Картина шестая

В кафешке.

КАТЯ. У меня были две подруги со двора, закадычные. Везде вместе бегали, на дискачи там, на стрелки. И вот они обе уехали. Живут там у тебя, и не общаются даже. Я как-то была там, и дай, думаю, зайду. Сначала к одной. Красивая хатка в центре, она вся расфуфырена, напомажена, ноготочки, бусинки везде. И спроваживает меня… «Выпили подруга, все, дуй дальше». Ниче не сказала, так все понятно. Клиента ждет. Ладно, поехала к другой. Та где-то на отшибе, на окраине, в комнатушке. В соседней космонавты-алкаши, бухают от души. А у нее, постелька, маленький такой светильник на столике, везде какие-то открыточки, книжечки. Поступать собралась. И понимает она сама, что нихрена у нее не будет никогда. А все не верит, прячется за открыточки. Культурную пилотку из себя строит. Вся разница между ними в размере жопы. Так что не выступай Паша, и делай чо можешь.

ИГОРЬ. Я пойду посмотрю чо там?

ПАВЕЛ. Да.

КАТЯ. Закрывай уже шиномонтажку свою. Какой из тебя щас работник?

Игорь уходит.

КАТЯ. Чего-то у вас не клеится сегодня? Поссорились?

ПАВЕЛ. Нет все в порядке. Давно не говорили. Там в универе, в городе по-другому говорят. Сложно перестраиваться.

КАТЯ. Мы простые, чо.

Молчание.

ПАВЕЛ. Да.

КАТЯ. Ты может, про меня думаешь чо? Но я так-то к тебе очень хорошо отношусь. Игорь вот о тебе постоянно говорит. Волнуется. Все помогает. И деньги эти. Так-то странно, многие молодые работают сами.

ПАВЕЛ. Я не могу я говорил с ним. Он тоже. Либо учится хорошо, либо все на свете. Я не могу.

КАТЯ. Да вижу я.

ПАВЕЛ. И чо ты видишь?

КАТЯ. Рассказывает страшилки тут. Я тоже знаю много страшилок, как видишь. Только я не лезу с ними к людям, не стою на углу с протянутой рукой. Ты всю жизнь будешь ко всем лезть? Пожалейте меня, три года в интернате. Бедненький Паша. Ты всю жизнь будешь Игоря давить, так? Я спрашиваю?

ПАВЕЛ. Я не слушаю.

Катя идет к телевизору. Включает его громче. Смотрит. Молчат.

ПАВЕЛ. (Тихо). Как же я ненавижу это место. Вонючее, потное, грязное. Сколько не мой, не отмоешь. Меня трясет здесь. Мне здесь дышать нечем. И жить здесь нечем. Спиваться, убивать друг друга. Убивать и пить. А там все по-другому. Там люди красивые, чистые. Там у людей есть цель. Не только чтобы насрать другому. А чтобы жить. И зависти меньше и ругани меньше. Люди приветливые, и открытые. И помогают. Там сильные люди. И я там сильнее.

Катя его не слушает.

КАТЯ. Если ты, мразь, мне жизнь испортишь, если Игорю испортишь, я тебя живьем съем. Закопаю. Он конечно, вспыльчивый, и в рожу может дать. Но, ты меня еще не знаешь…

Павел ее не слушает.

ПАВЕЛ. Семья… Дома, как в детстве, уже не будет. Теперь один только, и только драться. Сам сделал, сами и отвечу, все.

Молчат.

КАТЯ. Знаешь, я ведь люблю тебя. Твой брат… он всегда говорит о тебе. Что ему нравится – то и мне. Шас, Паша, у нас ребенок, а ты уже не ребенок. Хватит за брата прятаться. Ты меня Паша не знаешь еще, я так тебя полюблю, что мало не покажется.

ПАВЕЛ. Че ты понимаешь? А?

Катя молчит, смотрит телевизор.

ПАВЕЛ. Ты меня не слышишь?

КАТЯ. Нет.

ПАВЕЛ. (Тихо) Не слушай. Меня бесят такие люди как вы оба. Вы - ничтожества. Вы даже не люди.

Павел пьет пиво. Катя смотрит телевизор.