. Оказавшись вдвоем, они трахались, как кошки или хорьки: извиваясь, шипя, царапаясь, кусали друг друга, кляли последними словами, наслаждаясь, наслаждаясь, наслаждаясь. Иной раз, рядом с Корал, Джонасу казалось, что его поджаривают на сладком масле.

Вечером у него прошла встреча с Ассоциацией конезаводчиков, которой теперь куда больше подходило другое название - Ассоциация Фарсона. Джонас рассказал им о последних событиях, ответил на их идиотские вопросы, убедился, что они знают, чего он них ждут завтра. Покончив с этим, он заглянул к Риа, которую устроили в апартаментах Кимбы Раймера. Ведьма даже не заметила появления Джонаса. Она сидела в кабинете Раймера, с высоким потолком, книжными стеллажами вдоль стен, за столом из железного дерева, в кожаном кресле, абсолютно чужеродное тело, все равно что панталоны шлюхи на церковном алтаре. На столе стоял хрустальный шар. Колдовская радуга. Риа водила над ним руками, что-то бормотала, но шар оставался темным.

Джонас запер ведьму и пошел к Корал. Она ждала его в гостиной, где завтра должно было пройти ежегодное собрание высших должностных лиц. В этом крыле дворца хватало спален, но она повела его в спальню убиенного брата... Джонас не сомневался, вполне осознанно. Там они и слились воедино, в кровати под пологом, которую Харт Торин так и не разделил со своей наложницей.

Слились, как всегда яростно, отчаянно, и Джонас уже поднимался к пику оргазма, когда рванула первая нефтяная вышка. О боги, а ведь с ней никто не сравнится, подумал Джонас. Во всем чертовом мире нет второй такой...

Еще два взрыва, один за другим, и Корал на мгновение застыла под ним, затем вновь закрутила бедрами.

- СИТГО, - выдохнула она.

- Да, - прохрипел он, продолжая вгонять в нее свой член. Секс уже потерял для него всякий интерес, но они достигли той точки, когда не остановишься даже под угрозой смерти.

А две минуты спустя, голый, он уже спешил к маленькому балкону спальни Торина, его полуобвисший конец болтался перед ним из стороны в сторону. Корал, тоже в чем мать родила, следовала за ним.

- К чему такая спешка? - возмущенно воскликнула она, когда Джонас распахнул стеклянную дверь на балкон. - Я могла бы кончить еще три раза!

Джонас ей не ответил. Огляделся. Везде темно... за исключением нефтяного поля. Над ним стояло желтое зарево. У него на глазах зарево ширилось, прибавляло яркости. И взрыв следовал за взрывом.

Разум его подернулся туманом. Это ощущение появилось после того, как Диаборн, паршивый мозгляк, неведомо как догадался, кто он такой. Корал своей энергией и напором помогала чуть разогнать этот туман, но теперь, когда он смотрел на море огня, в которое превратились нефтяные запасы Фарсона, туман, еще более сгустившись, вернулся вновь, как болотная лихорадка, которая иногда уходит из мышц и прячется в костях, никогда не покидая тело. Ты на западе, сказал ему Диаборн. Душа такого человека, как ты, не может покинуть запад. Разумеется, так оно и было, он знал это и без Диаборна... но после того как тот произнес эти слова, какая-то часть мозга Джонаса непрерывно об этом думала. Гребаный Уилл Диаборн. И где он теперь, он и оба его благовоспитанных дружка? В calabozo <тюрьма, каталажка (исп.).> Эвери? Джонас в этом сильно сомневался. Едва ли.

Новые взрывы рвали ночной покой. Внизу люди бегали и кричали, как в то раннее утро, когда нашли убитых Торина и Раймера.

- Таких больших фейерверков на день Жатвы еще не было, - прошептала за его спиной Корал.

Прежде чем Джонас успел ответить, в дверь забарабанили тяжелые кулаки. Секунду спустя она распахнулась, и в спальню ворвался Клей Рейнолдс, в одних синих джинсах. Всклоченные волосы, безумно горящие глаза.

- Плохие новости из города, Элдред. Диаборн и два других сосунка из Привходящего...

Еще три взрыва, слившиеся в один. Над пылающим нефтяным полем в небо неспешно поднялся огненный шар и растаял в темноте. Рейнолдс вышел на балкон, встал между Джонасом и Корал, не замечая их наготы. Смотрел на шар широко раскрытыми глазами, пока тот не исчез. Исчез, как мерзкие мальчишки. Джонас изо всех сил боролся с охватывающей его паникой.

- Как им удалось вырваться? - спросил он. - Ты знаешь? Что говорит Эвери?

- Эвери мертв. Как и его помощник, который был с ним. Их нашел другой помощник, Тодд Бриджер... Элдред, что там творится? Что происходит?

- А, так это ваши мальчишки, - подала голос Корал. - Устроили свой праздник Жатвы, не так ли?

Что у них на уме, подумал Джонас. Хороший вопрос, может, самый важный. Поджечь нефтяное поле... Это все, на что они способны, или только начало?

Вновь у него возникло острое желание убраться отсюда, из Дома-на-Набережной, из Хэмбри, из Меджиса. Как же хорошо оказаться сейчас в далеком далеке, в милях, колесах, лигах отсюда. Он вышел из-за Укрепления и уже не мог вернуться под его защиту, подставился под ответный удар.

- Клей.

- Да, Элдред?

Но глаза Рейнолдса и его разум пребывали в СИТГО. Джонас положил руку ему на плечо, развернул к себе. Джонас чувствовал, как возвращается к нему способность замечать, сопоставлять, анализировать. Паника, фатальное ощущение неизбежности конца исчезли.

- Сколько у нас здесь людей?

Рейнолдс задумался.

- Тридцать пять. Вроде бы.

- Сколько вооруженных?

- Ружьями, револьверами?

- Нет, идиот, щипцами для колки орехов.

- Возможно... - Рейнолдс прикусил нижнюю губу. - С десяток. Если из этого оружия можно стрелять.

- Большие начальники из Ассоциации конезаводчиков еще здесь?

- Думаю, что да.

- Приведи Ленджилла и Ренфрю. Будить тебе их не придется. Они все встали, а большинство уже там. - Джонас ткнул кулаком вниз, во двор. - Скажи Ренфрю, пусть соберет авангард. Вооруженных людей. Мне бы хотелось взять с собой человек восемь-десять, но я ограничусь пятью. Распорядись, чтобы в возок ведьмы запрягли самого сильного, самого крепкого пони. Скажи этому старому козлу Мигуэлю, что я отрежу ему яйца и заткну в уши, если этот пони умрет по пути к Скале Висельников. Корал Торин при упоминании о яйцах рассмеялась.

Рейнолдс взглянул на нее, глаза его упали на голую грудь, опустились ниже, ему с трудом удалось повернуться к Джонасу.

- Где Рой? - спросил Джонас. Рейнолдс посмотрел наверх.

- На третьем этаже. С какой-то горничной.

- Дай ему хорошего пинка. Его работа - подготовить старуху к отъезду.

- Мы уезжаем?

- Как можно скорее. Ты и я - первыми, с парнями Ренфрю. Ленджилл с остальными - следом за нами. Главное, чтобы Ренфрю поехал с нами, Клей. Он знает местность как свои пять пальцев.

- А как же лошади на Спуске?

- Какие еще лошади?

На СИТГО вновь громыхнуло. Еще один огненный шар всплыл в небо. Джонас не видел черных облаков, не чувствовал запаха нефти: ветер уносил все на восток, подальше от города.

- Но...

- Делай, что тебе говорят. - Джонас уже четко выстроил шкалу ценностей. И лошади занимали в ней одну из последних позиций: лошадей Фарсон мог добыть где угодно. Гораздо выше Джонас поставил цистерны, стоящие у Скалы Висельников. Их важность возросла многократно, поскольку источника нефти больше не существовало. Потеряв цистерны, Большие охотники за гробами могли забыть про возвращение домой.

Но первую позицию занимал фарсоновский осколок Колдовской радуги, заменить который было нечем. Если уж он разобьется, потеряется, перейдет в другие руки, пусть это произойдет, когда ответ за случившееся будет держать Джордж Латиго, а не Элдред Джонас.

- Шевелись, - бросил он Рейнолдсу. - Дипейп поедет с людьми Ленджилла. Ты - со мной. Шевелись. Не будем терять времени.

- А я? - спросила Корал. Джонас обнял ее, прижал к себе. - Я не забуду тебя, дорогая. Корал кивнула, рукой схватила его за член, не замечая уставившегося на них Рейнолдса.

- Да, и я не забуду тебя.

СИТГО они покинули со звоном в ушах, но в остальном целые и невредимые. Шими скакал за спиной у Катберта, за ними, на конце длинной веревки, тащился Капризный.

Именно Сюзан предложила место, где они могли бы скоротать время, и, как большинство решений, это показалось всем совершенно очевидным... после того как один из них его озвучил. И вот, вскоре после полуночи, когда день Жатвы уже вступил в свои права, впятером они прискакали к хижине в Плохой Траве, в которой Сюзан и Роланд несколько раз предавались любовным утехам.

Катберт и Ален разложили одеяла и уселись на них, чтобы разобраться с револьверами, которые они позаимствовали в Управлении шерифа. Там же они нашли рогатку Катберта и запас металлических шариков.

- Большой калибр. - Ален откинул цилиндр одного револьвера, посмотрел в ствол. - Отдача у них, конечно, сильная, но думаю, Роланд, мы найдем им применение.

- Нам бы ручной пулемет этого ранчера, - вздохнул Катберт.

- Ты знаешь, что сказал бы Корт о таком оружии? - спросил Роланд, и Катберт расхохотался. К нему присоединился и Ален.

- Кто такой Корт? - спросила Сюзан.

- Крутой парень, каким кажется себе Элдред Джонас, - ответил Ален. - Он был нашим учителем.

Роланд предложил своим друзьям поспать час-другой: следующий день ожидался трудным. О том, что день этот мог стать для них последним, нужды говорить не было.

- Ален, ты слушаешь?

Ален, прекрасно понимающий, что речь идет не о его ушах, кивнул. - Что-нибудь слышишь?

- Пока нет.

- Слушай внимательно.

- Буду слушать... но я не могу ничего обещать. Дар - дело тонкое. Ты знаешь об атом не хуже моего.

- Главное, слушай.

Шими тем временем расстелил два одеяла рядом со своим лучшим другом.

- Он - Роланд... и он - Ален... а кто же ты, старина Артур Хит? Кто ты на самом деле?

- Меня зовут Катберт. - Катберт протянул руку. - Катберт Оллгуд. Рад с тобой познакомиться. Как поживаешь?

Шими пожал протянутую руку. Роланд тем временем повернулся к Сюзан.

- Ты прогуляешься со мной, Сью? Я хочу тебе кое-что сказать.

Она всмотрелась в его лицо, пытаясь угадать его мысли.

- Хорошо.

Она протянула ему руку, Роланд взял ее, и бок о бок они вышли в лунный свет, от которого у Сюзан в страхе зашлось сердце.

В молчании шагали они среди сладко пахнущей травы, которую с удовольствием продолжали есть коровы и лошади, даже когда она уже раздувала, а потом разрывала им желудки. Высокая, на фут выше головы Роланда, трава зеленела, как летом. Дети иногда терялись в Плохой Траве и умирали там, но Сюзан не испытывала страха, находясь рядом с Роландом, даже не видя небесных ориентиров: врожденное чувство направления никогда не подводило его.

- Сью, ты нарушила мое указание, - наконец вырвалось у него.

Она повернулась к нему, на ее губах заиграла улыбка.

- Значит, ты хочешь вернуться в камеру, так? - спросила она. - Вместе с друзьями?

- Нет, разумеется, нет. Ты такая храбрая! - Он прижал ее к себе, поцеловал. Когда оторвался, оба они тяжело дышали. Потом Роланд положил ей руки на плечи, заглянул в глаза. - Но на этот раз ты должна в точности выполнить мои указания.

Она молча смотрела на него, не отводя глаз.

- Ты знаешь. Знаешь, что я тебе сейчас скажу.

- Да, возможно.

- Говори. Может, у тебя получится лучше.

- Я должна остаться в хижине, а вы уедете. Останусь я и Шими.

Роланд кивнул.

- Но ты останешься? Останешься?

Она подумала о том, каким чужим казался ей револьвер Роланда, когда она сжимала его под пончо, вспомнила недоуменный, неверящий взгляд Дейва после того, как пуля пробила ему грудь и отбросила назад. Вспомнилась и ее первая попытка убить шерифа Эвери, когда выстрелом она лишь подожгла свое пончо, хотя шериф находился прямо перед ней. Револьвера для нее у них не было (если только Роланд не отдал бы ей один из своих), управляться с ним она не умела... и, что более важно, не хотела уметь. Учитывая все эти обстоятельства, опять же не забывая о Шими... пожалуй, оптимальный выход для нее - остаться в хижине. Роланд терпеливо ждал. Сюзан кивнула:

- Мы с Шими будем ждать вас. Я обещаю.

Он улыбнулся, на лице отразилось облегчение.

- А теперь честно ответь на мой вопрос, Роланд.

- Если смогу.

Она посмотрела на луну, лицо Демона бросило ее в дрожь, вновь взглянула на Роланда.

- Каковы шансы, что ты вернешься ко мне?

Он обдумал вопрос, не выпуская ее рук, и после долгой паузы ответил:

- Выше, чем полагает Джонас.

- Мы будем ждать у границы Плохой Травы, и ты сможешь засечь их. - Да, табун лошадей, который я видела...

- Он может появиться и без табуна, - ответил Роланд, не зная еще, как точно предугадал замыслы Джонаса. - Но шума от его отряда и так будет достаточно. А если их окажется много, мы их и увидим... они прорежут в траве коридор.

Сюзан кивнула. Такое она видела не раз. Загадочным образом Плохая Трава раздавалась в стороны, пропуская группы людей.

- А если они будут ждать тебя, Роланд? Если Джонас вышлет разведчиков?

- Я в этом сомневаюсь, - пожал плечами Роланд. - А если и вышлет, мы их убьем. Если сможем, по-тихому. Убивать мы хорошо обучены. С этим мы справимся.

Сюзан перехватила его руки, теперь она сжимала руку Роланда, а не наоборот. На ее лице читался страх.

- Ты не ответил на мой вопрос. Каковы шансы, что мы вновь увидимся?

Он опять задумался:

- Пятьдесят на пятьдесят.

Она закрыла глаза, глубоко вдохнула, медленно выдохнула, открыла глаза.

- Плохо, но не так плохо, как я думала. А если ты не вернешься? Мне с Шими ехать на запад, как ты и говорил?

- Да, в Гилеад. Там ты будешь в полной безопасности, дорогая... но ты просто обязана добраться до Гилеада, если не услышишь, как взрываются цистерны. Ты знаешь об этом, не так ли?

- Чтобы предупредить твоих людей... твой ка-тет?

Роланд кивнул.

- Я их предупрежу, не бойся. И Шими не дам в обиду. В том, что мы добрались до этой хижины, его заслуги не меньше, чем моей.

Роланд действительно серьезно рассчитывал на Шими, хотя Сюзан об этом не догадывалась. Если его, Катберта и Алена убили бы, именно Шими удержал бы Сюзан от опрометчивых поступков: ответственность за его жизнь и безопасность заставили бы ее уйти на запад.

- Когда вы уезжаете? - спросила Сюзан. - Есть у нас время заняться любовью?

- Время есть, но, может, нам не стоит этого делать. Мне и так трудно вновь оставить тебя. Конечно, если ты очень хочешь... - Его глаза молили ее ответить “да”.

- Тогда вернемся и немного полежим. - Она повернулась, взяла его за руку. Уже хотела сказать, что носит их первенца, но в последний момент передумала. У него и так много забот... да и не было у нее желания сообщать такую радостную весть под этой уродливой луной. Так можно накликать беду.

Они проложили путь сквозь Плохую Траву, которая уже успела сомкнуться. У хижины Роланд развернул ее к себе, нежно поцеловал.

- Я всегда буду любить тебя, Сюзан. Несмотря ни на что.

Она улыбнулась. В уголках глаз выступили слезинки.

- Несмотря ни на что, - согласилась она. Поцеловала Роланда, и они вошли в хижину.

Луна начала спуск к горизонту, когда отряд из восьми человек выехал из-под арки с выбитыми на ней словами “ВХОДИТЕ С МИРОМ”. Первыми скакали Джонас и Рейнолдс. За ними следовал черный возок Риа. Тянул его крепкий на вид пони, сил которому хватило бы и на ночь, и на половину следующего дня. Джонас хотел дать ей возницу, но Риа отказалась.

- Нет такого животного, с которым мужчина справился бы лучше меня, - заявила она ему, и похоже, сказала правду.

Поводья лежали у нее на коленях, однако пони и без них знал, что от него требуется. За возком следовали Хэш Ренфрю, Куинт и трое лучших ковбоев Ренфрю.

Корал тоже хотела поехать, но Джонас имел на этот счет иное мнение.

- Если нас убьют, ты сможешь жить, как и раньше. О том, что мы заодно, никто не знает.

- Без тебя мне нет смысла жить.

- Слушай, не изображай школьницу, тебе это не идет. Ты найдешь немало причин и дальше брести по тропе, стоит лишь задуматься над этим. Если все пройдет хорошо, а я ожидаю, что так оно и будет, а ты все еще захочешь быть со мной, уезжай отсюда, как только услышишь о нашем успехе. К западу отсюда, в горах Ви-Кастис, есть городок. Называется Ритзи. Ты прибудешь туда задолго до нас, как бы мы ни спешили. Найди приличную гостиницу, где может остановиться одинокая женщина... если такая есть в Ритзи. Жди. Когда мы доберемся туда с цистернами, вливайся в колонну по мою правую руку. Ты все поняла?

Она поняла. Такие женщины встречались одна на тысячу. Умные, как Сатана, и умеющие трахаться, как любимая шлюха Сатаны. Теперь оставалось только одно: чтобы все прошло, как он только что описал. Джонас придержал поводья, дождался, пока с ним поравняется возок.

Шар в мешке лежал на коленях Риа.

- Есть что-нибудь?

Он надеялся вновь увидеть розовую искру в черноте шара и одновременно страшился этого.

- Нет. Он заговорит, если будет на то необходимость... можешь на это рассчитывать.

- Тогда какой от тебя прок, старуха?

- Узнаешь, когда придет время, - ответила Риа, высокомерно глядя на него (но, к своей радости, Джонас заметил в ее взгляде и страх). Джонас вновь занял место во главе маленькой колонны. Он решил, что возьмет шар у Риа при возникновении малейшей угрозы. Откровенно говоря, с головой его творилось что-то странное. Словно его искушало манящее желание заглянуть в розовые глубины шара. Желание это разожгла та розовая искра, что ему довелось увидеть.

Ерунда, сказал он себе. Шар тут ни при чем. Это предвкушение битвы. Как только мы покончим с мальчишками, я снова стану самим собой.

Если бы так оно и было. Но Джонас в этом сильно сомневался.

Ренфрю уже пристроился к Клею. Джонас втиснулся между ними. Ужасно болела сломанная нога - еще один дурной знак.

- Что Ленджилл? - спросил он Ренфрю.

- Собирает людей, - ответил Ренфрю. - За Френа Ленджилла можно не беспокоиться. Он приведет тридцать человек.

- Тридцать! Клянусь телом Гарри, я же говорил ему, что мне нужно сорок! Как минимум сорок!

Ренфрю смерил его взглядом, поморщился от особенно сильного порыва ветра. Натянул шейный платок на нос и рот. Ковбои, замыкающие колонну, давно уже это сделали.

- Ты очень боишься этих трех мальчишек, Джонас?

- Боюсь за нас обоих, наверное, поскольку ты слишком глуп, чтобы понять, кто они такие и на что способны. - Джонас тоже натянул платок на лицо и продолжил уже более спокойным голосом, потому что не хотел преждевременно пугать этих болванов. Пока они ему нужны. А как только шар перейдет к Латиго, ситуация в корне изменится. - Хотя, возможно, мы их и не увидим.

- Вполне вероятно, что они уже в тридцати милях отсюда и во всю прыть, на какую способны их лошади, несутся на запад. - согласился Ренфрю. - Я готов отдать пару золотых тому, кто расскажет, как они вырвались на свободу.

Какое это теперь имеет значение, идиот, подумал Джонас, но ничего не сказал.

- Что же касается людей Ленджилла, то это самые крепкие парни. Если дойдет до дела, эти тридцать будут сражаться, как шестьдесят. Джонас встретился взглядом с Клеем. Я поверю в это, только когда сам увижу, прочитал он в глазах Клея и вновь подумал о том, что не зря Рейнолдс нравится ему больше Роя Дипейпа.

- Сколько вооруженных?

- Огнестрельным оружием? Может, половина. Они выедут через час после нас.

- Хорошо. - По крайней мере тыл им прикроют. Хоть за это он мог не беспокоиться. Ему не терпелось избавиться от этого треклятого шара. Ой ли? прошептал полубезумный голос из глубин подсознания. А хочется ли?

Джонас игнорировал голос, пока тот не смолк. Полчаса спустя они свернули с дороги на Спуск. В нескольких милях впереди серебрилось под луной море Плохой Травы.

Примерно в то самое время, когда Джонас и его отряд свернули на Спуск, Роланд, Катберт и Ален садились в седла. Сюзан и Шими стояли у дверей хижины, держась за руки и не отрывая от них глаз.

- Вы услышите взрывы цистерн и почувствуете запах дыма. - обратился к ним Роланд. - Даже если ветер будет дуть от вас, все равно почувствуете. А через час увидите дым в другом месте. Там, - он указал, где. - Будет гореть хворост у устья каньона.

- А если мы ничего не увидим?

- Уезжайте на запад. Но ты увидишь, Сью. Клянусь тебе, увидишь.

Она шагнула к нему, положила руки ему на бедро, посмотрела на него в свете закатывающейся луны. Он наклонился, провел рукой по волосам, поцеловал в губы.

- Иди и возвращайся живой и невредимый, - пожелала Роланду Сюзан, оторвавшись от него.

- Да, - внезапно добавил Шими, - Сражайтесь мужественно и победите в честном бою. - Он подошел, и застенчиво коснулся сапога Катберта. Катберт наклонился, взял руку Шими, пожал ее.

- Береги ее, старина.

Шими кивнул:

- Обещаю.

- Поехали. - Роланд боялся, что расплачется, если еще секунду будет смотреть на ее запрокинутое лицо. - Пора.

Они медленно отъехали от хижины, но прежде чем трава сомкнулась, отрезав их от Сюзан и Шими, он оглянулся в последний раз.

- Сью, я тебя люблю.

Она улыбнулась. Прекрасной, лучезарной улыбкой:

- Птички и рыбки, медведи и зайки.

В следующий раз Роланд увидел ее внутри Колдовской радуги.

Западнее Плохой Травы Роланд и его друзья увидели лишь тучи песка, которые ветер гнал над каменистой землей. Лунный свет превращал эти тучи в загадочных фантомов. Иной раз песок опадал, открывая им Скалу Висельников, в двух колесах от них, и устье каньона Молнии, в двух колесах дальше. Иногда они видели только песчаную пелену. За ними о чем-то пела под ветром высокая трава.

- Как самочувствие, парни? - спросил Роланд. - Все в порядке?

Оба кивнули.

- Я думаю, сегодня придется пострелять.

- Мы будем помнить лица наших отцов, - заверил его Катберт.

- Да. - согласился Роланд. - Мы очень даже хорошо будем их помнить. - Он потянулся. - Ветер в нашу пользу, не в их... это плюс. Мы их услышим. И сможем понять, сколько их. Правда? Оба вновь кивнули. - Если Джонас по-прежнему уверен в себе, он появится скоро, с маленьким отрядом, теми, которых успел собрать сразу, и с магическим кристаллом. В этом случае мы нападем на них, перебьем всех и захватим Колдовскую радугу.

Ален и Катберт молчали, внимательно слушая. Налетел ветер. Роланд схватился за шляпу, которая едва не слетела у него с головы.

- Если он нас испугается, думаю, тогда появится позже, уже с большим отрядом. В этом случае мы пропустим их... потом, если ветер по-прежнему будет нам помогать, пристроимся им в хвост.

Катберт заулыбался.

- О, Роланд. Твой отец может гордиться тобой. Четырнадцать лет, а хитер как дьявол!

- Пятнадцать, когда встанет следующая луна, - на полном серьезе ответил Роланд. - Если нам придется следовать этому плану, будем убивать тех, кто едет последним. Следите за моими сигналами, хорошо?

- Мы собираемся подъехать к Скале Висельников в составе их отряда? - спросил Ален. Он всегда отставал на шаг-другой от Катберта, но в данном случае Роланд не возражал: иногда обстоятельность ценилась выше быстроты. - Так?

- Если получится, да.

- Если розовый шар у них, остается надеяться, что он нас не выдаст, - добавил Ален.

На лице Катберта отразилось удивление. Роланд прикусил губу: иной раз Ален соображал очень даже быстро. Эта неприятная идея возникла у него раньше, чем у Берта... раньше, чему него самого.

- В это утро нам надо надеяться на многое, но мы будем действовать по обстановке.

Они спешились, сели рядом с лошадьми у самой границы Плохой Травы, изредка перекидываясь словом. Роланд наблюдал за клубами серебряной пыли, несущимися над пустыней, и думал о Сюзан. Представлял себе, как они поженятся, поселятся на свободных землях к югу от Гилеада. К тому времени Фарсон потерпит поражение, “сдвинувшийся” было мир вернется на прежнее место (оставшийся в нем ребенок почему-то не сомневался, что смерть Джона Фарсона положит конец всем бедам), и его стрелецкая служба окончится. Не прошло и года, как он получил право носить на бедрах шестизарядные револьверы... и большие револьверы его отца, если Стивен Дискейн решит передать их ему... но он уже устал от этой ноши. Поцелуи Сюзан размягчили его сердце, показали, что есть и другая жизнь. Может, лучшая. С домиком, детьми...

- Они идут. - Восклицание Алена вернуло Роланда к реальности. Стрелок поднялся, держа в руке поводья Быстрого. Рядом стоял Катберт.

- Большой отряд или маленький? Ты... ты знаешь?

Ален стоял, глядя на юго-восток, вытянув перед собой руки, ладонями вверх. Над его плечом Роланд видел Старую Звезду, зависшую у самого горизонта. До зари оставался час.

- Пока сказать не могу, - ответил Ален.

- Можешь хотя бы сказать, шар с...

- Нет. Замолчи, Роланд. Не мешай слушать!

Роланд и Катберт озабоченно наблюдали за Аденом, одновременно напрягая слух, пытаясь различить топот копыт, поскрипывание колес, шепот людей. Время шло. Ветер, который утих после того, как Старая Звезда закатилась за горизонт, в преддверии зари задул еще более яростно. Роланд взглянул на Катберта, который достал рогатку и нервно поигрывал резинкой. Берт пожал плечами.

- Отряд маленький, - неожиданно произнес Ален. - Вы их не чувствуете?

Оба покачали головами.

- Не больше десяти человек, может, только шесть.

- Боги! - пробормотал Роланд, вскинул кулак к небу. Не мог скрыть радости. - А шар?

- Я его не чувствую. - Голос Алена звучал сонно. - Но ведь ты думаешь, что шар с ними, не так ли?

Роланд кивнул. Маленький отряд из шести или восьми человек, охраняющий магический кристалл. Идеальный вариант.

- Готовьтесь, парни. Мы их возьмем.

Отряд Джонаса достаточно быстро пересек Спуск и углубился в Плохую Траву. Звезды-ориентиры сверкали в осеннем небе, и Ренфрю знал их все. Каждые двадцать минут он останавливал отряд, чтобы прежде всего свериться с двумя звездами, которые он называл Близнецами, а потом указывал направление движения. Джонас не сомневался, что старый ковбой выведет их из Плохой Травы точно напротив скалы Висельников. Через Плохую Траву они ехали уже час, когда к Джонасу прискакал Куинт.

- Эта старая дама, она хочет вас видеть, сэй. Говорит, по важному делу.

- Прямо сейчас? - спросил Джонас.

- Ага. - Куинт понизил голос. - Шар, который она держит на коленях, засветился.

- Правда? Вот что я тебе скажу, Куинт... возвращайся к своим, а я разберусь, что там такое. - Он придержал лошадь, пока с ним не поравнялся черный возок. Риа подняла голову, и на мгновение ему показалось, что в розовом отсвете он видит лицо молодой девушки.

- Пришел, парень. Я знала, что ты придешь. - Она зашлась хриплым смехом, и Джонас увидел Риа такой, какой она была на самом деле - выжатой досуха магическим кристаллом, что лежал у нее на коленях. Потом он посмотрел на шар... и погиб. Он чувствовал, как розовое сияние проникает в самые дальние закоулки его мозга, освещает то, что никогда не видело света.

- Тебе нравится, не так ли? - Старуха то ли хихикала, то ли ворковала. - Да, тебе нравится, как и любому другому, такой очаровательный шарик. Но что ты видишь, сэй Джонас?

Наклонившись, держась одной рукой за луку седла, а другой придерживая падающие на глаза волосы, Джонас всмотрелся в шар. Сначала видел только розовый туман, потом он начал рассеиваться. И Джонас увидел хижину, окруженную высокой травой. Хижину, какая могла приглянуться только отшельнику. С распахнутой дверью, выкрашенной пусть и шелушащейся, но еще яркой красной краской. А на каменном крыльце, положив руки на колени, бросив одеяло под ноги, с распущенными по плечам волосами сидела...

- Будь я проклят! - прошептал Джонас. Он едва не вываливался из седла, словно наездник в цирке, а глаза его исчезли: глазницы заливал розовый свет.

Риа радостно похохатывала:

- Да, это наложница Торина, которая так и не попала в его постель! Возлюбленная Диаборна! - Смех как отрезало. - Возлюбленная того молодого негодяя, что убил моего Эрмота. И он за это заплатит, да, заплатит. Смотри пристальнее, сэй Джонас! Смотри пристальнее! Джонас присмотрелся. Все стало ясно, и он подумал, что ему следовало догадаться об этом раньше. Страхи тетки этой девушки полностью оправдались. Риа все знала, хотя Джонас не мог понять, почему она никому не сказала о том, что девушку трахает один из парней, приехавших из Привходящего мира. И Сюзан не просто трахалась с Уиллом Диаборном. Она также помогла ему бежать, ему и его друзьям, и, возможно, убила при этом шерифа и его помощника.

Фигурка в шаре приблизилась. От напряжения Джонасу даже стало нехорошо, но то была приятная дурнота. За спиной девушки хижину освещала тусклая лампа. Поначалу Джонасу показалось, что в одном углу кто-то спит, но потом он решил, что там просто свалены шкуры.

- Ты видишь мальчишек? - спросила Риа, голос ее доносился из далекого далека. - Ты видишь их, мой господин, сэй?

- Нет. - И его собственный голос доходил до него из того же далекого места. Он не мог оторвать глаз от шара. Чувствовал, как магический свет все глубже и глубже проникает в его мозг. Приятное чувство. Как тепло костра в холодную ночь. - Она одна. Похоже, она ждет.

- Да, - согласилась Риа. Резкое движение рук над шаром, и свет потух.

- Нет, - протестующе воскликнул Джонас, но поздно: шар остался темным. Ой хотел протянуть руки, просить, чтобы она вернула розовый свет, если придется, умолять ее, но невероятным усилием воли сдержался. И в награду вновь обрел контроль над своим разумом. Он-то и напомнил Джонасу, что жесты Риа абсолютно бессмысленны, как жесты тех же Пинча и Джилли. Магический кристалл слушался только себя, а не ее. А старуха уже вглядывалась в него.

- И чего она, по-твоему, ждет? - спросила Риа. Ждать она могла только одного, со всевозрастающей тревогой подумал Джонас. Мальчишек. Трех безбородых сукиных сынов из Привходящего мира. А если они не с ней, то где-то неподалеку и тоже чего-то ждут. Ждут его. Возможно, даже хотят...

- Слушай меня, - прорычал он. - Я задам тебе только один вопрос, так что будет лучше, если ты скажешь правду. Они знают об этом? Эти трое знают о Радуге?

Риа отвела глаза. С одной стороны, ответ он получил, с другой - нет. Риа слишком долго просидела на своем холме. Пора ей понять, кто тут хозяин. Джонас вновь наклонился над возком, схватил ее за плечо, ужасное ощущение, все равно что хватаешь живой скелет, но пальцев не разжал, наоборот, сдавил. Риа застонала, дернулась, но Джонас крепко держал ее.

- Говори, старая сука! Разевай свою гребаную пасть!

- Может, и знают, - взвыла Риа. - Эта девчонка могла что-то видеть в ту ночь, когда приходила ко мне... о-о-о, убери руку, ты меня убиваешь!

- Если б я хотел тебя убить, ты бы уже умерла! - Джонас еще раз взглянул на магический кристалл, выпрямился в седле, потер подбородок. - Клей! - крикнул он. - Придержи коня!

Рейнолдс и Ренфрю натянули поводья. Джонас поднял руку, останавливая следовавших за ним ковбоев.

Ветер шелестел травой, гнул ее, обдавал их сладким запахом. Джонас всмотрелся в темноту, хотя и понимал, что увидеть мальчишек невозможно. Они могли быть где угодно, и Джонасу не нравились его шансы в возможной стычке. Совсем не нравились.

Он подъехал к Рейнолдсу и Ренфрю. Ренфрю выказывал нетерпение.

- В чем дело? Скоро рассвет. Надо двигаться.

- Ты знаешь хижины в Плохой Траве?

- Да, большинство. Почему...

- Знаешь ту, что с красной дверью?

Ренфрю кивнул и указал на север.

- Старика Суни. Ему было видение, то ли во сне, то ли наяву. Тогда он и выкрасил дверь в красный цвет. Он ушел к манни лет пять тому назад. - Ренфрю больше ни о чем не спрашивал. Выражение лица Джонаса подсказало ему, что задавать вопросы небезопасно.

Джонас поднял руку, на секунду взгляд его задержался на вытатуированном синем гробе, потом он повернулся, подозвал Куинта:

- Командование возлагаю на тебя.

Кустистые брови Куинта взметнулись вверх.

- На меня?

- Да. Но дальше мы не едем... план меняется.

- А что...

- Слушай и разевать рот будешь только в одном случае: если что-то не поймешь. Разверни этот чертов возок. Поставь вокруг своих людей и возвращайся назад. Соединись с Ленджиллом и его людьми. Скажи им, Джонас приказал ждать в том месте, где ты их найдешь. Ждать, пока он не вернется с Ренфрю и Рейнолдсом. Понятно?

Куинт кивнул. По лицу чувствовалось, что он сбит с толку, но вопросов не последовало.

- Хорошо. Принимайся за дело. И скажи ведьме, пусть уберет свою игрушку в мешок. - Джонас провел рукой по лбу. Пальцы, практически никогда не знавшие дрожи, ходили ходуном. - Она отвлекает.

Куинт развернул лошадь, оглянулся, когда Джонас позвал его.

- Я думаю, мальчишки из Привходящего мира где-то здесь, Куинт. Скорее всего впереди. Но если они позади, то могут напасть на вас. Куинт нервно оглядел высокую, в полтора его роста траву. Потом губы его закаменели, он вновь посмотрел на Джонаса.

- Если они нападут, то попытаются захватить шар, - продолжил Джонас. - Так вот, запомни мои слова. Тот, кто не будет защищать шар изо всех сил, потом горько об этом пожалеет. - Он мотнул головой в сторону ковбоев, сгрудившихся за черным возком. - Скажи им об этом.

- Да, босс, - кивнул Куинт.

- После того как вы соединитесь с Ленджиллом, ответственность за шар ложится на него.

- И долго нам ждать вашего возвращения?

- Пока не замерзнет ад. Отправляйся. - Когда Куинт отъехал, Джонас повернулся к Рейнолдсу и Ренфрю: - Нам предстоит небольшая прогулка.

- Роланд, - с надрывом прошептал Ален. - Они повернули назад.

- Ты уверен?

- Да. Следом идет еще один отряд. Больший по численности. К нему они и направились.

- Чем больше народу, тем увереннее они себя чувствуют, вот и все, - пожал плечами Катберт.

- А шар? - спросил Роланд. - Ты его чувствуешь?

- Да, шар с ними. Теперь чувствовать их легче, хотя расстояние увеличивается. Главное - засечь их, потом они никуда не денутся.

- Шар по-прежнему у Риа?

- Думаю, да. Отвратительная у нее аура. При прикосновении к ней просто передергивает.

- Джонас нас боится, - заявил Роланд. - Он хочет, чтобы его окружало больше людей. В этом все дело, другого объяснения нет. - Роланд не знал, что он и прав, и не прав одновременно. Не чувствовал, что допустил серьезный промах (а такое после отъезда из Гилеада случалось с ним крайне редко) - с юношеской горячностью поставил на один из вариантов, напрочь отметая любой другой.

- И что нам делать? - спросил Ален.

- Сидеть здесь. Слушать. Ждать. Они все равно привезут сюда шар, раз уж направляются к Скале Висельников. Должны привезти.

- Сюзан? - спросил Катберт. - Сюзан и Шими? Как же они? Как мы узнаем, что с ними все в порядке?

- Полагаю, тут мы бессильны. - Роланд сел, скрестив ноги, выпустив из руки поводья Быстрого. - Но Джонас и его люди скоро вернутся. И когда они появятся здесь, мы выполним свой долг.

Сюзан не хотела спать в хижине... без Роланда ей там совсем не нравилось. Поэтому она оставила Шими в углу, где он укрылся старыми шкурами, а сама вынесла одеяла наружу. Посидела на крыльце, глядя на звезды, молясь, чтобы у Роланда все получилось. Когда на душе у нее полегчало, она постелила одно одеяло, легла на него, укрылась другим. Казалось, прошла вечность с того момента, как Мария вырвала ее из глубокого сна. Ей даже не помешал громкий храп, доносящийся из хижины. Сюзан заснула, положив голову на руку, и не проснулась двадцать минут спустя, когда Шими появился в дверях, сонно посмотрел на нее и ушел в траву справить малую нужду. Заметил его только Капризный. Вытянул длинную морду и ткнулся в задницу Шими, когда тот проходил мимо. Шими в полусне отмахнулся, оттолкнув морду мула. Он хорошо знал повадки Капи, очень хорошо.

Сюзан снилась ивовая роща... птички и рыбки, медведи и зайки... и разбудило ее не возвращение Шими, а холодный металл, вдавленный в шею. Громкий щелчок она узнала сразу: кто-то взвел курок револьвера. И ивовая роща исчезла, как мираж.

- Просыпайся, Солнечный Лучик. - Голос сбил ее с толку. Ей хотелось поверить, что вновь вернулся вчерашний день, что Мария будит ее, чтобы она покинула Дом-на-Набережной до того как тот, кто убил мэра Торина и канцлера Раймера, придет, чтобы убить и ее.

Не получалось. Тогда она открыла глаза при ярком солнце. Сейчас чуть занималась заря. И разбудил ее, мужской голос - не женский. И не рука трясла ее за плечо, а дуло револьвера уперлось в шею.

Она вскинула глаза и увидела узкое, в морщинах лицо, обрамленное седыми волосами. Узкие губы. Светло-синие глаза, совсем как у Роланда. Элдред Джонас. А мужчина, который стоял позади него, в другие, лучшие времена угощал ее отца выпивкой: Хэш Ренфрю. Третий мужчина, из ка-тета Джонаса, нырнул в хижину. Ледяной ужас сковал ее тело. Как за себя, так и за Шими. Она не могла знать, понимает ли Шими, что происходит. Эти двое из того же ка-тета, что и третий, который пытался убить его, подумала она. Это он должен понять.

- Вот и ты, Солнечный Лучик, вот и ты. - Джонас наблюдал, как она выбирается из тумана сна. - Хорошо! Не следовало тебе спать одной, таким красавицам в одиночестве спать не положено. Но не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы тебя доставили в безопасное место.

Взгляд его метнулся к мужчине в плаще, вышедшему из хижины.

- Есть там ее вещи, Клей?

Рейнолдс покачал головой.

- Полагаю, все в переметных сумах, на лошади.

Шими, подумала Сюзан. Где ты, Шими? Джонас протянул руку, погладил ее грудь.

- Отличная грудь. Мягкая и теплая. Неудивительно, что ты понравилась Диаборну.

- Убери свою грязную татуированную лапу, мерзавец.

Улыбаясь, Джонас убрал руку. Посмотрел на мула.

- А ведь я знаю эту клячу. Она принадлежит моей доброй знакомой Корал. Помимо всего прочего, ты еще и воруешь скот. Ох эта молодежь. Ни стыда в ней не осталось, ни совести. Ты согласен со мной, сэй Ренфрю?

Но давнишний знакомый ее отца промолчал. Лицо его оставалось бесстрастным, но Сюзан подумала, что ему чуть-чуть да стыдно за свое присутствие в этом месте и в этот час.

Джонас вновь повернулся к ней, его губы изогнулись в подобии улыбки:

- Впрочем, после убийства украсть мула - сущий пустяк, не так ли? Она не ответила, лишь смотрела, как Джонас гладит морду Капи.

- Что же тащили с собой эти мальчишки, если им понадобился мул?

- Саваны, - вырвалось у Сюзан. - Для тебя и всех твоих друзей. Ноша получилась тяжелая, у бедного животного едва не сломалась спина. - В том краю, откуда я родом, есть хорошая поговорка. - Джонас все улыбался. - Умным женщинам прямая дорога в ад. - И рука его по-прежнему гладила нос Капи. Мулу это нравилось. Он вытянул шею, его глупые маленькие глазки от удовольствия наполовину закрылись. - А тебе не приходило в голову, что те, кто делит общую добычу и уезжает, обычно не возвращаются?

Сюзан промолчала.

- Тебя бросили, Солнечный Лучик. Ту, кто быстро дает, обычно быстро забывают. Печально, но факт. Ты знаешь, куда они поехали?

- Да, - тихо, чуть ли не шепотом ответила она.

Улыбка Джонаса стала шире.

- Если скажешь нам, облегчишь свою участь. Ты согласен, Ренфрю?

- Ага, - кивнул Ренфрю. - Они - предатели, Сюзан... Служат Доброму Человеку. Если ты знаешь, где они и что задумали, ты должна нам сказать.

- Нагнись ниже, - прошептала Сюзан, не сводя глаз с Джонаса. Губы онемели, отказывались слушаться, она произнесла что-то вроде косись пише, но Джонас ее понял, наклонился, вытянув шею, совсем как Капи, тут Сюзан и плюнула ему в лицо.

Джонас отшатнулся, его передернуло от отвращения.

- СУКА! - взревел он и отвесил ей крепкую оплеуху.

Сюзан впечаталась спиной в землю, перед глазами вспыхнули звезды. Правая щека тут же начала раздуваться, как надувной шарик. Если бы удар пришелся на дюйм или два ниже, он бы сломал мне шею, подумала она. Может, так было бы лучше. Она подняла руку, вытерла кровь, брызнувшую из правой ноздри.

Джонас повернулся к Ренфрю, который придвинулся к ним на шаг, а потом остановился.

- Посади ее на лошадь и свяжи ей руки. Покрепче. - Сверху вниз он посмотрел на Сюзан, пнул в плечо. Достаточно сильно, чтобы она покатилась к хижине. - Будешь знать, как плевать в меня! Плевать в Элдреда Джонаса! Сука!

Рейнолдс уже протягивал ему свой шейный платок. Джонас взял его, стер с лица слюну, потом опустился на колени. Набрал полную руку волос Сюзан и вытер о них платок. Рывком поднял ее на ноги. Слезы боли уже выступили в уголках глаз Сюзан, но она молчала.

- Я, возможно, больше никогда не увижу твоего дружка, сладенькая Сью с мягенькими сисечками, но ты-то у меня в руках, не так ли? И если Диаборн доставит нам лишние хлопоты, я отыграюсь на тебе вдвойне. И позабочусь о том, чтобы Диаборн об этом узнал. Можешь на это рассчитывать.

Улыбка сползла с его лица, он резко оттолкнул Сюзан, и она едва устояла на ногах.

- А теперь на коня, и быстро, пока я не решил разрисовать ножичком твою милую мордашку.

Из высокой травы, оцепеневший от ужаса, с катящимися по щекам слезами, Шими наблюдал, как Сюзан плюнула в лицо плохого Охотника за гробами, а он с такой силой ударил ее по лицу, что едва не убил. Шими было бросился ей на помощь, но чей-то голос... может, его друга Артура... зазвучал в голове, предупреждая, что помочь он не поможет, зато его самого наверняка убьют.

Он наблюдал, как Сюзан садится на лошадь. Другой мужчина, не Охотник за гробами, а крепыш ранчер, которого Шими изредка видел в “Приюте”, пытался помочь, но Сюзан оттолкнула его. И мужчина отступил, покраснев как помидор.

Не зли их, Сюзан, думал Шими. О боги, не допускайте этого, не позволяйте им и дальше избивать ее! О, ее бедное лицо! И из носа у нее течет кровь!

- Даю тебе последний шанс, - прорычал Джонас. - Где они и что собираются делать?

- Иди к дьяволу, - ответила Сюзан.

- Скорее всего там ты встретишь меня. - Он криво улыбнулся, взглянул на другого Охотника за гробами. - Ничего не нашел?

- Если они что и привезли, то взяли с собой, - ответил тот. - Оставили только диаборновскую милашку.

Джонас зло рассмеялся, вскакивая на лошадь.

- Поехали.

Они двинулись в Плохую Траву, которая тут же сомкнулась за ними, словно никто и не появлялся около хижины... да только они увезли Сюзан и увели Капи. Большой ранчер, что следовал за Сюзан, увел мула на длинной веревке.

Удостоверившись, что они не вернутся, Шими медленно вышел на полянку у хижины, на ходу застегивая штаны. Посмотрел в ту сторону, куда уехали Роланд с друзьями, в другую, куда увели Сюзан. Что делать? Мгновения ему хватило, чтобы понять: выбора у него нет. Тропа, которую оставили за собой Роланд, Ален и добрый Артур Хит (Катберт так и остался для Шими Артуром Хитом), исчезла: Плохая Трава распрямилась и поглотила ее. А вот та, что проложили Сюзан и ее похитители, еще виднелась. Возможно, последовав за Сюзан, он сможет что-то для нее сделать. Помочь ей.

Сначала Шими шагал, потом пустился бегом, уже не боясь того, что Охотники за гробами могут вернуться и схватить его. Чуть ли не весь день ему предстояло догонять Сюзан.

Катберт, самый нетерпеливый из всех троих, не находил себе места. Небо светлело и светлело, ночь уступала место дню. Вот и Жатва, думал он. Наконец-то Жатва, мы сидим здесь, заточив ножи, а резать-то некого.

Дважды он спрашивал Алена, не “слышит” ли тот чего. В первый раз Ален пробурчал что-то нечленораздельное. Второй спросил Берта, можно ли хоть что-то услышать, если над ухом постоянно тявкают?

Катберту два вопроса, заданные с разрывом в пятнадцать минут, не казались “постоянным тявканьем”. Он надулся и отошел к своей лошади. Вскоре к нему подсел Роланд.

- Ожидание, - вздохнул Катберт. - В Меджисе мы по большей части только этим и занимались, а я ужас как не люблю чего-то ждать.

- Осталось недолго, - заверил его Роланд.

Отряд Джонаса вышел к тому месту, где люди Френа Ленджилла разбили временный лагерь, через час после восхода солнца. Куинт, Риа и ковбои Ренфрю присоединились к Ленджиллу раньше, чем немало порадовали Джонаса, и, уже пили кофе.

Ленджилл вышел к ним навстречу, но, увидев Сюзан, сидевшую на лошади со связанными впереди руками, отступил на шаг и огляделся, будто искал место, где бы спрятаться. Но на большой поляне, у самой границы между Спуском и Плохой Травой, прятаться было негде, поэтому он застыл столбом. По лицу чувствовалось, что пленение Сюзан его совсем не радует.

Сюзан двинулась на него, а когда Рейнолдс попытался схватить ее за стремя, легко ускользнула от его руки.

- Как, Френсис Ленджилл! Вот уж не ожидала встретить тебя здесь!

- Сюзан, мне очень жаль, что с тобой так вышло. - Лицо Ленджилла все больше заливала краска. - Ты попала в плохую компанию, девочка... а в конце плохая компания бросила тебя, чтобы ты ответила за всех. Сюзан расхохоталась:

- Плохая компания! Да, ты знаешь, что это такое, не правда ли, Френ?

Он неловко повернулся, не зная, что и ответить. А Сюзан вытащила ногу из стремени и, прежде чем кто-то успел остановить ее, пнула его сапогом между лопаток. Ленджилл повалился на живот, глаза его в изумлении широко раскрылись.

- Ты еще не угомонилась, сучка! - взревел Ренфрю и ударил ее... по левой скуле, для симметрии, подумала она после того, как туман в голове рассеялся и к ней вернулась способность соображать. Она покачнулась в седле, но не упала на землю. На Ренфрю она даже не посмотрела, не сводя глаз с Ленджилла, которому уже удалось подняться на четвереньки.

- Ты убил моего отца! - кричала она. - Ты убил моего отца, жалкий трус, пародия на мужчину! - Теперь она смотрела на ранчеров и ковбоев, которые вытаращились на нее. - Вот он, Френ Ленджилл, глава Ассоциации конезаводчиков, змея подколодная! Жалкий койот! Паршивый...

- Достаточно, - оборвал ее Джонас, не без интереса наблюдая, как Ленджилл пятится к своим людям, поникнув плечами, не смея вымолвить и слова, раздавленный обвинениями Сюзан. Риа заквохтала, качаясь из стороны в сторону. Смех этот, мало похожий на человеческий, заставил Сюзан вздрогнуть, но присутствие Риа в этой компании, похоже, нисколько не удивило ее.

- Отнюдь. - Сюзан перевела взгляд с Джонаса на Ленджилла, на лице ее отразились брезгливость и презрение. - Этого негодяя как ни обзови, все будет мало.

- Возможно, но я думаю, что отведенное тебе время ты использовала с толком, леди-сэй. Едва ли кто смог бы превзойти тебя в этом. Послушай, как квохчет ведьма! Все равно что сыплет соль на его раны... но мы скоро заткнем ей рот. - Джонас резко повернул голову. - Клей! Рейнолдс подскакал к нему.

- Думаю, ты сможешь доставить Солнечный Лучик в Дом-на-Набережной?

- Думаю, да. - Рейнолдс постарался не выказать радости: слава богам, его посылали на восток, а не на запад. У него уже появилось дурное предчувствие... Скала Висельников, Латиго, цистерны... вся эта история. Откуда только оно взялось? - Сейчас?

- Через минуту-другую, - ответил Джонас. - Может, придется кое-кого убить прямо здесь. Кто знает? Именно ради остающихся без ответа вопросов можно встать рано утром, даже если нога болит, как дырка в зубе. Не так ли?

- Я не знаю, Элдред.

- Сэй Ренфрю, пригляди за нашим милым Солнечным Лучиком. А мне надо кое-что забрать.

Голос его разносился далеко, он этого и хотел, так что смех Риа как отрезало. Улыбаясь, Джонас двинул лошадь к черному возку, украшенному золотыми символами. Рейнолдс ехал слева от него, и Джонас скорее почувствовал, чем увидел, как справа возник Рой. Рой - хороший парень, подумал он. Немного туповат, но сердце у него в нужном месте, и иной раз ему не надо разобъяснять, что и как.

С каждым шагом лошади Джонаса Риа чуть отползала назад. Ее глубоко запавшие глаза метались из стороны в сторону в поисках выхода. И не находили его.

- Держись от меня подальше, убийца! - выкрикнула она, вскинув руку, словно хотела оттолкнуть Джонаса. Второй она еще крепче ухватилась за мешок, в котором лежал хрустальный шар. - Держись от меня подальше, а не то я призову молнию, которая поразит тебя, прежде чем ты успеешь спрыгнуть с лошади! И твоих ужасных дружков тоже! Джонасу показалось, что Рой при этих словах чуть придержал поводья, а вот Клей - нет. Как и сам Джонас. Он подумал, что она много чего может сделать... вернее, могла. До того, как голодный магический кристалл вошел в ее жизнь.

- Дай его мне. - Джонас наклонился над возком, протянул руку за мешком. - Он не твой и никогда твоим ни был. Придет день, когда Благодетель, несомненно, поблагодарит тебя за то, что ты хранила его, но сейчас ты должна мне его отдать.

Риа закричала так пронзительно, что некоторые ковбои выронили жестяные кружки с кофе и зажали уши руками. А Риа ухватилась рукой за веревку, стягивающую мешок, и подняла его над головой. Шар болтался на дне мешка, как маятник.

- Не отдам! - прорычала она. - Я скорее разобью его об землю, чем отдам тебе!

Джонас сомневался, что хрустальный шар разобьется, выскользнув из ее слабой руки на пружинистую траву, но ему не хотелось выяснять это на практике.

- Клей, - обратился он к Рейнолдсу, - достань револьвер.

Ему не пришлось смотреть на Клея, чтобы убедиться, что его приказ выполнен. Он увидел это в ее испуганных глазах, метнувшихся влево, туда, где Рейнолдс сидел на лошади.

- Сейчас я начну считать, - продолжил Джонас. - На счет “три”, если она не отдаст этот мешок, разнеси ее уродливую голову.

- Хорошо.

- Один. - Джонас наблюдал, как шар качается из стороны в сторону. Он засветился. Джонас видел розовое сияние, пробивающееся сквозь мешковину. - Два. Счастливого тебе пути в ад, Риа. Прощай, тр...

- Держи! - Она выбросила вперед руку с мешком, а другой закрыла лицо. - На, бери! И пусть он погубит тебя так же, как погубил меня!

- Спасибо, сэй.

Джонас схватил мешок пониже стягивающей его веревки, дернул на себя. Риа вскрикнула вновь: веревка ободрала ей костяшки пальцев и выдрала один ноготь. Джонас ее крика и не услышал. Душа его пела и плясала. Впервые он забыл о своей работе, долге, окружающем мире, шести тысячах опасностей, подстерегающих его каждый день. Шар у него, у него! Клянусь могилами всех богов, он мой, подумал Джонас. Мой, и это главное.

Каким-то чудом ему удалось сдержаться, он не растянул веревку и не заглянул в мешок, как лошадь лезет в торбу с овсом. Вместо этого он двойным узлом завязал веревку на роге передней луки седла. Глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Успокоился. Чуть-чуть.

- Рой.

- Да, Джонас.

Хорошо бы поскорее выбраться отсюда, подумал Джонас, и уже не в первый раз. Убраться от этих мужланов. Как же они ему надоели.

- Рой, на этот раз мы будем считать до десяти. Если к этому времени она не сгинет с моих глаз, я разрешаю тебе отстрелить ей задницу. А теперь давай посмотрим, как ты умеешь считать. Я буду слушать внимательно, так что, пожалуйста, ничего не пропускай!

- Один, - радостно воскликнул Дипейп. - Два. Три. Четыре.

Выплевывая проклятия, Риа схватила лежащие в возке вожжи и огрела ими пони. Тот прижал уши к голове и так рванул возок, что Риа повалилась на спину. Тощие ноги в черных сапогах и разноцветных чулках задрались вверх. Ковбои захохотали. Рассмеялся и Джонас. Забавное зрелище, это точно. Риа на спине, молотящая по воздуху костлявыми ногами.

- П-п-пять, - Дипейп так зашелся смехом, что начал заикаться. - Ш-ш-шесть.

Риа вновь села, с достоинством дохлой рыбы оглядела хохочущие рожи.

- Я проклинаю вас всех! - взвизгнула она. Смех стих, хотя возок уже катил прочь. - Каждого из вас! Тебя... и тебя... и тебя! - Ее скрюченный палец уперся в Джонаса. - Вор! Жалкий вор!

Как будто он был твоим, мысленно изумился Джонас (хотя слово мой первым вспыхнуло у него в мозгу, как только магический кристалл перешел в его руки). Как будто такое чудо может принадлежать деревенской ведьме, читающей будущее по петушиным внутренностям.

Возок все дальше удалялся он них. Крики Риа подстегивали пони почище любого хлыста. И хотя черный возок быстро растворился в зелени Плохой Травы, они еще долго слышали вопли и проклятия Риа, обещавшие им смерть под Демонической Луной.

- Отправляйся, - приказал Джонас Клею Рейнолдсу. - Бери с собой нашего Солнечного Лучика. Если по дороге захочешь остановить