Воскресенье – выходной J

Шаров:

Пургуем…

Погода с утра: мокрый ветер, крепкий снег, снег в котлах, на спальнике, в ботинках… Снег нависает над головой, на крыше палатки. Температура такая, что все вещи мокрые насквозь, сухим остаётся только то, что упаковано глубоко и не используется J

…Ночью меня жарил теплоид, который я закинул в спальник. В целом, и без него было бы не холодно, но приятно ощущать этот комок тепла, сухого(!) жара, когда вокруг вязкая теплота болота.

…Тёма лежит в анабиозе, не ест, из спальника не показывается…

…У Смирнова утром подушечки пальцев сморщенные, словно он полежал пару часов в ванне…

Пудеев:

10:45 – герои Лёши пошли наружу ремонтировать палатку, точнее, убирать снег, который надуло на внутреннюю палатку, и закрепить получше внешний тент, под который надувает этот снег.

К 14:00 развиднелось, снег прекратился, закончилась и пурга, выглядывает из тучек солнышко, однако ветер всё ещё дует, хотя и послабее. Выходить смысла нет, ибо через 2-3 часа начнёт темнеть. Решили лечь сегодня пораньше и завтра встать рано и поломиться по маршруту, если позволит ветер.

Проснулся Тёма. Идти бы конечно надо, но сейчас уже поздно. Час-полтора займут сборы, а в 16-16:30 надо уже вставать на ночлег. Так что дёргаться нет уже никакого смысла.

Итак, продолжаем заниматься ерундой.

Обсуждаем методики строительства полярных туалетов и вообще историю толчков из снежных блоков. Ветер слегка изменил направление и задувает теперь с юга, до этого дул больше с запада.

Медленно, но верно сготовили на ужин рис со всеми возможными в походных условиях изысками. Потом пили какао с коньяком, который вчера достал Валера по случаю 25-й годовщины рождения сына.

После ужина вышел из палатки по естественной причине и обомлел. Тут же, забыв о всех прочих надобностях, бросился обратно в палатку с требованием немедленно выдать мне видеокамеру и фотоаппарат. О таком моменте я мечтал давно, весь поход, пожалуй стоил всего двух моментов – гребня Восточного Пай-Ера и этого заката.

Ясное синее небо, слегка припорошенное облаками по горизонту. С одной стороны небосклона – золотое закатное солнце в фиолетовой вуали облачной дымки, с другой – освещённые последними лучами три брата, три вершины, три Пай-Ера: Главный, Восточный и Западный, над которыми точно нимб горят розовым костром кучевые облака. На юге укутанные белой ватой увалы и вершины Урала, на севере – белый горизонт, белая земля, белая мгла позёмки. Ветер с юга гонит эту позёмку на север, вырезая на снегу причудливые узоры заструг, подсвечиваемые сбоку заходящим солнцем. В какую сторону ни глянь, глаз оторвать невозможно.

Когда я вернулся в палатку, все уже улеглись, только Ринат заливал бензин в баллоны горелок, чтобы наутро сразу начать готовить. Я же сходил ещё раз наружу полюбоваться картиной заснеженной тундры и набить снегом котлы. Вернувшись, писал дневник и теперь собираюсь последовать примеру остальной компании, весело, по всей видимости, проводящей время в спальниках.