Ю. И. Фролов, Э. Н. Тищенко

РЕШЕНИЕ КОНКРЕТНЫХ ПРОБЛЕМ С ПОМОЩЬЮ «СОЦИАЛЬНОГО ПРОТЕЗИРОВАНИЯ»¹

Использование «социального протеза»² значительно улучшает общее психологическое состояние [пожилых]. Снижение показа­теля реализованное™ говорит о том, что у [них] появилась жиз­ненная перспектива, новые жизненные ценности — такие, как независимость, уверенность в себе, стремление к активной, дея­тельной жизни. Большинство испытуемых стали считать себя бо­лее счастливыми.

«Социальное протезирование» не просто помогло подопечным компенсировать снижение физических возможностей, но и изба­вило многих из них от одиночества. Кроме того, большинство ис­пытуемых стали чувствовать себя значительно моложе.

Следовательно, «социальное протезирование» является дей­ственным средством улучшения общего психологического состо­яния испытуемых, а также может применяться для коррекции пси­хологических особенностей личности пожилых людей. <...>

Попытаемся ближе познакомиться с жизнью отдельных испы­туемых и решить их проблемы с помощью «социального протези­рования». Участие подопечных в исследовании было сугубо добро­вольным. Общий портрет вырисовывался на основе личных на­блюдений и выводов, а также тех сведений, которые человек со­общал о себе сам.

Конечно, тяжело на основании нескольких биографий делать глобальные выводы. Трудно детально проследить жизненный путь каждого из подопечных, чтобы выявить то новообразование, ко­торое влияет на заключительный этап жизненного пути. Это — цель более серьезного и детального исследования. Однако, если исходить из эпигенетической концепции развития личности Э.Эриксона, изменение социокультурных условий существования личности ведет к утрате прежней и формированию новой иден­тичности [Анцыферова Л.И., 1980]. Следовательно, неврозы «по­тери себя» обусловлены изменениями в жизни общества. В нашем случае приходилось иметь дело с яркими проявлениями «потери себя». Причины такого состояния различны. Смысл терапевтичес-

¹ Фролов Ю.И., Тищенко Э.Н. Применение психологического принципа ком­пенсации дефекта к анализу старения // Психология зрелости и старения. — 2000. — №1(9).-С. 40-65.

² Речь идет о социальной компенсации дефекта, заменяющей работу реальных физиологических систем. Созданная недавно система социальной помощи пожи­лым и инвалидам служит примером такого «социального протезирования» (при­мечание составителей хрестоматии).

L

кой работы усматривался в возвращении подопечному утрачен­ного чувства идентичности. Фактически терапевтическое воздей­ствие заключалось в изменении внешней ситуации, в которой на­ходился подопечный: прикреплении другого социального работ­ника, расширении круга общения и т.п. Это полностью согласо­валось с принципом компенсации дефекта Адлера, которая по­рождается (по Выготскому) социальной средой. Ниже приводятся некоторые результаты проделанной работы.

Пример 1. Д-ва М.А. (отделение социальной помощи № 5).

1912 года рождения, по специальности — художник-модельер. Вдова военачальника, погибшего в 30-е годы. Была репрессирова­на, сослана в Казахстан, откуда возвратилась лишь в конце 50-х годов. По словам М. А., выжить в тех тяжелых условиях ей помогло ремесло — пошив и моделирование одежды. «Это сейчас, — гово­рит она, — мое умение никому не нужно, а тогда очень цени­лось». М.А. живет в большой коммунальной квартире, старается поддерживать с соседями ровные отношения, хотя одной из сво­их соседок явно не симпатизирует. С другой соседкой, ее ровесни­цей, у М.А. дружеские отношения. «У нас почти одинаковые судь­бы, — говорит она о соседке, — нам легче понять друг друга». М. А. считает, что судьба у нее не сложилась, так как нет детей и вну­ков. «Я тихо доживаю свой век, увы, не так, как хотелось бы», — признается она.

Работа с подопечной началась с замены социального работни­ка: вместо средних лет мужчины-инженера, работающего по со­вместительству, к М.А. была прикреплена молодая женщина, мать пятилетнего сына, увлекающаяся шитьем и моделированием одеж­ды. С М.А. она общалась не только по службе, но и брала у нее уроки моделирования. Часто социальная работница приходила к подопечной с сыном. Пока мама выполняла очередное задание, М.А. читала ребенку книгу, разговаривала с ним или играла. Таким образом, достигался двойной эффект: М.А. еще раз ощутила себя профессионалом, чье искусство нужно кому-то и, общаясь с ре­бенком, хотя бы частично реализовывала себя в новом качестве — «заботливой бабушки». Именно бабушкой стал звать М.А. пяти­летний мальчик. С этой поры в жизни М.А. начался новый этап. «Я знаю, что в пятницу, как обычно, придет К. с малышом, и не так пусто будет вокруг», — говорит она. Сейчас у М.А. работает дру­гой социальный работник, но связи с К. она не теряет. Они часто встречаются, обсуждают новые модели одежды, вместе готовят сына К. к школе — учат читать, писать, рисовать.

Пример 2. Г-г И. Л., отделение социальной помощи № 3.

1927 года рождения. Раньше жил с матерью, тоже подопечной службы социальной помощи, которая умерла два года назад. По образованию — инженер, но позже получил второе высшее обра­зование. Не без гордости рассказывает о том, что учился также в

Народном Университете, был лектором общества «Знание». Ни жены, ни детей у И. Л. не было, однако, по его словам, он об этом не жалеет, так как «не стал бы тем, кем стал», будь у него семья. Живет И. Л. в отдельной двухкомнатной квартире, из кото­рой практически не выходит. Окна в комнатах закрыты тяжелыми шторами, везде — на шкафах, столах, стульях — стопки книг. И. Л. сетует на общее «бескультурье и невоспитанность», так как его «редко поздравляют с праздниками», а он «никогда не забывает это сделать». Знакомые к нему практически не заходят и не звонят. В последние два года, с тех пор, как умерла мать, И. Л. столкнулся с новыми проблемами: он не умеет готовить даже самые простые блюда, практически не имеет навыков самообслуживания и т. п.

Работу с подопечным, как и в первом случае, начали с замены социального работника: вместо девушки-студентки была назна­чена пенсионерка Н. Не имея среднего образования, Н. искренне восхищалась «ученостью» своего нового подопечного. Кроме того, она частично взялась выполнять за И. Л. работу по дому, т.е. при­няла на себя часть функций его покойной матери. Живя на одной улице с И. Л., Н. часто навещала своего подопечного, познакоми­ла с ним своих домашних. И. Л. даже один раз «выбрался в гости к Н.», о чем еще долго с восхищением вспоминал. Таким образом, он как бы вновь «обрел себя» — роль матери взяла на себя его новая попечительница.

Однако не всегда удавалось помочь подопечным разрешить слож­ную ситуацию, в которой они оказывались.

Пример 3. Ч-ва Л. И., отделение социальной помощи № 2.

1924 года рождения, по образованию химик, окончила Мос­ковский государственный университет. После войны защитила кан­дидатскую диссертацию, работала на производстве. Инвалид I груп­пы. Близких родственников нет. К племяннику, живущему в Ко­ломне, относится резко отрицательно. За три года Л. И. обслужи­валась шестью социальными работниками, и каждый из них всту­пал с ней в конфликт. По ее же словам, часто конфликтует с работниками аптеки, магазина, соседями из других квартир (Л. И. живет в отдельной однокомнатной квартире). Очень гордится тем, что борется, как ей кажется, за справедливость: соседку «посади­ла за незаконное проживание в Москве», на социального работ­ника жаловалась не только непосредственному его начальнику, но даже в Главное управление социального обеспечения. Однако Л. И. жалуется в различные инстанции преимущественно по теле­фону, написать или просто поставить свою подпись под написан­ным она категорически отказывается. Л. И. часто возмущается вне­шним видом социальных работников: «Почему у молодого чело­века борода, как у попа?» и требует прислать другого человека.

Найти контакт с этой подопечной не удалось. Любое общение с Л. И. сводится к рассказам о том, как, кого и когда с ее помо-

L

щью наказали. Таким образом, подопечная нашла для себя псев­додеятельность и посвятила ей свою жизнь. Хотя Л. И. и понимает, что подобное поведение отталкивает от нее людей, на изменения в себе или в окружающей обстановке она категорически не со­гласна. Как-то в разговоре Л. И. обмолвилась: «Я за свою жизнь на­страдалась, пусть им (соседям) тоже будет плохо». Нежелание Л. И. считаться с окружающими, раздраженность и озлобленность — вот характерные признаки невроза «потери себя», ступень к безыс­ходному отчаянию.

Несмотря на то что в большинстве случаев удавалось помочь подопечным разрешать свои проблемы, ярко выраженный эффект положительного воздействия на них, как в двух первых примерах, проявлялся нечасто.

Пример 4. Ф-ль Е.Я., отделение социальной помощи № 2.

1913 года рождения, живет в комнате в коммунальной кварти­ре, отношения с соседями очень доброжелательные. Последнее время Е.Я. стало тяжело выходить на улицу за продуктами, поэто­му она обратилась в отделение социальной помощи, так как «со­седи и так слишком много заботятся» о ней. Е.Я. — вдова «ответ­ственного работника», сама всю жизнь была активной обществен­ницей. До последнего времени она вела кружок рукоделия при ДЭЗе. Каждый день в определенное время Е.Я. кормит кошек и голубей, которые собираются под ее окном. Очень часто в ее ком­нате можно застать соседских детей. Раньше Е.Я. очень любила ходить в театры, на концерты, а теперь, по ее словам, «все этот ящик (телевизор) заменил». Родственников у Е.Я. нет, «зато есть друзья, не так много, как раньше, но все-таки есть».

Прикрепленная к Е.Я. социальная работница частично воспол­нила ей нехватку близких людей, у них сложились очень добрые, доверительные отношения. «Знакомые в основном звонят мне по телефону, — говорит Е.Я., — а А. приходит сама. Это большая разница!» Однако эффект улучшения общего состояния подопеч­ной был не слишком явным, так как изменения в ее жизни были скорее не качественными, а количественными.

Пример 5. Х-ва Е.С., отделение социальной помощи № 3.

1924 года рождения, вдова известного ученого. Живет вместе с дочерью — инвалидом II группы. По квартире передвигается с трудом, на улицу не выходит совсем. Очень привязана к своим животным — маленькой декоративной собачке и экзотическому попугаю. У Е. С. много друзей и знакомых — ученики и сослужив­цы мужа и дочери, однокурсники, соседи.

В данном случае прикрепление социального работника также не очень значительно повлияло на общее состояние подопечной, поскольку у нее и до этого был широкий круг общения. Кроме того, подопечная живет в семье и, следовательно, в меньшей сте­пени ощущает себя одинокой. Однако и Е. С. отметила, что служба

социальной помощи помогла ей ощутить свою независимость: «Я как будто делаю все сама, как десять лет назад».

Из приведенных примеров видно, что изменение окружающей обстановки приводит к изменению психологических особеннос­тей личности подопечных.

[Итак], снижение физических возможностей в пожилом возра­сте вызывает такие личностные изменения, как недовольство своим здоровьем, ощущение себя не очень счастливым, склонность пре­даваться грустным размышлениям. Еще более значительно сказы­вается на состоянии пожилых людей фактор одиночества: в це­лом, одинокие люди чувствуют себя старше своего возраста.

Эти, в основном негативные, черты личности пожилых людей были частично компенсированы с помощью «социального проте­зирования». Сравнивая личностные особенности подопечных (оди­ноких пожилых людей со сниженными физическими возможнос­тями) до и после принятия их на надомное обслуживание цент­рами социальной помощи населению, удалось выделить ряд по­ложительных изменений в их состоянии. Например, подопечные стали чувствовать себя несколько моложе, чем прежде, у них по­явилась некоторая жизненная перспектива — интерес к жизни, ожидание событий, новые ценности и т.д. Большинство подопеч­ных стали считать себя менее одинокими и более счастливыми.

Следовательно, «социальное протезирование» служит действен­ным средством компенсации негативных особенностей личности пожилых людей, вызванных физической немощью и одиночеством.