2015-08-12
550
Его магия.
Источник его существования, удивительная и опасная сила, которая делала его особенным, пропала. Сейчас до боли было понятно, что всё пошло вразрез с его планами. Он не должен был принимать то зелье, он не должен был преумножать свои магические возможности и он не должен был перенапрягаться, а дать своему телу исцелиться от предыдущих ран.
Кто-то счёл бы его беспечным, но нет, он всегда щепетильно и аккуратно просчитывал свои действия. Он ждал измены, когда Драко Малфой так самоуверенно его вызвал. И не удивился, когда увидел Негуру; он знал, этот подонок не станет ждать, пока его противник восстановит силы. Этой стычки было не избежать, как, впрочем, и того, что ему пришлось бы выпить Фортисерум. Именно поэтому он взял зелье с собой. Он знал свои пределы и согласно плану не должен был так уж далеко от них отойти.
Его ожиданий не оправдал только выживший Негура. Он был уверен, что этот кровопийца не переживёт последнего, самого сильного его удара. Все его дальнейшие планы строились именно на этом.
|
|
|
Теперь он понимал, как просчитался. Он должен был учесть каждую, даже самую крошечную возможность на другой исход. Если бы учёл, то не удивился бы так, когда увидел, как Негура противостоит магии, созданной самим Мерлином. Пусть этот подонок полностью обгорел, но всё равно смог восстановить своё тело всего за несколько секунд.
И именно это его, Лорда Волдеморта, застало врасплох. В одно мгновение блистательная победа превратилась в унизительное поражение, хотя он до сих пор не видел в своих действиях и решениях ни единой ошибки.
Может, дело в том, что ему так не хватает удачи — той самой тайной силы, которая бьёт из Поттера ключом? Будь у него хоть частичка удачи этого мальчишки — он бы давно завоевал мир. Без неё ему никак не удавалось победить, и неважно, как аккуратен, расчётлив и скрупулезен он был.
Это поражение — последнее доказательство. Его не заключат в тюрьму, нет, они просто хотят его убить — он отлично это понимал. Члены Ордена или те, кто приковали его цепями к этому холодному, неудобному креслу, а потом задавали пытливые вопросы хотели увидеть, как он умрёт. Ему завязали глаза, но он слышал, как это желание сочилось в их злых голосах. Они не говорили, что думает об этом Поттер; они вообще не упоминали имени мальчишки. Может, они больше не доверяли Избранному — а может, вмешался Негура и дал им фальшивые, но очень убедительные улики ненадёжности Поттера. Вампир очень умело изворачивал суть; именно поэтому он был его лучшим Пожирателем Смерти. Нечестные игры — любимое его занятие.
Но он не понимал, какая ему разница теперь, когда его допросили и вот-вот должны были казнить. Если бы его сознание не было ослеплено опустошающим страхом смерти, он бы, возможно, нашёл своё положение забавным. Позорная смерть. Именно её он старался избежать любой ценой. А сейчас она ждала его через несколько минут или секунд. Сердце неистово колотилось в груди, пока он, изнывающий от напряжения, ждал два так хорошо известных ему слова смертельного проклятия. Первозданный ужас охватил всё его тело, заполонил мысли. Он с трудом держал его в себе, не выставляя напоказ. Одно лишь упрямство и непомерная гордость держали его рот закрытым, а лицо бесстрастным.
|
|
|
Он не ответил на вопросы, но, к его удивлению, его инквизиторы и не жаждали получить ответы. Они очень скоро ушли, но одиночество не принесло желанного облегчения. Они, должно быть, ждали появления Негуры. Возможно, этот выродок прислал официальный запрос. От одной этой мысли пустой желудок сжался, усиливая тошноту, которую, казалось, он вот-вот не сможет сдержать. Он не заглядывал так далеко. И здесь, в этой тихой клетке, пришло время встретиться со своей судьбой и переоценить некоторые свои взгляды: хуже смерти может быть только её ожидание. Вниз и вверх по спине пробегала дрожь, когда он представлял, как открывается дверь, и он слышит мелодичный, немного хриплый голос Негуры. И этот голос насмехается над ним, глумится. Он ненавидел этот страх — слабость, которая уничтожала чувство его собственного достоинства. Он хотел стать самым сильным магов всех времён и народов, он хотел перекроить этот мир под свои идеалы, но сейчас эти цели казались далекими, невыполнимыми и бессмысленными как мечты ребёнка.
У него отняли всё. И вот он здесь, без магии и без палочки, прикованный к металлическому стулу в холодной, сырой комнате, наслаждается болью, лишь бы не думать о том, что скоро произойдёт. Болела каждая клеточка тела, и он смаковал это ощущение. Мучение подсказывало, что он до сих пор жив. Оно помогало держать себя в руках и не кричать от безысходности. Эта пытка была изысканной, утончённой... он смог бы даже насладиться ею, если бы заставлял своих жертв испытывать эти ощущения. Изнутри его опаляла необузданная, грубая, дикая сила, которая принадлежала не кому иному, как Гарри Поттеру — мальчику, о котором он думал с тех пор, как пришёл в себя.
Он увидел его безупречное лицо всего лишь на секунду перед тем, как ему завязали глаза. Тело мальчишки было раскалено докрасна, а сам он выглядел таким наивным, что хотелось зарычать и разорвать его на кусочки.
Мальчишка не знал, что самое важное и необходимое условие для удачного переливания магии — подходящий донор. Медсестра и преподаватели, конечно, знали об этом, но им едва ли было дело до их с Поттером «несовместимости» и до того, как будет больно их врагу. Главное — чтобы Избранный не пострадал.
Как хотел бы он возненавидеть зеленоглазого щенка за эту боль так же, как и за его храбрость (как мог он так спокойно вставать лицом к смерти?), за его жалость (то, чего Волдеморт никогда не хотел получить от своего врага) и за несомненную, почти совершенную привлекательность, которая с каждой встречей манила его всё сильнее и сильнее.
И эта мука должна бы многократно усилить и вывести его ненависть к Мальчику-Который-Выжил на новый уровень. Должна бы, если бы он не знал, что Поттер причинил ему боль ненамеренно, а для того, чтобы спасти. И это в корне меняло дело. Он не понимал, почему Поттер спас его, но и выяснить всё у него возможности не было — мальчишка избегал его с тех пор. Но стоило лишь вспомнить его лицо, голос, как в груди пробуждалось странное чувство. Настолько сильное, что перед ним меркли боль и страх перед неминуемой смертью. И ему очень хотелось узнать, что значит это чувство.
|
|
|
Опираясь на обстоятельства, он мог сказать, что Поттер — само воплощение комплекса героя, который спасает всех подряд. Именно поэтому он рисковал жизнью ради Малфоя — которого, по словам мальчишки, он не любил — и именно поэтому он спас его, Лорда Волдеморта. Он ничего не значил для Поттера; даже его поцелуй был полон фальши и лицемерия, и неважно, как приятен он был. Он заметил, что те, кто сражались на стороне Света, часто использовали подобные прикосновения. Они целовали друг друга, предлагая свою поддержку и понимание, и это, должно быть, помогало им отринуть боль и неуверенность. А Избранный, конечно же, служил им примером. Поэтому его поцелуй не нёс в себе ничего особенного.
Поттер ненавидит его так же, как раньше.
Но после этого логического объяснения вместо долгожданного облегчения в груди разлились иные очень странные чувства. На секунду он испугался, что вот-вот задохнётся. Сердце колотилось о рёбра так же отчаянно, как при мысли о смерти. Он судорожно втянул в себя воздух и перенаправил свои лихорадочные размышления в иное русло.
Ему не нужно было думать о Поттере — эти мысли как-то странно и не лучшим образом на нём сказывались. Лучше сосредоточиться на своём выживании. Он не упустит ни единой, даже самой ничтожной возможности сбежать из этой клетки. Девятнадцать лет назад, когда он потерял своё тело, он был таким же сломленным и беспомощным. Но если он справился тогда, разве не справится сейчас?
Ему просто нужно время. Он научится управлять чужеродной магией, которая струилась сейчас по телу, чтобы она больше не ранила его так сильно. А когда придёт Гарр… когда придёт Поттер, он убедит его — хитростью или силой — что лучше сохранить своему врагу жизнь. А раз уж они с мальчишкой разделили на двоих одну магию, это даст ему некоторое преимущество. Если щенок не захочет прийти к нему добровольно — он сможет его немного подтолкнуть. Поставив перед собой эту задачу, он минуту за минутой, час за часом всё больше и больше узнавал о необузданной, струящейся в нём силе.
|
|
|
***
В маленькой тёмной комнате не оказалось ни окна, ни камина. Единственным источником света было мягко мерцающее пламя двух факелов, которые висели на стене по обе стороны от входа. Гарри зажёг на кончике палочки Волдеморта свет и сильнее сжал её окоченевшими от холода пальцами. Затхлый запах сырости и едкого дыма раздражал нос. Гарри растёр его тыльной стороной ладони и оглянулся через плечо на бледную напряжённую Гермиону, но что-то в её облике подсказывало ему — она не передумала. Он повернул голову обратно и быстро осмотрел камеру.
Здесь не было ничего, лишь в середине комнаты стоял массивный стул из черного металла. И Гарри, скованный непонятно откуда взявшимся смятением, неуверенно подошёл к сидящему в нём человеку.
Лорд Волдеморт, его пленник, как назвала его профессор МакГонагалл, был одет в обычную чёрную мантию, закован с головы до пальцев ног, а на глазах его была плотная чёрная повязка. Гарри подошёл ближе, и Риддл будто одеревенел. Он задержал дыхание, а его мускулы так сильно напряглись, что Гарри испугался, как бы железные цепи не нанесли ему серьёзных увечий. Они так глубоко впивались в кожу, что в некоторых местах она истёрлась до крови.
Наконец, Волдеморт вздохнул. Поверхностный, судорожный вздох сопровождался неконтролируемой дрожью, от которой подрагивали кончики неестественно длинных, посиневших от холода пальцев.
И Гарри захотелось выругаться прямо как дяде из его сна.
Перед тем, как войти сюда, он пообещал себе, что будет держать себя в руках. Ему хотелось показать Гермионе, как безупречно он управляет своими ненормальными чувствами.
Напрасно.
Это они управляли им.
Тело настойчиво сопротивлялось его желанию остаться образцом честности и нравственности. (Хотя нужно было признать, что его нравственность вываляли в грязи статьи Риты Скитер о его пьянстве и посещении борделей). Но то, что он чувствовал сейчас, перед прикованным к стулу Риддлом, было за пределами буйной фантазии Риты. С этой жалостью и состраданием к Тёмному Лорду ничего нельзя было поделать. Гарри не чувствовал ни победоносного удовлетворения, ни мстительного желания; в нём шевельнулось нечто совсем иное. И он понял бы, что именно, если бы сейчас они были одни в куда более уютном и теплом месте. Гарри хотел, чтобы эти сведенные напряжением мышцы под великолепной кожей были напряжены вовсе не от страха. Он вспомнил, как Риддл говорил ему о желании приручить льва, но приручить его — дрессировщика — казалось куда заманчивее.
Во рту выступила слюна, и Гарри быстро облизнул пересохшие губы. Тело невыносимо зудело и, чтобы избавиться от этого зуда, он мог сделать только одно. Гарри попятился к двери, прежде чем ненормальные желания взяли над ним верх.
— Гарри!
Этот оклик привёл его в себя как пощёчина: прояснил мысли и вернул к действительности. Слава богу, что Гермиона была рядом с ним.
Она мягко сжала его предплечье и посмотрела с чем-то, очень близким к пониманию.
— Это была плохая идея, — прошептал он ей. — Не знаю, почему я решил, что справлюсь.
— Гарри, — тихо и мягко произнесла она. — Если сюда придёт Негура — времени на размышления у нас не останется. Ты должен решить всё сейчас.
Он прикусил губу, с силой сжал зубы на мягкой плоти и кивнул.
— Знаю.
Гарри глубоко вздохнул и опять повернулся к Тёмному Лорду.
На этот раз он в четыре быстрых шага преодолел разделяющее их расстояние и решительно снял с глаз Волдеморта чёрную повязку.
Человек в кресле больше не был так напряжён, он заметно расслабился и немного склонил голову. Риддл не смотрел на Гарри, когда заговорил холодным шёпотом.
— Гарри Поттер. Пришёл, наконец.
И только потом поднял бледную, отсвечивающую жемчугом голову; неестественно белая кожа резко контрастировала со сверкающими алыми глазами.
— Я ждал.
Гарри промолчал. Он был слишком занят тем, чтобы его лицо оставалось бесстрастным, а голова пустой. Не хватало ещё, чтобы Волдеморт узнал, о чём он думал несколько секунд назад. Они посмотрели друг на друга, и Гарри вдруг заметил разовые контуры ладоней, отчётливо отпечатавшиеся на бледных щеках. Первое, что пришло на ум — кто-то хлестал Тёмного Лорда по лицу; сама мысль об этом была забавной, но красные отметины выглядели не как ушибы, а как ожоги. Гарри невольно опустил взгляд на собственные обожжённые ладони.
— Скажи мне, Гарри, как поживает Негура? — холодно спросил Волдеморт, не обращая внимания на его задумчивость. — Он уже сделал из тебя преступника или, может, сумел убедить, что единственное твоё желание — убить меня?
— Убить тебя всегда было моим единственным желанием и без подсказок вампира, — тихо возразил Гарри и заметил, как на секунду в кроваво-красных глазах мелькнули тревога и страдание.
— Понятно, так ты здесь, чтобы посмотреть, как я умру, — безучастно произнёс Тёмный Лорд, разом потеряв весь интерес к разговору.
Смирение. Гарри не нравилось видеть в нём это смирение.
— Нет, — решительно возразил он. — Я здесь, чтобы предложить тебе сделку.
И, наконец, он получил тот ответ, который ждал: Волдеморт оживился, и в его расчетливых глазах замелькали догадки.
— Вот как? — мягко спросил Риддл и подался ближе к нему, насколько позволяли цепи.
— Для чего же тогда за твоей спиной стоит эта грязнокровка?
Гарри невольно сжал кулаки и тоже подался вперёд, теперь их лица разделяло несколько дюймов.
— Ещё раз оскорбишь её — и можешь забыть, зачем я сюда пришёл, — холодно прошипел он.
Волдеморт поджал губы, но промолчал.
— У неё есть имя. Обращайся к ней с уважением, которого она заслуживает!
— Гарри, не… — прошептала Гермиона. Её голос дрожал от напряжения, а слова тут же легко потонули в холодном шипении, которое Гарри прервал, предупреждающе подняв указательный палец.
— Она заслуживает только…
— Даже. Не. Думай. Продолжать! Ты умер бы, если бы она не помогла. Ты жив благодаря тем, кого ненавидишь — магглам и магглорождённым!
Гарри посмотрел на Гермиону и увидел в её глазах оттенённую тревогой печаль.
— Надеюсь, ты не настолько слеп, чтобы не замечать этого, — вздохнул он и посмотрел на Тёмного Лорда.
Риддл решил, что сейчас возражать не стоит, и Гарри опять вздохнул.
— Ближе к делу, у нас не так много времени. Послушай, нам нужны сведения о Негуре, особенно о его привычках, слабостях и образе мышления. Потом, если ты дашь Непреложный Обет и поклянёшься никогда больше не убивать людей — я сделаю всё возможное, чтобы ты выбрался из Хогвартса живым.
Волдеморт молчал. Он несколько долгих секунд неподвижно рассматривал Гарри, а потом кончики его губ дрогнули. Через три секунды они дрогнули ещё раз. В горле Риддла нарастал странный булькающий звук, который, вырвавшись на волю, превратился в маниакальный хохот. Впрочем, он затих так же быстро, как и начался.
— Неужели ты думаешь, что я буду тебе прислуживать, Поттер? Что я прогну спину и облобызаю тебе ноги. Что буду выполнять каждую твою просьбу. Если да, то должен сказать — после того, как Дамблдор промыл тебе мозги, у тебя распрямились последние извилины.
Гарри показалось, что ему плюнули в лицо. От этих слов было больно, унизительно. Он отступил и покачал головой.
— Отлично, — прошипел Гарри, скрипнув зубами. — Если таков твой выбор, тогда, думаю, мы найдём способ победить его и без тебя.
Лишь эти слова он смог выдавить, прежде чем отвернулся и пошёл к двери, боясь, что боль в груди вот-вот поглотит его. Он подошёл к Гермионе, схватил её за локоть и потянул за собой.
— Поттер!
Гарри не обратил внимания на оклик и протянул руку к дверной ручке.
— Поттер!
Он решительно сжал её.
— Поттер!
Отчаянное шипение пошатнуло его уверенность и против воли заставило оглянуться. О да, Волдеморт испугался, запаниковал. Он по каким-то непонятным для Гарри причинам не ожидал, что его оставят здесь. Заметив, что привлёк его внимание, Волдеморт быстро и зло зашипел:
— Я расскажу тебе всё, что знаю об этом кровопийце. Но если бы у меня был ключ к его бессмертию, разве не уничтожил бы я его ещё прошлой ночью?
Гарри отпустил дверную ручку и полностью повернулся к нему.
— Что касается Непреложного Обета: я просто не могу принести такую клятву по понятным причинам — я не самоубийца.
— Разве ты не величайший из живущих волшебников, Волдеморт? — тихо спросил Гарри. — Если ты захочешь — ты сможешь никого не убивать.
— Всё не так просто, Поттер…
— Нет, всё просто! — выкрикнул Гарри и быстро подошёл к нему, оставляя Гермиону у двери. — Всё очень, очень просто. Либо ты делаешь так, как я скажу, либо умираешь. Выбрать не так уж трудно!
Он был по-настоящему зол, но вовсе не из-за непокорности Волдеморта, не из-за того, как недружелюбно тот обращался с его подругой, и не из-за ненормальной змеиной внешности, а из-за того, что Гарри до сих пор к нему тянуло. Чем не повод?
Но злился не только он; глаза Риддла сверкали от ярости.
— Ты не оставляешь мне выбора, Поттер, — зло прошипел он.
— Именно. Не оставляю, — прошипел в ответ Гарри, наклонился ближе, и тело всё-таки предало его, проиграло желанию коснуться. Он обхватил затылок Риддла и прижался пальцами к холодной коже. Гарри хотел этого прикосновения, хотел почувствовать мягкую кожу под ладонью, хотел так сильно, что желание сводило его с ума. Ну почему этот человек такой бессердечный ублюдок? Гарри сильнее сжал пальцы в ожидании яростного шипения, которым всегда награждал его Риддл, стоило ему сделать что-нибудь без разрешения. Странно, но на этот раз Волдеморт не возражал. Вместо того, чтобы злиться, казалось, он наслаждается этим прикосновением. Гарри кровь ударила в голову. Он видел, как закрылись алые глаза и как Тёмный Лорд пробормотал что-то на выдохе, а когда он вновь открыл их, раздражение исчезло с его лица, сменившись хитрой улыбкой.
И Гарри захватило врасплох такое изменение.
Что-то было не так. Ему казалось, что он упустил что-то важное, что-то, что объясняло бы странное поведение Риддла. И только он хотел спросить, в чём дело, как его окликнула Гермиона. Но он уже и сам понял, что было не так: в глазах Волдеморта отражалось мерцание. Гарри обернулся посмотреть на источник — и сердце рухнуло в пятки.
Из-за толстой стены выпрыгнула большая древесная лягушка — Патронус Невилла.
— Они пришли, — заговорила она голосом друга. — Негура, Амбридж и шестеро авроров. Поспешите, они спустятся через десять минут.
Лягушка превратилась в мягкий сияющий туман, который медленно испарился.
— Судя по всему, — разорвал тишину холодный голос Волдеморта, — вопросам о Негуре придётся подождать. Давай заключим обязательство, Гарри, и выберемся отсюда.
Гарри перевёл на него взгляд, дурное предчувствие становилось всё отчетливее. Ярость Риддла была настоящей и объяснимой, но улыбка — самой фальшивой из всех, что он видел.
Гарри замялся и попытался хоть что-то прочесть в устрашающих глазах, но у него ничего не вышло.
— Мы тратим наше время, Гарри. Освободи меня, и я принесу Непреложный Обет, — насмешливо заметил Тёмный Лорд.
Гарри оглянулся на Гермиону. Она сжимала в руке палочку и тоже смотрела на него. Между её бровей залегла маленькая морщинка, значит, подруга пыталась в чём-то разобраться.
— Хорошо, — выдохнул Гарри и повернулся к Волдеморту.
Он поднял палочку и цепь за цепью начал снимать с Волдеморта оковы. Освободившись, Тёмный Лорд облегчённо вздохнул, медленно поднялся на ноги и потянулся всем телом, разминая затёкшие конечности. А потом, всё с той же хитрой улыбкой, почти дружелюбно протянул Гарри правую руку.
Такое охотное и заблаговременное подчинение казалось очень подозрительным, но Гарри решил, что Риддл просто хочет поскорее убраться отсюда, и тоже протянул руку, чувствуя, как длинные, холодные, костлявые пальцы смыкаются на его ладони.
— Гермиона, — выдохнул он, не отводя взгляда от Тёмного Лорда.
Гарри услышал приближающиеся шаги и краем глаза заметил, как подруга подняла палочку. Но её кончик, вопреки его ожиданиям, не коснулся их соединённых рук, а указал на Волдеморта.
— Не надо, Гарри, — прошептала Гермиона, не отводя глаз от их давнишнего врага, который обжигал её обеспокоенным взглядом. — Мне кажется… это ловушка. Он пытается одурачить нас, — уверенно закончила она.
Рука Гарри дрогнула в длинных пальцах.
— Что? — спросил он и нервно на неё посмотрел. — Как он может нас одурачить?
Гермиона быстро сглотнула; она тоже нервничала, но палочку держала крепко.
— Подумай о том, как действует Непреложный Обет. Что убьёт тебя, если ты нарушишь его?
— Не знаю, — пробормотал Гарри, теперь им пуще прежнего овладели тревога и напряжение. — Моя собственная магия?
Он смотрел на Волдеморта, который, поджав губы, то и дело бросал на Гермиону испепеляющие взгляды. Его лицо было неподвижно, словно маска.
— Да, твоя магия, — прошептала подруга. — Обет ставит печать на магию волшебника. А сейчас у него её нет. В его теле только твоя магия, которая уйдёт из него через несколько часов или дней. В лучшем случае, Непреложный Обет после этого утратит свою силу. В худшем — обязательства перейдут на тебя, и ты умрёшь, если нарушишь условия.
Гарри выдернул руку из цепкой хватки и недоверчиво посмотрел на Риддла.
— Ты … — прохрипел он, крепко стиснув зубы, но Волдеморт по-прежнему смотрел на Гермиону.
— Превосходно, Грейнджер, — холодно прошептал он. — Так это правда — мозг Золотого Трио слеплен из маггловской грязи. А я поначалу едва ли в это верил.
Он повернулся к Гарри, улыбка больше не искривляла его губ.
— Надеюсь, ты не посмеешь винить меня, Поттер. Позволь напомнить: это была твоя идея.
В комнате повисла невыносимая тишина — Гарри нечего было возразить.
— Итак, — продолжил Волдеморт. — Раз уж этот бесполезный трюк показал, что тебе нечем меня сдерживать, что ты будешь делать, Поттер? Позволишь мне умереть, или?..
Нет, Гарри не даст ему умереть. И неважно, как невыносим порой бывал Риддл. Этот отвратительный монстр в его груди скорее устроит ему сердечный приступ, чем допустит подобное. По крайней мере, до тех пор, пока Гарри не вожмёт костлявое тело этого ублюдка в матрас и не доведёт его до того, что он забудет обо всём, кроме имени Гарри, которое будет выкрикивать снова и снова, снова и снова… О да, это бы его удовлетворило …
— Тогда поклянись без магии, — твёрдо велел он. Его яркие зелёные глаза пристально всматривались в кроваво-красные. — Ты должен прекратить убивать людей. Поклянись мне, и ты будешь жить.
Бледные, едва различимые губы дрогнули. Волдеморт промолчал.
— Гарри, — тихо произнесла Гермиона. — Ты ведь знаешь, что он не сдержит слово. Почему ты предлагаешь ему такое?
Взгляд Гарри стал тяжелее и холоднее.
— Но ему придётся его сдержать. Потому что если он нарушит своё слово, я сделаю всё, чтобы помочь Негуре убить его.
Слабая улыбка Волдеморта тут же сменилась ядовитым взглядом.
— Ну надо же, Поттер, кто бы мог подумать, что ты опустишься до шантажа? — съязвил он.
На языке Гарри крутился такой же жгучий ответ, но не успел он произнести и слова, как в комнате опять появился сияющий патронус Невилла.
— Они идут. Пять минут.
— Твою мать! — выругался Гарри и посмотрел прямо в алые глаза Риддла. — Ты поклянёшься?
Теперь настала очередь Волдеморта сердиться.
— Да, — с отвращением выплюнул он.
— Тогда давай!
Волдеморт раздражённо обнажил зубы, но произнёс слова, которые ждал от него Гарри.
— Я больше не буду убивать людей, клянусь. Доволен, Поттер? — ядовито прорычал он.
— Не совсем, — парировал такой же раздражённый Гарри. — Скажи: «клянусь никогда больше не убивать людей, включая магглов и магглорождённых», потому что их людьми ты не считаешь.
Волдеморт поджал губы, прищурил глаза и зло сжал длинные пальцы.
— Тогда я клянусь никогда больше не убивать людей, включая магглов и магглорождённых, щенок! А теперь скажи мне, как ты выведешь меня отсюда, когда Негура стоит почти под дверью!
Гарри глубоко вздохнул. Риддл был прав, но Гарри казалось, он нашёл довольно неплохое решение их проблемы.
— Помни о своём обещании, Риддл. Потому что я не забуду, — сказал он и медленно поднял тисовую палочку, направляя её на Тёмного Лорда. Тот встревоженно зашипел.
Гарри оставался спокоен, хотя такая ограниченность во времени тоже на него давила.
— Какое животное предпочитаешь? — спросил он. — Ворона, кролика или мышь? Я и змею бы тебе предложил, но не знаю трансфигурационной формулы. Зато знает Гермиона. Правда, я сомневаюсь, что ты хочешь, чтобы тебя трансфигурировала она.
— Это ещё что такое, Поттер?! — взбесился Риддл. — Ты же не собираешься на самом деле превращать меня в животное!
— Ну, второй вариант — оглушить профессора Спраут, но ни я, ни Гермиона не собираемся этого делать, — спокойно ответил Гарри. Его лицо было совершенно бесстрастным, хотя обезумевший от бешенства Риддл пугал настолько, что Гермиона попятилась к двери.
— Гарри! — закричала она и направила палочку на Тёмного Лорда, который набросился на её друга.
— Commuto musmuris!
Ей не пришлось использовать заклинание — Гарри оказался быстрее.
В ту же секунду Волдеморт исчез.
Вместо него на полу оказалась маленькая белая мышка, которая неслась на Гарри с явно вредительскими намерениями.
Она подбежала ближе и решительно начала грызть его брюки и шнурки. Гарри без труда поймал её, отцепил от своей одежды и поднёс к глазам.
— Послушай, я выбрал эту форму, раз ты отказался… АЙ! Этот ублюдок меня укусил! — завопил он, когда острые длинные зубки Тёмного Лорда впились в указательный палец. Гарри тут же направил кончик тисовой палочки на маленькую голову.
— Сделаешь это ещё раз — и я оставлю тебя здесь, ублюдок! — отрезал он, и мышка обнажила острые зубы, яростно сверкая маленькими алыми глазами. Забавно, но Гарри заметил, что её зрачок вместо круглого остался таким же узким.
Он вытер кровоточащий палец о рубашку и сказал:
— Неблагодарный сукин сын. Будто ты не знаешь, что я делаю всё это только ради того, чтобы спасти твою задницу! — с этими словами он сунул мышку в передний карман брюк и повернулся к подруге.
— Мы должны поспешить, Гермиона.
***
Дверь медленно открылась, и Гарри приготовился лицом к лицу встретиться с той опасностью, что стояла за ней. Забавно, он-то думал, что без труда сможет выйти из камеры Волдеморта.
Но за ней стоял вовсе не проклятый кровопийца, а тот, от взгляда на кого тут же поднималось настроение — рядом с профессором Спраут стоял его рыжеволосый друг.
— Рон! — радостно вскрикнула Гермиона и набросилась на своего парня с сокрушающими объятиями, засыпая того вопросами, как прошло дело с отцом, и получая по большей части положительные ответы.
Гарри хотел было напомнить друзьям, что им нужно уходить, как вдруг профессор Спраут схватила его за рукав и тихо спросила:
— Вы получили то, что вам было нужно, мистер Поттер?
Гарри дёрнулся, по большей части из-за того, что Волдеморт завозился в кармане, потираясь прямо о… эээ… интимные места. Наверное, засовывать его туда было не очень умно, стоило только вспомнить, что у этого ублюдка дурная тяга к укусам.
— Н-нет, — выдавил он, изо всех сил стараясь не суетиться. — Он не… захотел… с нами сотрудничать.
— Неудивительно, — согласно пробормотала профессор Спраут. — К счастью, авроры будут здесь с минуты на минуту. Они с этим разберутся. Вам больше не придётся о нём беспокоиться.
Гарри вряд ли смог бы придумать сейчас более спорное заявление, но выжал из себя улыбку.
— Эм, да… здорово… а сейчас, прошу простить, профессор, нам пора идти.
Но было слишком поздно.
Очередной вдох встал поперёк горла, когда он услышал, как по коридору разносится эхо приближающихся шагов.
— Пошли, — прошептал Гарри друзьям и быстро попрощался с профессором Спраут.
Он не могли задерживаться ни секунды. Любая ошибка сейчас приведет к ужасным последствиям, думал он, пока вёл друзей к ближайшему выходу, взглядом ища хоть какое-нибудь укрытие.
— Сюда, — нервно предложила Гермиона, показывая на смежный коридор.
— Верно, — выдохнул Гарри, и они поспешно завернули за угол. Узкий тёмный коридор в шесть-семь футов длиной заканчивался тупиком. Гарри зажёг кончик палочки и быстро осмотрелся по сторонам. Здесь не было ничего, кроме древней скамьи и трёх массивных пыльных дверей, закоптившихся от чадящих факелов. Он потянул за первую ручку, но дверь не поддалась.
— Отойди, Гарри, — Гермиона достала палочку и произнесла:
— Alohomora!
Дверь открылась с мягким щелчком, и друзья вошли внутрь. Сначала они ничего не увидели, но со временем глаза привыкли к полумраку.
— Где мы? — опасливо спросил Рон, рассматривая окружающие их потускневшие пустые полки. Остальная мебель тоже выглядела так, будто её протирали в прошлом столетии.
— Может быть… наверное, я знаю, что это за комната — точнее, чем она была раньше, — сказала Гермиона. — В Истории Хогвартса есть небольшая ссылка на маленькую лабораторию Салазара Слизерина в подземельях школы. Директор Диппет запретил пользоваться этой комнатой. Он подозревал, что студенты прячут здесь книги по Тёмным Искусствам. Позже эти книги перенесли в Запретную Секцию, а когда директором стал профессор Дамблдор, он и вовсе убрал эти книги из школы, — объяснила Гермиона.
— Здорово, — пробормотал Рон. — А в твоей умной книжке не говорилось, где здесь запасной выход? Из всех твоих многочисленных знаний об этой комнате меня интересует только это.
— Мы выйдем через главный коридор, Рон. Просто подождём, когда они все переполошатся из-за исчезновения Волдеморта. Суматоха поможет нам сбежать, — прошептал ему на ухо Гарри и прикрыл за ними дверь. — Мне совсем не хочется заблудиться в подземельях. Чёрт, и почему я не взял карту Мародеров...
— П-погоди! О чём ты, Гарри? Где Сам-Знаешь-Кто?! Раз его с вами не было, я решил, что он отказался от твоего предложения! — необычайно высоким голосом воскликнул друг. — Вы ведь не освободили его?
— Он у меня в кармане, Рон, — тихо ответил Гарри, надеясь, что его друг тоже немного понизит голос.
— Мир станет намного лучше без… — продолжал Рон. А потом до него дошёл смысл слов Гарри.
— Что? — тупо переспросил он.
— Он у меня в кармане, — повторил Гарри.
— Г-где? — пропищал Рон. Его глаза почти вылезли из орбит.
— У меня в кармане. Я трансфигурировал Волдеморта в мышь и сунул его в карман брюк, — объяснил порядком раздражённый Гарри.
— Ты… ты… сделал… это… с ним? — выдавил друг, у которого возникли серьёзные проблемы с дыханием. — Т-так. Он согласился на твоё… предложение?
— Эм… что-то вроде того, — пробормотал Гарри. — Мы всё обговорим позже. Сейчас нам нужно выбраться отсюда, собрать всё необходимое: еду, сменную одежду, мантию-невидимку — и убраться из замка.
— Всё это лежит в моей сумке на втором этаже в женском туалете. Но я не смогу принести её, не вызывая подозрений, — прошептала Гермиона.
Рон застонал от отчаяния.
— Здорово, просто великолепно! Мы должны найти выход из этих чёртовых коридоров, пробраться на второй этаж и сделать всё так, чтобы нас никто не увидел. Хотя весь замок прочёсывают авроры, вампиры, преподаватели и члены Ордена! И мы должны вынести всё это из-за… чудовища! Чертовски здорово!
— Необязательно, Рон! — огрызнулся Гарри. — Ты всегда можешь присоединиться к Ордену, уповая на то, что Негура тебя не прикончит. И всё будет просто замечательно!
— Я бы никогда так не поступил! Я никогда не оставил бы тебя и Гермиону наедине с ним! Ни за что, чёрт подери! Когда ты начнёшь считаться со мной, Гарри!? Я — с тобой! Но это не значит, что я буду согласен со всеми твоими решениями! Откровенно говоря, мы не сможем выбраться отсюда так, чтобы нас не поймали!
— Да, мне уже несколько раз это говорили, если ты помн…
— Шшш! Тише! Кажется, кто-то идёт! — вмешалась в их спор обеспокоенная Гермиона. Они задержали дыхание и в самом деле услышали, как к входу в их укрытие приближаются шаги пяти-шести человек.
— Найдите, где спрятаться! — быстро велел Гарри и крепче сжал в ладони палочку.
— Где? — возмутился Рон, кивая на пустые полки.
— Чёрт! Держите палочки наготове, без надобности не нападайте. Даже на Негуру. Изобразим дурачков, — скороговоркой выпалил Гарри. Сердце бешено колотилось в груди. Жалеть об их глупом споре сейчас, когда их укрытие уже обнаружили, было поздно. Нужно быстро что-нибудь придумать. Его план может быть и не идеальным, но сейчас подойдёт любой. Может, спрятать где-нибудь этого ублюдка? Если Негура найдёт Волдеморта в штанах Гарри, то убьет их обоих, возможно, это был бы лучший выход. Но Гарри был не готов к такому исходу. Он быстро сунул руку в карман… только для того, чтобы обнаружить его пустым.
— ЧЁРТ! — выкрикнул Гарри, резко развернулся и попытался найти эту треклятую мышь, но в ту же секунду, сверкнув голубой вспышкой, распахнулась дверь, и в комнате появились их преследователи.
Гарри тут же узнал МакГонагалл и Слагхорна. Они оба, побледневшие и запыхавшиеся, заметно обрадовались, когда увидели его живым. Амбридж и авроры, которых Гарри смутно узнавал, были не так рады встрече, но вовсе не из-за них он оцепенел от чего-то, очень похожего на страх.
А от него.
Драгомира Люциана Негуры.
Он вошёл в комнату последним и окинул её презрительным взглядом, прежде чем посмотреть на троицу.
Гарри не мог отрицать своего страха, но вместе с тем в нём бушевала и ярость. Ему хотелось закричать, ему хотелось напасть, сорвать маску наигранного дружелюбия, которую напоказ выставлял вампир, и обнажить его истинную сущность. От этой лицемерной улыбки, от этих светящихся опасностью холодных глаз становилось дурно.
— Значит, мне не показалось, — мелодично прошептал Негура. — Я на самом деле слышал мистера Поттера и его друзей.
— Мерлина ради, что вы здесь делаете, Поттер? — спросила МакГонагалл дрожащим голосом. — Минуту назад сбежал Сами-Знаете-Кто! Мы боялись, что сейчас он пытается вас убить!
— Не сказала бы, что я боялась за него, Минерва. Очевидно, мистер Поттер — не такая уж важная мишень для Сами-Знаете-Кого, каким он хочет казаться, — сладко пропела Амбридж. — Какая… жалость.
Краем глаза Гарри заметил, как МакГонагалл на секунду поджала губы, но что бы не рвалось с её языка — она не сказала ни слова. В то же время он не сводил взгляда с Негуры. Холодный взгляд вампира словно обездвиживал его, не давал спокойно вздохнуть.
— Куда больше меня волнует другое, — тихо произнёс Негура и, наконец, отвёл от Гарри глаза, — ведь именно мистер Поттер приходил к Волдеморту перед тем, как он сбежал.
— Это очень странно, особенно если мы рассмотрим причину, по которой этот мальчик обратился за помощью к персоналу школы. В первую очередь он хотел спасти убийцу, — мягко добавил он.
— Ну уж нет! Вы ведь не намекаете на то, что Гарри как-то причастен к побегу Сами-Знаете-Кого! — громко возмутился Слагхорн.
— О, нет… никаких обвинений, пока что. Я просто озвучил факты, — усмехнулся Негура, прижимая кончик палочки к губам. — Но, возможно, мистер Поттер расскажет нам, о чём он говорил с преступником? Может, так мы получим подсказку и поймём, что собирается делать Волдеморт теперь, когда освободился.
Гарри с такой силой прикусил нижнюю губу, что на ней выступила маленькая капелька крови. Негура посмотрел на неё и облизал губы.
— Волдеморт — моя ответственность, и я сам с ним разберусь, — прошипел Гарри. — А аврорам и членам Ордена нужно сосредоточить всё внимание на другом опасном преступнике в этих стенах.
— О чём вы? Какой преступник? — спросила Амбридж девчачьим пронзительным голосом. — Что вы задумали, Поттер? Я не позволю вам опять одурачить меня! Я никогда не забуду, как вы обманом заманили меня в тот… лес.
— А я никогда не забуду, что вы сделали со мной, — зло парировал Гарри и растёр тыльную сторону правой руки.
— Ты должен относиться ко мне с уважением, Поттер! Я — Министр Магии! — взорвалась от бешенства Амбридж.
— О, да, разумеется, — горько улыбнулся Гарри и посмотрел на Негуру. — К разговору о лжи — почему же вы до сих пор не напустили на меня авроров? Я ведь напал на вас, оглушил, разве вы не помните?
— Ч-что? О чём ты говоришь? — пропищала Амбридж, брызжа слюной.
— Странно, кажется, кто-то постарался и изменил ваши воспоминания. Но вот зачем ему это было нужно? — продолжал Гарри, снова встречаясь со смертельно холодным взглядом.
— Гарри! — окликнула его Гермиона. Она прекрасно поняла, какую опасную игру затеял её друг, и эта затея ей не нравилась, Гарри понял всё это лишь по её голосу. Но отступать он не собирался.
Негура промолчал и с той же злобной усмешкой подошёл к нему ближе.
МакГонагалл почувствовала неладное и подняла палочку, в то время как Слагхорн переводил недоумевающий взгляд с одного на другого.
— Вы хотите знать о планах Волдеморта? Хорошо — я расскажу вам о них. Он хочет получить обратно палочку, которую вы, Министр, сжимаете в ладони. И мне немного любопытно: может, вы сможете мне объяснить, как она оказалась у вас, ведь в последний раз я видел её в руке Тёмного Лорда? — холодно спросил Гарри и немного погодя добавил:
— Вы были в карьере, верно? Это вы подписали мне смертный приговор, — прошептал он, МакГонагалл и Слагхорн задохнулись от удивления, а Амбридж — от возмущения.
— А теперь посмотрите сюда, это ведь ещё одна палочка, которая принадлежит Волдеморту? — продолжил Гарри и поднял тисовую палочку над головой. — Так много соблазнов для Тёмного Лорда, правда? Должно быть, он где-то близко, возможно, даже в этой комнате. Так почему бы нам не зажечь свет поярче и не поискать его?
Гарри в последний раз посмотрел на Негуру и выкрикнул:
— Lumos Solem!
Тёмная комната взорвалась ослепительным золотым светом, и присутствующие маги вскрикнули от неожиданности. И только один из них завопил от боли и прикрыл лицо. Гарри торжествующе посмотрел на него. Он заметил, с каким подозрением посмотрела на вампира МакГонагалл.
— Не по нраву солнечный свет, Драгомир Не?.. — Гарри не договорил. Две секунды, ознаменовавшие его победу, прошли.
— Что вы пытаетесь доказать, мистер Поттер? — зло прошипел Негура. Свет резко исчез, и у Гарри также резко отнялся язык.
— Что я труп? Вампир? Да, мы слышали об этом вашем глупом предположении и мы знатно над ним посмеялись. Ваши слова — чушь.
С этими словами он закатал рукав и рассёк кожу каким-то заклинанием. Из свежей ранки засочилась кровь.
— У вампиров не идёт кровь, Поттер. Они мертвы, и их сердца не бьются. Вы должны знать об этом, если, конечно, прилежно посещали занятия, — сказал он. Тихо рассмеялись авроры, и Амбридж поддержала их сладострастным хихиканьем.
— Очевидно, мистер Поттер… не в себе. Он несёт вздор и ссылается на то, чего даже не происходило. Я полагаю, что он… и его приверженцы подчиняются Сами-Знаете-Кому или находятся под его контролем. Мы должны расследовать это так же, как и поймать Того-Кого-Нельзя-Называть. Мы вызовем подкрепление. Поттер и эти двое останутся здесь до тех пор, пока всё не закончится. Если Сами-Знаете-Кто околдовал их — мы должны относиться к ним как к угрозе.
— Я возражаю! Поттер не может здесь оставаться. Это он в опасности, и именно ему нужна защита! — обличительно возмутилась директриса.
— Она ему не понадобится, если мы поймаем Сами-Знаете-Кого, — возразила Амбридж.
— Вы не поймаете Того-Кого-Нельзя-Называть здесь, в школе — он знает это место лучше любого из нас!
— Посмею не согласиться, Минерва. У меня всё под контролем.
— Неужели? Странно, я этого не заметила. И раз уж я директор этой школы, я не позволю заключить Поттера в эту!..
— Кхе, кхе... Если вы забыли, Минерва, школа под моей юрисдикцией. Ваши полномочия в этих стенах ограничены. Не стоит говорить мне, что я могу делать, а чего — нет. Моё терпение не безгранично, — взбешённо отрезала Амбридж и повернулась к Негуре.
— Лидер, нам нужно подкрепление. Преподаватели будут защищать учеников и персонал, пока мы будем искать убийцу.
— Орден не будет в этом участвовать, — холодно произнесла МакГонагалл.
— Снова показываете мне свою неверность, Минерва? — голос Амбридж сочился от приторно-сладкого яда.
МакГонагалл промолчала, но её глаза встретились с глазами Гарри и передали ему ясное сообщение: «Подожди немного, и мы вытащим тебя отсюда». Потом она резко развернулась на каблуках и вышла из комнаты вместе со смятённым Слагхорном и двумя подозрительными аврорами, которым Амбридж приказала присматривать за Гарри и его друзьями.
В эту секунду Гарри отчётливо понял, что его план провалился. У него не получилось убедить их, что враг, с которым надо сражаться — Негура.
«Что ж, по крайней мере, все выжили, и никому не пришлось использовать палочки», — подумал он.
— Лидер? — позвала кровопийцу Амбридж, дожидающаяся его у двери.
Но Негура не спешил уходить. Он прошел мимо Гарри к полкам, остановился посередине комнаты, внимательно осмотрелся и принюхался как оголодавший волк. Через несколько секунд он обернулся. Его усмешка исчезла вместе с напускной дружелюбностью. Идя к выходу, он прошёл мимо Гарри и едва слышно шепнул ему:
— Ты заплатишь.
А потом за ним захлопнулась дверь.
— Здорово, — выдохнул Гарри, разрывая напряжённую тишину. — Я всё испортил. Нас здесь заперли, а Волдеморт сбежал.
Рон и Гермиона, которые стояли рядом с ним, наконец, вздохнули свободно.
— Сбежал? — с надеждой переспросил Рон и нервно осмотрелся по сторонам.
— Да, мой карман пуст, — кивнул Гарри. Он был зол сам на себя.
— Давайте поищем, как отсюда выбраться… — тихо предложила Гермиона, и тут же все трое услышали странный хлопок. Они за секунду обернулись к источнику звука и направили туда кончики светящихся палочек.
Им аплодировал сам Лорд Волдеморт в своей человеческой — если это можно так назвать — форме. Гарри недоверчиво на него уставился, Рон захрипел, охваченный паникой, а Гермиона испуганно попятилась.
— Браво, Поттер. Признаюсь, это шоу пришлось мне по нраву. Особенно ярость Негуры. Я не отказался бы от подобного зрелища на бис, — холодно прошептал Тёмный Лорд и распрямился во весь свой рост.
— Что… что это значит? Как ты смог… — сбивчиво начал Гарри.
— Удивлён моим видом? Или ты на самом деле думал, что я проведу остаток жизни в облике мыши? Кстати говоря, то, как ты унизил меня, заслуживает самой изощрённой пытки, если бы, в конце концов, твоя идея не оказалась столь умной. Негура не смог учуять меня в форме животного. И я был бы тебе признателен, если бы ты сам осознавал последствия своего плана, но это, разумеется, не так, — неохотно признался Риддл.
Он шагнул к Гарри, и Рон с Гермионой тут же сочли это попыткой напасть. Волдеморт запнулся и осторожно на них посмотрел.
— Скажи своим дорогим друзьям опустить палочки, иначе я заставлю их пожалеть о собственной глупости, — холодно прошептал он.
Гарри схватил Рона за запястье и мягко надавил на него. Встретившись с недоверчивым взглядом друга, он произнёс:
— Всё в порядке.
И шагнул Волдеморту навстречу.
— Значит, ты уже восстановил силы, — осторожно заметил он.
— Не совсем, Поттер. То, что ты видишь — результат переливания магии, — раздраженно ответил Риддл.
— Переливания магии? То есть использовал силу заклинания Гарри? Это очень редкая способность, — на выдохе пробормотала Гермиона.
— Прекрати восхищаться им, Гермиона. Это отвратительно, — с трудом выдавил Рон сквозь сжавшееся горло.
— Отвратительно то, что грязнокровка обладает знаниями, которые должны принадлежать только родовитым магическим семьям. Но куда отвратительнее другое: те, кто куда достойнее этих знаний, потрясающе несведущи, — холодно произнёс Волдеморт, переводя взгляд с Рона на Гарри.
Заметив, как взбесился Рон, Гарри быстро подошёл к Тёмному Лорду и прошипел:
— Чего ты хочешь?
— Тебя, Поттер, — ответил Риддл, и его алые глаза сверкнули в темноте.
На секунду у Гарри подогнулись колени — чёрт бы побрал это вероломное тело, понятно же, что Волдеморт совсем не это имел в виду!
— Мне нужно, чтобы кто-нибудь вывел меня из школы. С твоей удачей это будет нетрудно, — пояснил Риддл.
— Нет. Я не оставлю своих друзей здесь, — низко ответил Гарри. — Рон — первый на очереди в списке Негуры.
— О, ну, конечно же. Кто бы не захотел его убить? — ядовито фыркнул Тёмный Лорд, и Гарри тут же избавился от навязчивой дымки своей влюблённости.
— Ты не можешь вот так требовать от меня помощи, Риддл. Почему бы тебе не найти того, кому плевать на твоё поведение? — с этими словами он повернулся к Волдеморту спиной, и это было его ошибкой.
Тёмный Лорд схватил его за руку и резко развернул к себе. Кончик тисовой палочки тут же упёрся в бледное лицо.
— Отпусти его… ты… чудовище! — выкрикнул Рон, бросаясь на помощь другу.
Но Волдеморт не обратил на него внимания. Он смотрел только на Гарри.
— Ты не понимаешь, что натворил, Поттер. Ты сам рассказал Негуре, как много тебе о нём известно. И сейчас он будет охотиться за тобой, а не за твоими дружками. Если ты пойдешь со мной — он тебя не найдёт.
— Я не хочу бросать друзей, — прошептал Гарри. Сердце бешено колотилось в груди.
— В своём состоянии я смогу справиться только с одним магом. Если они пойдут с нами, Негура и остальные поймут, что ты помогаешь мне, — тихо прошипел Риддл. — Ты должен оставить их здесь.
— Тогда я тоже остаюсь, — так же тихо ответил Гарри.
— Поттер! — прорычал Волдеморт, отпустил его руку и разочарованно сжал кулаки.
— Гарри, — прошептала Гермиона. — Мы могли бы… ну… преследовать вас, — предложила она. — Разве не такого решения мы ищем?
Гарри секунду обдумывал её предложение, потом посмотрел на Рона — тот колебался, но готов был согласиться — и снова на Волдеморта.
— Хорошо, мы все уходим, — сказал он. — Но что делать с аврорами, которые сторожат за дверью?
Секунду лицо Тёмного Лорда оставалось бесстрастным, но потом на его губах появилась мрачная усмешка.
— Здесь есть другой выход. Следуйте за мной.
