— Не трогай меня, — процедила она, разжимая пальцы.
Голова лейтенанта со стуком ударилась о стенку. Вера отошла. Лиза не сомневалась: не вмешивайся капрал, она стерла бы лейтенанта в порошок.
Лиза наклонилась к лейтенанту, расстегнула китель: на плече у него было большое багровое пятно.
— Похоже, его прокололи или что-то в этом роде. Интересно. Я не знала, что они умеют и это.
— Эй!
Взволнованный окрик заставил всех обернуться к блоку центрального управления. Там находился Хутсон. Он пристально вглядывался в биомониторы:
— Послушайте! Краув и Дитрих не умерли. — Он с трудом перевел дыхание. — Они, должно быть, как Гарман. Их показатели еле видны, но они не умерли… — Его голос дрогнул. — Если они не погибли и были в том же состоянии, как Гарман, значит…
Было видно, что специалист по компьютерам на грани истерики. Впрочем, все они были на грани истерики, а может быть, и безумия.
Лиза знала, что означают эти слабые сигналы биомониторов. Она попыталась объяснить, но смотреть Хутсону в глаза она не могла. Это было выше ее сил.
|
|
— Ты не сможешь им помочь.
— Но… но если они еще живы…
— Забудь. Они уже в коконе, как и все остальные. Как колонисты, которых ты нашел замурованными в стене. Ты ничего не сможешь сделать. Никто не сможет. Ничего не изменишь. Радуйся, что ты здесь, а не там, вместе с ними. Если бы Дитрих была здесь, она бы знала, что ничем не сумеет тебе помочь.
Хутсон сник, словно стал меньше ростом:
— Этого не может быть.
Лиза отвернулась и встретилась со взглядом Веры. Лиза могла бы сказать: "Я же вам говорила", но это было бы слишком жестоко. Достаточно было одного взгляда. Пулеметчица первой отвела глаза.
В медицинской лаборатории колонии сидел Борис, склонившись над микроскопом, и рассматривал кусочек кожи мертвого паука, извлеченного из стеклянного цилиндра. Даже мертвый, распластанный на хирургическом столе, он выглядел угрожающе. Его членистые конечности, казалось, готовы вцепиться в любого, кто приблизит свое лицо, а хвост напрягся, чтобы придать ему силы для смертоносного прыжка.
Внутренняя структура твари впечатляла не меньше, если не больше, чем его внешний вид. Борис словно прилип к тубусу микроскопа. Разрешающая способность аппарата плюс его собственный глаз были способны увидеть то, что могло ускользнуть от внимания врачей-колонистов. У входной двери послышался шум. Борис обернулся. Вошел командир корабля, с трудом удерживая в руках большой ворох коробок.
— Куда это поставить?
Борис долго разглядывал оборудование, затем показал головой: — Туда. Оно поместится только в том углу.
— Черт!.. — Спанкмейер не удержал пакеты — все рассыпалось по полу.
|
|
— Еще что-нибудь нужно?
Не отрывая глаз от микроскопа, Борис отрицательно качнул головой.
— Ладно. Я буду не модуле. Если что-нибудь понадобится, позовешь. Еще кивок. "Странный человек этот Борис", — подумал Спанкмейер, проходя по пустым коридорам. Ветер был не очень сильный, но без полного обмундирования было довольно прохладно. Он сосредоточил внимание на мелодии, стараясь не думать о том, что постигло экспедицию.
Краув, Дитрих, Драйк, Вержбовски, Айпон погибли. Хутсон остался жив, но постоянно говорит сам с собой. Трудно поверить. Он знал их всех, вместе они летали не в одну экспедицию. Хотя он не мог сказать, что знал их досконально. Он пожал плечами, не подозревая, что недалеко ушел от Хутсона: та же беседа с самим собой, разве что мысленная… Смерть — им всем приходилось встречаться с ней, можно даже сказать, что она их общая знакомая. Но до сих пор это были мимолетные встречи. На этот раз смерть не пролетела мимо. Вот и все. И тут ничего не поделаешь. Но остался Егор и другие. Они сделали свое дело, причем отлично справились. Теперь приведут себя в порядок и завтра в путь-дорогу. Таков был план. Недолго осталось. Последние приготовления, кое-какие записи и все. Спанкмейер знал, что все с нетерпением ждут момента, когда модуль взмоет в небо и вернется на "Третий".
Его мысли вернулись к Борису.
Идя по коридору, Спанкмейер неожиданно поскользнулся и чуть не упал. Он обернулся, чтобы посмотреть, в чем дело. На модуле еще не случалось такого, чтобы вода натекала в лужи. Он подумал, что уронил какой-нибудь реактив, когда нес из в лабораторию к Борису. Но не уловил никакого запаха. Блестящее пятно было похоже на пролитый клей. Он задумался. Нет, ничего подобного он вроде бы не нес. Тогда откуда пятно? А почему, собственно, он так беспокоится? На это нет времени. Слишком многое надо еще сделать до отлета.
Снова подул ветер. Чертова атмосфера, она не стала лучше с тех пор, как здесь установили трансформаторы.
— Здешний воздух не для дыхания, а для сдыхания, — проворчал сонный командир.
Он протянул руку к выключателю у себя за спиной и погасил свет. Затем закрыл за собой дверь.
Вера мерила шагами салон самохода. Она не могла понять, как можно бездействовать в такой ситуации. То есть она понимала, что все следовало тщательно обдумать, но это-то и раздражало ее. Она не обладала аналитическим складом ума. Мысли ее были прямолинейными, определенными, исключающими "пустую болтовню" — так она называла любое рассуждение вслух. С другой стороны, она чувствовала, что нынешняя экспедиция в корне отличалась от всех предыдущих, что чужие — совершенно необычные враги. Но, какой бы он ни был, враг есть враг, и его надо уничтожить.
Пальцы у Веры сжимались, словно она все еще держала в руках пулемет. Глядя на нее, Лиза нервничала еще больше, если, конечно, такое было возможно в ее состоянии.
— Ну хорошо, — заговорила Вера, — мы не можем выдуть их в космос. Мы не можем спуститься к ним ни пешком, ни даже на самоходе, потому что они перебьют нас поодиночке: вылущат как горошины из стручка. Но почему нам не залить туда пару канистр ЦН-20? Пустить туда нервно-паралитический газ в конце концов. У нас этого добра хватает. У нас его столько, что можно отравить всю колонию.
Хутсон часто моргал, переводя взгляд с одного на другого:
— Послушайте, ребята. Давайте уматывать отсюда, забудем об этом раз и навсегда, а? Я поддерживаю Лизу. Пусть они сделают кокон хоть из всей колонии, если им нравится, а нам надо возвращаться на "Третий".
Вера стрельнула в него испепеляющим взглядом:
— Что, Хутсон, слабо?
— Слабо! — Он выпрямился, в голосе появилась удивившая всех уверенность. — Мы и так прыгнули гораздо выше головы. Никто не думал, что мы попадем в такую переделку. Я бы первым вернулся туда, но только в том случае, если бы у меня было соответствующее снаряжение. Это не патрулирование улиц, Вер. Ты покажешь им прием ногой, а они просто откусят ее.
|
|
— К тому же, — вставила Лиза, обращаясь к пулеметчице, — нервно-паралитический газ может на них не подействовать. Откуда нам знать, как он влияет на них? Может, они только фыркнут. Судя по тому, как гады устроены, газ им может даже понравиться. Я выдула одного в шлюз, продырявила ему кишки крючьями, и что? Он лишь немного помешкал, а потом снова полез. Пришлось устроить ему горячее копчение в сопле. — Она прислонилась к стене, обвела всех потемневшим взглядом. — Мы устроим здесь атомный взрыв. Уничтожим все: плато, на котором нашли корабль этих гадов, трансформаторные станции, поселок колонии. Может, планета даже сойдет с орбиты. Но я говорю вам: это единственный способ разделаться с ними.
— Один момент, — Берк, до сих пор хранивший молчание, ожил. — Я не одобряю таких действий. Их можно применять лишь в экстремальных случаях.
— А наш случай ты не считаешь экстремальным? — прорычал Хутсон.
Он поправил повязку на обожженной руке, не спуская глаз с представителя Компании.
— Экстремальный, конечно.
— Тогда почему ты против применения ядерного оружия? — давила на него Лиза. — Вы уже лишились колонии и одной станции…
— Но девяносто пять процентов мощностей не разрушены и находятся в рабочем состоянии.
— И кто на них будет работать? После всего, что здесь произошло? И кому вообще нужна будет эта планета? Пожалуйста, объясни.
Почувствовав изменения в ее тоне, представитель Компании применил адвокатский прием:
— Ну, я прекрасно понимаю, что значит в данном случае эмоциональный момент. Поверьте, я расстроен не меньше, чем все остальные. Но из этого отнюдь не вытекает, что мы должны прибегнуть к крайним методам. Везде и всегда необходимо соблюдать осторожность. Давайте подумаем, прежде чем выплеснем ребенка вместе с водой…
— Ребенок мертв, Берк, если ты еще не заметил этого. — Лиза не давала сбить себя с толку.
|
|
— Я говорю, — мягко, но настойчиво продолжал Берк, — что настало время схватить, так сказать, ситуацию в целом, если вы поняли, что я имею в виду.
— Не поняло, Берк. — Лиза потерла ладонями озябшие плечи. — Так что ты имеешь в виду?
— А вот что, — немедленно отозвался Берк, который никогда не лез в карман за словом. — Во-первых, сюда были вложены огромные средства. Я говорю обо всей этой планете. Одна перевозка чего стоила. И эти колоссальные вложения только-только начали приносить свои плоды. Действительно, оставшиеся атмосферотрансформаторы работают в автономном режиме, но и они нуждаются в наблюдении и ремонте. Если не поселить обслуживающий персонал здесь на месте, то на орбите должны постоянно находиться несколько кораблей в качестве летающих гостиниц для персонала. Вы даже не представляете себе, во что это обойдется.
— Счет пусть перешлют мне, — съязвила Лиза, — у меня кое-что есть в банке. Что еще?
— Во-вторых, — невозмутимо продолжал Берк, — то, с чем мы столкнулись здесь, имеет огромную важность. Мне кажется, мы не имеем права уничтожить этих пришельцев, неизвестно откуда и как попавших на Ачерон. Возможно, мы больше нигде и никогда их не встретим, а они, я убежден, представляют колоссальную ценность для нашей науки.
— Ах, какая жалость, если мы их больше никогда и нигде не встретим! — Лиза опустила руки, голос ее посуровел. — Ты ничего не забыл, Берк? Помнишь, ты говорил мне: если мы обнаружим внеземную форму жизни, представляющую реальную угрозу для человека, мы устраним эту угрозу и не будем печься о научных интересах. Вот почему я не люблю иметь дело с администраторами: у вас, ребята, очень уж избирательная память, вы помните лишь о своей выгоде!
— Но нельзя же так вести дела, — запротестовал Берк.
— Забудь о делах! — резко отрезала Лиза.
— Да. Забудь, — слова Веры напоминала одиночные выстрелы. — Подумай. О нас.
— Может, ты не следил за последними событиями, — ввернул Хутсон, — а вот мы поучаствовали в них, парень.
— Послушай, Берк, — в голосе Лизы звучало неприкрытое раздражение. — У нас был договор. Я думаю, что доказала свою правоту. Пойми мою точку зрения. Мы прибыли сюда, чтобы проверить достоверность моего рапорта и чтобы выяснить, что послужило причиной нарушения связи между Землей и Ачероном. Ты свидетель: Компания получила ответ на свой вопрос, а я получила оправдание. Нам осталось одно — убраться отсюда и поживее.
— Да, конечно. — Осторожно, чтобы не показаться фамильярным, Берк опустил руку на ее плечо, отвел в сторону и понизил голос. — Ты должна отбросить свои эмоции, Лиз. Не надо поддаваться первому порыву, том, что сгоряча взбредет в голову. Всегда надо думать о том, как использовать свои преимущества. Мы выжили. Так. Теперь мы должны готовиться к отлету на Землю.
— Что ты имеешь в виду, Берк?
Даже если он и заметил ледяной холод в ее глазах, это его не смутило. Слишком многое было поставлено на карту. По сути — все.
— Я имею в виду то, что эти твари, по-моему, совершенны. Действительно, совершенны, Лиз. Мы никогда прежде не встречали ничего подобного и, возможно, не встретим их впредь. Их сила и находчивость просто невероятны. Нам не приходилось сталкиваться ни с кем, кто обладал бы подобной мощью, как они. И мы отступаем, даже не узнав, как с ними обращаться, ну, разумеется, если не считать того, что одного из них ты выдула в космос.
— Ах, какая оплошность с моей стороны! Надо было научить его правилам хорошего тона!
— Ты рассуждаешь нерационально, Лиз. Но я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Не думай, что я не понимаю. Но ты забываешь обо всем и видишь только плохое. Что было, то было. Мы не могли помочь колонистам, сделать что-нибудь для Краува, Айпона и других, но мы обязаны помочь себе. Надо попытаться изучить их, использовать для своей выгоды, наконец, выдрессировать их.
— Этих тварей нельзя выдрессировать, Берк. У тебя ничего не получится, даже если ты чудом останешься в живых после дрессировки. И, пожалуйста, не говори мне об образцах для Земли.
Он глубоко вздохнул. На этот раз, кажется, это был вполне естественный вздох:
— Пойми, Лиз, эти твари кажутся тебе исключительными, потому что мы не изучили их. Вообще космос скуп на уникальные вещи. Их надо исследовать, конечно, делать это нужно осторожно и в соответствующих условиях, но из них можно что-то извлечь. Они не знают, чего ожидать, а мы знаем.
— Ой ли? Вспомни, что случилось с Айпоном и остальными.
— Они не знали, с кем воюют, они попали в безвыходное положение. Мы не повторим этой ошибки.
— Ты в этом уверен?
— То, что здесь произошло, — настоящая трагедия, и она не должна повториться. Когда мы вернемся, то будем во всеоружии. Должен же быть такой материал, который устоит против их кислоты. Проведя исследования в лаборатории Компании, мы найдем его. Мы создадим защитные костюмы, придумаем способ, как обездвижить зрелых особей, чтобы затем обследовать и использовать их. Конечно, они мощны, но не всесильны. Они не могут быть неуязвимы. Они погибают от пуль обычного оружия, не говоря уже о плазмовинтовках и огнеметах. Наша экспедиция уже выяснила это. Да ты и сама прекрасно знаешь, — добавил Берк доверительным тоном, видя, что на женщину не действует его красноречие. — Послушай, Лиз, нельзя отказываться от уникальной возможности из сиюминутных побуждений. Я не верю, что ты из тех, кто упустит этот единственный шанс лишь ради того, чтобы отомстить за мертвых…
— Поздно думать о мертвых, — отрезала она, — надо позаботиться о живых. Пока еще живых.
— Ты все еще не понимаешь меня, — Берк понизил голос до шепота. — Послушай. Став членом Компании, ты будешь получать реальный доход от использования этих тварей. А это, поверь, немалые деньги. То, что однажды Компания осудила тебя, еще ни о чем не говорит. Все знают, что ты — единственный спасшийся член экипажа, который первым столкнулся с этими существами. Закон защитит твое авторское право, а это гарантирует солидное вознаграждение. У тебя есть возможность разбогатеть на всем этом, Лиз.
— На всем этом? — Она пристально разглядывала его, будто увидев впервые… Он предстал перед ней в новом свете. В отвратительном свете. — Ах, какая же ты мразь…
Берк переменился в лице. Точнее, с него слетела маска, скрывавшая его истинное обличье.
— Мне очень жаль, — сказал он, — но ты вынуждаешь меня приказывать.
— Приказывать? — Она кивнула в сторону Егора. — Старший по званию здесь капрал.
Берк рассмеялся ей в лицо. Потом понял, что она говорит серьезно:
— Егор?! Да брось! С каких это пор власть капралов простирается дальше их собственный сапог?
— Эта экспедиция находится под юрисдикцией военных, — спокойно напомнила ему Лиза. — Таков приказ. Может, ты его не читал? А я читала. Так распорядилась Колониальная Администрация. Мы с тобой, Берк, здесь всего лишь наблюдатели. Айпон мертв. Гарман без сознания. После них старший по званию Егор. Правильно?
Берк замешкался с ответом. Его опередил капрал.
— Похоже, что так, — сказал он будничным тоном.
Берк понял, что промахнулся.
— Послушайте, — предпринял он последнюю попытку, — операция стоит миллионы. Он не имеет права принимать такие решения. Атомные взрывы для капрала — это уж слишком! Он может разве что ворчать на солдат. — Покосившись на невозмутимого Егора, он вежливо процедил: — Не обижайтесь.
— Постараюсь, — пообещал капрал. Затем сказал в шлемофон: Ферро, это записано?
— А как же, — прозвучал ответ с модуля.
— Тогда приготовиться. Срочная эвакуация.
— Я готова. Я давно ждала этого.
— Умница. Вот и дождалась, — Егор повернулся к растерявшемуся Берку. — В одном ты прав. Такое решение нельзя принимать с бухты-барахты.
Берк слегка приободрился:
— Ладно. И что ты собираешься делать?
— Во-первых, подумать. Это же твой совет. — На несколько минут Егор закрыл глаза. — Порядок. Я обдумал. И решил. Единственный выход — атомный взрыв. Конечно, он может изменить орбиту планеты, но…
Представитель Компании позеленел от злости:
— Но это абсурд! Не может быть, чтобы ты на полном серьезе говорил об атомном взрыве на территории колонии!
— А взрыв будет небольшой, — спокойно объяснил Егор, — но довольно сильный. — Он сложил ладони, затем с улыбкой резким движением развел их в стороны: — Ба-бах!
— Я еще раз повторяю, — взвился Берк, — вы не имеете права предпринимать что-либо без…
Оглушительный треск оборвал его тираду. Это был залп из плазмовинтовки, которую сжимала в руках Вера. Дуло на направила не прямо на Берка, но и не в противоположную сторону. В ее глазах застыла пугающая пустота. Конец дискуссии. Берк рухнул в кресло:
— Вы все сумасшедшие, — только и мог вымолвить он. — И вы это знаете.
— Знаем, — сказала Вера, — потому и стреляем. С сумасшедшего какой спрос? — Она взглянула на капрала. — Скажи, Егор, можно мне пристрелить этого шакала? Очень уж хочется…
— Стрельбы отменяется, — спокойно сказал Егор. — Нам нужно выбираться отсюда.
Встретив его взгляд, Лиза согласно кивнула и, присев, обняла девочку — единственную, кто не участвовал в споре. Ящерка прильнула к ее плечу.
— Мы едем домой, милая, — сказала ей Лиза.
Теперь, когда они знали, что делать дальше, Егор осмотрел самоход.
— Давайте соберем то, что сможем унести, — сказал капрал. — Хутсон, мы с тобой возьмем лейтенанта.
Специалист по компьютерам брезгливо смотрел на парализованное тело своего начальника:
— Может, оставим его в кресле возле блока управления? Он будет чувствовать себя как дома.
— Он жив, и мы должны вытащить его отсюда.
— Да, знаю, знаю! Лучше не напоминай мне об этом.
— Лиз, следи за ребенком. К тому же, по-моему, вы нравитесь друг другу.
— Даже очень. — Она прижала к себе Ящерку.
— Вер, ты прикроешь нас, пока не приземлится модуль?
Она щелкнула затвором плазмовинтовки и улыбнулась, показывая прекрасные зубы:
— А что, эти твари и летать умеют?
— Боюсь, что они все умеют. — Капрал посмотрел на последнего члена экипажа. — Ты не идешь с нами?
— Не смеши, — прорычал Берк.
— Не буду. Это не самое удобное место для шуток. — Он включил передатчик. — Борис, ты нашел что-нибудь?
В салоне послышался приятный голос:
— Не очень. Здесь всего лишь стандартное оборудование, а этого недостаточно.
— Не имеет значения. Мы отправляемся. Соберись и жди нас на гудроновом шоссе. Сам справишься? Я не хочу бросать самоход, пока не сядет модуль.
— Нет проблем. Здесь все спокойно.
— Ладно. Ничего тяжелого с собой не бери. Отбой.
Преодолевая сопротивление ветра, модуль поднялся вверх.
— Найду вас по экрану, — сообщила Ферро. — Ветер усиливается. Но я постараюсь сесть как можно ближе к самоходу.
— Понял тебя. — Егор обернулся к товарищам. — Готовы?
Все, кроме Берка, кивнули.
— Тогда выбираемся отсюда, — сказал капрал.
Через открывшийся люк в салон полетели капли дождя. Все быстро покинули машину.
Модуль подвигался прямо на них, мигая сигнальными огнями.
Из тумана появился одинокий человеческий силуэт.
— Борис! — окликнула Вера. — Давно не виделись.
Он приблизился к ней:
— Ну, как работка?
— С душком. — Она прикрыла от ветра лицо. — Как-нибудь расскажу.
— Ладно. Лучше всего после гиперсна, когда все это будет уже далеко позади.
Вера кивнула. Она единственная не обращала внимания на приближающийся модуль: ее темный взгляд был прикован к окружающему пейзажу. Рядом с ней стояла Лиза, держа на руку Ящерку. Хутсон и Егор несли бессознательного Гармана.
— Отойдите в сторону, — скомандовала Ферро. — Мне нужно место. Не на голову же вам садиться, — проворчала она в шлемофон. — Спанкмейер, было бы неплохо, если бы ты помог… Ты идешь или нет?
Она отодвинула дверь кабины, нетерпеливо оглянулась:
— Пора! Где ты?..
Ее глаза расширились от ужаса. Это бы не Спанкмейер. На нее надвигался монстр. Его челюсти были широко раскрыты. Ферро окаменела. Она не успела закричать; ее кровь уже залила панель управления.
Внизу все забеспокоились: модуль двигался очень странно. Его двигатели ревели, скорость возрастала, хотя он шел на снижение. Лиза схватила Ящерку и бросилась к ближайшему зданию.
— Разбегайтесь!
Модуль задел скалу, отскочил влево и напоролся на базальтовые глыбы. Он взревел, словно умирающий дракон, перевернулся на спину и, упав на трассу, взорвался. Тело модуля в последний раз поднялось в воздух, издав невыносимый стон: огонь достиг главного двигателя.
Осколок двигателя угодил в самоход, разворотив башню. Внутри машины раздался мощный взрыв. Отлетевшее колесо, охваченное пламенем, подобно снаряду, пробило обшивку трансформаторной станции. Ярко вспыхнуло небо над Ачероном, затем снова погрузилось в серую мглу.
Те, кто был внизу, приходили в себя, но это давалось им с трудом: все надежды на возвращение обратились в прах.
— Вот это здорово! — Хутсон снова был на грани истерики. — Это просто здорово, ребята! Что теперь будем делать? На этот раз мы действительно влипли!
— Ты закончил? — Егор уставился тяжелым взглядом на специалиста по компьютерам. Когда тот умолк, капрал обратился к Лизе: — Все в порядке?
Она молча кивнула, наклонилась к Ящерку. Лиза старалась скрыть свои чувства, но от этого ребенка трудно было что-то утаить. Внешне Ящерка выглядела довольно спокойной. Она глубоко дышала, но от быстрого бега, а не от страха. Девочка посмотрела на Лизу серьезными глазами, ее голос звучал слишком по-взрослому:
— Насколько я понимаю, мы не улетаем. Да?
Лиза закусила губу:
— Прости меня, Ящерка.
— Тебя не за что прощать. Это не твоя вина, — девочка уставилась на горящие остатки модуля.
Хутсон яростно пинал куски металла, пластика, все, что попадалось под ноги:
— Вы мне скажите, что мы будем делать? Что мы будем делать теперь?!
Этот вопрос он адресовал представителю Компании, который не спешил покинуть укрытие. Егор встал между ними.
— Мы должны вернуться, — сказал Берк. — Скоро стемнеет, а ОНИ, в основном, приходят ночью. В основном.
— Ладно, — процедил Егор. Он кивнул на модуль. — Давайте посмотрим, может, что-нибудь осталось.
— Куча металла, — отозвался Берк.
— Может, что-нибудь еще. Ты идешь?
— Здесь я уж точно не останусь, — вылезая из укрытия, заявил Берк.
— Точность я уважаю. — Капрал обратился к Борису: — Борис, надо узнать, можно ли жить в Центре Управления. Я хочу сказать: убедись, что там… чисто.
Борис вежливо улыбнулся:
— Проверить? Я знаю, что это такое. Что я — одноразовый?
— Тебе видней. — Егор направился к самоходу. — Пошли.
День на Ачероне всегда был серым и туманным, ночь же здесь была темнее самых темных уголков космоса. Сквозь плотную грязную атмосферу не проникал даже свет звезд. Ветер завывал в металлических строениях Самородово, гудел в коридорах, хлопал дверьми. В выбитые окна и щели проникал песок. Эти звуки нельзя было назвать приятными. Каждый втайне надеялся, что больше их не услышит.
Аварийного запаса энергии хватало на освещение Центрального Управления, но не больше. Там и собрались измученные члены экспедиции, чтобы обсудить оставшуюся ситуацию. Вера и Хутсон совершили марш-бросок к самоходу, вернее, к тому, что от него осталось. Они притащили большой, герметически закрытый кейс. Несколько таких же лежало рядом.
Егор взглянул на добычу и с трудом скрыл разочарование. Он знал, что услышит в ответ, но ему очень хотелось ошибиться:
— Оружие?
Вера покачала головой и опустилась в кресло:
— Все взорвалось. Все взлетело в воздух. — Она сняла со лба красную повязку, провела рукой по волосам. — Много я дала бы сейчас за мыло и горячий душ.
Егор подошел к столу, на котором было сложено оружие:
— Это все. Все, что удалось спасти. — Он так смотрел на оружие, словно с помощью взгляда мог размножить его. — У нас четыре плазмовинтовки, с десяток магазинов к ним. Не густо. Штук пятнадцать гранат М-40 и два огнемета. Они заправлены на половину, один из них поврежден. Все четыре единицы автоматического оружия типа «часовой», их сканеры, к счастью, уцелели.
Он подошел к закрытым кейсам, взломал замок одного из них. К нему приблизилась Лиза. Все было тщательно завернуто в специальную упаковку. Оружие! Рядом лежали видеосканеры движения.
— Выглядит впечатляющие, — сказала Лиза.
— Так и есть. — Егор закрыл кейс. — Без них глотки нам можно перерезать прямо сейчас. С ними у нас есть шанс, все же лучше, чем ничего. Беда в том, что таких нам нужно штук сто и в десять раз больше боеприпасов. Но и на этом спасибо. — Он оперся о тяжелый кейс. — Если бы не эта упаковка, от них ничего бы не осталось, как и от самохода.
— Откуда ты взял, что у нас есть шанс? — спросил Хутсон.
Не обращая на него внимания, свой вопрос задала Лиза:
— А если мы не сможем послать сигнал на «Третий», когда придет помощь?
Егор помешкал с ответом. Вовлеченный в круговорот событий, он даже не подумал о возможной помощи извне:
— Вчера мы не вышли на связь. Значит, помощь может прийти дней через семнадцать, считая сегодняшний.
Специалист по компьютерам трагически развел руками:
— Ребята, мы не протянем и семнадцати часов! Эти твари придут сюда. Они доберутся до нас намного раньше, чем подоспеет помощь. Мы все окажемся в коконах на уровне С. Как колонисты. Как Дитрих и Краув, ребята…
Хутсон зарыдал.
Лиза указала на молчаливую девочку:
— Она выжила. Без оружия, без специальной подготовки. Ей пришлось провести так больше семнадцати дней. И это в полной неизвестности. А мы знаем, чего ждать. Кое-что у нас есть, да и истреблять их не надо. Нам надо лишь продержаться несколько недель. Только защищаться и остаться в живых.
— Нет, милая, — утирая слезы, вставил Хутсон, — не только остаться в живых. Дитрих и Краув тоже живы.
Но ее было трудно сбить с толку:
— Мы уже здесь, у нас есть оружие, и мы знаем, чего ожидать. Надо смириться с этим, Хутсон, пойми. Ты нам нужен, очень, вот только от твоего нытья у меня уже голова трещит… Займись-ка ты лучше компьютером прямо сейчас, запроси план колонии, проект или схему, все, что угодно. Нам надо знать, как устроены перекрытия. Меня интересуют воздухопроводы, туннели, электропроводка, водопровод, вентиляционная система — все возможные пути в это крыло. Я хочу видеть внутренности этой колонии, Хутсон. Если они не смогут добраться до нас, мы спасены. Ведь это Центр Управления, самое защищенное и обособленное здание на планете, исключая трансформаторные станции. Мы над поверхностью, а они до сих пор по отвесным стенам еще не лазали.
Хутсон поднялся, пытаясь сосредоточиться. Егор кивнул, давая понять, что полностью согласен с Лизой.
— Твердь небесная, — пробормотал специалист по компьютерам. К нему постепенно возвращалось мужество, а вместе с ним и уверенности в себе. — Я, кажется, понял. Ты хочешь знать о каждой щели в этом крыле. Я найду их.
И Хутсон двинулся к компьютеру. Егор обратился к Борису:
— Дать тебе работу или ты уже что-то задумал сам?
Борис же сомневался:
— Ну, если ты предложишь мне что-нибудь особенное… — Егор покачал головой. — В таком случае, я иду в медицинскую лабораторию. Хочу продолжить исследования. Может быть, наткнусь на что-нибудь важное.
— Прекрасно, — сказала Лиза, — ты займешься этим.
Она впервые с интересом рассматривала его. Даже если Борис и заметил это, то не подал вида и степенно направился в лабораторию.
Когда у Хутсона была работа, он действовал быстро. Лиза, Егор и Берк окружили компьютер, глядя то на специалиста, то на экран. Он проверял серии схем. Тут же находилась и Ящерка: переминаясь с ноги на ногу, она пыталась что-нибудь увидеть.
Лиза показала на дисплей:
— Это, наверное, и есть тот технический туннель, по которому они передвигались.
— Да, верно, — сказал Хутсон, изучая выходные данные. — Он пересекает трансформаторную станцию как раз до подуровня главного корпуса, то есть вот здесь. — Он очертил пальцем круг. — А здесь они выбрались и застали колонистов врасплох. Я бы тоже так пошел.
— Правильно, — сказала Лиза. — Вот пожарная дверь этого крыла. Значит, первое, что надо сделать, — заблокировать эту дверь и забаррикадировать туннель.
— Это их не остановит. — Егор пристально разглядывал схему. — Они поймут, что проход закрыт, и будут искать другие пути. Лучше помешать им проникнуть через этот туннель.
— Точно, — согласилась Лиза. — Тогда баррикады надо возводить в этих пролетах, — она показала на схеме, — и перекрыть проходы здесь и здесь. В этому случае они смогут добраться до нас только через эти два коридора. Это удобное пространство для стрельбы. Поставим двух «часовых», — она показала места. — Конечно, они могут полезть через крышу, но это займет слишком много времени. Надеюсь, что к тому сроку придет помощь и нас уже здесь не будет.