Цикл контакта и функции self

Классическое описание цикла контакта индивидуума, приводящее к формированию фигуры потребности, поиску ресурсов в среде, контакту с этими ресурсами и удовлетворению потребности с последующей ассимиляцией (модель Гудмена) можно рассмотреть с точки зрения функционирования self. На каждой п фаз self функционирует в разных режимах (разными способами),

1. Преконтакт. Итак, в преконтакте поле не дифференцировано по отношению к «фигуре» и «фону». Рассмотрим это по отношению к пищевой потребности. Какое-то время после предыдущего приема пищи происходит ее ассимиляция, которая является процессом неосознаваемым. Self работает в режиме Ид — мы можем испытывать диффузные ощущения сонливости, расслабленности, приятное ощущение сытости и т. п. Тело является «фоном», в котором имеется потенциальная возможность формирования следующей «фигуры» потребности в пище, и наступает время, когда ощущение голода вновь становится «фигурой» для нас. Появляется ощущение голода, которое становится «фигурой», в то время как все остальное тело — «фоном». Этот процесс сопровождается телесным возбуждением. Произошла первичная поляризация — мы хотим есть, а наши занятия, интерес к делу, которым мы занимаемся, внешние стимулы уходят в «фон».

2. Контакт (контактирование). Вторая фаза цикла опыта характеризуется активной ролью Эго-функции, главной ее функцией становится дифференциация среды. Мы начинаем взаимодействовать с окружающей средой, ориентируясь по отношению к ее ресурсам. «Фигурой» становится объект в среде, с помощью которого мы предположительно можем удовлетворить свою потребность, а наше телесное возбуждение остается в «фоне». Одни «фигуры» в среде (например, холодильник, буфет, сумочка с едой) выбираются, другие (магазин, ресторан, рынок) отвергаются. В этой фазе (феноменологически) мы чувствуем себя «делателями», активными по отношению к «фигуре», ориентируясь и определяя необходимое нам время, расстояние до еды, желательных партнеров по трапезе, доступность ресурсов и т. п. Здесь мы подходим к среде агрессивно, влияя и используя элементы поля больше, чем просто существуя вместе с ними, и делаем, наконец, окончательный выбор по поводу того, где, с кем и что мы будем есть. Я приглашаю на обед подругу, ставлю чайник и достаю желанные продукты из холодильника. Увеличивается ощущение сепаратности, разделительная роль контактной границы в поле «организм — окружающая среда» становится большей, чем связующая.

Невротической подменой Эго-функции в этой фазе может быть включение функции личности, как если бы мы сказали себе, что «еще не время», что «мы люди с сильной волей и можем потерпеть» или еще что-то в этом роде.

3. Финальный (полный) контакт. Это момент здорового слияния, стирания границ между индивидуумом и окружающей средой. Мы кусаем, ощущаем вкус пищи, пережевываем ее, глотаем, и это действие происходит в настоящий момент. Контактная граница исчезает, восприятие, чувства и движения интегрированы. Эго-функция действует в среднем режиме — одновременно активно и пассивно. «Фигурой» являемся мы сами, выступающие в этот момент и как субъекты и как объекты своего действия. При финальном контакте, устанавливаемом с объектом, в какой-то момент неразличимы человек и избранный объект. На короткое время нет больше ни фигуры, ни фона, ни границы между субъектом и объектом. Д. Хломов (2000) описывает это следующим образом: «В какой-то момент в межличностных отношениях на смену, четко идентифицируемому «я» и «ты» может прийти «мы». «Мы» любви, оргазма, конфликта, ужаса или любой другой ситуации взаимодействия». Интенсивность self падает.

4. Постконтакт. Это фаза ассимиляции, в прямом смысле переваривания. И не только еды, а и любого полученного опыта. Self работает в режиме функции личности, интегрируя случившееся в опыт человека. «Не буду больше покупать такое-то мороженое, а буду такое-то...», «Мне приятно обедать с этим человеком» и т. п. «Фигурой» является человек в контексте его истории, происшедшее добавляет еще один аспект в эту историю. Цикл завершается, для того чтобы через несколько часов начаться снова.

 

25. Парадоксальная теория изменений в гештальт-терапии.

обственный конфликт Перлза с существующими правилами в психиатрии содержал семена его теории изменений. Он не описал эту теорию изменений в явном виде, но она являлась внутренней линией многих его работ и воплощалась в практике гештальт- техник. Я назову ее парадоксальной теорией изменений, по причине, которая станет очевидной. Коротко ее можно сформулировать так: изменение проис­ходит, тогда, когда человек становится тем, кем он на самом деле является, а не тогда, когда человек предпринимает попытки стать тем, кем он не является.

Изменения происходят не посредством усиленных попыток са­мого человека или какого-то другого помощника с целью изменить че­ловека, но они происходят, если этот человек не торопясь прикладыва­ет усилия быть тем, кем он является, - чтобы быть полностью сосредоточенным («вложенным») в актуальном состоянии.

Отвергая роль «агента изменений»,мы позволяем изменениям происходить и быть осмысленными.

Гештальт-терапевт отвергает роль «изменителя», так как его стратегия состоит в ободрении, поощрении, иногда в настойчивости, направленной на то, чтобы пациент был в той позиции, где он реально находится и тем, кем он реально является. Он верит, что изменения происходят не через насильственное «старание», или убеждение, или через инсайт, или через интерпретации, или другими подобными спо­собам. Напротив, изменения могут произойти, когда пациент оставля­ет попытки, хотя бы ненадолго, быть тем, кем ему хотелось бы, и предпринимает, наконец-то, усилие быть тем, кем он является. Пред­посылкой этого изменения является то, что человек должен остано­виться в определенном месте, чтобы иметь твердую опору для того, чтобы сделать шаг и двигаться, - и очень трудно или невозможно дви­гаться без этой опоры для шага.

Человек, ищущий изменений, приходя к терапевту, находится в конфликте, по крайней мере, двух воюющих друг с другом интрапсихических факторов. Oн постоянно мечется между тем, каким он «дол­жен быть», и тем, как он представляет себе, «какой он есть». И он никогда полностью не идентифицируется ни с тем, ни с другим. Геш-тальт-терапевт просит клиента «вложить» себя полностью поочередно в свои роли. С какой бы роли он ни начал, пациент вскоре незаметно переключается на другую. Гештальт-терапевт просто просит,чтобыпациент оставался тем, кем он является в данный момент.

Пациент приходит к терапевту, потому что он ожидает измене­ний. Во многих терапевтических направлениях это желание пациента воспринимается как законное устремление, и выстраиваются различ­ные средства, позволяющие достичь изменения, но на самом деле об­разуется то, что Перлз называл дихотомией «собаки сверху - собаки снизу». Терапевт, который старается помочь пациенту, перестает зани­мать эгалитарную (равную) позицию и становится «знающим экспер­том», а пациент начинает играть роль «беспомощного», в то время как цель терапевта - чтобы и он, и пациент находились в равных позициях.

Гештальт-терапевт полагает, что дихотомия «собака сверху — собака снизу» уже существует внутри пациента, когда одна часть пы­тается изменить другую, и терапевт должен избегать быть «запертым» в одну из этих ролей. Он старается избегать быть пойманным в эту ловушку, поощряя пациента принять поочередно обе эти роли как свои собственные.

Терапевт-аналитик, наоборот, использует психотерапевтические инструменты, например, сновидения, свободные ассоциации, трансфер или интерпретацию, чтобы достичь инсайта, который, в свою очередь, ведет к изменениям. Бихевиоральный терапевт поощряетили наказывает клиента за определенное поведение, чтобы модифицироватьего.Гештальт-терапевт стремится поощрять пациента подойти к пережива­нию того, что он испытывает в данный момент, и полностью пережи­вать это. Гештальт-терапевт согласен с Прустом: «Чтобы излечить страдание, нужно погрузиться в него полностью».

Гештальт-терапевт также полагает, что естественное состояние человека - это единое, целостное существование, не разделенноенадве или более противоположные части. В естественном состоянии про­исходит постоянное изменение, основанное на динамическом взаимо­действии между «Я» и окружающей средой.

Кардинер заметил, что, развивая свою структурную теорию за­щитных механизмов, Фрейд заменил «процессы» на «структуры» (см. например, «вытеснение»). Гештальт-терапия рассматривает изменение как возможность обратного процесса: когда структуры трансформиру­ются в процессы. Когда это происходит, человек становится способ­ным соучаствовать во взаимоизменениях с окружающей его средой.

Если отчужденные фрагменты «Я» в индивиде выделились в от­дельные обособленные роли, Гештальт-терапевт поощряет коммуника­цию между ролями: он может действительно попросить их поговорить друг с другом. Если при этом пациент возражает или встречается с трудностями, терапевт просит его просто идентифицироваться с со­стоянием «возражающего» или с состоянием «трудности».

Опыт показывает, что когда пациент идентифицируется с отчу­жденными фрагментами, как раз и происходит интеграция «Я» с этими частями. Таким образом, с помощью идентификации с тем, кем чело­век является — в наиболее полном виде, - он может стать каким-то дру­гим.

Сампо себе терапевт не стремится к изменениям, но старается быть только тем, кем и является. Попытки пациента «загнать» терапев­та в одну из ролей из собственного арсенала стереотипических пред­ставлений о людях, - например, в роль «помогателя» или в роль «соба­ки сверху», - создает конфликт между терапевтом и клиентом. Суть терапии в том, чтобы каждый мог быть самим собой, тем не менее, поддерживая глубокий контакт с партнером. С терапевтом также про­исходят изменения, когда он ищет себя такого, каким он является с другим человеком.

Этот тип взаимных интеракций ведет к возможности терапевта быть наиболее эффективным, когда он максимально изменяется, пото­му что когда он открыт к изменениям,он сможет оказать наибольшее влияние на клиента.

Что произошло за последние 50 лет, что сделало эту теорию из­менений, имплицитно присутствующую в работе Перлза, приемлемой для сообщества, актуальной и ценной? Положения Перлза не измени­лись, но сообщество претерпело изменения. Впервые в истории чело­вечества человек оказался в ситуации, когда ему необходимо не подго­нять себя под существующий порядок жизни, а быть способным адаптироваться к целой серии «изменяющиеся порядков». Впервые в истории человечества продолжительность индивидуальной человеческой жизни больше, чем то время, которое требуется для кардинальных социокультурных изменений в обществе. Более того, скорость этих со­циальных изменений все увеличивается.

Те терапевты, которые обращаются к прошлому и к индивиду­альной истории человека, делают так из убеждения, что если индивид однажды справится с различными аспектами, связанными с каким-то травматическим личным событием (обычно случившемся в младенчестве или детстве), то он будет подготовлен навсегда к взаимодействию со средой, поскольку мир полагается стабильным, а его законы неиз­менными. Сегодня, однако, появляется проблема изучения отношений человека с изменяющимся обществом. Сталкиваясь с плюралистиче­ской, многофрагментной изменяющейся жизненной системой, индивид должен полагаться на свои собственные инструменты для нахождения стабильности. Он должен руководствоваться принципами, которые по­зволяют ему с течением времени двигаться динамично и легко, тем не менее, сохраняя некий внутренний «гироскоп», направляющий его жизнь. Он не может больше опираться на устаревшие идеологические подходы, но вынужден осознанно или в неявном виде использовать теорию изменений. Целью терапии становится не столько выработать «хорошую устойчивую личность», сколько помочь человеку научиться изменяться с течением времени, сохраняя определенную индивидуаль­ную стабильность.

Хотя социальные изменения приблизили потребности современ­ного общества к теории изменений Перлза, упрямство и нежелание са­мого Перлза признавать себя таким, каким он являлся, не позволили ему быть в контакте с обществом, когда оно уже было готово к этому контакту. Перлз был тем, кем он являлся, несмотря, а может быть, и благодаря своей «оппозиции» обществу. Тем не менее, на протяжения своей жизни он смог интегрироваться со многими людьми и идеями в своем профессиональном поле, аналогично тому, как индивид с помо­щью эффективной терапии интегрирует свои отвергаемые части.

Проблемная зона в психиатрии сейчас расширилась в «надиндивидуальное» пространство, поскольку стало очевидным,что наиболее сложным является изучение развития общества, которое поддерживает человека в его индивидуальности. Я верю, что изложенная здесь теория изменений также применима к социальным системам; что эффек­тивное изменении внутри социальной системы связано с развитием интегрированности и целостности («холизма») системы; что главная функция «агента социальных изменений» - работать с организацией и внутри ее с тем, чтобы она могла постоянно изменяться и изменять ди­намическое равновесие внутри и вне организации. Этот процесс пред­полагает, что система «осознает» свергаемые свои части как внутри, так и вне организации, чтобы она могла вернуть им их функциональ­ную роль, аналогично процессам идентификации индивида. Первое - внутри системы должно быть осознавание, что отвергаемый элемент существует; затем - что этот элемент принимается как «законный отросток» определенной функциональной потребности, которому затем обдуманно и эксплицитно дается власть и энергия, чтобы он действо­вал в явном виде. Это, в свою очередь, приводит к взаимодействию с другими подсистемами и помогает интегрированному гармоничному развитию всей системы.

С развитием изменений, ускоряющихся по экспоненциальному закону, для выживания человечества необходимо найти правильный метод социальных изменений. Теория изменений, обсуждаемая здесь, имеет свои корни в психотерапии. Она сформировалась на основе диадических терапевтических отношений. Но мы предполагаем, что те же самые принципы относятся и к социальным изменениям, что измене­ние индивида - это микрокосмос изменений в социуме. Неинтегрированные, «приниженные», враждующие элементы представляют такую же угрозу обществу, как и отдельному человеку. «Отделение» стариков, молодежи, богатых, бедных, «черных», «белых», ученых, служа­щих и т.п., разделение их между собой с помощью географических, ге­нерационных и социальных барьеров представляет угрозу выживанию человечества. Мы должны найти пути, ведущие к связыванию этих «отделенных» элементов друг с другом, с тем, чтобы они образовывали различные уровни итерированной, хорошо действующей общей сис­темы.

Парадоксальная теория изменений, описанная в данном тексте, основывается на стратегиях, разработанных Перлзом в гештальт-терапии. Они применимы, по мнению автора, к организации сообщест­ва, к развитию сообщества и другим процессам изменения, соотноси­мым с демократическим политическим устройством общества.

 

26.Поддержка и фрустрация в гештальт-терапии. 

Кoнфpoнтaция... Кoнфpoнтaция бoлeзнeннa в пepeживaниях. И oнa, кaк пpaвилo, вызывaeт cтpaх. Стoять oднoмy, тaкoй, кaкoй ты ecть и c тeм, чтo ecть в тeбe – пpoтив миpa – бывaeт cтpaшнo. Mиpa дpyгих людeй, миpa дpyгoгo, oтдeльнoгo oт тeбя, чeлoвeкa. Стoять – нa-пpoтив.

Кoнфpoнтaция – этo пpo твoю oтдeльнocть, твoи гpaницы, твoю oбocoблeннocть в этoм миpe и твoю yникaльнocть.

Кoнфpoнтaция – этo тoт бacтиoн, зa кoтopым cтoит твoй oпыт, твoe видeниe, твoe caмooщyщeниe и миpoвocпpиятиe – твoя cyщнocть.

Кoнфpoнтaция гoвopит o тoм, чтo "я – ecть!"

Bпepвыe мы кoнфpoнтиpyeм в этoм миpe c poдитeлями, кoгдa зaявляeм o cвoeй oтдeльнocти, "дpyгocти" и oтличнocти oт них. Этo пpoиcхoдилo, кoгдa мы oтпихивaли cocкy или выплёвывaли лишнюю (читaй – тoкcичнyю) для нac лoжкy пoлeзнeйшeй - c тoчки зpeния poдитeлeй – кaши. Кoгдa oтпихивaли имeннo эти нocки или этy шaпкy, кoтopyю нa нac oдeвaли взpocлыe тoгдa, кoгдa caми cчитaли нyжным этo cдeлaть. Кoгдa мы впepвыe гoвopили – «нeт, нe хoчy!» и «я caм!». Кoгдa coвepшaли бeзyмныe, oпacныe или cтpaнныe c тoчки зpeния дpyгих людeй пocтyпки, кoтopыми мы тpaнcлиpoвaли в миp – «y мeня этo – тaк»

Mы зaявляли o ceбe чepeз нecoглacиe, oбoзнaчeниe cвoих гpaниц, кoнтypoв нaшeгo «я», выpaжeнных в нaших жeлaниях и нaших пpoтecтaх пpoтив чeгo-тo вoкpyг нac и пo oтнoшeнию к нaм.

B кoнфpoнтaции мы pocли, paзвивaлиcь: кoнфpoнтaция нac фopмиpoвaлa, кaк oтдeльных, oтличных oт дpyгих людeй.

Стpaх кoнфpoнтиpoвaть c дpyгими – зaявлять o ceбe, oбoзнaчaть cвoю личнocть и eё гpaницы - cтpaшнo имeннo тeм, чтo в нaшeй жизни oпыт кoнфpoнтaции c poдитeлями и дpyгими взpocлыми людьми в нaшeм дeтcтвe был зapaнee, кaк пpaвилo, oбpeчён нa их coпpoтивлeниe этoмy.

B cвoeй тpeвoгe зa нac, в cвoeй чeлoвeчecкoй cлaбocти oни нepeдкo вocпpинимaли нaшe жeлaниe пpoявить ceбя, oтcтoять cвoю oтдeльнocть, кaк yгpoзy их cyщecтвoвaнию, их oтдeльнocти и, пoэтoмy, чacтo этo зaкaнчивaлocь cилoвым пoдaвлeниeм c их cтopoны нaших пopывoв зaявить o ceбe тaк, кaк мы yмeли этo дeлaть.

И этo cтoлкнoвeниe пpинocилo нaм бoль.

Бoльнo тepять ceбя, oткaзывaяcь oт cвoих пoтpeбнocтeй, cвoих жeлaний, oбoзнaчeния cвoих ocoбeннocтeй.

Бoльнo тepять дoбpoe pacпoлoжeниe знaчимых взpocлых, кoтopыe и были цeлым миpoм для нac.

Бoльнo oщyщaть нa ceбe cилy их злocти зa нaшe «нeпocлyшaниe». И cтpaшнo.

Пoэтoмy мнoгиe из нac – yхoдили oт кoнфpoнтaции, oт пpoтивocтoяния c дpyгим чeлoвeкoм, oткaзывaяcь oт ceбя, oт cвoих жeлaний и cвoих пoтpeбнocтeй. Mы были oчeнь мaлы, чтoбы выдepжaть тy бoль и тoт cтpaх, чтo пpинocилa c coбoй кoнфpoнтaция c дpyгим чeлoвeкoм.

Mы oткaзывaлиcь cтoять нaпpoтив.

Mы пpятaли ceбя и пpиглaживaли cвoи «нeyдoбныe» чepты, чтoбы ocлaбить этoт cтpaх, чтoбы cдeлaть мeньшe этy бoль.

Mнoгиe из нac выpocли c yбeждeниeм, чтo «кoнфpoнтиpoвaть – бoльнo», «кoнфpoнтиpoвaть – этo лишaтьcя любви», «кoнфpoнтиpoвaть – этo быть плoхим мaльчикoм» - или «плoхoй дeвoчкoй».

Mы вышли c этими кoнcтpyктaми в миp.

И пoтepяли, мoжeт быть, caмyю лyчшyю чacть ceбя.

Кoгдa бoль oт coбcтвeннoй пoтepяннocти в этoм миpe cтaнoвитcя мaлoвынocимoй, чeлoвeк пpихoдит к пcихoлoгy нa кoнcyльтaцию, тepaпию.

Oн хoчeт нaйти ceбя, pacпoзнaть cpeди дpyгих людeй, c кoтopыми oн cлилcя, coглaшaяcь бeздyмнo c тeм, чтo eмy пpeдлaгaют дpyгиe, нe cлышa ceбя, cвoю дyшy и cepдцe, cвoи чyвcтвa и cвoи пoтpeбнocти.

Oн paзpывaeтcя мeждy пoтpeбнocтью быть coбoй и ocтaвaтьcя c дpyгими людьми.

B тepaпии клиeнт мoжeт пoкaзывaть двe cтpaтeгии взaимoдeйcтвия c тepaпeвтoм:

- кoнфpoнтиpoвaть c тepaпeвтoм - кaк пpoдoлжeниe oпытa кoнфpoнтaции c poдитeлями в cвoeм дeтcтвe для тoгo, чтoбы пoлyчить в лицe тepaпeвтa пpизнaниe «poдитeлями» eгo oтличнocти, yникaльнocти, ocoбeннocти и, знaчит, цeннocти coбcтвeннoй личнocти, ecли этoгo нe пpoиcхoдилo в eгo пpoшлoм. Еcли тepaпeвт oткaзывaeтcя пpизнaвaть зa клиeнтoм пpaвo нa кoнфpoнтaцию, нecoглacиe c "пpaвильным взглядoм", "paзyмнoй пoзициeй тoгo, ктo в этoм бoльшe пoнимaeт", тo тeм caмым фopмиpyeтcя нeгaтивный пepeнoc нa тepaпeвтa.

- oткaзывaтьcя oт любoй кoнфpoнтaции c тepaпeвтoм, «пpoглaтывaя» oт нeгo, кaк в cвoём дeтcтвe, вce пpeдлaгaeмыe тepaпeвтoм идeи, мыcли, пpeдлoжeния – фopмиpyя, тeм caмым, пoзитивный пepeнoc нa тepaпeвтa и пpoдoлжaя длить cвoй oпыт пoдaвлeния cвoeй cyщнocти, кoтopый и пpивёл eгo, в cвoю oчepeдь, нa тepaпию.

С этими пpoцeccaми мoжнo кaк-тo oбхoдитьcя в пpoцecce тepaпии.

Для тepaпeвтa в кoнтeкcтe oбcyждaeмoй тeмы выхoдит нa пepвый плaн пpopaбoткa нa личнoй тepaпии eгo coбcтвeнных бoлeвых тoчeк, cвязaнных c кoнфpoнтaциeй в eгo жизни.

Пoтoмy чтo, нe пpopaбoтaв этy тeмy, тepaпeвт бyдeт фpycтpиpoвaть клиeнтa (чтo caмo пo ceбe мoжeт быть цeлитeльным: oгpaничивaть, нe дaвaть тo, чeгo oн, клиeнт, хoчeт для ceбя пpивычным oбpaзoм пoлyчить).

Ho фpycтpиpyя клиeнтa cвoeй нeпpopaбoтaннocтью, ocтaвaяcь c этим нeocoзнaвaeмым мoмeнтoм тepaпии для caмoгo тepaпeвтa (чтo имeннo oн дeлaeт в oтнoшeнии клиeнтa, для чeгo кoнфpoнтиpyeт c ним или oткaзывaeтcя oт кoнфpoнтaции), тepaпeвт нe мoжeт дaть клиeнтy oпытa ocoзнaвaния, пoнимaния, чтo кoнфpoнтaция мoжeт быть движeниeм впepёд.

He мoжeт дaть oпытa ocoзнaвaния, пoнимaния, чтo кoнфpoнтaция ceйчac для нeгo c тepaпeвтoм – тa нeoбхoдимaя пoчвa, бaзa, нa кoтopoй выpacтaeт ayтeнтичнocть клиeнтa, пpoяcняeтcя eгo – клиeнтa - yникaльнocть.

He мoжeт дaть oпыт oбpaтнoй cвязи «oт миpa» (в лицe тepaпeвтa), чтo дaжe кoнфpoнтиpyя – клиeнт нe пepecтaёт быть пpинимaeмым, цeнным, вaжным.

He мoжeт дaть oпыт ocoзнaвaния, нoвoгo пoнимaния, чтo кoнфpoнтиpyя, мoжнo ocтaвaтьcя pядoм c дpyгим чeлoвeкoм.

B этoм cлyчae тepaпeвт в ceccии пpoигpывaeт тy жe caмyю бecкoнeчнo пeчaльнyю иcтopию нeпpизнaния eгo цeннocти eгo coбcтвeнными poдитeлями.

Ocoзнaвaeмaя жe кoнфpoнтaция тepaпeвтa в клиeнт-тepaпeвтичecких oтнoшeниях пpeдпoлaгaeт ocвeдoмлённocть клиeнтa o пpoиcхoдящeм c ним, клиeнтoм, в ceccии, дaёт шaнc нa дaльнeйшee пpиcвoeниe нoвoгo для нeгo вышeyпoмянyтoгo oпытa.

И yжe пoдoбнoгo poдa фpycтpaция (ocoзнaннaя и тepaпeвтoм и клиeнтoм) являeтcя тoй нeoбхoдимoй пoддepжкoй клиeнтy, кoтopyю oн кoгдa-тo в cвoём paннeм oпытe нe пoлyчил.

Oпыт кoнфpoнтaции, гдe нeт «гибeли для oднoгo и жизни - для дpyгoгo».

Oпыт, кoгдa кoнcтpyкт «или ты или я» пpeoбpeтaeт гибкocть, дpyгиe фopмы, включaeт в ceбя нoвыe вoзмoжнocти пpoявлeния ceбя, нaпpимep, «ecть ты – и этo цeннo, ecть я – дpyгoй чeлoвeк – и этo тoжe цeннo. Mы мoжeм гoвopить o нaших paзличиях. Mы кaждый мoжeм paccкaзaть дpyгoмy - кaкиe мы, и этo нoвaя вoзмoжнocть любить дpyг дpyгa».

27.Структура и динамика терапевтической сессии: тактика терапевта и направленность интервенций.

Очевидно, что в нашей жизни у всего есть начало и конец. У терапевтической сессии – тоже. Первый этап гештальт-сессии – ориентировка. Задачи гештальт-терапевта:

 

· установить контакт с клиентом;

· выявить, что произошло: какая проблема /сложность привела его к гештальт-терапевту, как давно она существует, кто еще в нее вовлечен, пытался ли клиент решить ее раньше и каким образом;

· прояснить запрос клиента и др.

 

По сути, на этой фазе терапевт работает с феноменами клиента – с его представлениями, его картиной происходящего, его чувствами и переживаниями, ожиданиями по поводу терапии. Пока терапевт не прояснил, куда двигаться, он внимательно наблюдает, слушает, чувствует, расспрашивает. Иногда эта фаза длится несколько встреч, иногда – буквально минуты. Но она – начало работы, тот краеугольный камень, который кладется в основание храма… Без прохождения этой фазы гештальт-терапевт рискует оказаться в плену своих проекций, идей и фантазий безотносительно к потребностям и чувствам клиента, а также собственно к процессу взаимодействия между ними.

Второй этап гештальт-сессии – гештальт-эксперимент. Используя запрос клиента, собственные реакции, знания, навыки, терапевт сопровождает клиента на пути, где может встретиться что-то новое – забытая история, неожиданное осознавание, необычная идея… На этом этапе клиент может убедиться в чем-то важном для него, понять, отпустить, принять, захотеть… Более подробно опыт гештальт-экспериментов в группе описаны мною ранее.

И последний, третий этап – ассимиляция, освоение нового, переход к использованию этого опыта в жизни.

Так вот: сессии, клиенты и контакт бывают очень разными. Иногда клиент настолько погружен в себя, настолько озабочен произошедшим, настолько встревожен, что не способен заметить Другого. И тогда интервенции типа:

 

· я чувствую к тебе…

· замечаешь ли ты, что я…

· кому ты все это рассказываешь…

· ты мне кажешься… и т.п.

 

могут быть просто разрушительными для контакта.

В этот момент терапевт встречается с феноменами, предъявляемыми клиентом – его чувственным опытом, его болью и тревогой, его окружением, отношениями, идеями… Прежде чем чинить машину, хорошо бы понять как она устроена – именно поэтому важна феноменологическая диагностика. Она может быть как реалистичной и построенной на прямых и ясных вопросах, так и метафорической, образной, чувственной. Важная задача терапевта – попасть «в поле» клиента, «увидеть» его ситуацию с минимальным числом искажений, услышать его историю.

ерапевтические интервенции, направленные на осознавание происходящего с пациентом, его чувств и мыслей представляют, обычно, для большинства пациентов с последствиями спинальной травмы определенную трудность, которая, впрочем, постепенно преодолеваются. С каждой встречей расширяются возможности пациента по описанию своего состояния и переживании, а также появляется реальная возможность разделить свои переживания с психологом и психотерапевтом, а затем и другими людьми.

Основные интервенции гештальт-терапевта могут быть нацелены на осознавание своих переживаний, связанных с травмой и взаимоотношениями с другими людьми, осознавание динамики восстановительного процесса, реальных возможностей социальной поддержки и самоподдержки (физической, эмоциональной, финансовой и т.п.), возможностей переобучения, творческой и профессиональной активности.

Интервенции, направленные на осознавание динамики восстановительного процесса:

? Материализация динамики восстановления функций (в новых действиях, минутах и часах, днях и месяцах и т.д.). Описание изменений в конкретных измеряемых величинах.

? Привлечение внимания пациентов к уже имеющимся физическим возможностях, не всегда фиксируемым самими пациентами.

? Акцентирование внимания пациентов на изменениях в физическом и психологическом состоянии, появившихся в процессе данного реабилитационного курса (от прошлого к настоящему и будущим целям) и на постановке целен для следующих этапов реабилитации.

Интервенции психолога и психотерапевта также направлены на осознавание:

— реальных возможностей достижения социальной поддержки:

— необходимости расширения собственной поисковой активности и умения организовать окружение на поиск необходимой информации;

— возможности собственных активных действий по изменению своего социального статуса после травмы и профессионального переобучения.

— перефокусировании внимания пациентов с действий, которые они не могут сейчас выполнить, на действия, которые они могут и хотят выполнять в данное время (работа с низкой самооценкой и чувством собственной неполноценности).

Используются также интервенции, связанные с осознаванием и проживанием чувств по поводу травмы и других событий в жизни пациентов. Одного из самых молодых пациентов не удавалось мотивировать к работе до тех пор, пока он не смог выразить свое чувство утраты и печаль из-за пропущенного выпускного вечера в школе (У всех уже был выпускной, а я туда не попал, у меня уже никогда не будет выпускного).

Кроме того, значительная часть интервенций адресуется ответственности пациента за свою жизнь (осознавание степени участия в своей жизни в сложившихся условиях, своей ценности, своих собственных возможностей что-то изменить) и на конфронтацию с глобальным ощущением беспомощности и бессилия. В этих случаях пациенты получают возможность понять, как именно в отношениях реальной зависимости от родственников, они делают себя еще более беспомощными, чем есть. Используются и такие интервенции, как отражение собственного опыта психолога и психотерапевта (терапевт рассказывает о своих воспоминаниях и своем опыте, в том случае, когда это увязывается с проблемой пациента, и является для него важным).

Терапевтический альянс и доверительные отношения с некоторыми пациентами устанавливается только после обнаружения совпадения личного опыта терапевта с ситуацией или опытом клиента (не только связанные с травмой, но и опытом воспитания детей, отношений с родителями, опытом неприятных ситуаций, ситуаций беспомощности и тупика).

Существенное значение в наших совместных беседах имеют и приведенные конкретные примеры активного участия и восстановительном процессе хорошо приспосабливающихся к последствиям спинальной травмы пациентов, а также интервенции, направленные на расширение дружеских связей и получение поддержки от других пациентов с такой же патологией.

 

 

28.Основные стратегии работы гештальт-терапевта.

Первая стратегия работы, относящаяся к более позднему историческому периоду развития гешальттерапии, обозначена как " работа с внутренней феноменологией клиента ". Именно в этой форме, сохраняющей память о калифорнийском периоде жизни Ф.Перлза, гештальт-терапия, ярко и однозначно представленная техникой диалога с одним или несколькими пустыми стульями, обозначающих значимых персонажей жизни клиента, впервые проникла в Россию. Значительно позднее произошла встреча с гештальт-терапией как методом, имеющем свою собственную теоретическую базу и свое собственное представление о теории личности (теория "self"), родившемся в диалоге с психоанализом и опирающемся на достижения гештальт-психологии, экзистенциализма, феноменологии, духовный восточных практик и т.д. Гештальт-терапия была создана в 40-е годы Ф.Перлзом и его сотрудниками, в настоящее время теоретическая база гештальт-терапии наиболее активно развивается на базе Кливлендского института гештальт-терапии, где был подробно описан цикл построения и разрушения гештальта, известный как «кривая контакта» (смотреть 1 лекцию). Любой опыт — это опыт контакта в диалоге с миром. Контакт же является центральным и ключевым понятием гештальт-терапии. Контакт — это всегда обмен между организмом и окружающей средой. Эта другая гештальт-терапия, исторически более ранняя, делает акцент на осознавании того, как клиент здесь и теперь в терапевтическом сеансе в диалоге с терапевтом осуществляет свой способ жить в этом мире и устраивать свой опыт, концентрируется на процессе творческого приспособления клиента и на способах его утраты. Эта стратегия работы терапевта обозначается как " работа на границе контакта ". "Изучение способа функционирования личности в окружающей ее среде - это изучение того, что происходит на границе контакта между индивидом и окружающей его средой. Именно на этой границе расположены психологические события: наши мысли, наши поступки, наше поведение, наши эмоции являются формой нашего опыта и встречи этих событий на границе с окружающим миром" (Ф.Перлз).

Работа на границе контакта.

29.Охарактеризуйте стратегию работы гештальт-терапевта с феноменологией клиента.

Первая из названных стратегий может быть обозначена как работа с внутренней феноменологией клиента и имеет ряд фундаментальных отличий от работы на границе контакта. Во-первых, здесь терапевт находится не в диалоге с клиентом, а в позиции фасилитатора диалога клиента с неотреагированными трудными элементами его внутреннего опыта. Терапевт выполняет роль ресурса, вспомогательного «Я» клиента. Эта работа более структурирована технически, и переживания самого терапевта не попадают на границу контакта. Несмотря на то, что эта работа менее творческая, она оказывается очень подходящей для начинающих терапевтов, что видимо и послужило причиной такого бурного ее распространения, что на некоторое время она полностью подменила собой само понятие гештальт-терапии. В то же время, описать ее надо подробно, поскольку в литературе она описана фрагментарно и эмоционально. Сначала восторгались, потом начали ругаться, что, мол, свели всю гештальт-терапию к технике. А работа эта сама по себе заслуживает внимания. Наиболее известна из всего этого периода работа Ф.Перлза со снами как с проекциями разных частей личности и выяснением «экзистенциального послания» сна.

Само название «работа с внутренней феноменологией» нуждается в объяснении. Все, что существует, происходит, является неким феноменом. Есть вещи, существующие только во внутреннем мире, например, при психозе. Люди, сидящие в психотерапевтической группе являются феноменами внешнего мира и одновременно они же существуют как феномены внутреннего мира в голове друг у друга. Феномены — это то, что обязательно заканчивается, они ограничены и изменчивы. Например, сила тяжести не относится к феноменам, также как и другие объективные законы. Феномены существуют как конкретные воплощения страха, любви, злости, они - субъективны. Реальность, как известно, есть нечто, производное от субъекта. Поэтому основная рабочая зона терапевта — это зона проекции. Кроме границы, у феномена есть поддержка его интеграции с помощью энергии чувств. Феномены связаны определенными чувствами. Феномен - это то, что небезразлично клиенту. Феномены, представленные во внутреннем пространстве человека, могут быть описаны как некоторые - изоляты, внутри которых есть напряжение. Это что-то, что изолировано от обмена с другими объектами внутреннего мира. Любое внутреннее переживание когда-то было опытом внешнего контакта с референтными фигурами внешнего мира. Невозможность продуктивного разрешения этого диалога когда-то в прошлом приводит к формированию хронического переживания незаконченной ситуации, некоего застывшего изолята во внутреннем пространстве клиента. Внутренние феномены подменяют реальность внешнего мира. Искаженная картина внутренней феноменологии нарушает поведение во внешней среде. Задача терапии — помочь клиенту вновь развернуть это «схлопнутое» переживание в диалог, сделать обе стороны диалога подвижными и достичь новой, более продуктивной интеграции. Сам термин «внутренняя феноменология» означает, что мы будем работать не с реальной мамой клиента, а с «образом мамы». Если клиент работает с реальным терапевтом, он работает в режиме реального диалога. Однако можно организовать и диалог с воображаемым терапевтом, поставить пустой стул, попросить клиента вообразить на стуле терапевта и поговорить с ним. Конечно, это будет разговор клиента со своим «внутренним терапевтом».

Таким образом, работа с внутренней феноменологией заключается в выявлении внутренних «драйверов», управляющих поведением, распознавании противоположности, т.е. объекта управления (например, это могут быть противоположности «торопливая мать - медлительный ребенок» или «контролирующий отец - беспомощная зависимая дочь» и т.д.) и поддержание диалога между двумя феноменами внутреннего мира клиента, каждый из которых — он сам. Задачей терапевта здесь является поддержка хороших фигур у клиента и избегание вступления с клиентом в прямой диалог, что явилось бы признаком дефлексии клиента. Исключением является первая фаза работы, в которой происходит выявление болезненной проблематики и фигуры для работы (Именно в этой точке и происходит выбор дальнейшей стратегии — либо поддерживать эмоциональное осознавание на границе контакта, либо выделять некий напряженный изолят и уходить с границы контакта. В любом случае работа с внутренней феноменологией клиента обеспечивает большую безопасность терапевта, поскольку обе выделяемые для работы полярности принадлежат клиенту. Это становится особенно актуальным при столкновении клиента и терапевта с одной и той же проблемой.)

Если условно обозначить внутреннюю зону клиента в виде круга, то в нем можно выделить некие темные, не переваренные куски опыта. Задача терапевта - помочь клиенту сфокусировать тему, вывести за пределы внутренних феноменов и спроецировать на пустой стул. Затем представить, какая полярность образует второй стул. На двух стульях как бы представлен клиент целиком. Таких полярностей, т.е. различных способов интеграции, много у одного и того же клиента. Однако в данный момент только одна пара образует фигуру проблемы.

В процессе проецирования у клиента может возникнуть сопротивление. Здесь отношение к сопротивлению принципиально иное, чем при работе на границе контакта. В данном случае важно «дожать» клиента, чтобы он все-таки спроецировал проблему (например, пусть почувствует себя изжеванной резинкой, если он говорит, что это его жизнь, и, конечно же, встает вопрос о том, кто же его так изжевал?). Выделение, проецирование сложного образа на стул маркируется изменением состояния клиента.

Таким образом, первый шаг - это прояснение темы. Второй - выделение противоположностей. Важно, чтобы количество фигур было не больше двух (противоположности, в сумме составляющие целое). Если клиент неясен и говорит о многих вещах сразу, задача терапевта превратить это в одну тему. Терапевт также должен препятствовать дефлексии клиента, который так и норовит увеличить количество стульев, перепутать их значение, вовлечь терапевта в «треугольник» или разговор о бессмысленности диалога с пустым стулом и т.д. Третий шаг - как можно более точное описание позиций с использованием образов, прозвищ и различных приемов амплификации. Важно оживить обе позиции (при этом терапевт одинаково поддерживает обе позиции клиента, вне зависимости от внутренних приоритетов). Четвертый шаг - фасилитация диалога. Пятый - интеграция. Важно, что интеграция должна быть произведена самим клиентом после прохождения кульминации диалога. Тогда терапевт может предложить клиенту выйти за пределы данных двух позиций, найти точку в пространстве, с которой можно посмотреть на ситуацию со стороны и описать в этой точке себя и свое состояние. На протяжении всей работы инструкции терапевта должны быть четкими и ясными, он должен внимательно следить за сменой позиций. Если состояние клиента меняется - дать знак, сигнал пересесть на другой стул. Нередко в течение одной встречи не удается пройти все стадии. Если работа прерывается, обязательно нужно вывести клиента за пределы диалога, чтобы он осуществил промежуточную интеграцию.

Есть некоторые ситуации, например, острый запрос на поддержку, в которых работа с пустыми стульями неуместна.

 

30.Охарактеризуйте стратегию работы гештальт-терапевта на границе контакта.