Либертарно-юридическая концепция

Та или иная трактовка проблемы возникновения права и государства выражает определенный аспект понимания их сущ­ности. Каково понимание сущности права и государства (и, сле­довательно, их понятие), такова и соответствующая концепция их происхождения и назначения, соответствующая трактовка процесса их возникновения и развития. Так что определенная концепция возникновения права и государства — это по сво­ему теоретико-познавательному смыслу и значению один из составных моментов соответствующего понятия права и поня­тия государства.

Право и государство — это специфические социальные явления, отличающиеся от других социальных явлений имен; но своею особой сущностью. И они (право и государство) — при всех их исторических изменениях и трансформациях —* оста­ются сущностно (и, следовательно, по понятию) тождествен-

' Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 10. С. 313.

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 233

ными себе, остаются явлениями, выражающими одну и ту же свою сущность и охватываемыми одним и тем же понятием. Ведь право и государство как социальные явления (и прояв­ления) определенной сущности изменчивы (социально-истори­чески изменяются, развиваются и т.д.), как и все остальные явления других сущностей, лишь в пределах своей сущности, которая при всех изменениях остается принципиально единой и тождественной себе качественной определенностью.

Поэтому, говоря о времени и причинах возникновения права и государства, мы под "правом" и "государством" име­ем в виду (и логико-теоретически должны иметь в виду) по существу (и понятийно) то.же самое, что и сегодня называем правом и государством. Иначе получилось бы, что, говоря о возникновении права и государства, мы в понятие "право" и в понятие "государство" вкладываем один смысл (одну сущ­ность), а сегодня — другой смысл (другую сущность). Это оз­начало бы признание произвольного множества сущностей (и понятий) права и государства, т.е. отрицание сущностного (и понятийного) единства изучаемых явлений, обозначаемых од-^ ним и тем же названием: "право", "государство".

Согласно либертарно-юридической теории права и государ­ства, право и государство возникают, функционируют, разви­ваются и до сих пор существуют и действуют как две взаимо­связанные составные части единого по своей сущности спосо­ба, порядка и формы бытия, признания, выражения и осуще­ствления свободы людей в их социальной жизни.

Исторически свобода (свободные индивиды) проявляется в процессе разложения первобытного общества и дифференци­ации его членов на свободных и несвободных (рабов). Право и государство, пришедшие на смену нормам и институтам вла­сти первобытного общества, как раз и представляют собой всеобщую и необходимую (и пока что до сих пор единственно возможную) форму нормативного и институционального при­знания, выражения и защиты этой свободы в виде правосубъ­ектности и государствосубъектности индивидов в частных и публично-властных делах и отношениях. Последующий всемир­но-исторический прогресс свободы (от рабства к феодализму и капитализму, а затем и к постсоциалистическому и посткапи­талистическому цивилизму) — это одновременно и прогресс соответствующих правовых и государственных форм бытия, закрепления и осуществления этой свободы.

Внутреннее (сущностное и смысловое) единство права и государства как необходимых абстрактно-всеобщих форм сво­боды, которое лежит в основе общего либертарно-юридичес-

234 Раздел IV. Общество, право, государство

кое понятия права, включающего в себя также и соответству­ющее либертарно-юридического понятие государства как пра­вового явления и института, характерно как для эпохи возник­новения права и государства, так и для их последующей эво­люции — вплоть до современности.

Таким образом, свобода появляется в этом мире в государ­ственно-правовой форме, а возникновение права и государства как раз знаменует собой это бытие свободы в жизни людей, наличие свободных индивидов — формально равных субъек­тов права и членов государства. Ведь появление свободы и ка­чественно нового (по сравнению с предшествующей эпохой) деления людей на свободных и несвободных (рабов) можно выразить лишь в государственно-правовой форме — в форме признания одних (свободных) субъектами права и власти, а других (рабов) — соответственно объектами права и власти первых.

В первобытном обществе именно потому нет права и госу­дарства, что там нет свободы, свободных индивидов (и соответ­ственно их противоположности — несвободных, рабов). И в тех первобытных обществах, где развитие (все равно по каким причинам — духовным или материальным) не дошло до обще­ственно значимой дифференциации людей на две принципи­ально противоположные группы (свободных и рабов), т.е. вез­де там, где свобода еще не вызрела в своей несовместимой противоположности к несвободе рабства, там и не произошло перехода к праву и государству. В таких неразвитых обществах на смену первобытнообщинному строю пришел деспотический строй.

Деспотизм (при всем историческом многообразии форм деспотизма — от древневосточной деспотии до современного тоталитаризма) — 'это строй без свободы, без права и без го­сударства, строй, который держится на насилии властвующих (одного деспота или деспотической клики) над подвластными. Поэтому неверно трактовать переход от первобытного строя к деспотизму как возникновение государства и права. Деспоти­ческое государство, деспотическое право — это такой же нонсенс, такое же внутренне противоречивое словосочетание, словом, такое же "деревянное железо", как и тиранический правопорядок, тоталитарное право, тоталитарное государство и т.д.

Конец первобытного строя вовсе не везде сопровождался возникновением права и государства. Это было, скорее, исклю­чением, чем правилом. К числу таких исключений уверенно можно отнести историю возникновения права и государства у

Глава 2. Концепции происхождения и сущности права и государства 23Е

древних греков, римлян, германцев, заложивших основы бу­дущей европейской государственности и права, да и всего со­временного понимания того, что есть, собственно говоря, пра­во и государство.

Конечно, аристотелевское положение о человеке как пс природе своей существе политическом (и правовом) относится ко всем этносам и народам, однако в реальном процессе исто­рии многие из них надолго (а некоторые до сих пор) застря­ли в силовом поле деспотизма.

Принципиальное отличие государственно-правовогс строя от деспотизма, отмеченное уже Платоном и Аристоте­лем, а затем и Локком, Монтескье, Кантом, Гегелем и многими современными авторами, сохраняет свое актуальное значение и в наши дни. Ведь речь по существу идет об отличии свобо­ды от рабства, права — от произвола, государственной влас­ти— от насилия.

Либертарно-юридическая концепция возникновения права и государства не отрицает познавательную значимость целогс ряда положений, имеющихся в других подходах к этой пробле­ме. Данная концепция исходит из условия, минимально необ­ходимого для возникновения права и государства. Таким абсо­лютно необходимым условием (и, можно сказать, финальной причиной) возникновения права и государства как формы сво­боды является само наличие свободы (социально значимой группы свободных индивидов в ее принципиальной противопо­ложности к несвободным, к рабам). Здесь существенно имение то, что ни свобода без права и государства, ни право и госу­дарство без свободы невозможны.

По сравнению с такой финальной причиной все остальные причины (мифологические, религиозные, органические, психо­логические, силовые, договорные, экономические, классовые и т.д.), излагаемые в других концепциях, носят, в лучшем случае, подготовительный, вспомогательный, сопутствующий характер.

В свою очередь, эти другие концепции, говоря так или иначе о свободе и рабстве, не рассматривают свободу как оп­ределяющую причину возникновения права и государства, по­скольку само право и государство они не понимают как необ­ходимую форму свободы.

Показательна в этом плане марксистская концепция воз­никновения государства и права как аппарата классового наси­лия (все равно — свободных над рабами в древности или од­ной части свободных над другой частью свободных в последу­ющей истории). Такое отрицательное отношение к свободе в ее

236 Раздел IV. Общество, право, государство

единственно возможной государственно-правовой форме и трактовка этой свободы (и класса свободных) как источника угнетения и рабства (и в древности, и при капитализме) в це­лом присущи марксистскому подходу к государству и праву — от их возникновения в прошлом до их отмирания в коммуни­стическом будущем. Вся эта государственно-правовая эпоха, основанная на частной собственности и эксплуатации, относится марксизмом к мрачной "предистории" человечества, подлин­ная, светлая история которого начнется тогда, когда не будет собственности, государства, права. И свободы! Как это убеди­тельно продемонстрировала практика реализации коммунисти­ческих идей в XX в.

Либертарно-юридическая концепция, напротив, исходит из того, что право и государство возникают не как аппарат орга­низованного насилия и не для насилия (с чем гораздо лучше справляется деспотизм), а для признания, утверждения и за­щиты свободы в той форме и мере, в какой это вообще было возможно в те времена. Это подтверждается и всем последу­ющим прогрессом свободы в исторически развивавшихся госу­дарственно-правовых формах, вплоть до правовой государ­ственности наших дней.

Глава 3. Типология права и государства. Основные исторические типы права и государства

Типология исторически известных видов права и государ­ства — это их классификация по единому критерию, их деле­ние на однородные (однотипные) группы.

В литературе (прошлой и современной) имеются разные варианты такой классификации.