Об изумлениях, восторгах и исступлениях

Наряду с вышеуказанными, эмоциональными проявлениями, существуют и особые внешние проявления такие как: восторг, изумление и исступление.

Феофан Затворник (Письма о духовной жизни, п.5): «Созерцание есть пленение ума и всего созерцания каким либо духовным предметом столь сильное, что все внешнее забывается, выходит из сознания: ум и сознание уходят в предмет созерцаемый, так что их уже будто нет в нас. Вот пример: беседовал старец с учениками, и остановился, стал как бы забывшись. Когда потом он пришел в себя, ученики спросили его: где он был?— „Я был," сказал он, «на Голгофе, пред распятым Господом,—там, где была у ног Его Мария Магдалина.» —Но это созерцание было только умовое. Созерцательная молитва походит на это, по забвению всего и пленению в невидимый мир. Еще пример: старец приготовил себе трапезу в обычный час, и стал помолиться; но восхищен был в созерцательную молитву и простоял в ней до следующего дня, когда пришел в себя. Отличительною чертою созерцательной молитвы св. Исаак Сирианин поставляет именно выпадение из сознания всего окружающего и пленение в горний мир. По свидетельству его, ум до сего времени владеет собою, а когда вступит в созерцание или в созерцательную молитву, тогда уже никакой власти над собою не имеет».

Григорий Синаит (Из Добротолюбия, т.5, ст. 58): «Изумление есть всецелое восторжение душевных сил к тому, что познано из велелепной славы Божества. Или изумление есть чистое и всецелое простертие ума к сущей во свете беспредельной силе. Исступление же есть не только душевных сил к небу восхищение, но и выступление за пределы самого чувства».

Как видим, есть состояние изумления, когда душа силою ума восторгается к Богу и ощущается радость и счастье.

О восторгах отцы пишут следующее:

Платон, Митрополит Московский (т.4, Слово в день святителя Николая): «Когда твое сердце горит любовью к Богу, тело не может быть подобным древу неодушевленному. Тогда и глаза и лицо твое отражают внутреннее состояние, тогда отверзаются уста твои, радостно восклицая: "Все кости мои скажут: "Господи! кто подобен Тебе"... (Пс. 34,10)».

Каллист и Игнатий (из Добротолюбия, т.5, ст.58): «Из такого сердца источается почасту и слеза, очищающая и утучняющая, а не истощающая и изсушающая обогатившегося сим. Ибо cиe последнее бывает от страха божественного, а то первое - от божественного расположения, при сильном и неудержимом вожделении и возлюблении приснопамятуемого Господа Иисуса Христа. В восторге приведенная сим, душа вопиет: «усладил Ты мене вожделеним, Христе, и изменил божественным Твоим расположением». И еще: «весь еси, Спасе, сладость, весь еси желание и вожделение, весь еси ненасытен, весь красота недомыслимая.» И с Павлом, проповедником Христовым, взывает: «Ибо любовь Христова объемлет нас» (2Кор.5,14). «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?», «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем». (Рим.8,35.38.39)».

Как видим, восторг и изумление могут быть у святых, но это не означает, что они всегда или часто находятся в таком состоянии.

Нил Сорский (Предание о житии пустынном, сл.2): «Будучи в таком состоянии (общения и видения Бога, - от ред.), монах не только не захочет выходить из кельи, но пожелает ископать под землей пещеру, чтобы, уединившись от всех и всего мира, созерцать Бессмертного Владыку и Создателя. Согласно с сим, святой Исаак говорит: «Когда человеку снято будет покрывало страстей от мысленных его очей, и он увидит Божественную славу, и ум его приходит в священный ужас». И если бы Бог не положил предела такому состоянию в этой жизни и не назначил времени, которое полезно человеку провесть в этом состоянии, то сам человек, если бы допущено было такому состоянию продолжаться всю его жизнь, — кажется, никогда бы не пожелал прекратить оного дивного видения. Но Бог совершает так по своей милости, чтобы на время умалялась благодать Его во святых, дабы могли они позаботиться и о братии, служа ей своим словом, то есть поучением в благочестии, как говорит св. Макарий о тех, кто достиг совершенства, что они должны приносить себя в жертву от любви и сладости чудных видений. И если бы у кого одинаково продолжалась такая благодать, то он не мог бы ни научить кого, ни слышать сам что, ни говорить о чем-либо земном или о чем-либо, хотя мало, позаботиться. Это состояние облагодатствованных он поясняет притчею: будто бы нужно им взойти на двенадцать ступеней, но благодать допускает, чтобы они остановились на одиннадцатой; и потому они еще не достигли полного совершенства, чтобы имели время позаботиться о братии и послужить им словом ко спасению.

Что же скажем о тех, которые, находясь еще в сем мертвенном теле, вкусили бессмертной пищи и в маловременном сем мире отчасти сподобились такой радости, которая приготовлена праведным в Небесном Отечестве? Они не прельстятся красотами и сладостями мира сего и не убоятся скорбей и злоключений. Они дерзновенно скажут с Апостолом: ничто не разлучит нас от любви Божией и прочее (см.:Рим.8,39). Все же это, по словам святого Исаака, есть удел тех, кто видел таковые опыты и чувствовал их в себе самих, достигнув дара, при руководстве отцов, и после ревностных стараний и труда в житии своем».

Бывает так, что у человека, вступившего на путь подвижничества, восторг сменяется холодностью.

Филарет Московский (Избранные творения): «Кто переходит от восторга к холодности и не довольно утвердился в мирном устроении духа, тому еще довольно дела продолжать свое воспитание».

У человека, который одержим гордостью, «восторг» может происходить от нервного перевозбуждения.

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты т.1, О любви к Богу): «Гордость приводит нервы в движение, разгорячает кровь, возбуждает мечтательность…»

Все отцы учат, что нельзя стремиться к этим состояниям, а, тем более, искусственно их вызывать.

Феофан Затворник (Письма, п.929): «То, чего должно искать молитвою, это есть водружение в сердце тихого, но теплого чувства к Богу неотходного; восторгов же особенных движений не домогаться; а когда Бог пошлет особенные молитвенные чувства, благодарить за них, а не присваивать себе и не жалеть, когда отойдут, как бы о потере великой, а всегда от них смиренно нисходить к тихому чувству к Господу».

Если человек в такие моменты будет о чем-то мечтать, т.е. рисовать несуществующие картины, и они будут иметь положительный оттенок, то, конечно же, при этом человек испытывает радость, эмоциональный подъем и восторженное настроение и именно от таких состояний экстаза предостерегали отцы. К сожалению, некоторые люди как раз это состояние и называют снисхождением благодати или плодом молитвы и размышления. При этом человек может так размечтаться, что враг, помогая ему, введет в состояние «исступления», и человек под силою его воздействия не сможет управлять своими действиями.

Наравне с восторгом и изумлением существует такое состояние как исступление (по научному - «транс»).

Феофан Затворник (Письма о духовно жизни, п.14): «В умоисступлении теряется сознание и своего я и всего окружающего;… в умоисступлении же или экстазе править собою нельзя…»

Григорий Синаит (Из Добротолюбия, т.5, ст. 59): «Есть два вида исступления в духе: один сердечный (в сердце углубление с забвением всего), а другой восхитительный (восторжение за пределы всего сущего). Первый свойствен еще только просвещаемым, а другой—совершенным в любви».

И в том и в другом случае человек перестает воспринимать внешний мир, и его мысли и чувства отторгаются от внешней действительности.

Григорий Синаит (там же): «Оба же ставят ум, в коем действуют вне чувства (или сознания внешних отношений): так как божественная любовь есть опьяняющее устремление духом мыслей к лучшему, коим отнимается и чувство (или сознание) внешних отношений».

Но как мы знаем, первый вид исступления может быть у каждого человека от естества, когда он о чем-то думает, мечтает, вспоминает, т.е. входит в себя, и при этом не воспринимает то, что происходит вокруг, и в то же время может двигаться или быть без движения.

Феофан Затворник (Что есть духовная жизнь... п.6): «Говорят: углубился. Углубился, но в пустоту, а не в серьезное обсуждение дела».

Несмотря на то, что мы уже приводили учение Григория Синаита о прелести исступления в разделе «О пророках и лжепророках», приведем его еще раз.

Григорий Синаит (Из Добротолюбия, т.5, ст.131): «Распаляя все естество и омрачив ум сочетанием с мечтаемыми идолами, она приводит его в исступление опьянением от палительного действа своего и делает помешанным. В этом состоянии прельщенный берется пророчествовать, дает ложные предсказания, предъявляет, будто видит некоторых святых, и передает слова, будто ими ему сказанные, опьянен будучи неистовством страсти, изменившись нравом и по виду став, как бесноватый. Таковых миряне, - духом прелести водимые, называют психариями (душица, душонка), кои приседят и пребывают при храмах святых некиих, ими будучи одуховляемы, воздействуемы и мучимы, и от них людям возвещая откровения; но их следует прямо называть бесноватыми, прельщенными и заблуждшими, а не пророками, предсказывающими и настоящее и будущее. Бес непотребства, омрачив их ум сладострастным огнем, сводит их с ума, мечтательно представляя им некоторых святых, давая слышать слова их и видеть лица. Но бывает, что бесы эти сами являются и смущают их страхованиями: подчинив их игу велиара, они против воли толкают их на грехи делом, как преданных им рабов, имея потом проводить их в ад».

Феофан Затворник (Письма о духовной жизни, п.14): «…пророчество же в том виде, как оно проявлялось в первенствующей Церкви, не ставило пророчествующих в умоисступление…»

Некоторые заблудшие люди, пытаясь достичь указанных состояний, применяют наркотические средства и определенные физические упражнения. При этом, находясь в таких состояниях, они чревовещают, и это есть прелесть бесовская. Как мы уже сказали, исступление бывает во время высших видений и откровений, когда человек зрит Небесный мир Божий и слышит глаголы, а при ведении человек может говорить слово, исходящее от Духа Святого. Видимая разница в этих действиях заключается в том, что когда причастник передает о своем видении, он уже не находится ни в состоянии исступления, ни в состоянии экстаза, а вспоминает, а когда произносит слово Духа, то видимо и ощутимо находится в обычном состоянии.

Исаак Сирин (Слова подвижнические, сл. 55): «…Написал (Павел), что видел созерцания; сказал, что слышал глаголы: но какие были словеса или образы созерцаний, того не мог написать. Ибо когда ум духом откровений видел это на своем месте, тогда не приял заповеди изречь это не на своем для сего месте. А если бы и восхотел изречь сие, то не мог бы, потому что видел сие не телесными чувствами. Что ум приемлет телесными чувствами, то ими же может опять и изъяснить в области телесной; а что ощутительно созерцает, или слышит, или чувствует внутри себя, в области духовной, того, когда возвращается к телу, не способен пересказать, а только воспоминает, что видел это; но как видел, не умеет поведать ясно».

О других телесных проявлениях эмоционального состояния будет сказано ниже.