Явление Христа страдающего на Кресте

«Достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение» (Отк 5:12).

«Одна есть в мире красота

Любви, печали, отреченья

И добровольного мученья

За нас распятого Христа»

Бальмонт.

Я взглянула в лицо моего спутника, кото­рое имело теперь выражение глубокого чувства. Его грустный взор был устремлён вверх, свя­тые уста шевелились, как при молитве. Снача­ла всё его лицо было так полно печали, что я думала он будет плакать; но слёзы были бы слишком слабым выражением того сильного чув­ства, которое им овладело и, как я видела все увеличивалось.

«Неужели и ангелы испытывают печаль?» - невольно подумала я. Может ли грусть войти сюда, в этот Святой Город? Музыка прекрати­лась; только эхо её ещё трепетало и замирало в отдалении. Тишина царствовала в безгранич­ном просторе. Я прижалась к груди моего не­бесного покровителя, с тревогой ожидая, что будет. Свет падающий сверху, отражался на его теле со всё возрастающим великолепием.

Взор его был устремлён и всё туда же. И если можно применить здесь земные выражения, грудь его стала вздыматься, уста сделались неподвижны­ми, на его пылающем лице появилось выраже­ние священного страха. Взор его был так выра­зителен, что мне хотелось исчезнуть уйдя из его рук.

Все так же не говоря ни слова, он поло­жил мне на голову свою белую снежную руку, а затем указывающим жестом поднял её вверх. Тут я поняла причину такого его состояния. И не только это: я поняла также почему все небеса полны поклонения и хвалы. Там - о, если бы весь мир мог знать это! - там висел на Кресте - окровавленный и умирающий мой Господь и Искупитель. Что это было за зрелище! Ни один из смертных не может себе представить, какое дей­ствие оно производит на духов, обитающих в Детском Раю. Терновый венец, грубо выкованные гвозди, текущая кровь, исполненный жалости взор, - всё это вместе взятое произ­водило впечатление ужасного, мучительного страдания.

Вокруг Креста были собраны со всех кон­цов города ангелы-хранители с духами младен­цев. Лица все их выражали глубокое, святое уми­ление. Когда настроение это разрослось и охватило, как один могучий поток, всех присутствующих. Ангелы подняли всех своих младенцев, направ­ляя их детские умы ко Кресту и жертве. В этот момент спустился ещё один ангел, облечённым в одежду света; он летал вокруг креста держа в своих руках сияющий венец. Затем он прикло­нился пред распятым, и это преклонение было безмолвным, как и преклонение всех собравшихся. После этого он обратился к ангелам-хранителям и сказал: «Славьте Его, ибо Он Ис­купитель падшего рода! Да славят Его все не­беса!»

Затем он поднял свою руку, в которой я увидела маленькую книгу. Все другие ангелы таким же образом подняли свои руки, и у каж­дого из них я видела книгу такого же вида. Вдруг появился как бы из невидимого храма хор ангельских существ. Они держали пальмовые ветви в руках и единодушно пели славу Богу и Агнцу. В начале я не понимала их песни, но они закончили её словами: «Пустите детей прихо­дить ко Мне, ибо их есть Царство Небесное!» Из уст младенцев и грудных детей ты устроил хва­лу... Аминь, Аллилуйя, Аминь!»

Затем ангелы-хранители ещё больше при­близились ко кресту, поднося к нему своих мла­денцев, и к ним было обращено слово, которое всецело было выше моего понимания. По окон­чании его каждый младенец был осенён пото­ком света.

Малютки улыбались, наклоняли свои го­ловки и поднимали маленькие сложенные руч­ки. Опять они были укрыты в объятьях своих покровителей, и опять хор пропел громкий гимн, к которому присоединились все духи, наполнив город одним могучим потоком святой мелодии. После этого ангелы вернулись на свои покинутые места, и всё кругом приняло преж­ний вид. В течение всего происходящего мой спутник не пошевелился, не издал ни одного слова. Он весь, казалось, был захвачен духом совершившегося, наконец, спасения.

... Повсюду здесь можно видеть крест. Каждый цветок, каждое произведение искусства имеют Крест, воспроизведенный в них как бы невидимой рукой. Все небес­ные уроки основаны на этом благословенном символе спасающей любви; ангелы-хранители наставляют своих младенцев в великой истине искупления, совершённого чрез Господа Иису­са, Который пострадал на Кресте, и с целью более глубокого усвоения этой истины, духи младенцев переводятся из категории в категорию, от одних ангелов к другим. Бла­годаря этому, Крест и Жертва запечатлены в их внутреннем сознании, и по мере того, как они постигают их смысл, природа их всё развивает­ся, и сами они делаются все возвышеннее. Это путь всех искупленных и ос­вещенных духов. В них нет лукавства. Все ан­гелы могут видеть сияние Креста, как оно излучается из души, запечатлевшей его в себе. По этой также причине нечистые духи или существа не могут скрыть своей истинной природы от ангелов или духов праведных людей, достигших совершенства. Где Крест не сияет, там нет истинной любви, и сердце, которое чуждо ему, не имеет мира с Богом.

«Мариэтта, на небесах не может быть лукавства. Но это, вместе с прочим, виденным тобой, есть только зачаточное откровение тех начал, которые в своё время будут проявлены более глубоким и ясным образом».

ГЛАВА XIV