Политика коалиционного правительства

В ОТНОШЕНИИ ВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА:

СМЕНА КУРСА?

После формирования коалиционного правительства год назад новый премьер-министр, консерватор Д. Кэмерон заявил, что Британия не согласна в дальнейшем передавать новые полномочия на наднациональный уровень Европейского союза. Ес-ли же возникнут подобные предложения, то решение о передаче очередной части национального суверенитета Великобритании Брюсселю будет приниматься на всенародном референдуме[153]. Однако Кэмерон проявил определённое политическое лу-кавство, продекларировав то, что хотели услышать его избиратели. После сложного согласования и вступления в силу в декабре 2009 г. Лиссабонского договора вряд ли в обозримом бу-дущем ЕС будет разрабатывать ещё одно базовое соглашение, которое могло бы привести к значительной и зримой передаче полномочий на наднациональный уровень. В то же время работа по принятию и имплементации законодательства ЕС в нацио-нальное право идёт непрерывно. Внедрение в национальное право правил ЕС меняет правовые структуры государств-чле-нов, способствует их гармонизации, а иногда и унификации.

Происходит постепенное «перетекание» правовых полномо-чий национальных государств ЕС на общесоюзный уровень. Данный процесс практически незаметен для обывателя и не вы-зывает острых политических дискуссий и заявлений. Поскольку в разработке и принятии законодательства Европейского союза участвуют представители всех государств-членов, и утверждение большинства[154] законопроектов проходит через Европейский парламент, избираемый прямым голосованием, у стран ЕС практически нет оснований для отказа от имплементации законов Евросоюза, даже если они принимаются квалифицированным большинством голосов. Более того, в обязанности Комиссии входит отслеживать данный процесс, и, в случае отсутствия должной имплементации директив ЕС, она имеет право обратиться с жалобой на провинившееся государство в Суд ЕС, ре-шения которого окончательны и не оспариваются. Если же при-нятый закон является регламентом ЕС, то он обладает прямым действием и вступает в силу на всей территории Евросоюза с момента публикации в Официальном журнале ЕС.

Следует отметить, что Британия соблюдает дисциплину ЕС в плане имплементации общесоюзного законодательства. По данным за 2010 г., Соединённое Королевство в рамках функцио-нирования единого внутреннего рынка (ЕВР) укладывается в нормы ЕС, устанавливающие допустимый «дефицит переноса» (transposition deficit) директив ЕС в национальное право[155] и временн ы е рамки имплементации[156]. По эти показателям Брита-ния значительно опережает такие страны, как Бельгия, Италия, Люксембург, а в некоторых случаях Германию и Францию.

Нельзя, однако, утверждать, что у Комиссии нет претензий к Великобритании. В настоящее время в отношении Соединённого Королевства инициировано 56 расследований (infringement proceedings) из-за задержки в имплементации или за некоррект-ную имплементацию директив ЕС в национальное право. Этот показатель превышает среднее по ЕС количество расследований в отношении государств-членов. В тоже время ситуация с Британией всё равно значительно лучше, чем со странами, настроенными менее скептически к интеграционным процессам. Для сравнения приведём количество расследований в отношении некоторых стран: Бельгия – 109, Италия – 80, Испания – 77, Франция – 74[157].

Создание и функционирование единого внутреннего рынка ЕС всегда было решающим фактором для участия Великобритании в интеграционных процессах. Интересен тот факт, что в настоящее время генеральный директорат Комиссии, занимаю-щийся функционированием ЕВР, возглавляет британец Джонатан Фолл.

Как видно из приведённых данных, Британия демонстрирует высокую степень имплементации директив ЕС в рамках еди-ного внутреннего рынка в национальное право. В данной сфере сотрудничества у Соединённого Королевства те же права и обязанности, что и у всех остальных государств-членов ЕС. Но Британия демонстрирует высокий уровень вовлечённости в со-трудничество и в тех областях, в которых обладает рядом исключений, в частности в рамках пространства свободы, безопасности и правосудия.

В предыдущие годы Великобритания присоединилась к ча-сти Шенгенского законодательства[158], которая относится к борь-бе с нелегальной иммиграцией, противодействию распростране-ния наркотиков, полицейскому и уголовно-правовому сотрудничеству, в том числе в рамках Шенгенской информационной системы[159]. Великобритания присоединилась также к директиве о взаимном признании решений о высылке граждан третьих стран[160]. Британия в целом заинтересована в развитии сотрудни-чества в области иммиграционной политики и борьбы с престу-пностью и поддерживает значительное число предложений в данной сфере. Например, из 39 законов и решений в области им-миграционной политики и предоставления убежища, принятых в ЕС за пять лет с мая 1999 по апрель 2004 г., Великобритания участвует в 18[161]. Новое коалиционное правительство в целом не изменило подход к сотрудничеству в рамках пространства свободы, безопасности и правосудия. В частности, Британия бу-дет участвовать в утверждении и применении регламента об уч-реждении европейского офиса по предоставлению убежища[162].

Таким образом, можно констатировать значительные расхождения между конкретными подходами к сотрудничеству внутри Евросоюза и публичными заявлениями британских политиков, в первую очередь консерваторов. Неудивительно, что либерал-демократы, настроенные проевропейски, без труда со-гласились публично не противоречить своим партнёрам в правительстве по вопросам взаимодействия с Евросоюзом.

В отношении развивающегося кризиса в зоне евро и мер по его урегулированию, Британия, как обычно, занимает двойственную позицию. С одной стороны, она, безусловно, заинтересована в стабильности единой европейской валюты и нормализации финансового положения проблемных участников еврозо-ны. Как подчеркнул Д. Кэмерон, более 50% торговли Британии приходится на страны еврозоны[163], поэтому Соединённому Королевству принципиально важно иметь здесь надёжных партнё-ров. С другой стороны, не будучи членом зоны евро и не собираясь в неё вступать, Британия, тем не менее, настороженно от-носится к перспективе серьёзных изменений внутри Экономического и валютного союза (ЭВС), которые необходимо будет провести для выхода стран зоны евро из кризиса. В частности, Кэмерон уже пообещал наложить вето в случае внесения изменений в положения Лиссабонского договора[164], поскольку такие решения принимаются единогласно.

Участие Британии в финансовой помощи кризисным странам еврозоны весьма специфично. Основными доводами для Соединённого Королевства стали заинтересованность британских инвесторов и бизнес-кругов в оказании помощи, а также уровень политических контактов с каждым из проблемных государств. В частности, Британия весьма активно включилась в процесс финансовую помощь Ирландии. Пакет финансовой под-держки Ирландии состоит из нескольких частей и идёт из пяти источников. Британия участвует в трёх из них: через Европейский финансовый стабилизационный механизм (ЕМФС), в который вкладываются все государства-члены ЕС[165], через МВФ, членом которого она состоит, и через займы, предоставленные Ирландии напрямую[166]. В случае с Португалией британские средства идут только через ЕМФС и МВФ.

В отношении помощи Греции официальная позиция Британии куда более жёсткая, хотя британские политические деятели придерживаются различных точек зрения на проблему. Офи-циальную позицию страны озвучил министр финансов консерватор Дж. Осборн. Он заявил, что Соединённое Королевство больше не будет оказывать помощь Греции через структуры ЕС, поскольку это проблема зоны евро, в которую Британия не вхо-дит. В то же время она не отказывается от помощи Греции по линии МВФ[167].

Представители оппозиционной Лейбористской партии высказывают мнение в зависимости от личных убеждений. Так, Дж. Стро, бывший министр иностранных дел в первом кабинете Тони Блэра и известный евроскептик, солидарен с позицией консерваторов. Более того, он считает, что Греция должна вый-ти из еврозоны, чтобы не спровоцировать её развал. Бывший же министр по делам Европы Д. Макшейн утверждает, что в интересах Британии оказать Греции всю возможную помощь, в том числе финансовую[168]. Впрочем, все британские политики солидарны в том, что Великобритания тесно связана с ЕС и странами зоны евро и кровно заинтересована в стабилизации ситуации в ней.

Оценивая политику коалиционного правительства Великобритании в отношении Евросоюза, можно сделать вывод, что за истекший год она не претерпела серьёзных изменений. Велико-британия, как обычно, делает отдельные громкие заявления скеп-тического характера, что мало влияет на сам процесс её участия в ЕС, и строго соблюдает свои интересы в Европе. Важно также отметить, что премьер-министр консерватор Д. Кэмерон, заняв свой пост, фактически повторил высказывание Тони Блэра 1997 г., заявив, что он хотел бы, чтобы «Британия была позитивным игроком в Европе»[169].

О.И. Каринцев*