Учебники

Где школы, там и учебники. Для старообрядцев основными учебниками были Часословы, Прологи, Жития святых и разные другие книги, использовавшиеся в церковном богослужении. С их помощью осваивали грамоту. Они давали примеры жизни, святости, конкретные образцы поведения. Так, упомянутый в начале статьи писатель Иларион Кабанов удалился в пятнадцатилетнем возрасте в монастырь, как и его святой покровитель преподобный Иларион Великий, имя которого он носил, и вряд ли это совпадение случайно. Взрослея, старообрядческий книжник пошел по его стопам.

Учебникам были посвящены некоторые статьи в старообрядческой периодике. Первый старообрядческий учебник был издан за границей, в Черновцах (ныне Украина) в 1886 году. Он назывался «Начальное христианское учение» и повторял известные, много раз переиздававшиеся в России «Начатки» митрополита Московского Филарета (Дроздова), а точнее «Начатки христианского учения, или Краткую Священную Историю и краткий Катехизис». Это не скрывалось, книга имела подзаголовок: «Заимствовано из источников кафолической церкви в духе старообрядчества». Подготовил ее инок Пафнутий (Овчинников, 1827—1907). Будучи старообрядческим епископом Коломенским, в 1865 году он сложил с себя сан, присоединился к единоверию, однако впоследствии порвал с ним и поселился за пределами России в Белокриницком монастыре близ Черновцов. О выходе «Начального христианского учения» Пафнутий сообщал в письме Т. И. Филиппову в 1887 году: «Скажу лишь о своем собственно издании “Начальное христианское учение”. Оно сделано мною в духе старообрядчества, как имеющее своею целью положить начало доселе не бывшего в старообрядческих школах учения. Да простит меня Св[ятейший] всер[оссийский] Синод, что изданием его я воспользовался, переиздав оное в духе старообрядчества — иначе не было бы мне возможности расположить старообрядцев (особенно в Буковине) к “начаткам христианского православного учения”. Теперь с любовию и доверием приняли они этот учебник, изданный в духе старообрядчества, и постепенно будут вводить его в свои домашние и общественные школы. Да благословит их на сии начатки св. кафолическая Церковь!»^[14] Что именно и как было переработано в этой книге, требует отдельного изучения. В наши дни с ней случился своего рода курьез. Книга была переиздана в 2007 году в Новосибирске старообрядцами Сибирской епархии с ошибочным указанием, что она подготовлена «на основании книг дораскольной традиции».

Естественно, что светские науки в старообрядческих школах не требовали особых учебников. Особо стоял вопрос о Законе Божием и методике его преподавания. В 1910 году журнал «Церковь» в нескольких номерах опубликовал «Письма о преподавании Закона Божия» старообрядческого епископа Михаила (Семенова), в следующем году они вышли отдельным изданием под заголовком «Методика преподавания Закона Божия». В небольшой статье нет возможности подробно рассмотреть педагогические воззрения этого замечательного старообрядческого писателя, это объем кандидатской диссертации. В «Письмах…» он излагал свои взгляды на то, как следует преподавать Священную историю, катехизис, как выстроить уроки, отдельные занятия. Его советы не потеряли актуальности и сегодня.

«Я считаю первым правилом для законоучителя, — писал епископ Михаил, — не смотреть на Закон Божий как на предмет, одинаковый по педагогическим методам и равный арифметике, географии или истории. Законоучитель, прежде всего, “лепщик” детских душ. Его задача развить заложенные семьей основы религиозности. Достичь того, чтобы сладкий образ Исуса “вместился в детские души”, овладел ими и остался навсегда их маяком на темных и скорбных дорогах жизни. И эта задача должна отодвигать на задний план обычную преподавательскую задачу — добиться “знания” со всеми карами за знание неудовлетворительное. Законоучитель, повторим, не преподаватель предмета, а священник среди паствы маленьких прихожан»^[15].

И наконец: «Не бойтесь того, что дети плохо знают. Бойтесь того, что они ни в школе, ни вне школы не хотят Евангелия, не любят его. Пусть они забудут, но пусть в них останется интерес и любовь к предмету. Возбудите этот интерес, пролейте эту любовь в юное сердце — и вы сделаете все, что требуется, потому что вы сделаете многое. Теперь, изучая Закон Божий для отметки, как учебный предмет, юноша выходит из школы, не чувствуя потребности заглянуть в эту книгу, которая была только учебником... и во все книги, которые только дополняют этот учебник. Ему все надоело, прискучило. А тогда, при ином ознакомлении с важнейшей наукой, увлеченный рассказом из Священной истории, полюбивши светочей мира, он, весь проникнутый теплом этой любви, пожелает и дополнить знания, не потеряет и интереса к духовному религиозному чтению. А это и важно. И потому я думаю, что законоучителю нет нужды гнаться за тем, чтобы программы были пройдены, чтобы были известны все цари Иудейского и Израильского царств, все положенные тексты. Евангелие — сама книга в подлинном тексте своем, Библия — тоже в подлинном тексте — должны быть центром, альфой и омегой преподавания. Их можно и нужно дополнить чудными преданиями Церкви, трогательными повестями Пролога. И на все это хватит времени, если старообрядчество откажется от предрассудка синодской церкви — изучать предмет как историю восемнадцати египетских династий»^[16].

В 1910—1913 годах из номера в номер в старообрядческом журнале «Златоструй» публиковались «Руководственные советы старообрядческим законоучителям по вопросу о преподавании Закона Божия» священника Григория Максимовича Карабиновича. В 1913-м они вышли отдельной книгой. В том же году отец Григорий выступил в старообрядческом братстве Честнаго Жовотворящаго Креста в Москве с речью «О религиозном воспитании детей», которая также вышла отдельной брошюрой. Карабинович написал и несколько учебников: «Начальное учение человеком, хотящим учитися книг Божественного Писания, с изъяснением молитвы Господней, исповедания (Символа) оте-ческия древлеправославныя веры и десяти заповедей…» (М., 1907), «Начальное христианское учение», выдержавшее несколько переизданий (последнее в 1915), «История древлеправославной старообрядческой Церкви (со времен бывшего патриарха Никона)» (в двух частях, М., 1912—1913), которая также печаталась в «Златоструе», «Краткое христианское учение» (учебник по Закону Божию для старообрядческих школ в объеме начальных народных училищ; М., 1916).

Учебник Закона Божия Карабиновича подвергся резкой критике в «Старообрядческой мысли» в 1910-м за грубое изложение материала, стиль, компилятивность. Автор статьи «Добросовестный критик» В. Е. Макаров (псевдоним Эльшанский) привел места, едва ли не слово в слово заимствованные из учебников Аполлония Темномерова и Платона Афинского, авторов господствующей церкви. Книгу Карабиновича он называл написанной на грани литературного воровства^[17]. Досталось от В. Е. Макарова и другим авторам старообрядческих учебников — священникам Иоанну Волощуку и Михаилу Сторожеву, рецензент назвал их и вовсе «младенцами» по сравнению с Карабиновичем.

В 1913 году Московским старообрядческим институтом было издано «Учение о богослужении Христовой Церкви (старообрядческой)». Карабинович подверг книгу резкой критике на страницах издававшегося им журнала «Старообрядческий пастырь». В ответ ему священник Покровского кафедрального собора, что на Рогожском кладбище, Федор Михайлович Гусляков (под псевдонимом Мельхиседеков) написал статью «Критик», разобрав «по косточкам» учебники самого Карабиновича^[18]. В силу разных причин она увидела свет только в 1915 году. Статья содержала существенные замечания по стилю, манере подачи материала, содержанию трудов Карабиновича, ставящие ныне под сомнение необходимость их переиздания. Во всяком случае разбор Гуслякова нельзя обойти стороной, обращаясь к этим учебникам.

Сам Карабинович в своих педагогических воззрениях не был особенно оригинален и рассуждал, как большинство старообрядцев: опасался государственной школы с ее возможным атеизмом, хотя светского образования не отрицал (напротив, примерами из Григория Назианзина и других святых обосновывал его необходимость), особую роль отводил изучению святоотеческого наследия, воспитательному опыту русской древности (приводя в пример Владимира Мономаха с его поучением детям), современное религиозное воспитание тесно связывал с воспитанием древним, даже ветхозаветным, находя здесь достойные примеры для подражания. Он утверждал, и с этим не поспоришь, что религиозный фундамент необходимо закладывать в детстве, в семье: «Прекрасной школой религиозного благоговения для ребенка может быть уважение его к своим родителям, если, конечно, постараются они внушить ему это чувство. Из этого чувства вырастает у дитяти уважение к Божеским и человеческим законам. Благоговение к родителям является зачатком религиозного благоговения ко всему священному»^[19].

Преподавание Закона Божия было одной из основных педагогических тем старообрядческой периодики начала ХХ века^[20]. Почему он был особенно необходим? Здесь надо понимать вот что. Старообрядчество «не заключается в обрядоверии, — приводил И. А. Кириллов в своей книге «Правда старой веры» высказывание публициста В. Г. Сенатова. — В его основе лежит несравненно более глубокая и более человеческая мысль. Это — требование возвратиться к тем указанным выше началам жизни, на которых строилась русская Церковь во времена глубокой древности». Поэтому «старообрядчество, — развивал он далее эту мысль, — это образ жизни человека в соответствии с церковными требованиями жизни “по-Божьи”, и как таковая она не может быть по своей сущности определена какой-либо логической формулой, как неопределимо и само понятие церковности»^[21]. А потому без Закона Божия и связанных с ним предметов, без церковности, без церкви не могло быть и старообрядческой школы.

Детская литература

В 1911 году в ходе переписки епископа Михаила (Семенова) и редактора журнала «Церковь» Ф. Е. Мельникова зашел разговор о выпуске серии книжек для детей-старообрядцев. Фактически речь шла о создании собственно старообрядческой детской литературы. «Мы с Вами долго не соберемся заняться детской литературой. Не сделать ли так: не объявить ли об издании детской библиотеки — в 12 или 24 кн[иги], которую можно было бы рассылать при “Церкви” и старообр[ядческом] и[нституте] по одной или две книжки в месяц. 12 двухлистовых книжек — за 1 рубль», — писал епископ Михаил. В том же письме он предлагал краткий план содержания этих книг, позднее скорректировал его. Книжный цикл предполагалось открыть рассказами о христианах первых веков, об апостолах, затем — о подвижниках и мучениках, в том числе мучениках-детях. Следующие книги должны были рассказать о «крестном пути старообрядчества». «Борьба за святой обряд. Пр[отопоп] Аввакум. Боярыня Морозова. В Соловках. Очерки и рассказы. Стихотворения. Беседа старообрядца с новообрядцем о вере. Святые места старообрядческого подвига. Иргиз, Черемшан, Керженец…». Это пунктирный план очерков, который предлагал епископ Михаил. Темой последующих двух книжек были «добрые люди»: святые Павлин, Иоанн Милостивый, Филарет Милостивый, Юлиания Лазаревская… Далее в письме упоминался совершенно далекий от старообрядчества и вообще православия французский миссионер Дамиан де Вестр, добровольно поселившийся на одном из Гавайских островов среди прокаженных, чтобы оказывать им помощь, заразившийся этой страшной болезнью и умерший там в 1889 году. Епископ Михаил считал, что подобный пример жертвенной любви внеконфессионален и воспитанию старообрядческого юношества нисколько не повредит. В других книжках предполагалось говорить о храме, молитве, обрядах, послушании родителям, воспитании трудолюбия, постах и других христианских добродетелях, о святых, живших «в условиях обычного мира (святые-ремесленники и т. д.)»^[22].

Шесть брошюр, предназначенных «для семьи, школы и народа», вышли в качестве бесплатного приложения к журналу «Церковь» в 1914 году. Нужно, однако, сказать, что для детей, для юношества епископ Михаил написал намного больше: многие его проповеди, очерки по истории христианства, художественные произведения легко могут читаться и подростками, а не только взрослыми. Сейчас перед старообрядцами в полной мере стоит задача переиздания и нового осмысления его творческого наследия, представляющего собой огромную ценность не только для них одних. Актуален также выпуск отдельного сборника статей разных авторов из старообрядческой периодики начала ХХ века, посвященных воспитанию и образованию.

Над созданием книг для детей и семьи трудился также старообрядческий издатель и публицист из Саратова Василий Захарович Яксанов, принадлежавший к другому согласию — беспоповцев-поморцев. В 1911 году им были выпущены «Стихи» — поэтический сборник «духовного содержания для старообрядческой семьи и школы» (впоследствии было еще три переиздания, вступительная статья называлась «Духовная поэзия в старообрядческой семье»). Он же написал «Учебное руководство по Закону Божию для детей христиан-старообрядцев» (Саратов, 1911, 1913). В 1914-м вышел в свет другой сборник, «Для детей», куда вошли стихотворения, рассказы, детские сочинения. Все книги выходили в Саратове, как и журнал «Щит веры», который В. З. Яксанов редактировал. Им же была предпринята попытка основать серию «Детская старообрядческая библиотека», но война не позволила осуществить этот замысел. В 1911 году В. З. Яксанов принял участие в поморском съезде в Двинске, где выступил с докладом «Старообрядчество и просвещение»^[23].

Беспоповская педагогическая мысль, ее развитие, ее особенности требуют отдельного и подробного разговора. Хочется отметить, однако, вот что. Если старообрядчество Советского Союза независимо от согласий совершенно лишено было возможности вести напрямую школьную образовательную и воспитательную деятельность (за исключением семьи), то старообрядцы, например, Прибалтики, которая гораздо позже стала советской, ее продолжали. В 1937 году в Латвии увидела свет под редакцией известного старообрядческого деятеля Ивана Никифоровича Заволоко небольшая брошюра «Религиозное воспитание в семье». В наше время (в 2000 г.) она была скромно переиздана Российским советом Древлеправославной поморской церкви, без выходных данных, без ISBN. По инициативе Заволоко в Риге работал религиозно-педагогический семинар для подготовки учителей старообрядческих воскресных школ, а сам он был лектором старообрядческих законоучительских курсов в разных городах Латвии, председателем религиозно-просветительских курсов, разрабатывал учебную программу для школьников-староверов основных государственных школ, организовывал курсы для наставников и законоучителей.

Впрочем, в первые советские годы возникла новая форма воспитания и просветительской деятельности — старообрядческое братство. Одно из первых братств, имени протопопа Аввакума, было организовано в Ленинграде епископом Геронтием (Лакомкиным). По его примеру подобные братства стали возникать в других городах, главным образом при старообрядческих общинах. Они проводили чтения, лекции, обсуждения книг. Среди основных тем был вопрос: есть Бог или нет. В пользу его существования приводили новейшие на тот момент научные данные, мнения признанных ученых. Ставились, конечно, и задачи религиозного воспитания.

В середине 1920-х годов калужский протоиерей Маркелл Кузнецов предпринял попытку создать старообрядческое братство в Калуге. К 1929 году он подготовил маленькую рукописную книжечку для детей, которая называлась «Календарь-памятка юного христианина». Рукопись сохранилась в архиве его семьи. На обложке были нарисованы Евангелие, восьмиконечный крест и ангел с курчавой детской головкой. Далее шел перечень церковных праздников, календарь с датами по старому стилю. В особой анкете предлагалось записать сведения о себе: фамилию, имя, отчество, дату рождения, название общины, день крещения, где оно совершалось, кем. Следующий раздел назывался «Что мне надо прочесть», его сопровождал эпиграф из Притч Соломоновых: «Нехорошо душе без знания». Владелец календаря должен был сам составить список необходимых ему книг. Далее начиналась «Памятка юного христианина» — напутственные слова молодому человеку, обратившемуся к Церкви, короткая проповедь, предназначенная не для слушания, а для чтения^[24]. Я привожу этот случай как пример только одного из направлений деятельности старообрядческих братств, как пример возросшей роли самообразования и самовоспитания христиан в атеистическом обществе.