Мозги в чане

В работе «Разум, истина и история» Патнэм предлагает поставить мысленный эксперимент и продумать некоторые возможные последствия. Представим себе ненадолго ученого, ставящего жестокие эксперименты с человеческим телом. Отделив мозг от телесной субстанции, он погружает его в чан, наполненный питательными веществами, необходимыми для поддержания жизни. Нервные окончания соединены с суперкомпьютером так, что мозг, управляемый сложнейшими программами, оценивает ситуацию как совершенно нормальную: вокруг люди, предметы, небо и все прочее. На самом деле, все слышимое и видимое есть не что иное, как результат электронных импульсов, передаваемых компьютером на нервные окончания. Желая поднять руку, испытуемый тут же видит себя самого с поднятой рукой, и, меняя программу, ученый-палач может предоставить жертве галлюцинацию любой ситуации.

Этот мысленный опыт нужен Патнэму для современной версии скептического сомнения. Человеку можно внушить, что в его жизни ничего не изменилось: он передвигается среди столов и стульев, он беседует и выполняет задания, испытывая удовлетворение или страх. И все же это иллюзии, ибо мозг в чане функционирует сам по себе, без человека. Возникает вопрос: а есть ли гарантии того, что мы застрахованы от подобной ситуации, или, быть может, мы все — мозги в чане? Как видим, это новая версия картезианской формулы сомнения: что или кто гарантирует реальность всего, что мы видим, трогаем, ощущаем, переставляем?

У изолированного мозга могут быть какие угодно ощущения, знания и образы, хотя все они иллюзорны. Он уверен в реальности своих контактов, хотя известно, что все они — набор электронных импульсов. Так как же установить истинное положение вещей? Для ответа на этот вопрос Патнэм ставит другой вопрос противоположного свойства: если бы мы были мозгами в чане, смогли бы мы в этом случае сказать или даже подумать о себе как о мозгах в чане? Ответ, очевидным образом, должен быть негативным. Гипотеза о том, что мы есть мозги в чане, опровергает сама себя: ее возможная истинность сделала бы ее ложной.

На примере этого тезиса Патнэм исследует отношение слов к реальности. Мозги, отделенные от своих носителей, конечно, могут использовать, как и мы, слова, однако они не могут, используя наши слова, адресовать их к тем же вещам, к каким относим слова мы.

Современная американская философия

Мысли, возникающие со словами «дерево», «дом», «чан», «мозг», «компьютер», индуцируются в этих двух случаях разными объектами Понятно, что эти аргументы Патнэма ведут к каузальной теории референтов. Будучи мозгами в чане, согласно этой теории, нельзя одновременно говорить и думать о возможности такой ситуации. «Если возможный мир действительно реален, а мы не мозги в чане, то, говоря о ситуации вивисекции мозгов, мы имеем в виду образ «мозги в чане» или нечто подобное (при условии осмысленности). Часть гипотезы о нас как мозгах в чане предполагает в нас нормальных людей (с другой стороны, быть реально в чане с мозгами не может быть частью галлюцинации). Иначе, если мы и в самом деле суть мозги в чане, то высказывание «мы — мозги в чане» будет ложным Поэтому подобное предположение не может не быть ложным». Ошибкой мы обязаны самой теории референтов, согласно которой «только некоторые мысленные репрезентации необходимым образом соотносятся с отдельными внешними вещами либо типами вещей».

Скептическую гипотезу можно расширить и предположить, что и сама наша вера в существование внешнего мира, возможно, чистая иллюзия. Конечно, такую форму скепсиса Патнэм считает гиперболой, хотя и не лишенной смысла. Ведь скептицизм всегда был и остается постоянным спутником метафизического реализма, и тот, и другой сходятся в признании внешнего мира существующим, хотя и непознаваемым. Непознаваемый мир скептика и независимый от разума мир метафизика-реалиста, как видим, обнаруживают черты родственного сходства.