См. Краткосрочная психодинамическая психотерапия

АКТИВНАЯ ГРУППОВАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ СЛАВСОНА (activity group psychotherapy). Славсон (Slavson S. R.), по образованию инженер, стал одним из ведущих специалистов в США в аналитической групповой психотерапии. Аналитическая групповая психотерапия, в его представлении, использует все те же приемы, которые применяются в индивидуальном психоанализе: свободные ассоциации, анализ словесных проявлений, сновидений, сопротивления, интерпретации переноса. Что касается интерпретаций сновидений, то их осуществлял не только психотерапевт — к этому привлекались и члены группы. Важную роль играла установка психотерапевта на создание оптимальных условий для спонтанного проявления активности пациента, чему во многом способствовала обстановка занятий. Помещение, где проводились занятия, было оборудовано разнообразнейшими инструментами, материалами, предметами, стимулирующими индивидуальную деятельность. Каждому пациенту предоставлялась возможность делать все, что он хочет, если при этом он не ограничивал деятельности других участников группы. Постоянно подчеркивалась несвязанность членов группы какими-либо правилами, заданиями и пр. Модель А. г. п, С. в своей основе интраперсональна, она рассчитана на индивидуального пациента.

Автор метода был убежден, что возникновение в группе групповой динамики — психотерапевтически негативное явление, препятствующее спонтанному самораскрытию каждого. Групповые нормы, лидерство считались сомнительными средствами для достижения терапевтических целей. Каждый пациент добивался результатов ценой собственных усилий, собственными средствами и возможностями, В группе должна быть групповая сплоченность, но в весьма малой степени. Пациенты должны заниматься своими собственными проблемами, а не проблемами группы. Не было никакого намека на “организацию”, никаких приказов. Вырабатываемая групповая модель играла свою роль в А. г. п. С., но это была не терапевтическая, а общественная группа. Подобного взгляда на психоаналитическую групповую психотерапию в США придерживался также Вольф (Wolf А., 1950). Совокупность перечисленных условий создавала наиболее благоприятные возможности для достижения инсайта и переживания катарсиса.

Теоретические предпосылки метода основывались на следующих положениях: 1) спонтанная активность облегчает выявление и анализ механизмов проекции, действующих у пациентов; 2) активно функционирующая игровая группа обостряет у индивида психологическую проблематику наиболее “игрового” периода в его жизни — раннего детства — и тем способствует осознанию и отреагированию возникших в этот период конфликтов; 3) больные неврозами не в состоянии отдавать себе отчет в собственных неосознаваемых тенденциях, однако прекрасно умеют выявлять их у других в обстановке совместной групповой активности.

Указанный метод был разработан и применялся прежде всего в детской психотерапии (1933—1943 гг.). В группу входили дети с делинквентным поведением, находящиеся в психотравмирующей среде. Группы подбирались по полу и по возрасту. Членов группы помещали в комнату, оборудованную раздвижными столами, в кабинетах были краски, бумага и другие материалы. Занятия длились 60 — 90 минут, причем детям предоставлялась полная свобода действий: каждый мог делать что хочет, без всякой групповой цели. Психотерапевт не имел в такой группе никакой специфической роли, не наказывал и не хвалил детей. Он только присутствовал, не вмешиваясь в действия детей, лишь указывал им на то, что они “приняты” (как члены группы), — это и был метод, базирующийся на любви, который должен был заложить основы успокоения и укрепления Я детей.

А. г. п. С. в определенной модификации применялась автором также для лечения взрослых.

АКТИВНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ ПО ИВАНОВУ. Рациональная психотерапия, метод корригирующего воздействия, предложенный Н.В. Ивановым, осуществляется путем регулярных, систематических бесед с больным, построенных на основе разъяснения и убеждения, с целью формирования у больного активного противодействия заболеванию.

В качестве теоретической основы автор метода привлекает учение И.П. Павлова. В основе активной психотерапии лежат а) охранительный и б) активирующий принципы, которые имеют разный удельный вес в каждом конкретном случае, в зависимости от формы заболевания, течения болезни, особенностей личности больного. При этом охранительный аспект имеет целью успокоение больного, смягчение болезненных ощущений, снижение эмоционального реагирования, а стимулирующий направлен на мобилизацию компенсаторных защитных сил организма в противодействии тем или иным симптомам болезни, усиление социальной активности больного, включение в полноценную трудовую деятельность.

А. п. п. И. не предполагает строго разработанную методику построения врачебных бесед. Единственное основное требование сводится к тому, чтобы каждая из них являлась определенным обобщением проявлений заболевания и его динамики. Содержание психотерапевтических бесед определяется прежде всего тем конкретным материалом, который сообщает больной при каждом своем посещении. При этом направленность бесед, по автору, должна иметь ступенчатый, поэтапный характер. На первом этапе лечения в процессе подробного сбора анамнестических данных основной акцент психотерапевтического воздействия делается на устранении страхов и опасений, связанных с болезнью, успокоении и пробуждении определенной надежды на выздоровление. На втором этапе врач занимает более активную позицию в обсуждении различных сторон жизни пациента, выявлении условий развития болезни. Используя конкретные факты из жизни пациента, врач убедительно и настойчиво показывает больному несостоятельность его опасений, чрезмерность оценки тяжести заболевания. При этом во все более возрастающем объеме он насыщает свои беседы материалом третьего, решающего этапа психотерапии. На третьем этапе основной задачей психотерапевтического воздействия является формирование у больного активного противодействия болезни, настойчивое убеждение в необходимости возвращения его к деятельности во всех ее видах, методическое обеспечение перехода больного на активный трудовой путь, несмотря на негативные его установки. На всех этапах А. п. п. И. подчеркивается особая роль эмоциональной атмосферы во время врачебных бесед, обязательное присутствие на них ободряющей задушевности.

АКТИВНАЯ РЕГУЛЯЦИЯ ТОНУСА ПО СТОКВИСУ. Модификация аутогенной тренировки, в которой расслабление определенных мышечных групп становится самостоятельной ее целью. Показанием для применения метода, по мнению Стоквиса (Stokvis В.), является невротическая симптоматика (без признаков невротического развития личности). Стоквис полагает, что длительная концентрация внимания на мышцах вызывает их непроизвольное напряжение, поэтому продолжительность занятий не должна превышать 10 минут. Перед началом лечения обычно проводятся пробы на внушаемость. Большое внимание уделяется выработке у пациента ответственности за результаты лечения и установлению у него доверительных отношений с врачом. Тренировки проводятся в одно и то же время (считается, что лучше пропустить их, чем перенести на другой час). Занятия индивидуальны. Пациенты создают собственные формулы-намерения, которые воспроизводятся психотерапевтом во время сеанса. Вслед за успокоением (“Теперь я лежу совсем спокойно”) пациент, находящийся в положении лежа, стремится последовательно расслаблять мышцы плеч, предплечий, кистей, ног, живота, груди, головы, рта, носа, глаз, ушей, лица и затылка. По мнению Стоквиса, основную роль играет не собственно релаксация, а переживание ее пациентом, поэтому можно понять предложение расслаблять, например, мышцы глаз и ушей. Для усиления расслабления применяются суггестия, прикладывание рук, образные представления напряжения и расслабления мышц вместе с дыхательными упражнениями. Целью тренировок считается расслабление как мышечное, так и духовное. Больной мысленно говорит себе: “Благодаря глубокому и полному расслаблению представления, которые я сейчас вызываю, осуществляются”. Сеанс завершается, как и в случае гипноза, внушением на фоне счета: один — тяжесть уходит, два — глаза открываются и т. д.

АКТИВНО-КОМПЛЕКСНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ ВОЛЬГЕШИ. Основана на учении И.П. Павлова и К. М. Быкова о регулирующей деятельности коры головного мозга и об условных рефлексах, образованных от рецепторов внутренних органов. Исходя из этих теоретических положений, результатов экспериментальных исследований и собственной врачебной практики, Вольгеши (Vo1gyesi F. А., 1959) сформулировал положение, согласно которому психотерапия необходима при лечении не только функциональных расстройств, но и соматических нарушений, в этом патогенезе которых психический компонент не играет видимой роли, однако должен быть учтен и поставлен по крайней мере на один уровень с соматическим в процессе лечения, реабилитации и профилактики. А.-к. п. В. была названа активной потому, что с самого начала лечения предполагала целенаправленное воздействие на пациента, осуществляемое частично с помощью убеждения, аргументов здравого смысла, частично гипно-суггестивными методами, применяемыми в соответствии с индивидуальными нервно-типологическими особенностями больного. (В этом смысле А.-к. п. В. противопоставлялась психоаналитической психотерапии, в процессе которой анализ сновидений, свободные ассоциации предполагают пассивную позицию больного.) Комплексным этот метод назван потому, что лечебные воздействия должны осуществляться по возможности в тесном сочетании и координации с клиническими и лабораторными исследованиями. Кроме того, в процессе лечения должны учитываться семейные отношения, социальное положение и все то, что окружает больного.

А.-к. п. В., по автору, представляет собой методологический подход, сводящий результаты различных направлений науки (морфологии, физиологии, психологии) к единому названию и единой терминологии. Вольгеши считал, что в “послепавловский” период развития науки искусственно созданные границы и изоляция ее областей и школ не только могут, но и должны быть преодолены. В качестве такого объединяющего языка он предложил учение об условных рефлексах И. П, Павлова. Целью а.-к. п. В., исходя из этого, являлось создание и укрепление новых положительных условных рефлексов посредством вербальных (интеллектуальных, логических, гипносуггестивных) и соматотерапевтических методов. В этом смысле А. к. п. В. (амбулаторная или стационарная) может быть названа “индивидуальной или коллективной условно-рефлекторной психотерапией”.

Практическое применение А.-к. п. В. нашла в “Школе больных”, как Вольгеши назвал созданное им движение. Целью этого движения являлось распространение лечебного воздействия на семью, школу, рабочие места и весь окружающий мир больных, а также “кандидатов” в больные. В задачи “Школы больных” входила медико-пропагандистская деятельность, ознакомление населения с научно-медицинскими достижениями, терминами, понятиями и методами лечения.

АКТИВНОЕ САМОВНУШЕНИЕ ПО РОМЕНУ. Методика, разработанная А.С. Роменом (1967), включает два этапа обучения. На первом этапе больные обучаются произвольно вызывать у себя состояние покоя. При этом используются упражнения на мышечное напряжение, расслабление, дыхательные упражнения, словесные формулы самовнушения и образные представления. Так формируется фоновое состояние, способствующее последующей реализации целевого самовнушения. На втором этапе больные обучаются умению реализовать те или иные целенаправленные самовнушения для произвольного воздействия на физиологические процессы организма или болезненные нарушения.

При применении методики А. с. п. Р. в клинике на втором этапе обучения проводится подготовка пациентов в трех основных направлениях: а) уменьшение проявлений имеющихся нарушений, б) предупреждение возможных болезненных расстройств, в) выработка необходимых (и восстановление прежних) навыков. Лечение осуществляется эффективнее, если самовнушению на основных этапах обучают индивидуально каждого пациента: в первую неделю 1 раз в день, во вторую — через день и далее — 1 раз в неделю, В заключение лечебных мероприятий проводятся и коллективные занятия. Методика позволяет пациенту в короткие сроки (2 — 4 недели) овладеть техникой самовнушения.

АЛЕКСАНДЕР Франц (Alexander F. G., 1891—1964). Немецкий психоаналитик, психиатр, исследователь психосоматических заболеваний. В 1930 г. переехал в США, где в 1939 г. организовал Чикагский психоаналитический институт. Автор концепции специфического эмоционального конфликта, коррективного эмоционального опыта. Разработал идеи краткосрочного психоанализа, в частности путем перерыва в курсе лечения. Под психосоматическим подходом А. понимал одновременное использование физиологического и психологического характер методов и представлений. Он исходил из необходимости при психосоматических исследованиях как детального описания психологических закономерностей, так и клинико-инструментального контроля за соматовегетативными процессами.

Следуя за Фрейдом (Freud S.) в признании различий между конверсионными реакциями и вегетативными симптомами, связанными с невротическим состоянием, А. различал, в свою очередь, истерические конверсионные реакции и адекватные изменения в вегетативном функционировании, выявляемые при эмоциональном напряжении. Подобно Фрейду, он видел в конверсионной реакции символическое выражение эмоции, которая должна быть вербализована, но отвергается и подавляется вследствие переживания вины и стыда. Тело служит инструментом для этого выражения. При вегетативном неврозе физиологические симптомы сопровождают эмоциональное напряжение вследствие отсутствия внешних, прямых действий, способных разрядить аффект. В дальнейшем обратимые функциональные симптомы ведут к необратимым морфологическим повреждениям. Причину блокады открытых действий А, видел в паттернах конфликтности, что ведет к актуализации конфликтов из превербальной области индивидуума. По мнению А., симптомы вегетативных неврозов являются не выражением подавленной эмоции, а сопутствующими физиологическими нарушениями при определенных эмоциональных состояниях. Он полагал, что паттерны конфликтности могут быть выявлены в процессе психоанализа. Особое внимание А. уделял описанию конфликтности и поиску ее специфичности для определенных физиологических типов реакций. Выявлялись различия в трех уровнях психосоматических соотношений и взаимосвязь различных соматических заболеваний с характером эмоционального состояния и направленностью вегетативного тонуса.

По А., психосоматическое заболевание возникает как следствие эмоционального напряжения, являющегося проявлением внутреннего личностного конфликта с различной степенью его вытеснения. Он выделял истерическую конверсию, вегетативный невроз и психосоматическое заболевание. В первом случае наблюдается символическая переработка вытесненного эмоционального конфликта, что приводит к расстройствам в зоне произвольной иннервации (истерические моносимптомы: амавроз, сурдомутизм, астазия-абазия и т.д.). При вегетативном неврозе конфликт более глубокий, эмоциональное напряжение реализуется через вегетативные нарушения в форме дисфункций сердечно-сосудистой, желудочно-кишечной, дыхательной и других систем. Эти расстройства являются вегетативными компонентами внутриличностного конфликта. При психосоматическом заболевании конфликт полностью не осознается, и в результате хронического эмоционального напряжения возникает соматическое расстройство.

Вертикальную шкалу своей классификации, в основу которой была положена степень вытеснения эмоционального конфликта, А. дополнил горизонтальной, где характер соматического заболевания определялся типом эмоционального состояния. Он считал, что определенные эмоциональные конфликты избирательно воздействуют на функционирование различных органов и систем. Так, возбуждение, гнев влияют на сердечно-сосудистую систему; ипохондрические переживания, чувство одиночества, печали воздействуют на трофические функции и проявляются в виде нарушений работы желудочно-кишечного тракта; конфликты между сексуальными влечениями и их внешним подавлением ведут к дыхательным дисфункциям. В своем подходе А. опирался на исследования Кеннона (Cannon W. В.): симпатическая система ответственна за подготовку к реакциям борьбы и бегства, парасимпатическая регулирует анаболические процессы. Под влиянием парасимпатической системы индивид удаляется от внешних проблем в свое вегетативное существование, а активация симпатической поворачивает его вновь лицом к внешнему миру. А. выделил две группы эмоциональных состояний, сочетающихся с напряжением вегетативной нервной системы. К первой группе относятся подавленная агрессивность, сдерживаемый гнев, враждебность к внешнему миру, которые через симпатическую активацию способствуют развитию гипертензии, сердечно-сосудистых нарушений. Хроническое мышечное напряжение может быть патогенетическим фактором в происхождении артритов, повышение сосудистого тонуса ответственно за головные боли, мигрень. Влияние на эндокринную систему ведет к развитию тиреотоксикоза, диабета.

Вторую группу составляют неудовлетворенные потребности в уверенности, защищенности, принятии окружающими, нереализованные сексуальные побуждения, что способствует возбуждению парасимпатической системы, холинергических структур и ведет к развитию патологии желудочно-кишечного тракта: язвенной болезни двенадцатиперстной кишки, язвенного колита, а также бронхиальной астмы и кожных заболеваний (нейро-дермит). В основе различных форм нарушений питания лежит чувство вины как центральная эмоциональная проблема.

Представления А. о глубине вытеснения эмоционального конфликта, которые разнятся по уровню разрядки связанного с ним эмоционального напряжения (экспрессивный при истерической конверсии, вегетативный при вегетативном неврозе, соматический при психосоматическом заболевании), с одной стороны, и сопряженность определенного эмоционального состояния с соматическим заболеванием — с другой, составили основу его концепции специфического эмоционального конфликта.

АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ. А. п. представляет собой одну из областей так называемой альтернативной медицины. Основным отличием последней является использование альтернативными целителями “концепций врачевания”, существенно расходящихся с теми, которые приняты научной (академической, ортодоксальной) медициной. Понятие альтернативной медицины охватывает широкий спектр методов и практикующих целителей; чаще других к ней относят гомеопатию, акупунктуру, хиропрактику, деятельность хилеров, экстрасенсов и др.

А. п., как и альтернативной медициной в целом, занимаются врачи, имеющие высшее медицинское образование (пользующиеся ее методами исключительно или частично), и лица, не имеющие медицинского образования, но в некоторых странах (США, Германия и др.) получающие разрешение на свою деятельность.

За рубежом, особенно в развитых странах, А. п., как правило, не носит широкого характера, так как не оплачивается страховыми компаниями, а если и оплачивается, то в пределах весьма ограниченного времени работы.

Взаимоотношения между врачами и альтернативными целителями обычно антагонистические, деятельность последних в ряде стран объявлена вне закона. Количество обращений к альтернативным целителям различно и во многом зависит от уровня развития общества и системы здравоохранения в нем. Кризис, переживаемый в последнее десятилетие нашей страной, резкое снижение качества медицинского обслуживания на фоне повышения “магического настроя” общества привели к взрыву альтернативного целительства, достигшего невиданных ранее масштабов. Мотивы обращения к целителям А. п. различны. Чаще всего указываются два основных: отсутствие положительных результатов при лечении у врача и нескладывающиеся взаимоотношения между пациентом и врачом, неудовлетворенность этими отношениями.

Для более полного представления об А. п. существенное значение приобретают характеристики альтернативных целителей, сравнение деятельности врача научной медицины и альтернативного целителя, особенности пациента последнего.

Альтернативные целители: 1) несклонны подвергать свои методы исследованиям в научной медицине, не участвуют в работе профессиональных научных обществ, не публикуют свои работы в профильных журналах; 2) в случае отрицательных результатов дают стандартные объяснения (негативное отношение к методу пациентов или других лиц, присутствующих на приеме, особенности биополя целителя или пациента и т.д.);3) о результатах лечения судят обычно сами целители или пациенты, отсутствует принятая в современной психотерапии оценка эффективности метода независимым экспертом; 4) не ведется история болезни, обычно вообще нет записей встреч альтернативных целителей со своими пациентами, где бы отмечался характер их общения, динамика болезни, катамнез и т. д.; 5) альтернативный целитель чаще одиночка; как правило, у него нет учеников (обучение в последнее время носит чисто коммерческий характер). В тех случаях, когда ученики имеются, эффективность их деятельности никогда не может быть выше, чем у учителя. С увеличением числа практикующих учеников обычно отмечается уменьшение эффективности метода; 6) для деятельности альтернативных целителей (особенно в “доперестроечный” период) была характерна рекламная поддержка средствами массовой информации, партийно-административной и творческой “элитой”; 7) альтернативный целитель обычно недостаточно научно подготовлен в своей области, даже если он врач, поэтому к нему часто применяют понятие “шарлатан”. На позиции альтернативного целительства, за редким исключением, не переходят высококвалифицированные специалисты научной медицины.

Существуют определенные различия в деятельности врача научной медицины и альтернативного целителя. 1) Так, в Голландии затрата времени на одного больного врача общей практики составила 7 минут (средняя продолжительность одного контакта), в то время как в альтернативной медицине — 20 минут (Хьюар — Hewer W., 1983); 2) альтернативный целитель больше ориентирован на пациента, больше внимания уделяет его тревогам, переживаниям, потребностям; 3) он чаще дает пациенту удовлетворительные объяснения о характере его заболевания, прогнозе и лечении; 4) между альтернативным целителем и пациентом чаще возникает общение на равных; 5) отмечается высокая степень принятия пациента альтернативным целителем, и пациент это чувствует; 6) альтернативный целитель формирует у пациента сильную веру в результаты лечения; 7) он с большим энтузиазмом относится к проведению своей терапии и доказательствам ее эффективности, принимая во внимание соображения самого пациента относительно лечения; 8) для пациента именно альтернативный целитель часто приближается к образу идеального врача.

Для понимания эффективности в ряде случаев альтернативного целительства представляют интерес характеристики пациентов, которые обращаются за помощью к целителям: 1) пациент воспринимает альтернативного целителя с энтузиазмом, верой в исполнение своих ожиданий, чему в большой степени способствует реклама; 2) пациенты платят за лечение, поэтому относятся к нему серьезнее и уделяют ему больше внимания; 3) обращаются к альтернативному целителю обычно после того, как не получили положительных результатов от традиционного лечения; 4) поскольку само обращение к альтернативному целителю часто интерпретируется как девиантное поведение, это приводит к преувеличенной вере пациента в систему альтернативного лечения и самого альтернативного целителя. Это может носить достаточно выраженный агрессивный характер (высокая оплата, преувеличенная оценка возможностей, защитное поведение и т. д.).

Таким образом, альтернативная медицина часто выявляет недостатки научной медицины, не в полной мере учитывающей (а нередко и просто игнорирующей) роль психосоциальных факторов в возникновении, компенсации, декомпенсации и лечении болезни. Альтернативный целитель приобретает психологическую ценность для пациента, удовлетворяя его эмоциональные потребности; его воздействие в большей степени направлено на пациента.

Говоря о положительном терапевтическом эффекте, который наблюдается у части пациентов под влиянием альтернативных технологий, следовало бы прежде всего указать на роль суггестивных воздействий (прямое, косвенное, вооруженное внушение), усиливаемых взаимной индукцией, подражанием и верой в неизвестный метод, формируемый не без участия средств массовой информации. При одновременных воздействиях на массы людей следовало бы помнить о таком явлении, как регрессия “к середине”. У части пациентов в момент воздействия отмечается “пик” (наибольшая выраженность заболевания), у другой, напротив, ремиссия хронических расстройств. В течение времени альтернативного воздействия, которое продолжается иногда дни и недели, естественно может наблюдаться уменьшение остроты заболевания у первой части пациентов либо, напротив, его обострение — у второй части. Ни улучшение, ни ухудшение в состоянии пациента в этом случае не может быть полностью связано с альтернативным воздействием.

При альтернативном воздействии речь идет о симптоматическом психотерапевтическом эффекте, обычно недолговечном и угасающем.

Широкая врачебная практика и специально проведенные исследования свидетельствуют о возможных негативных последствиях альтернативного целительства. Чаще всего указывается запоздалая диагностика, связанная со временем, потерянным на лечение у альтернативного целителя, что особенно пагубно для пациентов с онкологической или прогрессирующей нервно-психической и соматической патологией. Отсутствие своевременно начатого лечения во многих случаях определяет неблагоприятный его прогноз.

В ряде исследований последнего времени сообщается о лицах, объявивших себя экстрасенсами. По данным В.В. Иванова (1990), независимо от наличия или отсутствия психической патологии, у экстрасенсов феномен экстрасенсорных способностей появляется под влиянием социальных действий как специфический адаптационный механизм, что позволяет им субъективно компенсировать личностную дезадаптацию. Автор изучил психопатологические аспекты экстрасенсорности у 67 лиц, объявивших себя экстрасенсами, У 5 из них он установил эндогенную (психическую) патологию, у 25 — личностную, у 37 — выраженные акцентуации характера. Ю.Н. Гаврилюк (1990) в ходе обследования экстрасенсов (35 мужчин и 32 женщин в возрасте от 20 до 55 лет) выявил 3 основные закономерности в природе сверхценных идей у экстрасенсов: 1) сверхценные идеи имели определенную нозологическую специфичность, входя в структуру расстройств психики у лиц с психопатией и больных шизофренией с малопрогредиентной формой; 2) сверхценные проявления служили своеобразной компенсацией патологических проявлений личности, снижая дезадаптацию в рамках акцентуации характера; 3) сверхценные идеи существовали как следствие ди-дактогений, т. е. были сформированы в ходе социальной индукции. Т.В. Шну-ренко (1990) также сообщает, что в клини-ко-психопатологическом аспекте экстрасенсы достаточно неоднородны. Отношение их к своим экстрасенсорным способностям неодинаково и модулируется явной психической патологией или личностными особенностями.

“Альтернативный взрыв” в нашей популяции не сопровождался, как это можно было бы ожидать, адекватными опасности мероприятиями государства, медицины и здравоохранения. Более того, значительное распространение получила точка зрения, что подобные явления наблюдались в истории разных стран в период кризисов и самопроизвольно исчезали при выходе из них. Существует и другая точка зрения. Современное западное общество смогло в основном удовлетворить некоторые важные потребности человека — в пище, одежде и др. Этого нельзя сказать об одной из самых важных человеческих потребностей — в смысле жизни. И до тех пор пока она не будет удовлетворена, у человека сохранится потребность в иррациональном, в чуде. К этому близки высказывания об обсуждаемых явлениях массового сознания известного отечественного философа и социолога М.К. Мамардашвили: “Мне кажется, что все это сказки. Не в том уничижительном смысле, когда говорят, что все это ненаучно, но в глубинном, фундаментальном: это проявление неотъемлемой от человека духовной потребности в фольклоре, мифе, легенде”.

Представляется также, что одной из возможных причин распространения альтернативной медицины является все более ощущаемый разрыв между достижениями в ряде научных областей (высадка человека на Луну, все большее приближение к пониманию происхождения Вселенной и другие не менее впечатляющие завоевания науки) и относительно более скромными успехами медицинской науки и практики. Современному человеку с этим трудно смириться и кажется, что в медицине также возможны “скачки” к новому знанию, стоит только устранить на этом пути “помехи”, создаваемые ортодоксальной наукой.

Своеобразие альтернативной медицины (А. п.) в России в данный момент заключается в том, что она все в большей мере становится частью парапсихологии (психической онтологии), включающей передачу образного и мысленного содержания на расстояние; перемещение объектов без непосредственного к ним прикосновения; ощущение кожей световых воздействий (дермовидение); определение состояния внутренних органов человека при поднесении к телу рук (паранормальная диагностика).

Сторонников этих направлений объединяет отказ от трудного, длительного пути познания в пользу одномоментного, мгновенного “постижения” внешнего мира с помощью озарения, откровения, прозрения и т. д. На этом пути отпадает необходимость в профессиональном обучении и поиске подлинно научных сведений с по-' мощью все более совершенной техники, поскольку для познания разнообразных явлений природы и человеческого организма вполне достаточно установления “пара-психологического контакта”.

Известная устойчивость альтернативных идей в общественном сознании объясняется также снижением интереса и уважительного отношения к науке, истинно научному знанию в нашей стране, охваченной многосторонним кризисом веры, в конце XX века.