Г. Общение и его стили

Шэрон Брем (Brehm, 1984) совершенно справедливо говорит, что какой бы ни была референтная модель исследователя избирательных отношений, он «вынуж­ден был бы признать в любом случае, что общение — это, безусловно, главный, ре­шающий элемент этих отношений». Мы здесь подчеркнем два аспекта.

Один аспект касается содержания общения и его интимизации, которая вы­ражается в усилении самораскрытия, т. е. степени откровенности и экспансивно­сти, параллельной степени доверия к другому, когда каждый раскрывает перед другим свои желания, поступки, заботы, до того хранившиеся в тайне. Обычно этот процесс у партнеров симметричен и оказывается особенно впечатляющим-когда кристаллизуется объединяющая их связь. С ростом близости этот процесс постепенно ослабевает, хотя время от времени вспышки его возобновляются (Тс deschi, 1974). Впрочем, иногда мимолетные встречи неожиданно вызывают откро^-венные излияния, подавляемые при общении с близкими.

Второй аспект, более тонкий, но не менее важный, касается стиля общения. Вдохновляясь, по-видимому, идеями Грэйнджера (Granger, 1968), Нортон (Nor­ton, 1988) определяет стиль общения как способ использовать средства выраже­ния — вербальные и невербальные — с целью дать понять, как следует понимать или истолковывать буквальный смысл сообщения (содержание). С точки зрения Нортона, стиль акта коммуникации заключается, следовательно, в смысловом эф­фекте, в дополнительном значении, придающем сообщению индивидуальность, как бы подчеркивая индивидуальный «почерк» автора, по крайней мере для дан­ного реципиента.

Но, может быть, существуют некоторые «жанры» стиля, в соответствии с кото­рыми проявляются особенности, своеобразие? В этом смысле Якобсон (Jacobson, 1962) постулировал биполярность языка, наличие в нем двух полярных стилей: метафорического (поэтического) и метонимического (прозаического). Он приме­нял это разфаничение сразу ко всей повседневной речи, к ее нарушениям, к ее формам — литературной и живописной. В этом ракурсе можно было бы охаракте­ризовать не только отношение субъекта к языку, но и отношения между двумя людьми в зависимости от собственной стилистической доминанты каждого из них. Гипотеза заключалась бы в том, что аналогия или по крайней мере система средств стиля общения управляет доступом к гармоничным близким отношени­ям. В случае, когда два человека обнаруживают метонимическую доминанту, воз­никало бы согласие на прагматической основе. Напротив, метафорическая до­минанта ориентировала бы диаду на отношения более игровые, взбалмошные, полные воображения. Но сильный разнобой в стилях мешал бы формированию конкретного взаимопонимания или аффективной близости.

До сих пор очень мало исследований велось в этом направлении, по-видимому, из-за трудности операционализации понятия стиля. Однако Лами (Lamy, 1996) попытался установить такие черты стилистического сходства в дружеских диадах, которые под­верглись комплексному оцениванию.

На основе социометрических опросов (анкет), проведенных в выборке учащихся последних классов (средней школы), Лами составляет типы пар, сильно отличающихся друг от друга в аффективном отношении: взаимный выбор, безразличие друг к другу, враждебность. Он предлагает им оценить несколько языковых и живописных стилей. Дружеские пары дают в значительной мере сходные ответы. Следовательно, мы встре­чаемся здесь с приматом сходства в сочетании с взаимным влечением. Но самый пора­зительный результат — это очень сильная корреляция между «родством душ» и оцен­ками, высказанными в адрес соучеников (товарищей по классу), а также оценкой дан­ной пары соучениками. Все происходит так, как будто бы способ видеть, характерный для данного человека, и восприятие его другими людьми принадлежали бы к одному стилю. Как сказал Бюффон: «Стиль — это сам человек».

В конце этого раздела становится ясно, что избирательные отношения, возника­ющие на основе сходства, отличаются сложной динамикой и сложной гармонией, когда частично действуют и иллюзии и нарциссизм. К тому же из большинства Упоминавшихся работ (например, Lemaire, 1959; Maisonneuve, Lamy, 1993) следует, что сходство не реалистически переоценивается. Это не исключает проницатель­ность, каковая, впрочем, предполагает у партнеров аффективное и когнитивное приведение в соответствие. Так, симпатия могла бы возникнуть при объединении смутно воспринимаемого реального сходства и подобия, скорее порождаемого фантазией, некоторым образом «творящей мифы» вокруг первого. Многие иссле-

192 Глава 5. Избирательные отношения

Б. Дружеские отношения -| 93

дования и свидетельства, о которых пойдет речь ниже, в следующих разделах смогут уточнить пути развития и превратности этого процесса в зависимости от судьбы избирательных симпатий.