Я чувствовала себя так, как будто я никогда ничего не хотела до этого так ужасно: быть способной защитить тех, кого я люблю

Поскольку я была столь озабоченна, я не замечала тихий обмен мыслями, продолжающийся между Эдвардом и Элеазаром, пока он не перелился в разговор.

— Ты можешь думать хотя бы об одном исключении? — спросил Эдвард.

Я повернулась, чтобы понять смысл его комментариев и поняла, что все уже уставился на этих двух. Они склонились друг к другу пристально наблюдая, выражение Эдварда — напряженное и подозрительное, Элеазара — несчастное и неохотное.

— Я не хочу так думать о них, — процедил Элеазар.

Я была удивлена внезапной сменой атмосферы.

— Если ты прав… — снова начал Элеазар.

Эдвард оборвал его:

— Мысль была твоя, не моя.

— Если я прав…, я не могу даже понять, что это означало бы. Это изменило бы все в мире, который мы создали. Это изменило бы значение моей жизни. Частью чего я был?

— Твои намерения всегда были наилучшими, Элеазар.

— Это имеет значение? Что я сделал? Как много жизней...

Таня положила свою руку на плечо Элеазара в успокаивающем жесте:

— Что мы пропустили, мой друг? Я хочу знать, чтобы я могла спорить с этими мыслями. Ты никогда не делал ничего, что бы стоило наказания.

— О, не так ли? — пробормотал Элеазар.

Он пожал плечами, освобождаясь от ее руки, и продолжил свою ходьбу вновь, еще быстрее, чем прежде.

Таня наблюдала за ним полсекунды и затем сосредоточилась на Эдварде:

— Объясни.