Россия на пути буржуазных преобразований во второй половине XIX в. Великие реформы Александра II

После Крымской войны наступил новый период русской истории, который современники называли эпохой освобождения, временем Великих реформ Александра II.

Александр II был старшим в сво­ем поколении великим князем, и его сразу стали воспринимать как будущего монарха, готовили к это­му высокому посту. Его обучали известные люди того времени. Воспитателем Александра II был поэт В. А. Жу­ковский, право преподавал М. М. Спе­ранский, географию и статистику читал К. И. Ар­сеньев, словесности обучал П. А. Плет­нев. Особое внимание уделялось изучению наследником престола истории, призванной выработать у не­го понимание связи времен и осознание важнейших задач монархии. Домашние занятия дополнялись образовательными поездками по стране и за рубеж. Сам Николай I систематически знакомил сына с раз­лич­ны­ми отраслями государственного управления, поручал Александру на время своих отъездов руководство общими делами, что превратило сына в бли­жайше­го помощника императора. Александр II пришел к влас­ти в воз­рас­те 37 лет, накопив к это­му времени солидные систематические знания и опыт ведения государственных дел. Современники отмечали наличие у Алек­сандра II здравого ума, способности быстро оценивать ситуацию, умение видеть главное. По‑видимому, эти качества сыграли не последнюю роль в по­ни­ма­нии им сложности обстановки в стра­не и ясном осознании необходимости коренных преобразований.

Отечественная и зарубежная историография по‑разному отвечает на вопрос о при­чи­нах крупномасштабных реформ Александра II. Советские историки видели глубинные экономические причины преобразований в раз­ло­же­нии и кризисе фе­одально-кре­постни­чес­ко­го хозяйства. Говоря о по­ли­ти­чес­кой составляющей, они рассматривали реформы как побочный продукт революционной борьбы, активизации крестьянского движения и возникновения революционной ситуации конца 1850‑х гг. В сов­ре­мен­ной отечественной литературе произошел отход от жестко заданных идеологических параметров осмысления этой проблемы. Поставлен под сомнение факт кризиса фе­одально-кре­постни­чес­кой системы хозяйства, исчезло преувеличение роли крестьянского движения как главной политической причины реформ, переосмысливается роль правящей элиты в их проведении. Западные историографы при рассмотрении причин преобразований 1860–70‑х гг. акцентируют внимание на желании правительства сохранить социальную и политическую стабильность в стра­не, вернуть пошатнувшийся после Крымской войны статус великой военной державы, на распространении либеральных идей в раз­лич­ных слоях общества.

Наиболее привлекательной представляется точка зрения тех исследователей, которые считают, что решение о проведении ре­фор­м было принято правительством с уче­том всего комплекса причин. Поражение в Крымской войне привело сначала к по­ни­ма­нию несостоятельности внешнеполитического курса, а за­тем и всей николаевской системы порядков в це­лом. Экономика страны еще не развалилась, но симптомы неэффективности крепостнического хозяйства уже проявились в ее отдельных отраслях, особенно в раз­ру­шен­ной войной финансовой сфере[443], а так­же в тем­пах экономического развития, в отста­ва­нии от экономики Запада. Кроме того, память о преж­них крестьянских войнах[444] и страх перед возможной, как в Ев­ро­пе, революцией заставили монархию с целью сохранения со­ци­ально-по­ли­ти­чес­кой стабильности решиться на серьезные либеральные преобразования.

Справедливости ради следует отметить, что сама монархия начиная с кон­ца XVII в. предпринимала попытки модернизации российского общества, но делала это не всегда решительно и последовательно. К то­му же эффект реформирования снижался из‑за отсутствия поддержки со стороны широких масс и социальной опоры царизма – дворянства. И только к 60‑м гг. XIX в. о не­об­хо­ди­мос­ти перемен заговорило само общество, что облегчало Александру II решение задачи коренного преобразования страны.

Контуры будущих крупных преобразований наметились уже в на­ча­ле правления Александра II. Символами первых изменений стали понятия «гласность», «оттепель», «перестройка». Новый император отменил указы Николая I, стеснявшие прессу и права граждан. В 1855 г. был закрыт Высший цензурный комитет, разрешена свободная выдача заграничных паспортов, амнистированы политические заключенные, включая декабристов, участников Польского восстания 1831 г. и петрашевцев[445]. Кроме того, упразднили военные поселения, освободили от недоимок и на три года от рекрутских наборов податные сословия, отправили в отстав­ку наиболее одиозных деятелей прошлого царствования: Д. Г. Би­би­ко­ва (министра внутренних дел), К. В. Нес­сельро­де (министра иностранных дел), Л. В. Ду­бельта (начальника корпуса жандармов) и др. Эти первые шаги в на­ча­ле правления Александра II создали ему большую популярность в об­ществе, открыли дорогу к со­юзу между властью и творческими силами, определили круг сторонников императора, будущих реформаторов. Его составили высшие сановники государства – председатель Государственного совета Д. Н. Блу­дов, министр внутренних дел С. С. Ланской, начальник во­ен­но-учеб­ных заведений Я. И. Рос­тов­цев, чиновники братья Н. А. и Д. А. Ми­лю­ти­ны, С. И. За­руд­ный, П. А. Ва­лу­ев, А. В. Го­лов­нин, родственники царя великий князь Константин Николаевич, великая княжна Елена Павловна, об­ществен­но-по­ли­ти­чес­кие деятели К. Д. Ка­ве­лин, Ю. Ф. Са­ма­рин, ученый П. П. Се­ме­нов-Тян‑Шанский и др. Освобожденная пресса сыграла незаменимую роль в под­го­тов­ке общественного мнения к предсто­ящим кардинальным реформам, а за­тем и в про­яс­не­нии их содержания.

В пер­вые годы правления Александра II осуществлялись лишь подходы к глу­бо­ким преобразованиям. Основные реформы начались в 1860‑е гг., охватив три основные сферы: со­ци­ально-эко­но­ми­чес­кую (освобождение крестьян), политическую (введение местного самоуправления, реформа суда и армии), культур­но-об­ра­зо­ва­тельную (школьная и университетская реформы).

Ключевой стала реформа по освобождению крестьян. Крепостное право сдерживало развитие всех отраслей экономики по капиталистическому пути, лишало свободы почти половину крестьянского населения, было опасным очагом социальных конфликтов, снижало авторитет России в гла­зах мирового сообщества. Поэтому данную задачу необходимо было решать в пер­вую очередь. Работа над проектами освобождения крепостных крестьян велась в те­че­ние нескольких лет. Проекты обсуждались в Сек­рет­ном (позднее Главном) комитете, а так­же в гу­бернских комитетах и редакционных комиссиях. Дискуссия по отдельным проблемам решения земельного вопроса широко освещалась в пе­ча­ти, став одним из самых заметных явлений общественной жизни. В хо­де дискуссии обозначилось несколько позиций: ли­бе­рально-бур­жу­аз­ная, ра­ди­кально-со­ци­алис­ти­чес­кая и кон­сер­ва­тив­но-ох­ра­ни­тельная. За­пад­ни­ки-ли­бе­ра­лы предлагали дать крестьянам личную свободу, предоставить землю в собствен­ность и возможность выхода из общины. Реализация этих идей открывала перед крестьянами фермерский путь развития, создавала многомиллионный слой мелких собственников и формировала базу для превращения России в ев­ро­пейскую страну. Сторонники социалистической позиции во главе с Н. Г. Чер­ны­шевским требовали передачи всей помещичьей земли безвозмездно в ру­ки крестьянской общины, где должно было утвердиться коллективное владение, коллективный труд, коллективное присвоение продуктов. Консерваторы выступали за сохранение и общины, и помещичьего землевладения, и крепостного права, предлагая ограничиться мерами по улучшению положения крепостных. Предложенные проекты не учитывали реальное положение дел и специфику российской действительности. Поэтому Александр II выб­рал срединный вариант – проект западника К. Д. Ка­ве­ли­на, учитывающий интересы и помещиков, и крестьян.

19 фев­ра­ля 1861 г. император подписал Манифест о все­ми­лос­ти­вейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей и Положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости[446]. В со­от­ветствии с эти­ми документами, во‑первых, все 22 млн крепостных крестьян получали личную свободу. Отныне их нельзя было покупать, продавать, дарить, переселять и т. д.; во‑вторых, бывшие крепостные получали гражданские права, включая право свободного вступления в брак, самостоятельного заключения экономических сделок, приобретения на свое имя имущества, участия в су­деб­ных делах и др.; в‑третьих, в районах проживания некогда крепостных крестьян вводилось крестьянское самоуправление; в‑четвертых, осуществлялось наделение данной категории сельских жителей земельными наделами. Размер надела достигал от 1 до 12 де­ся­тин на душу мужского пола в за­ви­си­мос­ти от места проживания. Земля предоставлялась за выкуп, который выплачивался помещику. 75–80% стоимости надела оплачивало помещику государство, а крестьяне возвращали долг с про­цен­та­ми в каз­ну в те­че­ние 49 лет. Остальные 20–25% крестьяне платили или отрабатывали сами, оставаясь до полного расчета временнообязанными. Лишние земли у крестьян отрезали, или за них надо было расплачиваться дополнительно. Землю передавали не отдельной семье, а сельско­му обществу, которое занималось распределением и перераспределением земельных наделов, выплатой выкупных платежей государству, т. е. ус­та­нав­ли­ва­лась круговая порука.

Поскольку реформа была результатом компромисса, сложного согласования несовпадающих, подчас противоречивых интересов государства, частных землевладельцев и крестьян, она неизбежно имела недочеты и была недостаточно последовательной. Главное заключалось в том, что бывшие крепостные не получили полной экономической свободы. Над ними установился гнет общины[447], налогов государству, высоких выкупных платежей[448], повинностей в пользу помещика. В ко­неч­ном итоге крестьяне оказались обречены на малоземелье и истощение хозяйства, что затрудняло формирование слоя мелких собственников. Не оправдались надежды государства и на превращение основной массы помещиков в круп­ную сельскую буржуазию. Дво­ря­не-зем­лев­ла­дельцы, в большинстве своем растратив полученные за землю средства, оказались не способны организовать современное сельскохозяйственное производство. Все эти негативные стороны крестьянской реформы снижали темпы перехода сельского хозяйства на капиталистические рельсы, нередко приводили к ло­кальным выступлениям крестьян[449].

Однако при всей непоследовательности правительственных мероприятий, направленных на освобождение крестьян, реформа 1861 г. стала величайшим политическим свершением XIX в. Она создала широкие возможности для развития рыночных отношений, и Россия уверенно вступила на путь капитализма. Велико было нравственное значение реформы, ибо было покончено с рабством значительной части населения страны.

Отмена крепостного права превратила Россию в дру­гую страну, повлекла за собой необходимость изменения всех существующих порядков. Одной из наиболее продуманных, последовательных и удачных стала судебная реформа, которую нередко называют правовой революцией сверху. Дореформенный суд России справедливо называли не правосудием, а «кривосудием». Суды были сословными, закрытыми, дела слушались без участия сторон на основании только протоколов полицейских дознаний, без общественного контроля. Приговоры нередко обусловливались не требованиями закона, а пристрас­ти­ем, произволом и взятками. При Александре II все кардинально изменилось. Прогрессивные юристы того времени, в том числе С. И. За­руд­ный, Д. А. Ро­винский, Н. А. Буц­кой, в со­от­ветствии с дос­ти­же­ни­ями науки и судебной практики передовых стран Европы разработали судебную реформу. Новое судопроизводство нашло отражение в су­деб­ных уставах, подписанных императором в 1862 г., опубликованных в 1864 г. и внедренных в жизнь к 1866 г.

В хо­де реформы сформировалась новая судебная система. Дела слушались в су­дах различных инстанций: в во­лостных, мировых, окружных, а так­же в Се­на­те. Центральным звеном нового судебного устройства стал окружной суд, где рассматривались наиболее значительные уголовные дела. Вводилась обязательная состязательность и гласность процесса. Государственному обвинителю – прокурору противостоял независимый от власти защитник обвиняемого – адвокат. Решения в ок­руж­ных судах выносились присяжными заседателями в сос­та­ве 12 че­ло­век, избираемыми из лиц разных сословий. На основании вердикта присяжных[450] суд выносил приговор. Русское общеуголовное законодательство в те времена не предусматривало наказания смертной казнью, его могли вынести только специальные суды[451].

Разбором мелких уголовных преступлений[452] занимался мировой суд. Мировой судья избирался на три года земскими собраниями или городскими думами. Его решение мирового судьи могло быть обжаловано на съезде мировых судей данного округа. Для разбора конфликтов в крестьянской среде был сохранен сословный волостной суд, состоявший из крестьян и опиравшийся на существующие в дан­ной местности обычаи. Вплоть до 1904 г. он имел право осуждать к те­лес­ным наказаниям. Высшие кассационные функции передавались Сенату. В со­от­ветствии с су­деб­ной реформой вводился институт судебных следователей, в ру­ки которых передавались результаты предварительного следствия. Следователи и все судьи были несменяемыми. Новым было и создание института нотариусов.

Таким образом, в су­деб­ной практике России впервые восторжествовали принципы бессословности суда, равенства всех перед законом, независимости суда от администрации, гласности и состязательности. Судебная реформа не только приближала российское правосудие к луч­шим европейским образцам, но и создавала реальные условия для формирования правового сознания. Это имело принципиальное значение для России, где оно было неразвито. Выдающийся русский юрист А. Ф. Ко­ни справедливо подчеркнул, что судебная реформа проложила рельсы для развития в Рос­сии правосудия, правосознания и правовой защищенности.

С ос­во­бож­де­ни­ем крестьян уходил в прош­лое старый административный строй, основанный на крепостном праве и сословном преобладании дворянства, открывалась дорога для реформирования местного и государственного управления. Колоссальным шагом вперед, свидетельствующим об усвоении европейских традиций, стало введение местного самоуправления. Чиновничья власть николаевских времен показала свою неэффективность. В про­вин­ции в крайне тяжелом положении находились здравоохранение, образование, социальная помощь. В си­лу нехватки денежных средств правительство не могло своими силами поднять местное хозяйство. Поэтому Александр II, учитывая предложения либеральной общественности, принял решение о вве­де­нии в тер­ри­то­ри­ях и городах самоуправления. Выборное самоуправление в Рос­сии существовало еще со времен Екатерины II, но оно носило сословный, корпоративный характер. Александр II ввел новый тип власти на местах – выборное всесословное самоуправление, что стало важным этапом в ста­нов­ле­нии гражданского общества в Рос­сии. Следует обратить внимание на то, что всесословность представительства в ор­га­нах местного самоуправления соблюдалась далеко не во всех странах, вступивших тогда на путь модернизации[453].

Реформа самоуправления была разработана комиссией во главе с Н. А. Ми­лю­ти­ным и введена в гу­бер­ни­ях и уездах в 1864 г., в го­ро­дах – в 1870 г. В со­от­ветствии с но­вы­ми законами создавались выборные думы в го­ро­дах и земские собрания в тер­ри­то­ри­ях[454]. Гласные (т. е. де­пу­та­ты) городских дум избирали на 4 го­да городскую управу и городского голову, гласные земских собраний – на 3 го­да уездные и губернские управы. Возможности органов местного самоуправления были ограничены решением сугубо социальных задач, они были лишены законодательной инициативы и не могли создавать межгубернских объединений. Тем не менее произошла частичная децентрализация, так как часть прав перешла от государственного аппарата к ор­га­нам самоуправления. В об­ласть компетенции земств и органов городского самоуправления вошло решение хозяйственных вопросов, таких как развитие промышленности, торговли, установление местных налогов, распределение государственных податей, забота о здра­во­ох­ра­не­нии, образовании, организация благотворительных учреждений и др.

Российские либералы рассматривали введение самоуправления как первую ступень на пути к при­ня­тию конституции. К. Д. Ка­ве­лин писал, что «от успеха земских учреждений зависит вся наша будущность, и от того, как они пойдут, будет зависеть, готовы ли мы к консти­ту­ции»[455]. И но­вые органы власти оправдали возложенное на них доверие, показали высокую эффективность по сравнению с до­ре­фор­мен­ной организацией местного управления. В ко­рот­кий срок провинция покрылась сетью школ, больниц, богаделен, храмов, дорог и мостов. Органы самоуправления организовывали продовольственную помощь нуждающимся в не­уро­жайные годы, пропагандировали передовые методы ведения сельского хозяйства, оказывали содействие буржуазному предпринимательству, осуществляли контроль за содержанием заключенных в тюрьмах. Всемирное признание получила земская статистическая служба, методы которой легли в ос­но­ву современной социологии. Постепенно в про­вин­ции меняется соотношение сил. Если прежде на местах ведущую роль играли помещики и чиновники, то с раз­ви­ти­ем самоуправления усиливается влияние «третьего элемента» в ли­це местной либеральной общественности и земской интеллигенции, включая учителей, врачей, агрономов, статистов и др. Деятельность органов самоуправления выходит за рамки хозяйственных функций, они начинают играть заметную политическую роль в про­вин­ции, выступают против ограничения своих прав, требуют привлечения к учас­тию в го­су­дарствен­ном управлении страной. В ко­неч­ном итоге Александр II вы­нуж­ден был пойти на уступки. В 1880 г. он поручил министру внутренних дел М. Т. Ло­рис-Ме­ли­ко­ву создать новый проект политической реформы, учитывающий мнение провинциальной общественности. В раз­ра­бо­тан­ном документе говорилось о не­об­хо­ди­мос­ти сформировать подготовительные комиссии из представителей земств, городов, дворянства. Именно это положение воспринималось как конституционное многими дореволюционными и современными исследователями. Вместе с тем нельзя не согласиться с Л. И. Се­мен­ни­ко­вой, которая считает, что проект М. Т. Ло­рис-Ме­ли­ко­ва предлагал создание не парламента, а неч­то вроде Земского собора на корпоративной основе и с со­ве­ща­тельны­ми правами[456]. Однако и этому ограниченному проекту не суждено было реализоваться. 1 мар­та 1881 г. Александр II был убит членами террористической организации «Народная воля». Тем самым революционеры спровоцировали установление в стра­не реакционного режима Александра III, на четверть века отодвинувшего политические реформы в Рос­сии.

Реформы Александра II распространялись и на военную сферу, так как армия традиционно играла важную роль в об­ществен­но-по­ли­ти­чес­кой жизни России. К на­ча­лу царствования этого императора сложившийся в те­че­ние полутора столетий порядок комплектования войск и управления ими, взаимоотношения в ар­мии, ее техническое состояние, тактика и стратегия порядком устарели и требовали обновления. Известно, что при Петре I служили все сословия. Позднее от несения обязательной службы освободили дворян, а ку­пе­чество и промышленники от нее откупались, нанимая вместо себя рекрутов из низших сословий. К се­ре­ди­не XIX в. рекрутчина стала уделом только простых людей. Солдатская служба продолжалась 25 лет. В ар­мии было плохое медицинское обслуживание, царила непрерывная муштра и применялись жестокие телесные наказания. Поэтому молодые люди воспринимали военную службу как тяжкую повинность, старались от нее уклониться. Армия была огромной, а зна­чит, трудноуправляемой. Все слабые стороны русской армии обнажила Крымская война 1853–1856 гг., в ко­то­рой Россия потерпела сокрушительное поражение. К ре­фор­ми­ро­ва­нию русской армии подталкивал и внешний фактор. Укрепление вооруженных сил, рост технического потенциала, нарастание военной мощи европейских государств не могли не представлять угрозу безопасности России.

В 1861 г. военным министром был назначен генерал Д. А. Ми­лю­тин, который представил проект преобразований в ар­мии. За образец была взята прусская армия – небольшая, мобильная, дисциплинированная, технически оснащенная, патриотически настроенная и почти не проигравшая военных сражений. Военная реформа предполагала перестройку управления войсками, повышение боеспособности армии, а так­же усиление внимания к ее социальным аспектам.

В 1862 г. началась реформа военного управления. Страну разделили на военные округа. Были реорганизованы Военное министерство и Главный штаб. Упразднили военные поселения и сократили численность армии. В 1865 г. на основе принципов состязательности и гласности провели реформу военного судопроизводства. Одновременно изменился весь строй и характер жизни русской армии. Военные теоретики М. И. Дра­го­ми­ров, Д. А. Ми­лю­тин, Г. А. Ле­ер внесли качественные изменения в во­ен­ную теорию. В ар­мии появились новые уставы, уделявшие главное внимание боевой и физической подготовке солдат. Исчезли суровая муштра и палочная дисциплина с жес­то­ки­ми телесными наказаниями. О гу­ма­ни­за­ции армейской жизни свидетельствовало улучшение быта и медицинского обслуживания солдат, забота об их воспитании и повышении грамотности.

После долгих дебатов в ян­ва­ре 1874 г. была введена всеобщая воинская повинность, ставшая центральным звеном военной реформы. Старая сословная армия, формировавшаяся на базе рекрутских наборов, упразднялась. Создавалась новая всесословная армия на основе всеобщей воинской повинности. В ма­ни­фес­те, вышедшем по этому поводу говорилось, что защита отечества должна быть общим делом всего народа без различия званий и сословий. Все молодые люди, достигшие 21 го­да и годные по состоянию здоровья к во­ен­ной службе, являлись на призывной пункт и по жребию направлялись в действу­ющую армию, а ос­тальные зачислялись в ре­зерв. В пе­хо­те срок службы устанавливался в 6 лет, на флоте – в 7. Система призыва отличалась гибкостью и гуманностью. Для некоторых социальных, национальных и профессиональных категорий населения предусматривались отсрочка от призыва, освобождение от службы и льготы[457]. В ре­зульта­те была создана небольшая армия мирного времени со значительным обученным резервом на случай войны. В хо­де военной реформы проявлялась забота об улучшении офицерского состава. Были созданы военные и юнкерские училища с двух­го­дич­ным сроком обучения. Они пополнялись в ос­нов­ном дворянской молодежью, но принимались лица и из других сословий. В 1860–70‑е гг. было осуществлено перевооружение русской армии за счет подъема отечественной военной промышленности и приобретения современной техники за рубежом. Началось строительство военного парового флота, обновилась артиллерия, гладкоствольное оружие было заменено на более совершенное нарезное.

Модернизация армии повысила ее боеспособность, что привело к блес­тя­щим успехам внешнеполитической деятельности Александра II. Была выиграна Русско-ту­рец­кая война 1877–1878 гг., завершилось присоединение Дальнего Востока и Средней Азии, были покорены горцы Кавказа. Благодаря этим победам к кон­цу века военный авторитет России на международной арене был восстановлен.

Среди преобразований в об­лас­ти культуры следует отметить школьную реформу 1864 г., благодаря которой увеличилось число школ за счет земств; появление женских гимназий; получение университетами нового устава в 1863 г., предоставившего им широкую автономию; отмену цензуры на научные и литературные издания в 1865 г. Итогом раскрепощения творческих работников стало появление целой плеяды выдающихся деятелей науки, литературы и искусства, внесших достойный вклад в раз­ви­тие культуры. Вторая половина XIX в. – это период плодотворной деятельности физиков А. Н. Ло­ды­ги­на, П. И. Яб­лоч­ко­ва; химиков А. М. Бут­ле­ро­ва, Д. И. Мен­де­ле­ева; биологов И. М. Се­че­но­ва, И. И. Меч­ни­ко­ва; писателей И. С. Тур­ге­не­ва, Ф. М. Дос­то­евско­го, Л. Н. Толсто­го, А. П. Че­хо­ва, Н. А. Нек­ра­со­ва; композиторов П. И. Чайковско­го, М. А. Ба­ла­ки­ре­ва, М. П. Му­соргско­го, Н. А. Римско­го-Кор­са­ко­ва; художников В. Г. Пе­ро­ва, И. Е. Ре­пи­на, В. И. Су­ри­ко­ва, И. И. Шиш­ки­на; историков С. М. Со­ловьева, В. О. Клю­чевско­го; философов В. С. Со­ловьева, К. Н. Ле­онтьева, Н. Н. Стра­хо­ва и др.

Историки, стоящие на различных мировоззренческих позициях, не однозначны в оцен­ке реформ Александра II. Официальная религия рассматривала их позитивно, как «волю Божью». Сторонники теории официальной народности воспринимали их как покушение на устои государства. Народники заявляли, что Россия должна идти не либеральным, а со­ци­алис­ти­чес­ким путем. Ис­то­ри­ки-ли­бе­ра­лы, например В. О. Клю­чевский и С. Ф. Пла­то­нов, приветствовали преобразования Александра II, считая их шагом вперед на пути к де­мок­ра­тии и капитализму. Материалистическая историческая школа считала реформы половинчатыми, неудачными, спровоцировавшими революцию 1905–1907 гг. Современные либералы полагают, что реформы Александра II были попыткой изменить многовековой русский уклад быстро, насильственным путем, без всесторонней со­ци­ально-мо­ральной подготовки всего народа, особенно крестьян и дворян. Проводя реформы сверху, правительство натолкнулось на протест и возмущение народа и при Александре III пошло на корректировку преобразований. Согласно модернизационной интерпретации данного периода, царизм характеризуется как режим, вынужденный начать модернизацию, но не сумевший справиться с ее последствиями. По мнению П. В. Во­ло­бу­ева, К. Н. Тар­новско­го и др., царизм, с од­ной стороны, активно насаждал капиталистические порядки, с дру­гой – одновременно консервировал докапиталистические структуры. В ре­зульта­те произошло «наложение исторических эпох», которое и привело в дальнейшем к со­ци­альным потрясениям.

Подводя итоги реформ 60–70‑х гг. XIX в., отметим, что они безусловно отвечали основным тенденциям развития ведущих мировых держав, значительно продвинули Россию по пути со­ци­ально-по­ли­ти­чес­кой и экономической модернизации. К со­ци­альным последствиям реформ следует отнести развитие сельскохозяйственной и особенно тор­го­во-про­мыш­лен­ной буржуазии[458]; ускорение темпов формирования рабочего класса, включая и рост численности потомственных пролетариев[459]. Экономическим итогом преобразований стал нарастающий прогресс в сельском хозяйстве, промышленности, финансовой и торговой сферах. В 1880‑е гг. по сравнению с 1850‑ми гг. среднегодовой сбор зерна вырос на 38%[460]. Объем промышленного производства за 20 по­ре­фор­мен­ных увеличился в 7 раз. Длина железных дорог в на­ча­ле царствования Александра II составляла не более 1 тыс. км, в кон­це – около 23 тыс.[461] В 1864 г. работал 1 ак­ци­онер­ный коммерческий банк, в 1875 г. – 359[462]. Оборот внешней торговли в 1860 г. составлял 340 млн р., в 1880 г. – 1 120 млн р.[463] Значимость реформ Александра II и в том, что в Рос­сии было отменено многовековое рабство, все население получило личную свободу и гражданские права, появилась судебная система буржуазного типа, был дан толчок к раз­ви­тию представительных органов власти, расширилась гласность, произошел расцвет национальной культуры. В це­лом реформы Александра II свидетельствовали о ре­ши­тельном переходе России от традиционного, аграрного общества к ка­пи­та­лис­ти­чес­ко­му, индустриальному.

Вместе с тем в 1860–70‑е гг. не удалось до конца ликвидировать старую феодальную систему. На очереди находилось решение таких важных вопросов, как политическое переустройство верхних эшелонов власти и превращение России в консти­ту­ци­он­ную монархию, разрушение общины, ликвидация сословного строя и дворянских привилегий, завершение судебной реформы, дарование населению политических свобод и др. Однако убийство Александра II изменило ход событий. Преобразования носили компромиссный характер. Поэтому наряду с одоб­ре­ни­ем в ря­де случаев они вызывали критику и даже полное неприятие со стороны как консерваторов, так и радикалов[464]. Последние встали на путь террора, устроили настоящую охоту на ца­ря-ос­во­бо­ди­те­ля, которая закончилась его убийством. Устранение ца­ря-ре­фор­ма­то­ра резко ограничило возможности для дальнейшего эволюционного развития страны, открыло дорогу политической реакции и закрепило тенденцию к рос­ту политической напряженности в об­ществе.