Сказка сторожа приказа Денежного сбора К.Данилова в

Мо­сковской сыскной комиссии (1662 г., июля 27)

И того же числа Приказу Денежного збору сторож Костька Данилов сыскан и роспрошиван, а сказал: июля де в 26 день часу в десятом дни шол он ис приказу к себе на двор в Казенную слободу и слышал: на Лу­бянке говорят меж себя розных чинов люди: Житково де взяли в Коломенское с письмом сильно, а хто име­нем Житкой и какие люди про нево говорили, — того он не ведает. И те де речи сказал он Григорью Тарбееву, а иных никаких слов ни от ково он про то не слыхал и з Григорьем Тарбеевым не говаривал.

Допрос в Москов­ской сыскной комиссии десятского Сретен­ской сотни Луки Жидкого (1662 г., июля 27)

Того же числа Стретенской сотни посадцкой чело­век Лучка Житкой сыскан и допрашиван: писмо какое в Коломенское он носил ли и где то писмо взял и кому то писмо отдал? И Лучка сказал: июля в 25 день часу в другом дни на Стретенской на Большой улице был у них, у мирских людей, меж собою совет о пятинной деньге. И в то де время, идучи от Никольских ворот Стретенскою, прохожие люди говорили: на Лубянке де у столба писмо приклеено, а какие люди говарили, того он не ведает. И соцкой де их Павел Григорьев сказал про то в Земском приказе. И по то де писмо присыланы дворянин да дьяк, и то писмо взяли. И миром де хотели у них то писмо отнять. И дьяк де Офонасей Башмаков то писмо сотцкому их отдал, а сотцкой де то письмо от­дал ему, Лучке, а, отдав, от него ушол. И миром де, ухватя ево с тем письмом, отвели в Коломенское. А в Ко­ломенском де то письмо подал он великому госуда­рю. А хто де то письмо писал и хто в том воровстве завотчики, про то он ничего не ведает и ни от ково не слыхал.

И Лучка допрашиван: в которое время он в Коломенском то письмо великому государю подал и как ис Коломенского к Москве прошол, а их братья многие в то время переиманы, и хто иные из Коломенского с ним к Москве шли? И Лучка сказал: писмо де он в Коломен­ском подал великому государю у церкви на нижней па­перти, а было у него то письмо в шапке. И как де шап­ку ему отдали, и он тотчас ис Коломенского пошел к Москве и шол один. А которые розных чинов в то вре­мя к Москве шли, и он никово из них не знает.