Возрождение кирасы

Отечественные армейские бронежилеты.

Они не издают воинственного грохота, не сверкают начищенной до зеркального блеска поверхностью, они не украшены плюмажами и чеканными гербами — и часто вообще замаскированы под пиджаками. Но сегодня без этих неказистых с виду доспехов просто немыслимо посылать солдат в бой или обеспечить минимальную безопасность VIP-персон. Бронежилет — одежда, предотвращающая проникновение пули в тело и, следовательно, защищающая от выстрелов. Состоит из материалов, разрушающих пулю и рассеивающих её энергию, например, кевлара и металлических или керамических пластин.
В противостоянии средств индивидуальной бронезащиты (СИБ) и поражающих элементов перевес всегда будет оставаться за последними. Ведь если энергия, сообщаемая снаряду и его конструкция соответственно могут наращиваться и изменяться для достижения большей мощности и эффективности, то броню, которую так же можно совершенствовать, продолжает нести на себе уязвимый человек — а его модернизировать нельзя.

Возрождение кирасы.

Резко возросшая мощь поражающих элементов с распространением огнестрельного оружия в военном деле привела к тому, что доспехи и латы вышли из употребления — они перестали быть преградой для пуль и только обременяли своих владельце. Но, итоги Инкерманского сражения (1854), в котором русскую пехоту расстреляли как мишени в тире, заставили полководцев задуматься не только об изменении традиционной тактики боя, но и о защите живой силы. Ведь грудь солдат была защищена от смертоносного металла только тонким сукном мундира. Пока сражения представляли собою обмен мушкетными залпами, с последующей рукопашной молотилкой, это не вызывало особой озабоченности. Но с появлением скорострельной артиллерии, засыпающих поле боя шрапнелью и осколочными гранатами, скорострельных винтовок, а затем и пулеметов, потери армий чудовищно росли.
Генералы по-разному относились к жизням своих солдат. Кто-то уважал и берег их, кто-то считал смерть в бою почетной для настоящего мужчины, для кого-то солдаты были просто расходным материалом. Но все они сходились во мнении, что чрезмерные потери не позволят им выиграть сражение — а то и приведут к поражению. Особенно уязвимыми были бойцы идущих в атаки пехотных батальонов и действующих на передовой саперных рот — на которых противник и сосредоточивал свой основной огонь. Поэтому и появилась идея найти способ защитить хотя бы их.
Первым на поле боя попыталась вернуть старый надежный щит. В 1886 году в России прошли испытания стальные щиты конструкции полковника Фишера, со специальными окошками для стрельбы. Увы, слишком тонкие, они оказались малоэффективными — поскольку запросто простреливались из новых винтовок.
Перспективным оказался другой проект — возвращение к использованию кирасы (панциря). Благо, идея была прямо перед глазами, поскольку на рубеже XIX—XX веков она ещё была частью парадного мундира кирасирских полков. Оказалось, что даже простая кираса старого образца (предназначавшаяся для защиты от холодного оружия) с расстояния в пару десятком метров может выдержать 7,62-мм пулю из револьвера Нагана. Соответственно, некоторое её утолщение (до разумных пределов) могло бы защитить человека и от чего-то более мощного.
Так началось возрождение кирас. В феврале 1905 года Россия заказала для своей армии 100 тысяч пехотных кирас у французской фирмы «Симоне, Геслюен и К». Однако поставленный товар оказался негодным. Надежными оказались средства защиты отечественной конструкции. Среди их авторов наиболее известен подполковник А. А. Чемерзин, который изготавливал кирасы из разработанных им же различных стальных сплавов. Этого талантливого человека без сомнения можно назвать отцом российского бронежилета.
"Каталог панцирей, изобретенных подполковником А. А. Чемерзиным" — так называется брошюра, изданная типографским способом и вшитая в одно из дел, хранящихся в Центральном государственном военно-историческом архиве. В ней приводятся такие сведения: "Вес панцирей: самые легкие 11/2 фунта (фунт — 409,5 г), самые тяжелые 8 фунтов. Под одеждой незаметны. Панцири против ружейных пуль, не пробиваемые 3-линейной военной винтовкой, имеют вес 8 фунтов. Панцири закрывают: сердце, легкие, живот, оба бока, позвоночный столб и спину против легких и сердца. Непробиваемость каждого панциря проверяется стрельбой в присутствии покупателя".
В "Каталоге" приведено несколько актов испытаний панцирей, проведенных в 1905—1907 гг. В одном из них сообщалось: "В присутствии ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА 11 июня 1905 года в г. Ораниенбауме производилась стрельба пулеметной ротой. Стреляли из 8 пулеметов по панцирю из сплава, изобретенного подполковником Чемерзиным, с дистанции 300 шагов. В панцирь попало 36 пуль. Панцирь не был пробит, и трещин не оказалось. При испытании присутствовал весь переменный состав стрелковой школы".
Панцири также испытывались в резерве Московской столичной полиции, по заказу которой они и были изготовлены. Стрельба по ним велась на расстоянии 15 шагов. Панцири, как отмечалось в акте, "оказались непробиваемыми, и пули осколков не дали. Первая партия оказалась изготовленной вполне удовлетворительно".
В акте комиссии резерва Санкт-Петербургской столичной полиции говорилось: "Испытание дало следующие результаты: при стрельбе в нагрудный и спинной панцири, обтянутые тонкой шелковой материей, весом первый 4 фунта 75 золотников (золотник — 4,26 г) и второй 5 фунтов 18 золотников, закрывающие грудь, живот, бока и спину, пули (Браунинга), пробив материю, деформируются и производят углубление на панцире, но такового не пробивают, оставаясь между материей и панцирем, причем никаких осколков пули наружу не вылетает".
К началу Первой мировой кирасы в России вошли в моду. Ими снарядили столичную полицию — для защиты от ножей уголовников и пуль революционеров. Несколько тысяч их отправили в армию. Кирасами скрытого (под одеждой) ношения заинтересовались и гражданские лица, кто боялся вооруженного ограбления — несмотря на высокие цены (от 1500 до 8000 рублей). Увы, вместе с первым спросом на эти прототипы гражданских бронежилетом появились и первые жулики, им воспользовавшиеся. Обещая, что их товар не прострелить и из пулемета, они продавали кирасы, которые, мягко говоря, не выдерживали никаких испытаний.

Щит-панцирь, который общество заводов «Сормово» предлагало во время первой мировой войны.

Большое распространение в Первую мировую войну также получили бронещиты, показавшие малую эффективность во время Русско-японской войны 1904-1905гг., которые были доработаны и улучшили свои показатели по пулестойкости. Боевые действия на суше приняли позиционный характер, а война, таким образом, повсеместно стала "крепостной". На практике прижился щит простейшего устройства, в виде стального прямоугольного листа толщиной около 7 мм с бойницей для винтовки и подставкой (внешне подобный щит напоминал бронещиток к пулемету Максима). Такой щит предназначался, в первую очередь, для действий в обороне: его устанавливали стационарно на бруствере траншеи для часового (наблюдателя). Насколько такие щиты были распространены, указывает тот факт, что после войны применение щитов было закреплено воинскими нормативными документами. Так, "Наставление по военно-инженерному делу для пехоты РККА", введенное в действие в сентябре 1939 г., определяет использование переносного щита в обороне, и даже иллюстрирует способ этого использования - на рисунке в тексте прямоугольный щит с размерами 45 см на 40 см изображен вкопанным в бруствер до винтовочной бойницы. Опыт сражений 1914-1918 гг. оказался настолько живучим, что переносные щиты применялись в Советско-финской войне 1939-1940гг. и начальный период Великой Отечественной войны.

Советский пехотный бронещит. Найден под Ленинградом.
Такие щиты были изготовлены в России в годы Первой мировой войны в 1916 г.

В боях Первой мировой кирасы и подобные им средства защиты использовала не только Россия, но и другие страны. Проверка в деле показала их достоинства и недостатки. Безусловно, это была хорошая защита туловища — с его жизненно важными органами. Однако стойкость кирасы зависела от её толщины. Тонкая и легкая совершенно не защищала от пуль и крупных осколков, более толстая же весила столько, что воевать в ней становилось невозможно.
Относительно удачный компромисс был найден в 1938 году, когда на вооружении РККА поступил первый экспериментальный стальной нагрудник СН-38 (СН-1). Как понятно из названия, он защищал солдата только спереди (грудь, живот и пах). За счет экономии на защите спины появилась возможность увеличить толщину стального листа, не перегружая слишком бойца. Но все слабые стороны такого решения показали себя во время Финской компании, и в 1941 году началась разработка и производство нагрудника СН-42 (СН-2). Его создателями была броневая лаборатория Института металлов (ЦНИИМ) под руководством М. И. Корюкова.

Стальной нагрудник СН-38 Стальной нагрудник СН-42

СН-42 состоял из двух пластин толщиной в три миллиметра, верхней и нижней — поскольку в цельном нагруднике солдат не смог бы ни нагнуться, ни присесть. Этот «панцирь» солдаты обычно надевали на ватник с оторванными рукавами, который служил дополнительным амортизатором, несмотря на то, что у нагрудника с внутренней стороны имелась специальная подкладка. Но бывали случаи, когда «панцирь» надевали сверху маскхалата, а также и сверху шинели. Он хорошо защищал от осколков, от автоматных очередей (на дистанции свыше 100 метров), хотя и не выдерживал выстрел из винтовки или пулемета. В первую очередь ими оснащались штурмовые инженерно-саперные бригады (ШИСБр) резерва Верховного Главнокомандования (РВГК). Они использовались на самых тяжелых участках: взятии мощных укреплений, уличных боях.
По отзывам фронтовиков оценка подобного нагрудника была самая противоречивая — от лестных отзывов до полного неприятия. Но проанализировав боевой путь «экспертов», приходишь к следующему парадоксу: нагрудник был ценен в штурмовых частях, которые «брали» крупные города, а отрицательные отзывы шли в основном из частей, которые захватывали полевые укрепления. «Панцирь» предохранял грудь от пуль и осколков, пока солдат шел или бежал, а также в рукопашной схватке, поэтому он был больше необходим в уличных боях. Однако в полевых условиях саперы-штурмовики больше передвигались по-пластунски, и тогда стальной нагрудник становился абсолютно ненужной помехой. В частях, которые вели бои на слабозаселенной местности эти нагрудники перекочевали сначала на батальонные, а потом и на бригадные склады.
Из воспоминаний фронтовиков: "Вырвавшись вперед, старший сержант Лазарев побежал к блиндажу противника. Навстречу ему выскочил фашистский офицер, который в упор разрядил всю обойму пистолета в грудь штурмовика, но пули не брали смельчака. Лазарев ударил офицера прикладом по голове. Перезарядив автомат, он вошел в блиндаж и там уложил еще нескольких фашистов, обезумевших от увиденного: офицер стрелял в упор в русского, а тот остался невредим". В ходе боев таких случаев было много, и пленные немцы неоднократно просили объяснить им причину "неубиваемости" русской пехоты. Приходилось показывать щиток.
В 1946 году на вооружение поступил СН-46, последний стальной нагрудник. Его толщина была увеличена до 5 мм, что позволяло противостоять очереди из автомата типа ППШ или МР-40 на дистанции 25 м, а для большего удобства бойца он состоял из трех частей.
После войны почти все нагрудники-кирасы были сданы на склады, и лишь небольшое количество было передано в формируемые разведподразделения ГРУ ГШ ВС СССР.