Что? Я лучше пишу, чем Хайям? Не скажи.
Твоя сладкая лесть наподобие лжи.
Я имею лишь тот перевес над Хайямом,
что я жив. Так что ты язычок придержи.
***
Вы поверьте, друзья, я совсем не шучу,
мне пора бы давно обратиться к врачу.
Я хотел бы в красавицу страстно влюбиться,
но, представьте себе, не хочу.
* * *
Моционы мне нынче – скорее во вред:
вдруг красавицу встречу, прекраснее нет, –
сердце ёкнет, но сразу же внутренний голос:
– Это сколько же нынче нам стукнуло лет?
* * *
В свой день рожденья, вы уж мне поверьте,
не радуйтесь и пыл свой поумерьте,
ведь этот день, такой неповторимый,
на целый год нас приближает к смерти.
ПОЛСАТАНЫ
– А муж и жена ведь одна сатана, –
сказала мне как-то на завтрак жена.
В уме сатану я на два поделил,
и, должен сказать, результат удивил.
Выходит, что рядышком вместо жены
со мною живёт только полсатаны?
И сколько же лет я дарю по весне
подснежники этой вот полсатане?
Всю жизнь мне готовит, стирает штаны
и гладит бельё моё полсатаны?
Мы с нею прошли через холод и зной,
и спать мне приходится с полсатаной.
И даже когда отхожу я ко сну,
погладить смогу только полсатану.
А я всё считал, что мне скоро хана –
я ж думал, жена у меня сатана.
.
БАЛЛАДА О ГРУДИНКЕ
Однажды стройную грузинку,
с какой давно уже знаком,
я попросил купить грудинку,
и, если можно, с чесноком.
Она поправила косынку,
вуаль набросив на лицо,
потом взяла свою корзинку,
сказала: «Не грусти, кацо».
Набрав количество товара,
что по частям, что целиком,
мне принесла моя Тамара
грудинку вместе с чесноком.
Потом, прижав к груди грудинку,
так грациозно и легко
она исполнила лезгинку,
так грустно спела «Сулико»,
что я расчувствовался в кресле
и даже пропустил слезу,
и мы с ней вместе спели песню
про виноградную лозу.
И тихо, словно под сурдинку,
не вспоминая ни о ком,
мы съели с ней мою грудинку
с вином, кинзой и чесноком.
А вечером, когда грузинка
со мной прощалась на крыльце,
необоримая грустинка
читалась на моём лице.
ПОЯ
Я скажу, не скрывая,
ничего не тая,
Я живу припеваючи,
а порой и поя.
– На тебя нет управы, –
мне сказали друзья, –
говоришь ты неправильно,
говорить так нельзя.
Много лет мне пеняют,
и, по-моему, зря:
ведь они ж не стесняются
говорить «говоря».
Я живу, невзирая,
что болтают друзья,
на гитаре играя
и, конечно, поя.
Пусть давно я на пенсии,
но живу, хлеб жуя
и любимые песенки
с упоеньем поя.