Глава 5. Период поздней классики (IV в. до Р. Х.)

Кризис полисной системы в первой половине IV в. до Р. Х. 2. – Распространение наемничества. 3. – «Младшая» тирания. 4. – Софисты и Сократ. 5. – Создание союзов. 6. – Войны первой половины IV в. до Р. Х. 7. – Философия. 8. – Изобразительное искусство.

1. Кризис полисной системы в первой половине IV в. до Р. Х. После Пелопоннесской войны начался серьезный кризис полисной системы. Выявилась несовместимость замкнутого общественного устройства Спарты и ее ролью общегреческого гегемона, которому подчинялись многие полисы вне Пелопоннеса. Дало трещину и законодательство Ликурга: около 400 г. произошло революционное изменение в лакедемонском законодательстве, когда впервые по закону эфора Эпитадея о свободе завещаний и дарений земельных участков гражданам дозволялось продавать и покупать наделы. В Спарту начался активный приток денежных средств. Много денег привез Лисандр, в больших количествах поступила контрибуция, щедрой рукой давала средства Персия. Спартанцы оказались не в состоянии использовать обрушившийся на них денежный дождь, потому что их уравнительное государство не было рассчитано на крупные денежные обороты. Богатые люди в Лакедемоне были и до войны, имело место и определенное социальное разделение, но в существовавшей системе богатые не могли себя проявить. А с появлением денег общество оказывалось не в силах удержаться на прежнем уровне, вынужденное вести энергичную внешнюю политику, какую в условиях Спарты осуществлять было невозможно. Традиционные устои Лакедемона рушились.

2. Распространение наемничества. Обогащение одних и обнищание других вело к резкому общественному разделению. Появилось много разорившихся граждан, не обладавших землей и не имевших возможности участвовать в общественных трапезах. Богачи скупали большие участки, и бедняки исключались из гражданского коллектива. Происходило «вымывание» среднего слоя собственников, а с ним — и непосредственной опоры полисной системы. Если до войны небогатые земледельцы могли обеспечивать себя, то теперь они оказывались за чертой бедности. Появилось большое количество маргиналов, исключенных из общества, но вынужденных добывать средства к существованию. Это одна из главных причин широкого распространения наемничества в первой половине IV в. Полис нанимал воинов и заключал с ними договор — война превращалась в источник прокормления и финансовое мероприятие. Не­соб­лю­де­ние соглашения влекло за собой необходимость уплаты неустойки, так как солдатское жалование являлось капиталом и для воинов речь шла не о патриотизме, а о том, где больше заплатят, поэтому они с легкостью переходили от одних нанимателей к другим, если те сулили золотые горы.

Поначалу наемники надеялись, накопив денег, вернуться к мирному труду, но постепенно эти мечты исчезали, поскольку воину, отслужившему в армии 10–15 лет, сменить избранную профессию было уже нереально. Таким образом, наемничество к середине IV в. становится в Греции действующим фактором. Возвращению наемного отряда из десяти тысяч воинов в Грецию из Азии посвящено известное произведение последнего историка эпохи классики Ксенофонта [32] «Анабасис». Ксенофонт являлся одним из участников этого похода.

Развитие наемничества — результат нежелания граждан воевать самим, что свидетельствовало об изменении гражданского мировоззрения, поскольку при совпадении в полисе военной и гражданской организации, ополчение являлось одним из структурных элементов города. Когда становится безопаснее и выгоднее вместо себя нанять и отправить на войну чужаков, люди перестают быть полноценными гражданами.

Развитие наемничества имело ряд последствий. С одной стороны, процветало ремесло, связанное с изготовлением оружия, а с ним совершенствовалось и военное дело; с другой, бесконечные войны стали неотъемлемой чертой жизни греков первой половины IV в., что вело к разрушению экономики в принципе, поскольку наемники разоряли дома, выжигали поля и уничтожали еще остававшееся в Греции производство.

Широко распространилось рабство, основным источником которого оказывались военнопленные, в первую очередь, из восточных азиатских областей. Любой солдат, стоило ему попасть в плен, тоже мог превратиться в невольника. Впрочем, греки предпочитали получать выкуп за своих соплеменников, а не окончательно закабалять их.

3. «Младшая» тирания. Наемники активно способствовали установлению новых тиранических режимов, «младшей» тирании, вызванной внутренней нестабильностью. В отличие от «старшей» тирании новые режимы не имели твердой социальной опоры и у них не было творца в лице какой-либо политической группировки. Государственные устои должны опираться на определенные слои внутри общества, а их в IV в. не было: тирании возникали в результате случайной комбинации сил, временного и неожиданного политического превосходства одних над другими, когда удачники ловили момент, чтобы начать восхождение к власти.

Тираны опирались, в первую очередь, на наемников, исходя из сложившейся политической ситуации. Однако при отсутствии широкой общественной поддержки тирании были обречены на кратковременность, в силу чего единоличные режимы, основанные на узурпации власти, уже в конце IV в. перестали существовать. С другой стороны, для некоторых полисов тираны сыграли положительную роль, приходя к власти под флагом «национального предводительства» и обещая гражданам внутреннее благополучие, защиту интересов государства и т. п. Тирания, таким образом, отражала веяния новых времен, когда старая государственная система уже изжила себя, а новая еще не сформировалась.

Наиболее известным тираном был Дионисий I Сиракузский, однажды с отрядом из тысячи телохранителей захвативший арсенал Сиракуз и провозгласивший себя правителем города, во главе которого находился в течение сорока лет (406–367). В Западном Средиземноморье Дионисий создал крупную державу, объединившую города Восточной Сицилии и частью Южной Италии. Флот Дионисия господствовал в Ионийском и Адриатическом морях; тиран поддерживал дружественные отношения со Спартой и заключил с Афинами договор о взаимопомощи. Сиракузы переживали период максимального экономического и политического подъема. Просвещенный Дионисий, сам сочинявший трагедии, привлекал ко двору философов, поэтов, художников и ученых. Платон, не во всем согласный с Дионисием, тем не менее оставил описание его личности как идеального правителя. Впрочем, гегемония Сиракуз длилась недолго, поскольку держава оказалась непрочной и развалилась уже в середине IV в. при сыне тирана, Дионисии II.

На территории Балканской Греции, в городе Феры, крупным тираном стал Ясон. К 372 г. он под своей властью объединил всю Фессалию, воссоздав монархическое государство. Ясон пытался организовать поход против персов, но в 370 г. был убит в результате заговора аристократов, взявших бразды правления в свои руки.

4. Софисты и Сократ. Кризис проявился и в мировоззрении греков. Традиционные знания уже не удовлетворяли людей, подвергавших все пересмотру и сомнениям. В годы Пелопоннесской войны получило развитие новое направление в философии — софизм. По Греции странствовали философы-софисты («мудрецы») и за умеренную плату обучали людей мудрости. Если в архаическую эпоху философов интересовало устроение мира, природы и всей вселенной, то теперь в центре внимания оказывался человек. Эта переориентация в определенной мере предвосхитила эпоху эллинизма.

Мировоззрение софистов отразило относительность и неустойчивость реального мира, поэтому абсолютной истины, по их мнению, не существовало, и любое суждение можно было трактовать двояко. Софисты любили играть в словесные игры, заставляя своего оппонента признать одно суждение, а потом, задавая каверзные вопросы, принуждали его опровергнуть. Известны софистические задачи, например: одно дерево не сад, два дерева не сад, но если к ним прибавлять по дереву, то в конце концов появится сад; в какой момент он возникнет, или когда можно сказать, что есть одно или два дерева? Этой грани нет, в силу чего о перечисленных деревьях нельзя выдвинуть абсолютного суждения.

Тем не менее такие игры в бисер способствовали появлению серьезной философии: в это время получил известность знаменитый Сократ (470–399), один из крупнейших философов Греции. Главное место в своем учении он уделял нравственному воспитанию граждан, ориентируясь на этику. Сократ видел негативные стороны демократии и был одним из противников ее крайностей, поскольку считал, что в конечном счете данная система может выродиться в диктат неимущих слоев общества, охлократию, когда толпа захватит власть. Такие черты афинского государственного устройства Сократ успел заметить уже в конце IV в., что не могло понравиться современникам. Над Сократом насмехались, его подвергали критике. Аристофан написал комедию «Облака», в которой жестоко и грубо высмеял Сократа, назвав его «пустым мыслителем», поскольку не различал учений Сократа и софистов. В конце концов над философом был учинен суд, завершившийся обвинительным приговором, по которому Сократ выпил чашу с ядом.

5. Создание союзов. Создание или активизация деятельности уже существовавших союзов, с одной стороны, отразила кризис греческого общества, а с другой, явилась попыткой из него выйти. В Греции уже существовали союзы с целями обороны и военного наступления, например Пелопоннесский и Афинский. Последний в IV в. до Р. Х. был возобновлен как II Афинский морской союз (378–338), повторивший историю своего предшественника, хотя и не в таких масштабах: если в первый входило почти 250 городов, то во второй — около 70, то есть в три раза меньше.

Другой тип союзов — региональные федерации, объединявшие жителей определенной этнической области: Беотийский, Халкидский, Фессалийский, Фокидский, Аркадский союзы и др. За счет объединения в федерации греки пытались преодолеть внутреннее разделение и междоусобицы в отдельных районах Греции, а также объединить отдельные народности. Однако воз­ник­но­ве­ние многочисленных объединений неизбежно вело к их стол­кно­ве­нию и стрем­ле­нию одного союза достичь главенства в Греции и стать гегемоном Средиземноморья без достаточных на то сил, в чем и крылась причина многих войн первой половины IV в.

6. Войны первой половины IV в. до Р. Х. Спарта после Пелопоннесской войны не выполнила обещание вернуть Персии малоазий­ские города, из-за чего разгорелась война Спарты с Персией (399–394), в результате которой никто не добился абсолютной победы. Однако именно теперь была подведена черта под политической историей Спарты как государства-гегемона, уже не представлявше­го из себя опасного для других полисов монолита.

Против Спарты сформировалась коалиция, объединившая Афины, Фивы и города, входившие в Пелопоннесский союз, такие как Коринф, влияние которого было весьма значительным, и Мегары. Антиспартанская коалиция, поддержанная Персией, открыла боевые действия, вылившиеся в Коринфскую войну: основные ее сражения происходили в районе Коринфа (395–387). После того как близ Книда (394) была разгромлена спартанская эскадра, в 387 г. под нажимом Персии в Сузах был заключен так называемый «Анталкидов» мир (Анталкид являлся главой спартанского посольства), в очередной раз отразивший баланс сил между Персией, Спартой и антиспартанской коалицией. Но Персия оказалась в более выгодном положении. Греки отказывались от завоеваний греко-персидских войн и уступали малоазийские города Милет и Эфес, включенные в персидские сатрапии. Анталкидов мир открывал персидскому флоту путь в Эгейское море.

Окончательное поражение Спарта потерпела в 371 г. после сражения при Левктрах (город в Беотии), когда лакедемоняне были впервые побеждены в открытом бою. С ними воевало фиванское ополчение во главе с Эпаминондом, применившим новый тактический прием — «косой» клин: фиванцы обошли сбоку неповоротливую спартанскую фалангу и разгромили ее. Спартанцы, пытаясь оправдаться, утверждали, что их разбили не по правилам.

С 371 г. Спарта перестало существовать как мощное государство, определявшее судьбы греческого Средиземноморья, и теперь на первое место в Греции претендовали Фивы, стоявшие во главе Беотийского союза, развалившего Пелопоннесский союз. Фиванцы в центральной части Пелопоннеса, Аркадии, после сражения при Левктрах создали союз аркадских городов и лишили Спарту Мессении, то есть половины ее реального земельного фонда. Афины, бывшие союзники Фив в борьбе со спартанцами, Беотийский союз не поддержали, поскольку сами стремились к гегемонии. Произошел разлад внутри второго Афинского морского союза, и началась Союзническая война (357–355), завершившаяся поражением Афин.

Многочисленные войны объясняются тем, что ни одно объединение городов не желало усиления соседнего союза, и поэтому регулярно происходила консолидация полисов против сильнейшего, стремившегося к власти. Такая война «всех против всех», по выражению одного из современников, вела к бессмысленному истреблению греков греками. Не последнюю роль сыграло и вмешательство Персии, поскольку часто одерживала победу сторона, получавшая от нее деньги, — образовывался замкнутый порочный круг.

Выход из кризиса стал возможен лишь через насильственное подчинение Греции иной молодой державе, достаточно сильной, чтобы удержать власть. Такую роль выполнила Македония, которая, будучи менее развитой и менее цивилизованной, чем Греция, покорила греческие города. Это естественный процесс, характерный и для других эпох: и римская империя пала под ударами варваров, и татары подчинили Русь именно потому, что менее цивилизованному, но еще молодому и «не уставшему» народу проще поставить в зависимость от себя общество, стоящее на более высоком уровне культурного развития.

7. Философия. IV век стал временем, когда греки ощутили необходимость подвести итог своему прошлому. Лучше всего это получилось в области философии, ознаменованной появлением философов Платона и Аристотеля, наследие которых до сих пор питает европейскую мысль.

Платон (427–347) родился в Афинах в аристократической фамилии и с детства преуспевал в занятиях поэзией, живописью, музыкой и гимнастикой. Был учеником Сократа, после смерти которого совершил несколько путешествий в Сиракузы, где была пифагорейская школа. Находился при дворе Дионисия I, который был прогневан его независимостью и продал философа в рабство, из которого Платона выручили друзья. Уже в преклонном возрасте философ основал в Афинах свою знаменитую школу — Академию (387). Основу сохранившихся произведений Платона составляют диалоги (23 подлинных диалога, например, «Пир», «Федон», «Тимей», «Государство» и др.), жанр которых позволял представить читателю его творческую лабораторию мысли. Главным действующим лицом многих диалогов являлся Сократ. Платон пытался разрешить проблему, являвшуюся движущим началом для всей греческой философии, — диалектику идеи и материи. С помощью искусства спора он добирается до первоначальной неделимой сущности вещей, какой, по его мнению, являлись идеи — прообразы, неизменяемые вечные модели видимого мира, из-за чего Платона считают основателем философского направления «идеализма». Платон не разделял этику и политику, поскольку в его глазах личная добродетель и государственная справедливость могли быть согласованы с помощью идеальных законов, поэтому он много внимания уделял правильному воспитанию граждан с помощью литературы и искусства.

Аристотель (384–322), родившийся в городе Стагира (Халкидский полуостров), учился и преподавал в Академии Платона, жил в Афинах на правах метека, был учителем Александра Македонского, в конце жизни проводил занятия в предместье Афин, где был храм Аполлона Ликейского и гимнасий — Ликей. Аристотель был разносторонним мыслителем, занимавшимся не только философией, но и литературой, искусством, политикой, физикой и биологией, что нашло отражение в его многочисленных трудах («Метафизика», «Риторика», «Политика», «Физика», «История животных» и др.). По его учению, явившемуся развитием платоновских идей, бытие вещи определяло соотношение двух начал: материи и формы. Аристотель описал государственное устройство многих греческих полисов и создал свою модель идеального государства — политии, в которой все подчинено общественному благу.

8. Изобразительное искусство. В отличие от предшествующих эпох, искусство поздней классики тяготело к конкретности переживаний и в этом смысле предваряло эпоху эллинизма, в которой большую роль играл индивидуализм. Вообще выдвижение влиявших на ход исторических событий личностей, таких как Алкивиад, Лисандр, тоже свидетельствовало о новой эпохе, когда греки уже не сознавали себя частью гражданского коллектива. Исчезали принципы коллективизма, и на первый план выдвигались чувства, эмоции и заслуги индивидуума. Искусство отразило эту неустойчивость, тревожность, ощущение будущей трагедии греческого мира.

Наиболее крупным скульптором IV в. был Пракситель, пользовавшийся большой известностью уже в древности. Одна из его самых известных скульптур — «Гермес с младенцем Дионисом». Гермес несет Диониса на вос­пи­та­ние ним­фам и в не сохранившейся правой руке держит кисть винограда, которой как бы дразнит маленького бога. В скульптурах Праксителя и его подражателей исчезает образ мужественного гармонически развитого атлета, созданный Поликлетом и Мироном. Гермес Праксителя — изнеженный юноша, не развитый физически, в нем подчеркивается женственная красота. Для скульптора важна не столько конкретная ситуация, сколько обобщенный образ «расслабленного досуга». Гермеса не интересует Дионис, поскольку его отвлеченный взгляд устремлен в другую сторону и не выражает пристального внимания к младенцу.

Другая скульптура Праксителя — «Отдыхающий сатир». Перед зрителем обыкновен­ный молодой человек, и его принадлежность к сатирам выдают только козлиные уши. Известно около 70-ти подражаний этой статуе. Отличие скульптур поздней классики от прежнего времени состоит в том, что они нуждаются в опорах. Если убрать столб, на который опирается сатир, то статуя упадет, тогда как скульптуры ранней эпохи в своем роде крепко стояли на ногах. Дорифор Поликлета — сбалансированная фигура, сохраняющая равновесие благодаря гармоничному сочетанию отдельных элементов. Теперь дополнительная опора — неотъемлемая часть композиции. Названные статуи Праксителя дошли в подлиннике, что редко случалось, поскольку большинство греческих скульптур сохранилось лишь в римских копиях.

Еще один шедевр Праксителя — «Афродита». Доведение до совершенства женственной красоты логически вело к изображению обнаженной женской натуры. В V в., в эпоху высокой классики, не было принято изображать обнаженных женщин, но у Праксителя этот переход естественен: у него чувствуется мягкость и теплота лепки, умело использована игра светотени, «волшебная симфония белого и черного», по выражению современного французского скульптора Родена. Пракситель раскрашивал статуи, втирая в них особые вещества, благодаря котором его произведения приобретали телесный матовый оттенок. У «Афродиты» была интересная предыстория. Пракситель высекал ее по заказу жителей острова Кос, но когда завершил свой труд, заказчики были весьма смущены и попросили сделать Афродиту одетой, а эту статую купили жители острова Книд, почему она теперь называется «Афродита Книдская». Статуя получила широкую известность, и ради нее паломники специально ездили на Книд. Пракситель изготовил скульптуру, исходя из ее определенного расположения в храме в виде широкой арки, открытой лишь с двух сторон, поэтому Афродиту можно осмотреть лишь спереди или сзади — она не рассчитана на обзор с любой точки.

Вторым видным скульптором поздней классики был Скопас — полная противоположность Праксителя. Его танцующая «Менада» представляет собой целый сгусток энергии, «воплощенную бурю», по выражению современников. Менады — вакханки в римской традиции — женщины, сопровождавшие Диониса и участвовавшие в его оргиях. По описанию античных авторов, в несохранившихся руках менады находились: в одной — растерзанный козленок, в другой — нож, поскольку изначально при отправлении культа жертвенные животные Диониса живыми разрывались на части. Статуя не сохранилась в подлиннике, дошли только небольшие по размерам копии-статуэтки. Менада окончательно утрачивает и без того уже хрупкое в искусстве Праксителя равновесие и символизирует победу дионисийского начала у Скопаса. Менада похожа на язык пламени, изогнутый лук, развернувшуюся пружину — в ней скульптор ухватил краткий, но очень яркий момент, отразившей стихийный порыв пришедшей в исступление женщины.

Скопас украшал одно из семи чудес света — гробницу лидийского сатрапа Мавзола, откуда и происходит слово «мавзолей». Полностью она не сохранилась, поэтому до сих пор точно неизвестно, какие рельефы на гробнице принадлежат Скопасу, а какие нет.

Третий крупный мастер поздней классики — Лисипп, подведший итог скульптуре Греции классического периода. По преданию, Лисипп после изготовления очередной статуи клал в копилку золотую монету. В конце его жизни, когда копилку разбили, в ней оказалось полторы тысячи монет. Сам же Лисипп любил говорить, что изображает людей не такими, какие они есть, но такими, какими кажутся. Действительно, у него было поразительное оптическое, а не пластическое восприятие скульптуры как искусства. Самая знаменитая статуя скульптора, изготовленная из бронзы, — «Апоксиомен»,юноша, счищающий с себя скребком грязь после состязаний (перед соревнованиями борцы растирались маслами и после борьбы становились грязными). Юноша не такой изнеженный, как у Праксителя, — физически развитый, но в то же время изящный. В скульптуре подчеркивается не физическая мощь, а благородное сочетание физического развития и внутренней утонченности. Возможно, это не обобщенный образ, а портрет конкретного лица. Лисипп — мастер схватывания мгновенного действия человека, но не столь эксцентричного, как у Скопаса. В Апоксиомене это достигается за счет небольшой детали: юноша держит скребок в левой руке, а не в правой, что придает статуе особое движение. Апоксиомен рассчитан на созерцание со всех сторон, поскольку статуя трехмерна, в отличие от произведений Мирона и в какой-то степени Праксителя, и с различных точек наблюдения представляет собой что-то новое. Лисипп как бы рождает статую изнутри, тогда как обычно статуя «освобождается» из блока мрамора под ударами резца. Возможно, такой эффект достигался за счет материала скульптуры — бронзы.

Новое искусство постепенно готовит переход к эллинизму, который ознаменуется потерей Грецией политической, но не духовной и не культурной независимости. Греция перестанет существовать как суверенное государство, но ее духовное влияние будет долгое время сохраняться среди средиземноморских и некоторых восточных государств.

 

 

Глава 6. Отношения Греции и Македонии в IV в. до Р. Х.
Походы Александра Македонского (336–323)

Географические условия Македонии. 2. – Военная реформа Филиппа II. 3. – Священная война (355–346). 4. – Отношения Филиппа и греческих полисов (338–336). 5. – Восшествие Александра на престол. 6. – Первый этап Восточного похода (334–331). 7. – Второй этап похода (331–329). 8. – Третий (329–327) и четвертый (327–324) этапы похода. 9. – Создание великой державы.

1. Географические условия Македонии. Македония — страна к северу от Фессалии и к западу от Фракии, делившаяся на две части: Верхнюю и Нижнюю. Верхняя представляла собой обширную труднодоступную область, горную и лесистую, где жила основная масса населения. Нижняя являлась небольшой равниной близ Эгейского моря. Климат в Македонии был более суровый, чем в Греции, и на горных хребтах снег никогда не таял. Знаменитая гора Олимп, чертог небожителей, располагалась именно здесь, на границе с Фессалией.

Среди населения были развиты скотоводство и лесные промыслы. Этническая принадлежность македонцев была не вполне ясна, поскольку они составляли синкретическую общность из иллирийцев, фракийцев и греков. В своем культурном развитии жители северной части страны значительно отставали от населения сильно эллинизированных прибрежных областей. По мере удаления от Эллады меньшим становилось и греческое влияние.

2. Военная реформа Филиппа II. К концу V в. до Р. Х. Македония была слабо централизована, и в вопросе царского престолонаследия большую роль играла армия. В первой половине IV в. началось постепенное усиление государства, приведшее к установлению тесных отношений со слабеющей Грецией: Македония заключала договоры с отдельными полисами, пользуясь их междоусобными раздорами. Как мощная и централизованная держава она оформилась при Филиппе II (359–336), хорошо знакомом с Грецией, поскольку в юности он три года в качестве заложника прожил в Фивах.

Новый царь провел военную реформу. Комплектование армии стало производиться по территориальному принципу; широко начала применяться осадная техника, но главное тактическое нововведение состояло в концентрации сил по направлению основного удара — появилась легендарная македонская фаланга, представлявшая собой прямоугольник в глубину до 24 рядов, выстроенный из воинов, вооруженных мечами и прямоугольными щитами. Гоплиты первых шести шеренг несли копья (сариссы) разной длины, самые длинные достигали шести метров. Поставленные таким образом солдаты являлись страшной ударной силой. Вплоть до I в. до Р. Х. прорвать строй македонцев считалось невозможным, хотя у фаланги были уязвимые места, поскольку она была практически беззащитна без дополнительного прикрытия конницей с флангов.

3. Священная война (355–346). Отсталая в культурном и социально-экономическом отношениях Македония была отныне сильна своей военной организацией, и после покорения ею соседней Фракии столкновение с Грецией стало делом недалекого будущего, для чего возник и удачный повод. В Греции вспыхнула Священная война (355–346). Фокидяне захватили сокровища, принадлежавшие общегреческой святыне, Дельфам, и наняли на эти деньги солдат, то есть совершили одновременно и святотатство и кощунство. В IV в. уже нашлись греки, не считавшие зазорным получать жалование из украденных храмовых денег. Фокиду поддержали Спарта и Афины, боявшиеся усиления Беотийского союза. Им противостояли Фивы и Фессалия. Война велась с переменным успехом, но в 352 г. в нее вмешался Филипп, примкнувший к защитникам общегреческой святыни. Формально отвергнуть его поддержку греки не могли, так как вмешательство Македонии было логичным и в какой-то степени правомерным. Филипп быстро одержал победу над фокидянами, а вскоре и вся Фессалия оказалась в его руках.

Тем временем в Афинах оформились две группировки: про- и антимакедонская. Во главе промакедонски настроенных граждан стоял видный оратор Исократ. Он преподавал риторику, составлял панегирики, отличавшиеся изысканным высокопарным стилем, и прославился как основатель торжественного красноречия, хотя сам обладал слабым голосом и публично не выступал. Исократ призывал Филиппа осуществить в Греции военную гегемонию, а затем совершить поход на Персию. Он выражал интересы афинян, ориентированных на особую связь с Македонией: крупных собственников и правящей элиты. Им противостояла антимакедонская коалиция, мнение которой наиболее ярко высказал крупнейший оратор Демосфен. От человека, выступавшего публично, требовались ясность построения речи, четкость в изложении, особая жестикуляция и правильное дыхание. Ничем этим Демосфен с детства не отличался, поскольку был хилым и косноязычным и у него дергалось плечо. Тем не менее юноша путем долгих тренировок смог достичь необычайных высот в ораторском искусстве: набирал в рот камни и учился четко произносить слова; выступал перед бушующем морем, взбираясь на скалу; подвешивал к потолку меч острием вниз и плечо, когда дергалось, резалось о лезвие; обрил себе половину головы, чтобы не показываться на людях и заниматься в уединении. Демосфен обращался к грекам с так называемыми «филиппиками» (это название станет нарицательным для обозначения пламенных страстных речей), направленными против Филиппа, который, в свою очередь, с большим интересом и удовольствием их перечитывал, потому что умел ценить литературные таланты. Демосфен отражал интересы патриотически настроенных граждан, хотя у антимакедонцев были и экономические интересы, поскольку гегемония Македонии означала перекрытие черноморских проливов для греческой торговли, тогда как отвоевание суверенитета позволяло сохранить связи с причерно­мор­скими городами.

Впрочем, политика Демосфена была обречена из-за его ориентации на афинскую демократию как идеальный государственный строй, что в конце IV в. уже не могло помочь грекам, поскольку афинская демократия переживала глубокий кризис. Это нашло выражение в развале системы народного ополчения, в изменении гражданского мировоззрения людей, которые при отсутствии в казне денег на необходимые государственные нужды (например, строительство флота) требовали средств на проведение масштабных зрелищ; процветали политические доносы, а на ответственные должности избирались главным образом лица, способные понести крупные финансовые издержки. Впрочем, искаженная и ущербная, демократия продолжала существовать вплоть до римского времени. Обновление общества за счет возврата к старому и возрождения прежних традиций — тоже признак идеологического кризиса. В этом смысле Демосфен был последним одиноким романтиком.

Обе партии обвиняли друг друга в измене родине, поскольку промакедонская группировка получала деньги от македонцев, а антимакедонская — от персов. Борьба в конечном счете завершилась победой промакедонской пар­тии.

Священная война кончилась в 346 г. Между Филиппом и греческими государствами было заключено соглашение (Филократов мир): Македония вошла в Дельфийский союз (амфиктионию), защищавший святилище Аполлона, заняв место побежденных фокидян. Таким образом юридически фиксировались завоевания Филиппа в Северной и его проникновение в Среднюю Грецию.

4. Отношения Филиппа и греческих полисов (338–336). Решающее сражение между окончательно сложившейся к тому времени антимакедонской коалицией и Филиппом произошло в 338 г. при Херонее (местечко в Беотии), в Средней Греции, когда царь нанес сокрушительное поражение греческим городам. Отныне была похоронена политическая независимость греков, а Греция существовала лишь в составе других держав. Эта битва стала последним символом греческого патриотизма, когда недавние враги, фиванцы и афиняне, примирились и вместе выступили против общего врага. «Священному отряду» павших на поле боя фиванцев, как некогда спартанцам при Фермопилах, был воздвигнут памятник в виде каменного льва. После битвы Филипп отправил одному из спартанских аристократов хвастливое письмо, в котором возвеличивал свои победы. Спартанец с присущей ему лаконичностью ответил: «Оглянись, Филипп, и ты увидишь, что твоя тень не стала больше после этой победы».

Афиняне ожидали кровавой расправы и готовились к жестокой осаде, но Филипп, учитывая авторитет, которым пользовались Афины, выдвинул сравнительно легкие условия: афиняне уступали полисы на Халкидике и контроль над черноморскими проливами (современные Босфор и Дарданеллы), формально сохраняя независимость, в знак чего Филипп возвратил пленных и тела погибших. Затем он вступил на территорию Пелопоннеса и ограничил владения Спарты, окончательно сузив их до размеров Лаконской долины.

В 337 г. Филипп созвал представителей греческих полисов на Коринфский конгресс, в котором не участвовала только Спарта. Под эгидой Филиппа в Коринфе учреждался общеэллинский союз, провозглашался суверенитет каждого греческого города и фиксировалось прекращение междоусобных войн. Управление союзом формально осуществляли представители полисов, собиравшиеся в Коринфе. Общегреческую же внешнюю политику осуществлял Филипп, который от имени Греции и Македонии объявил священную войну Персии якобы в отмщение за урон, понесенный греками во время греко-персидских войн. На самом деле поход являлся продолжением его экспансионистской политики. Под этим же предлогом справедливой мести прошло и начало восточного похода молодого Александра. Филипп запретил грекам наниматься в армии, враждебные Македонии и Греции. Его решение было направлено против греческих наемников, служивших в персидской армии.

5. Восшествие на престол Александра. В 336 г. Филипп был неожиданно убит на свадебном пиру своей дочери одним из телохранителей. Убийцу подослали или персы, знавшие о готовившемся походе, или македонские аристократы, недовольные его политикой. Во главе государства стал сын Филиппа двадцатилетний Александр (336–323).

Смерть Филиппа оттянула Восточный поход на два года, но Персия не использовала выгодным образом отсрочку, поскольку постепенно разлагалась изнутри и не могла оказать сопротивление Македонии. Кроме того, она представляла собой многонациональную державу, и сепаратистские тенденции, облегчившие путь Александра на Восток, были сильны во многих ее областях.

С Александром связано множество историй и легенд. Уже его рождение сопровождалось чудесными знамениями. Учителем Александра стал сам Аристотель, специально вызванный ко двору Филиппа. В награду за обучение сына Филипп восстановил им же разрушенный родной город философа на Халкидике — Стагиру. Благодаря Аристотелю любовь к греческой культуре, литературе и философии сохранялась у Александра до самой смерти: он, например, всюду возил с собой «Илиаду», убирая ее вместе с кинжалом в шкатулку.

Перед походом царь посетил известного философа Диогена, который в тот момент лежал на солнце и отдыхал. Александр спросил, не желает ли чего-нибудь Диоген, на что тот ответил: «Отойди и не загораживай мне солнце». Когда же сопровождавшие Александра стали насмехаться над мудрецом, он одернул их, сказав: «Если бы я не был Александром, я хотел бы быть Диогеном».

Желая получить добрые предзнаменования перед экспедицией, царь отправился в дельфийское святилище, но попал туда в момент, не благоприятный для предсказаний, как сказала встретившая его жрица. Александр, не умевший отступать, настаивал и чуть ли не силой повлек пифию из храма, чтобы та дала предсказание. Тогда, уступая настоятельным просьбам, жрица воскликнула: «Ты непобедим, сын мой». Александр ответил, что этих слов ему вполне достаточно, и ушел.

Уже непосредственно перед самым началом похода на статуе Орфея в Македонии появился пот. Некоторые сочли этот факт неблагоприятным знаком, но по словам других, Александр как великий полководец заставит потеть и трудиться многих писателей, которые воспоют его подвиги. Так и вышло.

6. Первый этап Восточного похода (334–331). Весной 334 г. Александр с крохотным для покорения мира войском (35 тыс.) переправился через Геллеспонт и встретился у реки Граник в первом сражении с войском персидского царя Дария III, одержав над ним победу. Сам Дарий в сражении не участвовал: на его стороне выступили греческие наемники. Александр воспользовался отсутствием централизации в персидской армии и тем, что малоазийские греческие города (Эфес, Милет) с нетерпением ожидали его как освободителя. Александр восстановил их независимость и демократическое устройство. Будучи тонким политиком, царь и в негреческих областях сохранял местное самоуправление, лишь ставя его под контроль македонцев; не повышал налогов, уважал обычаи и традиции завоеванного населения. Такая политика снискала ему большую популярность.

Александр прошел через Малую Азию и попал во фригийский город Гордий, где на одной из колесниц был завязан так называемый «гордиев узел», развязать который было суждено только властителю Азии. Александр его разрубил.

Во второй раз царь встретился с персами у города Исс в 333 г., в горной узкой долине в северной Сирии, где войско Дария не смогло развернуться, и Александр нанес ему сокрушительное поражение, захватив царский обоз с женой, матерью и детьми Дария, успевшего бежать в одиночестве. С пленниками победитель обошелся по-царски, окружив их почетом. После Исса все сирийские и финикийские города перешли на сторону Александра, который долгое время осаждал лишь считавшийся неприступным Тир, и взял его, насыпав дамбу от материка к городу, расположенному на островном укреплении и подкатив к стенам невиданные дотоле осадные башни высотой более пятидесяти метров.

Цель похода (месть за греко-персидские войны) была достигнута, и македонские аристократы отговаривали Александра идти дальше, предлагая принять условия мира Дария. Но царь настаивал на продолжении похода и в 332 г. вступил в Египет, где его вновь встретили как освободителя от персов. Он основал Александрию, позднее сыгравшую большую роль в истории эллинистического мира, и совершил паломничество к храму Амона, к западу от Египта, где жрец признал его сыном бога и фараоном, после чего Александр ввел обожествление своей особы — самообожествление станет идеологической опорой эллинистических правителей. Греки в Балканской Греции равнодушно восприняли весть об обожествлении Александра: «Если Александр хочет быть богом, пусть им будет». А Демосфен не без ехидства предложил его сделать сыном Посейдона или Зевса.

7. Второй этап похода (331–329). Из Египта Александр направился на северо-восток, к северной Месопотамии, где в третий раз встретился с Дарием III у местечка Гавгамелы, или Арбелы (331). Дарий применил колесницы, к осям которых были прикреплены серпы, надеясь не только прорвать, но и устрашить войско Александра. Дисциплинированные македонцы расступились и пропустили мчавшиеся колесницы сквозь ряды. После поражения Дарий бежал дальше на Восток, и Александр, двигаясь за ним, вступил в Вавилон (331), а затем — в столицу Персии Персеполь (330), где впервые столкнулся с ожесточенным сопротивлением, представ перед населением не как освободитель, а захватчик. Взяв город, он отправился на северо-запад, в сторону Мидии, и захватил ее столицу Экбатаны (330), преследуя Дария, который в конце концов погиб от руки одного из сатрапов. Тело Дария передали Александру, и тот устроил пышные похороны своему недавнему врагу. Изначальная идея похода — месть персам — окончательно исчерпала себя, и Александр уже рассматривал себя в качестве преемника Дария, верховного правителя Персии и мстителя за его смерть, в знак чего предатель сатрап был казнен.

Среди македонской знати, считавшей себя ущемленной в правах по отношению к покоренной восточной аристократии, возник заговор. Он был быстро подавлен, тем не менее в дальнейшем Александр стал более ориентироваться на местную знать как на опору собственной власти. Царь направился дальше, занимая прикаспийские области и Парфию.

8. Третий (329–327) и четвертый (327–324) этапы похода. Войско перешло через горный хребет Гиндукуш и вступило в Среднюю Азию, на территорию современного Узбекистана: области древней Согдианы и Бактрии (покорены к 328 г.). Александр заключил династический брак с дочерью бактрийского царя Роксаной.

В 327 г. начался заключительный этап похода. Александр вторгся в Пенджаб, на северо-западе Индии, и перешел реку Инд. Македонцы в открытом бою впервые столкнулись с боевыми слонами, но тем не менее одержали победу над местным царем Пором. Формально Александр его победил и заключил мир, но он дался дорогой ценой. Великий завоеватель призвал воинов идти дальше на Восток: ему казалось, что войско быстро пересечет Индию, выйдя к мировому океану, и вся ойкумена, по представлениям античного человека, окажется под властью Македонии. Однако столь блестящие головокружительные планы не будоражили утомленное войско: в его среде возникло недовольство царем, и воины заставили Александра повернуть назад. Перед отступлением он основал несколько форпостов, в частности, город Буцефалию, в честь любимого погибшего коня.

Армия направилась на юг, к Индийскому океану, и двумя отрядами вернулась в Вавилон: один — по суше, другой — по морю. Поход завершился к 324 г.

9. Создание великой державы. В результате Восточного похода возникла огромная держава, удержать которую силами одних македонцев оказалось невозможным, поэтому Александр, отдавая предпочтение соплеменникам, не чуждался сотрудничества с варварами и привлекал к управлению областями местную аристократию. Он стремился соединить воедино восточную и греко-македонскую культуру, и однажды в Сузах устроил свадьбу десяти тысяч своих воинов с местными женщинами. Опорными пунктами для распространения греческого влияния в завоеванных областях становились вновь основанные города со смешанным местным и греко-македонским населением: высшие должности царь предоставлял и македонцам, и местной знати.

Александр централизовал выпуск золотой и серебряной монеты, теперь чеканившейся в больших количествах по образцу афинской монетной системы. Произошло глобальное перераспределение материальных ценностей: сокровища, находившиеся во владении восточных правителей и покоившиеся на Востоке мертвым грузом, были пущены в активный торговый оборот.

Александр, используя наследие восточной и греко-македонской традиций, обожествил себя и перенес столицу державы в Вавилон. Греция же превратилась в периферию политической жизни и, оставаясь источником культурного и частью религиозного воздействия на эллинистический мир, окончательно прекратила свое существование как политический центр Средиземноморья.