Шестая шкала. Ригидность аффекта

Фрустрация и возникающая в связи с ней трево­га переживаются индивидуумом как импульс, побужда­ющий к той или иной форме поведения, позволяющей прямо или косвенно удовлетворить блокированную пот­ребность. Этот импульс, если тревога связывается с кон­кретной причиной, лежит в основе эмоции. Таким об­разом, «эмоция выступает, как привод от потребности индивидуума к соответствующей форме поведения» (Н. И. Гращенков и др., 1966). После того как форма поведения, выражающая эмоцию, реализуется, эмоция угасает. Однако в условиях организованного общества интериоризирозанные конвенцальные нормы делают невозможным осуществление ряда форм поведения, про­тиворечащих этим нормам. В этих случаях неотреагированная эмоция обычно угасает с течением времени. Ес­ли такое угасание происходит у испытуемого значитель­но медленнее, чем у большинства индивидуумов, и не-отреагированный аффект немедленно возникает вновь при одной мысли о вызвавшей его ситуации, несмотря на отсутствие ситуации, подкрепляющей переживание, то в профиле методики многостороннего исследования лич­ности это обычно отражается пиком профиля на ше­стой шкале.

В группу, по которой валидизировалась шестая шкала, вошли больные с систематизированным бредом преследования, физического и психического воздействия, болезни.

Усредненный профиль характеризовался наиболее выраженным повышением на шестой шкале и несколько менее выраженным повышением на восьмой (рис. 5). Если синдром того же круга характеризовался только генерализованной или ограниченной какой-либо об­ластью паранойяльной установкой, идеями отношения или сверхценными образованиями, основанными На особой интерпретации больными своей жизненной ситу­ации, то пик профиля на шестой шкале в большей сте­пени определяет его форму в связи со значительно менее выраженным пиком на восьмой шкале (рис. 6).

Шкала состоит из 40 утверждений, выявляющих со­четание сензитивности и обидчивости с жалобами на не­достатки окружающих, их враждебные действия, ут­верждение моральных устоев, отрицание подозритель­ности и склонность к идеаторной разработке ситуации. Таковы, например, утверждения: «Вы обидчивее, чем большинство других людей», «У Вас есть недоброжела­тели, которые стремятся причинять Вам неприятности» (типичный ответ—«верно»); «Вы считаете, что почти каждый может солгать, чтобы -избежать неприятностей» (типичный ответ —«неверно»).

Поскольку альтруистические побуждения обычно мо­гут.быть адекватно отреагированы (Leonhard, 1968), ригидность аффекта у лиц, профиль которых характе­ризуется пиком на шестой шкале, связана главным об­разом с эгоистическими побуждениями.

Подобного рода ригидный аффект сопровождается интенсивной разработкой концепции, которая призвана объяснить его возникновение и в то же время сохранить приемлемое для индивидуума представление о собствен­ной личности.

Эта вторичная идеаторная разработка создает впе­чатление независимой позиции, верности собственным установкам и внутренним критериям. Однако в дейст­вительности поступки определяются внешним воздейст­вием, так как они являются ответом на действия окру­жающих, воспринимаемые аффективно, как ущемляю­щие личность испытуемого, и уже на этой основе осу ществляется,построение ригидных, трудно корригируе­мых или некорригируемых установок и концепций. В этой связи личности описываемого типа могут обна­руживать ошибочные восприятия или неправильную ин­терпретацию ситуации, хотя их рассуждения внутренне непротиворечивы, представляются логичными и могут опираться на реальные факты.

Как отмечает Leonhard, ригидный аффект, связанный с эгоистическими побуждениями, в сочетании с подоб­ного рода идеаторной переработкой приводит к возник­новению «застревающей» враждебности, обусловливаю­щей злопамятность. С ригидностью аффекта связано так­же длительное переживание собственных успехов, при­чем это переживание включает гордость своей ценностью, повышенное себялюбие и недовольство отсутстви­ем или недостаточностью признания со стороны окру­жающих. Лица такого типа озабочены своим престижем _f и отличаются повышенной чувствительностью по отно­шению к действительным или мнимым несправедли­востям.

Автор отмечает также, что декомпенсация состоя­ния у личностей такого типа часто связана с «раскачи­ванием», когда типичная для них ситуация борьбы при­водит к частичному успеху, вновь уничтожаемому уси­ливающимся противодействием. В такого рода ситуа­циях неуспевающий угаснуть ригидный аффект постоян­но подкрепляется новыми переживаниями.

При развитии в этом направлении достижение цели связывается с переживанием чрезвычайно интенсивных положительных эмоций. Цель приобретает характер сверхценности. При дальнейшем углублении такого раз­вития сверхценные образования могут уступать место паранояльным.

Сочетание такого рода сензитивности с тенденцией к самоутверждению порождает подозрительность, критическое, враждебное или презрительное отношение к окружающим, упрямство, а нередко и агрессивность. Лица этого типа честолюбивы и руководствуются твердым намерением быть лучше и умнее других, а в групповой деятельности стремятся к лидерству.

В отличие от демонстративных личностей, профиль которых определяется пиком на третьей шкале, лично­сти рассматриваемого типа неспособны к вытеснению отрицательных сигналов и для удовлетворения честолю­бия нуждаются в реальных достижениях, подтверждаю­щих их престиж и значимость.

Стремление к подобным достижениям может обус­ловливать высокую мотивированность и большую про­дуктивность в областях, где уровень достижений зави­сит от интенсивности мотивации субъекта.

Уже умеренное повышение профиля на шестой шкале обычно указывает на аффективную ригидность, склонность к подозрительности, тенденцию к обдумыванию действий окружающих, представляющихся некомпетентными или недобросовестными. Эти качества могут обу­словливать злопамятность и легкое возникновение враждебных реакций. Экстрапунитивность такой лично­сти может выявляться более или менее открыто или вы­ражаться в организации событий, которая ухудшает положение окружающих.

В патологических случаях почти всегда имеются сверхценные идеи или бредовые концепции. Даже при отсутствии сформировавшихся бредовых концепций ли­ца с пиком профиля на шестой шкале трудно корри­гируемы, склонны с недоверием относиться к терапев­тическим мероприятиям и стремятся рационалистически обосновать свое недоверие.

Для дифференциации между аффективной ригидно­стью как личностной чертой и собственно бредом может быть использовано, помимо выраженности пика, содер­жание утверждений, совокупность которых образовыва­ет сумму первичного результата по этой шкале.

Наличие пика профиля на шестой шкале имеет боль­шее диагностическое значение, чем его отсутствие, по­скольку в ряде случаев лица с аффективной ригид­ностью и даже с явными психотическими состояниями, протекающими с бредом, могут давать низкий уровень профиля на шестой шкале.

Низкие баллы по шестой шкале могут быть связаны с недоверчивостью и осторожностью испытуемых, опаса­ющихся, что их откровенность может иметь неприятные последствия. В таких случаях низкий уровень профиля на шестой шкале может отражать те же особенности личности, что пик профиля на этой шкале.

Оценка профиля в этих случаях затрудняется тем обстоятельством, что низкие баллы по шестой шкале мо­гут отмечаться также у лиц с чрезвычайно гибким мыш­лением-, легко меняющих концепцию, готовых в любой момент отказаться от своей точки зрения. Дифферен­цировать эти типы личностей в известной степени позво­ляет картина профиля на оценочных шкалах: сочетание низкого уровня профиля на шестой шкале с выражен­ными повышениями его на шкалах L и К или только на последней характерна для аффективно-ригидных лично­стей, избегающих откровенных высказываний о себе.

Несмотря на указанные трудности интерпретации, шестая шкала дает исследователю ценный материал, ко­торый часто трудно получить другим путем.