Россия и Европа

Запад и Восток, Европа и Азия представляются нашему уму какими-то противоположностями, полярностями. Запад, Европа составляют полюс прогресса, неустанного усовершенствования, непрерывного движения вперед; Восток, Азия — полюс застоя и коснения, столь ненавистных современному человеку...

...Всему живущему, как отдельному неделимому, так и целым видам, родам, отрядам животных и растений, дается известная только сумма жизни, с истощением которой они должны уме­реть... История говорит то же самое о народах: и они нарождаются, достигают различных степеней развития, стареют, дряхлеют, умирают — и умирают не от внешних только причин...

...Формы исторической жизни человечества... не только изме­няются и совершенствуются повозрастно, но еще и разнообразятся по культурно-историческим типам. Поэтому...только внутри одного и того же типа, или, как говорится, цивилизации, и мож­но отличать те формы исторического движения, которые обозначаются словами: древняя, средняя и новая история. Это деление есть только подчиненное, главное же должно состоять в отличии культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, про­мышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития...

...Прогресс состоит не в том, чтобы все идти в одном направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще истори­ческой деятельности человечества, исходить в разных направлени­ях, ибо доселе он таким именно образом проявлялся...

Итак, естественная система истории должна заключаться в различении культурно-исторических типов развития как главного основания ее деления от степеней развития, по которым только эти типы (а не совокупность исторических явлений) могут под­разделяться...

...Эти культурно-исторические типы, или самобытные циви­лизации, расположенные в хронологическом порядке, суть:

1) египетский, 2) китайский, 3) ассирийско-вавилоно-фи-никийский, халдейский, или древнесемитический, 4) индийский, 5) иранский, 6) еврейский, 7) греческий, 8) римский, 9) новосемитический, или аравийский, и 10) германо-романский, или европейский. К ним можно еще, пожалуй, причислить два амери­канских типа: мексиканский и перуанский, погибшие насильствен­ною смертью и не успевшие совершить своего развития. Только народы, составляющие эти культурно-исторические типы, были положительными деятелями в истории человечества; каждый разви­вал самостоятельным путем начало, заключающееся как в особен­ностях его духовной природы, так и в особенных внешних условиях жизни, в которые они были поставлены, и этим вносил свой вклад в общую сокровищницу. Между ними должно отличать типы уеди­ненные — от типов, или цивилизаций, преемственных, плоды дея­тельности которых передавались от одного другому, как материалы для питания или как удобрение (то есть обогащение разными усвоя­емыми, ассимилируемыми веществами) той почвы, на которой дол­жен был развиваться последующий тип. Таковыми преемственными типами были: египетский, ассирийско-вавилоно-финикийский, гре­ческий, римский, еврейский и германо-романский, или европейс­кий. Так как ни один из культурно-исторических типов не одарен привилегией бесконечного прогресса и так как каждый народ изжи­вается, то понятно, что результаты, достигнутые последователь­ными трудами этих пяти или шести цивилизаций, своевременно сменивших одна другую и получивших к тому же сверхъестествен­ный дар христианства, должны были далеко превзойти совершен­но уединенные цивилизации, каковы китайская и индийская, — хотя бы эти последние и одни равнялись всем им продолжительностью жизни. Вот, мне кажется, самое простое и естественное объяснение западного прогресса и восточного застоя. Однако же эти уединенные культурно-исторические типы развивали такие стороны жизни, которые не были в той же мере свойственны их более счастливым соперникам, и тем содействовали многосторон­ности проявлений человеческого духа, в чем, собственно, и заключается прогресс...

Но и эти культурно-исторические типы, которые мы назвали положительными деятелями в истории человечества, не исчерпывают еще всего круга ее явлений... В мире человечества, кроме положительно-деятельных культурных типов, или самобытных цивилизаций, есть еще временно появляющиеся феномены, смущающие современников, как гунны, монголы, турки, которые, совершив свой разрушительный подвиг, помогли испустить дух борющимся со смертью цивилизациям и, разнеся их остатки, скрываются в прежнее ничтожество. Назовем их отрицательными деяте­лями человечества. Иногда, впрочем, и зиждительная и разруши­тельная роль достается тому же племени, как это было с германцами и аравитянами. Наконец, есть племена, которым... не сужде­но ни зиждительного, ни разрушительного величия, ни положи­тельной, ни отрицательной исторической роли. Они составляют лишь этнографический материал, то есть как бы неорганическое вещество, входящее в состав исторических организмов — культур­но-исторических типов; они, без сомнения, увеличивают собою разнообразие и богатство их, но сами не достигают до исторической индивидуальности. Таковы племена финские и многие другие, имеющие еще меньше значения.

Иногда нисходят на эту ступень этнографического материала умершие и разложившиеся культурно-исторические типы в ожида­нии, пока новый формационный (образовательный) принцип опять не соединит их, в смеси с другими элементами, в новый историчес­кий организм, не воззовет к самостоятельной исторической жизни в форме нового культурно-исторического типа. Так случилось, напри­мер, с народами, составляющими Западную Римскую империю, ко­торые и в своей новой форме, подвергшись германскому образова­тельному принципу, носят название романских народов.

Итак, или положительная деятельность самобытного культурно-исторического типа, или разрушительная деятельность так называе­мых бичей Божьих, предающих смерти дряхлые (томящиеся в аго­нии) цивилизации, или служение чужим целям в качестве этногра­фического материала — вот три роли, которые могут выпасть на долю народа...

Начну прямо с изложения некоторых общих выводов, или за­конов, исторического развития, вытекающих из группировки его явлений по культурно-историческим типам.

ЗАКОН 1. Всякое племя, или семейство народов, характеризуе­мое отдельным языком или группой языков, довольно близких между собой... составляет самобытный культурно-исторический тип, если вообще по своим духовным задаткам способно к историчес­кому развитию и вышло уже из младенчества.

ЗАКОН 2. Дабы цивилизация, свойственная самобытному куль­турно-историческому типу, могла зародиться и развиваться, не­обходимо, чтобы народы, к нему принадлежащие, пользовались политической независимостью.

ЗАКОН 3. Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа. Каждый тип выраба­тывает ее для себя при большем или меньшем влиянии чуждых, ему предшествовавших или современных цивилизаций.

ЗАКОН 4. Цивилизация, свойственная каждому культурно-историческому типу, тогда только достигает полноты, разнообразия и богатства, когда разнообразны этнографические элементы, его составляющие, — когда они, не будучи поглощены одним политическим целым, пользуясь независимостью, составляют федера­цию или политическую систему государств.

ЗАКОН 5. Ход развития культурно-исторических типов всего бли­же уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у ко­торых период роста бывает неопределенно продолжителен, но пе­риод цветения и плодоношения — относительно короток и истощает раз навсегда их жизненную силу...

...Передавать цивилизацию какому-либо народу — очевидно, значит заставить этот народ до того усвоить себе все культурные элементы (религиозные, бытовые, социальные, политические, научные и художественные), чтоб он совершенно проникнулся ими и мог продолжать действовать в духе передавшего их с некоторым, по крайней мере, успехом, так, чтобы хотя отчасти стать в уровень с передавшим, быть его соперником и вместе продолжателем его направления...

Неужели же историческая деятельность, результаты, достиг­нутые жизнью одного культурно-исторического типа, остаются со­вершенно бесплодными для всех остальных ему современных или последующих типов? Неужели должны типы эти оставаться столь же чужды один другому, как, например, Китай для остального мира? Конечно, нет... Вся история доказывает, что цивилизация не передается от одного культурно-исторического типа другому; но из этого не следует, что они оставались без всякого воздействия друг на друга, только это воздействие не есть передача...

Самый простейший способ этого распространения есть пере­садка с одного места на другое посредством колонизации...

Другая форма распространения цивилизации есть прививка, и обыкновенно это и разумеют под передачей цивилизации... Поч­ка, вставленная в разрез древесной коры, или черенок, прикреп­ленный к свежему срезу ствола, нисколько не изменяют характе­ра растения, к которому привиты. Дичок остается по-прежнему дичком, яблоня — яблоней, груша — грушей. Привитая почка или черенок так же сохраняют свою природу, только черпают нужные им для роста и развития соки через посредство того растения, к которому привиты, и перерабатывают их сообразно своему спе­цифическому и формационному, или образовательному, началу. Дичок же обращается в средство, в служебное орудие для лелее­мого черенка или глазка, составляющих как бы искусственное чужеядное растение, в пользу которого продолжают обрезывать ветви, идущие от самого ствола и корня, чтобы они его не заглу­шили. Вот истинный смысл прививки... Надо быть глубоко убеж­денным в негодности самого дерева, чтобы решаться на подобную операцию, обращающую его в средство для чужой цели, лишающую его возможности приносить цветы и плоды своеобраз­но... Как бы то ни было, прививка не приносит пользы тому, к чему прививается, ни в физиологическом, ни в культурно-историческом смысле.

Наконец, есть еще способ воздействия цивилизации на циви­лизацию... Это есть действие, которое мы уподобим влиянию по­чвенного удобрения на растительный организм, или, что то же самое, влиянию улучшенного питания на организм животный. За организмом оставляется его специфическая образовательная дея­тельность; только материал, из которого он должен возводить свое органическое здание, дополняется в большем количестве и в улуч­шенном качестве, и результаты выходят великолепные; притом всякий раз — результаты своего рода, вносящие разнообразие в область всечеловеческого развития, а не составляющие бесполез­ного повторения старого, как это неминуемо должно произойти там, где один культурно-исторический тип приносится в жертву другому посредством прививки... Только при таком свободном от­ношении народов одного типа к результатам деятельности другого, когда первый сохраняет... всю свою самобытность, — может быть истинно плодотворно воздействие завершенной или более развитой цивилизации на вновь возникающую. Под такими условиями народы иного культурного типа могут и должны знакомиться с результатами чужого опыта, принимая и прикладывая к себе из него то, что, так сказать, стоит вне сферы народности, то есть выводы и методы положительной науки, технические приемы и усовершенствования искусств и промышленности. Все же осталь­ное... не может быть предметом заимствования, а может быть толь­ко принимаемо к сведению... по... той причине, что при разреше­нии этого рода задач цивилизация не могла иметь в виду чуждых ей общественных начал и что, следовательно, решение их было только частное, только ее одну более или менее удовлетворяю­щее, а не общеприменимое...

Пятый закон культурно-исторического движения состоит в том, что период цивилизации каждого типа сравнительно очень коро­ток, истощает силы его и вторично не возвращается. Под периобществлении своих идеалов правды, свободы, общественного бла­гоустройства и личного благосостояния. Оканчивается же этот пе­риод... когда иссякает творческая деятельность в народах известно­го типа: они не успокаиваются на достигнутом ими, считая завет старины вечным идеалом для будущего, и дряхлеют в апатии самодовольства (как, например, Китай) или достигают до неразре­шимых с их точки зрения антиномий, противоречий, доказываю­щих, что их идеал... был неполон, односторонен, ошибочен или что неблагоприятные внешние обстоятельства отклонили его развитие от прямого пути, — в этом случае наступает разочарование, и народы впадают в апатию отчаяния. Так было в римском мире во время распространения христианства. Впрочем... вторая форма не может быть продолжительна и переходит в первую, если после иссякновения нравственного принципа жизни народы не сметаются внешними бурями, не обращаются снова в первобытную этнографическую форму быта, из коего снова может возникнуть историческая жизнь...

Если период цивилизации бывает относительно так краток, то зато предшествующее ему время — и особливо древний, или эт­нографический, период, начинающийся с самого момента выде­ления культурно-исторического племени от сродственных с ним племен, — бывает чрезвычайно длинным. В этот-то длинный подготовительный период, измеряемый тысячелетиями, собирается запас сил для будущей сознательной деятельности, закладываются те особенности в складе ума, чувства и воли, которые составляют всю оригинальность племени, налагают на него печать особого типа общечеловеческого развития и дают ему способность к самобытной деятельности...

Если этнографический период есть время собирания, время заготовления запаса для будущей деятельности, то период циви­лизации есть время растраты — растраты полезной, благотворной, составляющей цель самого собирания, но все-таки растраты; и как бы ни был богат запас сил, он не может... не оскудеть и не истощиться — тем более что во время возбужденной деятельности, порождающей цивилизацию и порождаемой ею, живется скоро. Каждая особенность в направлении, образовавшаяся в течение этнографического периода, проявляясь в период цивилизации, должна непременно достигнуть своего предела, далее которого идти уже нельзя или... откуда дальнейшее поступательное движение становится уже медленным и ограничивается одними частными приобретениями и усовершенствованиями. Тогда происходит застой в жизни, прогресс останавливается, ибо бесконечное развитие, бесконечный прогресс в одном и том же направлении (а еще более — во всех направлениях разом) есть очевидная невозможность... Дабы поступательное движение вообще не прекратилось в жизни всего человечества, необходимо, чтобы, дойдя в одном направлении до известной степени совершенства, началось оно с новой точки исхода и шло по другому пути, то есть надо, чтобы вступили на поприще деятельности другие психические особенности, другой склад ума, чувств и воли, которыми обладают только народы другого культурно-исторического типа.

Прогресс... состоит не в том, чтобы идти все в одном направле­нии (в таком случае он скоро бы прекратился), а в том, чтобы исходить все поле, составляющее поприще исторической деятель­ности человечества, во всех направлениях. Поэтому ни одна циви­лизация не может гордиться тем, чтоб она представляла высшую точку развития, в сравнении с ее предшественницами или совре­менницами, во всех сторонах развития...

Переход как из этнографического состояния в государственное, так и из государственного в цивилизационное, или культур­ное, обусловливается толчком или рядом толчков внешних собы­тий, возбуждающих и поддерживающих деятельность народа в известном направлении...

...Цивилизационный процесс развития народов заключается именно в постепенном отрешении от случайности и ограниченно­сти национального, для вступления в области существенности и всеобщности — общечеловеческого...

...Для коллективного же и все-таки конечного существа — человечества — нет другого назначения, другой задачи, кроме раз­новременного (то есть разноплеменного) выражения и разнооб­разных сторон и направлений жизненной деятельности, лежащих в его идее и часто несовместимых как в одном человеке, так и в одном культурно-историческом типе развития...

Общечеловеческой цивилизации не существует и не может существовать, потому что это была бы только невозможная и вовсе нежелательная неполнота. Всечеловеческой цивилизации, к кото­рой можно было бы примкнуть, также не существует и не может существовать, потому что это недостижимый идеал или... идеал, достижимый последовательным или совместным развитием всех культурно-исторических типов, своеобразною деятельностью ко­торых проявляется историческая жизнь человечества в прошедшем, настоящем и будущем. Культурно-исторические типы соответствуют великим лингвистико-этнографическим семействам, или племенам, человеческого рода. Семь таких племен, или семейств на­родов, принадлежат к арийской расе. Пять из них выработали бо­лее или менее полные и совершенно самостоятельные цивилизации; шестое — кельтское, лишенное политической самостоятельности еще в этнографический период своего развития, не составило самобытного культурно-исторического типа, не имело свойственной ему цивилизации, а обратилось в этнографический материал для римского, а потом, вместе с его разрушенными остатками, для европейского культурно-исторического типа и произведенных ими цивилизаций. Славянское племя составляет седьмое из этих арийских семейств народов. Наиболее значительная часть славян (не менее, если не более, двух третей) составляет политически независимое целое — великое Русское царство... Славяне, подобно своим старшим на пути развития арийским братьям, могут и дол­жны образовать свою самобытную цивилизацию, — что славянство есть термин одного порядка с эллинизмом, латинством, ев­ропеизмом, — такой же культурно-исторический тип, по отноше­нию к которому Россия, Чехия, Сербия, Булгария должны бы иметь тот же смысл, какой имеют Франция, Англия, Германия, Испания по отношению к Европе... Цивилизация не передается... от народов одного культурного типа народам другого. Ежели они по внешним и внутренним причинам не в состоянии выработать самобытной цивилизации, то есть стать на ступень развитого культурно-исторического типа... то им ничего другого не остается, как распуститься, раствориться и обратиться в этнографический мате­риал, в средство для достижения посторонних целей, потерять свой формационный, или образовательный, принцип и питать своими трудами и потом, своею плотью и кровью чужой, более благородный прививок, и чем скорее это будет, тем лучше...

...Народы каждого культурно-исторического типа не вотще трудятся; результаты их труда остаются собственностью всех других народов, достигающих цивилизационного периода своего развития, и труда этого повторять незачем. Но деятельность эта бывает всегда односторонняя и проявляется преимущественно в одной какой-либо категории результатов. Развитие положительной науки о природе составляет именно существеннейший результат германо-романской цивилизации, плод европейского культурно-исторического типа; так точно, как искусство, развитие идеи прекрасного было преимущественным плодом цивилизации греческой; право и политическая организация государства — плодом цивилизации римской; развитие религиозной идеи единого истинного Бога — плодом цивилизации еврейской... Необходимость в перемене направления... для того, чтобы прогресс мог продолжаться, составляет внутреннюю причину того, почему необходимо появление на историческом поприще новых народов с иным психическим строем, — народов, составляющих самобытный культурно-исторический тип. Из этого не следует, чтобы цивилизация иного типа не могла с успехом действовать на Поприщах, уже с успехом пройденных другими; но не такого рода действительность может составлять ее главную задачу...

...Цивилизация есть понятие более обширное, нежели наука, искусство, религия, политическое, гражданское, экономическое и общественное развитие, взятые в отдельности, ибо цивилиза­ция все это в себе заключает... Цивилизация, или... культурно-исторический тип, не только может считаться новым и самобыт­ным, но и имеющим весьма большое значение в общем развитии человечества, ежели бы даже относительно положительной науки он и не произвел ничего нового, ничего самобытного, а шел бы только по старому, правильно пробитому пути... •...Ни одна культура не может быть вечною, и ежели бы все разом проливали свет свой, то все разом (или почти разом) и помер­зли бы, и мрачная ночь варварства распространилась бы над всей землей, так что новой культурной жизни не у чего бы было и зажечь свой светильник... Поэтому... ежели вызывается культурная жизнь но­вого исторического типа, то, должно быть, жизнь старого угасает. Но в этом ли и главное объяснение вражды, инстинктивно чув­ствуемой прежним историческим деятелем к новому — предше­ственником к преемнику?...

... Высшим моментом творчества общественных сил должно при­знать то время, когда проявляются окончательно те идеи, которые будут служить содержанием всего дальнейшего культурного разви­тия. Результаты этого движения, этого толчка долго могут еще воз­растать и представлять собою всю роскошь и изобилие плодов ци­вилизации, но уже создающая ее и руководящая ею сила будет ослабевать и клониться к своему упадку. Таков общий характер всякого постепенного развития, проявившийся во всех цивилиза­циях, совершивших свой цикл, где ход его нам сколько-нибудь известен...

Различия в характере народов, составляющих самобытные куль­турно-исторические типы, те различия, на которых должно осно­вываться различие в самих цивилизациях, составляющих существенное содержание и плод их жизненной деятельности, могут быть подведены под следующие три раздела: 1) под различия этнографические; это те племенные качества, которые выражаются в особенностях психического строя народов; 2) под различия руководящего ими высшего нравственного начала, на котором только и может основываться плодотворное развитие цивилизации как со стороны научной и художественной, так и со стороны обществен­но-политического строя; 3) под различия хода и условий исторического воспитания народов... Политическая самостоятельность... — условие, без которого, как свидетельствует история, цивилизация никогда не начиналась и не существовала, а поэтому, вероятно, и не может начаться и существовать...

Общих разрядов культурной деятельности в обширном смысле этого слова (не могущих уже быть подведенными один под другой, которые мы должны, следовательно, признать за высшие категории деления) насчитывается не более не менее четырех, а именно:

1. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РЕЛИГИОЗНАЯ, объемлющая собою от­ношения человека к Богу, — понятие человека о судьбах своих как нравственного неделимого в отношении к общим судьбам челове­чества и Вселенной, то есть, выражаясь более общими термина­ми: народное мировоззрение не как теоретическое, более или ме­нее гадательное знание, во всяком случае, доступное только не­многим, а как твердая вера, составляющая живую основу всей нравственной деятельности человека.

2. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КУЛЬТУРНАЯ, В ТЕСНОМ ЗНАЧЕНИИ ЭТОГО СЛОВА, объемлющая отношения человека к внешнему миру, во-первых, ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ — НАУЧНОЕ, во-вторых, ЭСТЕТИЧЕСКОЕ - ХУДОЖЕСТВЕННОЕ (причем, конечно, к внешнему миру причисляется и сам человек как предмет исследо­вания, мышления и художественного воспроизведения) и, в-тре­тьих, ТЕХНИЧЕСКОЕ - ПРОМЫШЛЕННОЕ, то есть добыва­ние и обработка предметов внешнего мира, применительно к нуж­дам человека и сообразно с пониманием как этих нужд, так и внешнего мира достигнутым путем теоретическим.

3. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКАЯ, объемлющая собою от­ношения людей между собою как членов одного народного целого, и отношения этого целого как единицы высшего порядка к другим народам. Наконец —

4. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОБЩЕСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ, объемлющая собою отношения людей между собою не непосредственно — применительно к условиям пользования предметами внешнего мира, следовательно, и добывания и обработки их...

...Первые культуры: египетскую, китайскую, вавилонскую, индийскую и иранскую мы можем по всей справедливости назвать пер­вичными, или аутохтонными, потому что они сами себя построили, так сказать, сосредоточив на разных точках земного шара слабые лучи первобытной догосударственной деятельности человечества. Они не проявили в особенности ни одной из только что перечисленных нами сторон человеческой деятельности, а были, так сказать, куль­турами подготовительными, имевшими своею задачей выработать те условия, при которых вообще становится возможною жизнь в организованном обществе.

Все было в них еще в смешении; религия, политика, культура, общественно-экономическая организация еще не выделились в особые категории деятельности...

Религия выделилась как нечто особенное и вместе высшее только в цивилизации еврейской и была всепроницающим ее началом. Только религиозная деятельность еврейского народа осталась за­ветом его потомству. Религия эта была беспримесная, а только сама налагала на все свою печать, и все остальные стороны деятельно­сти оставались в пренебрежении; и в них евреями не произведено ничего заслуживающего внимания их современников и потомства...

Подобно тому как еврейская культура была исключительно религиозна, тип эллинский был типом культурным, и притом пре­имущественно художественно-культурным. Перед этою стороною развития отступали все остальные на задний план. Можно даже сказать, что в самом психическом строе древних греков не было пригодной почвы, на которой могла бы развиться экономическая, политическая и религиозная стороны человеческой деятельности. Этому, столь богато одаренному в культурном отношении, народу недоставало ни экономического, ни политического, ни религиоз­ного смысла. Об общественно-экономической стороне развития нечего много распространяться...

В политическом отношении греки не могли даже возвыситься до сознания ПОЛИТИЧЕСКОГО единства своего племени, хотя они и сознавали себя особою культурною единицей в противоположность всем остальным народам-варварам...

Подобным же образом и религиозное учение греков выказыва­ет отсутствие истинного религиозного смысла и чувства. Их рели­гиозное мировоззрение одно из самых мелких и жалких и совершенно недостойно народа, занимающего такое высокое место в философском мышлении. Из трех сторон религии, которыми она удовлетворяет трем сторонам человеческого духа — догматики, этики и культа, — только этот последний, соответственно художественной организации греков, имеет действительное значение...

Все эти религиозные сказания служили лишь материалом для воплощения художественной фантазии греков и возводились при посредстве ее в художественные типы прекрасного, без всякого таинственного и нравственного значения. Сообразно с таким зна­чением греческой религии и носит она на языке всех народов на­звание мифологии по преимуществу, то есть мифологии, которая не служит оболочкою чему-то высшему — сокровенному, а заклю­чает в себе уже все свое содержание и есть сама себе цель, — одним словом, есть тело без души. Религия греков есть, собствен­но говоря, поклонение самодовлеющей красоте... Нравственность их заключалась единственно в чувстве меры, которое и есть все, что может дать эстетическое мировоззрение. Но это чувство меры — скорее основной принцип искусства наслаждаться жизнью, чем начало нравственно-религиозное, сущность которого всегда зак­лючается в самопожертвовании.

Столь же односторонен, как греческий и еврейский культурно-исторические типы, был и тип римский, развивший и осуществив­ший с успехом одну лишь политическую сторону человеческой дея­тельности. Политический смысл римлян не имеет себе подобного...

Таким образом, цивилизации, последовавшие за первобытными аутохтонными культурами, развили каждая только одну из сто­рон культурной деятельности: ЕВРЕЙСКАЯ — сторону РЕЛИГИОЗНУЮ, ГРЕЧЕСКАЯ - СОБСТВЕННО КУЛЬТУРНУЮ, а РИМСКАЯ - ПОЛИТИЧЕСКУЮ. Поэтому мы должны характеризовать культурно-исторические типы: еврейский, греческий и римский - именами ТИПОВ ОДНООСНОВНЫХ.

Дальнейший исторический прогресс мог и должен был пре­имущественно заключаться как в развитии четвертой стороны куль­турной деятельности — общественно-экономической, так и в дос­тижении большей многосторонности посредством соединения в од­ном и том же культурном типе нескольких сторон культурной деятельности, проявлявшихся доселе раздельно. На эту более широ­кую дорогу, более сложную ступень развития и выступил тот тип, который под именем европейского, или германо-романского, глав­нейшим образом занял историческую сцену после распадения За­падной Римской империи...

Всем этим великим задаткам не суждено было, однако же, осу­ществиться вполне, и препятствием к сему послужили насильственность их энергического характера и павшее на благоприятную почву сильное влияние римского властолюбия и римского государствен­ного строя... Церковный деспотизм в соединении с деспотизмом фе­одальным, коренившимся в насильственности германского характе­ра, и с деспотизмом схоластики, коренившимся в подобострастном отношении к формам древней науки, обратил всю историю Европы в тяжкую борьбу, окончившуюся троякою анархиею: анархиею религиозною, то есть ПРОТЕСТАНТИЗМОМ, думавшим основать религиозную достоверность на личном авторитете; анархиею философскою, то есть ВСЕОТРИЦАЮЩИМ МАТЕРИАЛИЗМОМ, который начинает принимать характер веры и мало-помалу замещает в умах место религиозного убеждения; анархиею по­литико-социальною, то есть ПРОТИВОРЕЧИЕМ МЕЖДУ все более и более распространяющимся ПОЛИТИЧЕСКИМ ДЕМОК­РАТИЗМОМ и ЭКОНОМИЧЕСКИМ ФЕОДАЛИЗМОМ.

Так как эти анархии суть предвестники и орудия разложения, то и не могут, конечно, считаться живыми вкладами в общую сокровищницу человечества; и германо-романский культурно-ис­торический тип не может считаться успешным представителем ни религиозной, ни общественно-экономической стороны культурной деятельности.

Напротив того, с политической и собственно так называемой культурной стороны результаты исторической жизни Европы громадны. Народы Европы не только основали могущественные государства, распространившие власть свою на все части света, но и установили отвлеченно-правомерные отношения как граждан между собою, так и граждан к государству. Другими словами, они успели соединить политическое могущество государства с его внутреннею свободою, то есть решили в весьма удовлетворительной степени обе стороны политической задачи...

Еще выше и обильнее плоды европейской цивилизации в собственно культурном отношении. Методы и результаты европейской науки находятся вне всякого сравнения с совершенным всеми остальными культурными типами, не исключая даже греческого. Таковы же плоды и промышленной, технической деятельности. Со сто­роны искусства, хотя народы Европы и должны уступить пальму первенства грекам по степени совершенства достигнутых результатов, они, однако же, значительно расширили его область и проложили в ней новые пути. По всем этим причинам должны мы усвоить за германо-романским культурно-историческим типом название ДВУОСНОВНОГО ПОЛИТИКО-КУЛЬТУРНОГО ТИПА, с преимущественно научным и промышленным характерами культуры, в тесном смысле этого слова...

...Славянский культурно-исторический тип в первый раз пред­ставит синтез всех сторон культурной деятельности в обширном значении этого слова, сторон, которые вырабатывались его пред­шественниками на историческом поприще в отдельности или в весьма не полном соединении. Мы можем надеяться, что сла­вянский тип будет первым полным ЧЕТЫРЕХОСНОВНЫМ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИМ ТИПОМ. Особенно оригиналь­ною чертою его должно быть в первый раз имеющее осуществить­ся удовлетворительное решение общественно-экономической задачи...

...На Русской земле пробивается новый ключ справедливо обеспечивающего народные массы общественно-экономического устройства. На обширных равнинах Славянства должны слиться все эти потоки в один обширный водоем...