Я покраснела при упоминании о наших поцелуях, но одернуть нахала не успела – он исчез

– Никто не заявлял права на меня! И я не его женщина! – крикнула я ему вслед.

Но Венецианец не обернулся. Я посмотрела на Дрейка, опасаясь увидеть в его глазах самодовольную насмешку. Мужчина, подобный ему, – знающий, что девушки штабелями укладываются у его ног, – не мог не злорадствовать при мысли о том, что получил власть надо мной.

Я стиснула зубы и подняла взгляд, но на лице Дрейка застыло выражение удивления, никакого злорадства не было и в помине. Он нахмурился:

– Ты говоришь правду. Ты действительно не понимаешь, кто ты такая.

– Напротив, я точно знаю, кто я такая. Это вы, парни, кажется, ошиблись адресом. Если надо, могу произнести по буквам: я – жертва ограбления. А также, благодаря тебе, подозреваемая в убийстве. И поскольку ты виноват и в том, и в другом, исправлять положение должен ты. И для начала ты вернешь мне дракона.

Дрейк повернулся к стойке и сделал знак бармену:

– Что будешь пить?

– Драконью кровь, – мстительно фыркнула я.

Он наклонил голову, разглядывая меня, и от его улыбки ноги у меня снова превратились в желе.

– Уверена? Приятель, две «Драконьих крови».

Я, разинув рот, смотрела, как бармен подает нам два винных бокала с темно‑красной, почти черной, жидкостью.

– Ты шутишь, да? Это же на самом деле не… э‑э‑э… не кровь?

– Нет. Но мой народ обожает этот напиток.

Я понюхала содержимое бокала. Пахло вином с пряностями. Я сделала крошечный глоток, и у меня перехватило дыхание – жидкий огонь устремился по моему пищеводу, в желудке словно что‑то запылало, и тепло мгновенно растеклось по всему телу.

– Ух ты! – воскликнула я, моргая, чтобы стряхнуть с ресниц выступившие слезинки. – Мощная штука. Что там намешано?

– Тебе лучше не знать, – ответил Дрейк, схватил меня за локоть и потащил к столику в темном углу. – А теперь, может быть, обсудим то, что тебе от меня нужно?

Я села, почувствовав легкое разочарование, когда он отпустил мою руку. Чтобы отвлечься от мыслей, вводящих меня в искушение, я снова поднесла к губам бокал, но на этот раз попробовала жидкость лишь кончиком языка.

– Вот здорово, теперь у меня язык онемел. Если окажется, что там есть какой‑нибудь яд, тебе конец.

Он ухмыльнулся:

– Никакого яда там нет.

Я успокоилась и отпила еще, приготовившись к огненным ощущениям.

– По крайней мере, для драконов. Никогда не слышал, чтобы смертный, выпив это, остался в живых.

Пламя просочилось в мою кровь, потекло куда‑то вниз живота.

– А знаешь, мне даже нравится. Может, я уже привыкла… Что значит – ни один смертный, выпив это, не остался в живых?

– Именно то, что я сказал, – пожал он плечами.