Его представлений

Современная медицинская технология вызывает у человека трепет и кажется настолько могущественной и мудрой, что трудно бывает поверить, что в сравнении с ней наши собственные ресурсы могут иметь какое-то значение. Конечно, никто не станет отрицать важности достижений современной медицины. Она занимает одно из ведущих мест среди величайших завоеваний человеческого разума. Только в области онкологии огромные успехи были достигнуты в радиотерапии, тончайших процессах химиотерапии и хирургических методах лечения. Благодаря им от 30 до 40 % всех больных будут «излечены» от рака.

При лечении некоторых онкологических заболеваний ис­пользуется установленная в специальных помещениях аппа­ратура, причем кругом развешаны предупреждения об опас­ности радиоактивного облучения. Оставшись наедине с этими приборами, пациенты недоумевают, почему, если лечение счи­тается таким полезным, весь медицинский персонал его избе­гает. Другие аппараты испускают такой шум и скрежет, что пациентам приходится надевать наушники. Новейшее диаг­ностическое оборудование имеет такие колоссальные разме­ры, что больных для послойного анализа тканей приходится помещать внутрь таких аппаратов. Во время многочасовых операций, требующих очень точных действий, хирурги пользу­ются невероятно сложным и дорогостоящим оборудовани­ем. Поистине, мощность технологии потрясает. Некоторые способы лечения рака обладают такой силой, что пациенты боятся побочных эффектов от лечения ничуть не меньше, чем самого заболевания.

На развитие медицинской технологии было затраче­но столько времени, денег и знаний, что, хочешь не хочешь,

медицина будет казаться всемогущей. Но если, несмотря ни на что, люди продолжают умирать, всемогущей начина­ет казаться болезнь. Сверкающее оборудование, огромные лаборатории и успехи современной медицины иногда за­ставляют забыть, что многое в исцелении так и остается загадкой. Очень важно помнить о границах нашего зна­ния.

Значение индивидуальности больного

Вряд ли найдется хотя бы один специалист-онколог, кото­рый бы не спрашивал себя: почему один пациент умирает, а другой — с тем же прогнозом и лечением — выздоравлива­ет? В нашей программе участвовали два пациента, которые могут служить этому примером. Оба получали самое луч­шее лечение. Оба участвовали в работе с использованием описанных в этой книге методик. Но их реакции на все виды лечения были совершенно различны. У Джерри Грина и Билла Спинозы (здесь и далее все имена пациентов изме­нены) были одинаковые диагнозы: рак легких с метастаза­ми в мозг.

В тот день, когда Джерри узнал, что у него рак, он полно­стью отошел от жизни: оставил работу и, уладив все финан­совые дела, уселся перед телевизором, где и просиживал часами с отсутствующим взором. Уже через двадцать четы­ре часа он начал испытывать острую боль и недостаток энергии.

Как ни старались окружающие, им ничем не удавалось его заинтересовать. У него всегда была мечта сделать для дома высокие стулья к бару, и вот теперь он неделю-другую поработал в своей мастерской, почувствовав при этом неко­торый прилив энергии и уменьшение боли, но, как только стулья были готовы, Джерри снова вернулся к телевизору. Его жена говорила, что на самом деле он смотрел его без особого внимания. Во всяком случае, не так внимательно, как следил за часами, боясь пропустить время приема боле-

утоляющего. Радиотерапия не дала никаких результатов, и через три месяца он умер. Уже позже жена Джерри вспоми­нала, что его мать, отец, а также многие из близких родствен­ников и друзей умерли от рака. Более того, когда они позна­комились, он предупредил ее, что тоже умрет от рака.

У Билла Спинозы был тот же диагноз: рак легких с метастазами в мозг. Прогноз относительно его выживания и лечения ничем не отличался от прогноза Джерри, но реак­ция на болезнь у Билла была абсолютно иной. Во время болезни он пересмотрел систему жизненных ценностей. Ра­ботая коммерческим агентом, он вечно разъезжал, вечно куда-то спешил. По собственному выражению Билла, у него ни­когда не хватало времени «полюбоваться деревьями». И хотя во время болезни он продолжал работать, ему уда­лось перестроить свою жизнь так, чтобы времени хватало и на кое-какие радости.

В нашей клинике он активно работал в терапевтиче­ской группе и регулярно занимался по методике работы с воображением, которой научился в этой группе. Билл хорошо воспринял радиотерапию, и симптомы его болезни практически исчезли. Все это время он сохранял полную активность. Примерно через полтора года после того, как Билл закончил нашу программу, он испытал несколь­ко сильных эмоциональных потрясений. Очень скоро после этого болезнь к нему вернулась, и довольно быстро он умер.

У этих пациентов стоял одинаковый диагноз, оба получа­ли одно и то же лечение, и все же Билл пережил Джерри больше, чем на год и жил значительно дольше того времени, которое отводит медицина больным с таким видом рака. Более того, качество жизни Билла было совсем иным. Он жил полной жизнью, был активен, радовался своей семье и друзьям. Реакции на лечение обоих пациентов отличались от обычных. Смерть Джерри наступила значительно раньше, чем могла бы, а Билл, наоборот, на многие месяцы улучшил свой прогноз.