2020-04-20
105
Утром первого февраля ярко светило солнце, но земля еще белела от снега, а воздух был очень холодным. У ворот фабрики собралась огромная толпа: все хотели увидеть пятерых счастливчиков, нашедших Золотые Билеты. До десяти часов оставалось всего несколько минут. Люди толкались, галдели, стараясь протиснуться поближе к воротам, а полицейские, взявшись за руки, изо всех сил пытались сдержать их.
Прямо у ворот маленькой группкой, предусмотрительно отгороженной от толпы, стояли пятеро ставших знаменитыми детей.
Все дети, за исключением Чарли, были со своими родителями, что было весьма кстати, иначе этих сорванцов было бы просто невозможно удержать на месте.
Они так горели желанием попасть на фабрику, что взрослым приходилось чуть ли не силой их удерживать от штурма железных ворот.
– Успокойся! – то и дело раздавались их окрики.
– Стой на месте!
– Еще не время!
– Куда ты?
– Вернись сейчас же!
– Еще нет десяти часов!
Время от времени до Чарли доносились возгласы людей, отчаянно пытавшихся хоть краем глаза взглянуть на пятерых счастливчиков.
– Вон Виолетта Бюрегард! – услышал он чей‑то крик. – Конечно же, это она! Я хорошо запомнил ее лицо по фотографии в газете!
– Вы только посмотрите! – кто‑то прокричал в ответ. – Ведь она до сих пор продолжает жевать эту, как она ее называет, жевательку, которую не выпускает изо рта уже больше трех месяцев. Посмотрите на ее челюсти! Посмотрите, как она ими молотит!
– А кто этот большой толстый мальчик?
– Это? Да это же Августус Глуп!
– Точно, точно, это он!
– Ну и толстяк!
– Просто потрясающе!
– А кто вон тот в штормовке, на которой нарисован Одинокий Ковбой?
– Да это же телеманьяк Майк Тиви!
– У него, видимо, не все в порядке с головой! Взгляните‑ка на его игрушечные пистолеты! Он же обвешан ими с головы до пят!
– А где Верука Солт? – раздался чей‑то голос в толпе. – Это девочка, отец которой скупил полмиллиона плиток шоколада, а потом заставил работниц на своей фабрике земляных орехов разворачивать их до тех пор, пока они не найдут Золотой Билет! Он дает ей все, что она пожелает! Абсолютно все! Стоит ей только посильней завизжать, как он готов сделать для нее все, что угодно.
– Отвратительно, правда?
– Возмутительно, вот как бы я назвал это!
– Так где же она?
– Да вон там, слева, маленькая девочка с капризным лицом… в пальто из серебристой норки.
– А который из них Чарли Бакет?
– Чарли Бакет? Должно быть, вон тот тощий мальчуган около старика, похожего на скелет. Прямо рядом с ними! Вон, видишь?
– Это который в пальтишке «на рыбьем меху»? Он что, не совсем в себе? На дворе зима!
– Откуда я знаю? Может, на теплое пальто у них просто нет денег.
– Да, к сожалению, у нас бывает и не такое…
– Боже мой, он наверное продрог до костей!
Чарли, стоявший совсем рядом, еще крепче сжал руку дедушки Джо, а тот ласково взглянул на него и ободряюще улыбнулся.
Где‑то вдалеке десять раз пробили городские часы, и ворота фабрики медленно, очень медленно, с громким лязганьем железных цепей начали открываться.
Толпа замолкла. Даже дети прекратили возиться. Все взгляды устремились к воротам.
– Вон он! – восторженно закричал кто‑то. – Это он, сам мастер Вонка!
Да, это действительно был он, шоколадный гений мастер Вилли Вонка собственной персоной.
Глава 14
ВИЛЛИ ВОНКА
Мастер Вилли Вонка стоял за открытыми воротами фабрики – удивительно маленький, ну просто крошечный человечек в вельветовом фраке цвета спелой сливы, с которым удивительно сочетались ядовито‑зеленые брюки, жемчужно‑серые перчатки и высокий черный цилиндр. В левой руке он держал трость с массивным золотым набалдашником.
На подбородке топорщилась маленькая, аккуратно подстриженная рыжая бородка. Но самым удивительным в нем были глаза – лучистые и светлые. Они, казалось, искрились и как бы все время вам подмигивали.
Собственно говоря, все его лицо излучало свет, добро и веселье.
О, каким же по‑настоящему умным был его взгляд! Быстрым, острым и полным жизни! Голова его постоянно находилась в движении: он все время наклонял ее то в одну, то в другую сторону, как бы пытаясь не упустить ничего из происходящего вокруг. Быстротой и ловкостью своих движений Вилли Вонка очень напоминал белку – старую мудрую белку из соседнего парка.
Вдруг он прямо на снегу сделал какой‑то смешной пируэт, широко взмахнул руками, улыбнулся толпившимся у ворот детям и высоким мелодичным голосом произнес:
– Добро пожаловать, мои маленькие друзья, добро пожаловать! Проходите, пожалуйста, по одному и не забудьте пригласить своих родителей. Вот так. А теперь покажите мне свои Золотые Билеты и давайте знакомиться. Ну, кто первый?
Первым подошел толстый мальчик.
– Меня зовут Августус Глуп.
– Августус! – воскликнул мастер Вонка, схватив его за руку и яростно ее сотрясая. – Мой дорогой мальчик, как я рад тебя видеть. Восхитительно! Потрясающе! Просто великолепно, что ты тоже с нами! А это твои родители? Как прекрасно! Входите! Входите! Вот так, вот так! Проходите!
Судя по всему, мастера Вонку предстоящая экскурсия волновала не меньше, чем всех остальных.
– А меня зовут Верука Солт, – подойдя, представилась богато одетая девочка.
– Моя дорогая Верука! Здравствуй, здравствуй! Мне доставляет истинное удовольствие познакомиться с тобой. Какое интересное у тебя имя, не правда ли? Я всегда думал, что «верука» – это что‑то вроде бородавки на ноге. Но я, должно быть, ошибся. Как прекрасно ты выглядишь в этом норковом манто! Я так рад, что ты смогла прийти! Дорогая девочка, ты даже не представляешь, каким интересным будет этот день! Я не сомневаюсь, что тебе это доставит истинное удовольствие. Я просто уверен в этом! А это твои родители? Здравствуйте, мистер Солт и миссис Солт! Очень рад с вами познакомиться! Да, билет в полном порядке. Пожалуйста, проходите!
Затем подошли и предъявили свои билеты следующие два счастливчика: Виолетта Бюрегард и Майк Тиви, и мастер Вонка с таким энтузиазмом затряс им руки, что чуть их напрочь не оторвал.
И, наконец, тоненький взволнованный голос чуть слышно прошептал:
– Чарли Бакет.
– Чарли! – восторженно воскликнул Вилли Вонка, – так, так, так! Значит ты и есть тот самый мальчик, который нашел Золотой Билет только вчера, не правда ли? Да, да я прочитал об этом в вечерних газетах. Вовремя, мой дорогой мальчик, очень вовремя! Искренне рад! Гениально! Потрясающе! А это твой дедушка? Счастлив познакомиться с вами, сэр! Я просто в восторге! Отлично! Потрясающе! Восхитительно! Ну, что ж. Все пятеро, как это принято у вас сейчас говорить, «везунчиков» в сборе. А теперь, пожалуйста, следуйте за мной. Наше путешествие начинается! Но ради всего святого, держитесь все вместе! Пожалуйста, ни в коем случае не отбивайтесь от группы. Я бы очень не хотел никого из вас потерять, особенно в самом начале нашего увлекательного путешествия. Все что угодно, только не это!
Чарли обернулся и увидел, как огромные железные ворота медленно начали закрываться. По ту сторону люди все еще возбужденно шумели, и Чарли успел бросить на них последний взгляд.
– Ну вот! – вскричал Вилли Вонка, семеня перед группой. – Пожалуйста сюда, в эту большую красную дверь! Прекрасно! Гениально! Здесь хорошо и тепло! Я должен постоянно сохранять тепло внутри фабрики из‑за моих рабочих! Дело в том, что им необходим исключительно жаркий климат! Они не переносят холода! Они погибнут, если выйдут на улицу в такую погоду! Они просто‑напросто замерзнут.
– А кто эти ваши рабочие? – спросил Августус Глуп.
– Всему свое время, мой дорогой мальчик, – улыбаясь ответил мастер Вонка. – Терпение, и вы все увидите собственными глазами. Ну что, все вошли? Отлично! Закройте, пожалуйста, дверь. Благодарю вас!
Чарли Бакет огляделся и увидел, что стоит в длинном коридоре, которому не было конца, причем таком широком, что по нему мог бы свободно проехать грузовик. Стены коридора были бледно‑розовые, а освещение – мягким и приятным.
«Как здесь хорошо и тепло!» – подумал Чарли.
«А какой восхитительный запах!» – в тон ему подумал дедушка Джо, глубоко вдохнув носом. Казалось, вокруг них сосредоточились все самые лучшие запахи в мире: жареный кофе и жженый сахар, сливочный шоколад и мята, фиалки и толченые орехи, карамели, лимонная цедра…
А далеко впереди, откуда‑то из самого сердца огромной фабрики, доносился приглушенный шум, будто чудовищно гигантская машина со страшной силой вращала свои маховики.
– А теперь вот что, мои дорогие друзья, – произнес или, вернее сказать, прокричал Вилли Вонка. – Сейчас мы находимся в главном проходе. Будьте добры, повесьте ваши пальто, шапочки и шляпы вот здесь, на эти крючки, а потом следуйте за мной. Так, прекрасно! Приготовились? Вперед! Не отставать!
Он так быстро засеменил по коридору, что полы его фрака из вельвета цвета спелой сливы буквально летели за ним, и его гостям не оставалось ничего другого, как поспешить за ним. Собственно говоря, группа оказалась довольно большой: девять взрослых и пять детей, то есть всего четырнадцать человек, поэтому не трудно себе представить, как они пихались и толкались, когда им всем вместе пришлось нестись по коридору, чтобы не отстать от маленькой стремительной фигурки впереди.
– Вперед! Вперед! – подгонял их Вилли Вонка. – Пожалуйста, побыстрее! Мы просто не сможем все обойти, если вы будете так тащиться.
Вскоре он свернул направо в другой, чуть более узкий проход. Затем налево. Затем еще раз налево. Потом направо. И опять налево, направо, еще раз направо и вновь налево.
Место, где они оказались, напоминало гигантскую кроличью нору, из которой во все стороны разбегались какие‑то ходы и ответвления.
– Держись за мою руку, Чарлик, – с опаской прошептал дедушка Джо.
– Обратите внимание: эти проходы уходят вниз! – заметил Вилли Вонка. – Сейчас мы спустимся в подвальное помещение. Все самые важные цеха и лаборатории моей фабрики расположены глубоко под землей.
– А почему? – спросил кто‑то.
– Потому, что на поверхности для них не нашлось бы и половины необходимого пространства, – ответил Вилли Вонка. – Цеха, в которые мы сейчас направляемся, потрясающе огромны! Футбольные поля – ничто по сравнению с ними. Ни одно здание в мире не в состоянии их вместить! А здесь, под землей места сколько хочешь. Когда мне надо, я просто вырываю ровно столько земли, сколько мне требуется.
Вилли Вонка резко повернул направо. Затем налево, а потом опять направо.
Теперь проходы уходили вниз все круче и круче. Вдруг Вилли Вонка остановился перед блестящей металлической дверью.
Все столпились вокруг. На двери большими буквами было написано: «ШОКОЛАДНЫЙ ЦЕХ».
Глава 15
ШОКОЛАДНАЯ РЕКА
– Это – мой главный цех! – воскликнул Вилли Вонка, доставая из кармана связку ключей. – Это – нервный центр фабрики, сердце всего производства! И очень красивый! Он просто великолепен! Я не переношу уродства на промышленных предприятиях. А теперь – внутрь! Но, прошу вас, будьте осторожны, очень осторожны, дорогие друзья. Не теряйте головы! Не сходите с ума! Соблюдайте спокойствие!
Вилли Вонка открыл дверь. Пятеро детей и девять взрослых вошли, и о‑о! Какое же изумительное зрелище предстало их взору!
Они увидели перед собой прекрасную долину. Вокруг зеленели сочные луга, а внизу протекала величественная коричневая река. Более того, вдоль по течению, где‑то посередине ревел самый настоящий водопад. Там был крутой обрыв, к которому вода подходила спокойной, ровной гладью, а затем с оглушительным грохотом падала далеко вниз на ложе из брызг и пены.
В озерцо рядом с водопадом (и это впечатляло больше всего) откуда‑то сверху спускалось сложное переплетение неимоверно толстых разноцветных труб. Их было не меньше дюжины: они с хлюпаньем всасывали в себя коричневую «воду» так громко, что их мерное непрекращающееся «чавк‑чавк, чавк‑чавк» не заглушал даже грохот водопада.
По берегам реки росли стройные деревья и кустарники – плакучие ивы, черная ольха, развесистые рододендроны с розовыми, красными и розовато‑лиловыми цветами. А долина была покрыта тысячами мохнатых лютиков.
– Все это, – воскликнул Вилли Вонка, смешно подпрыгивая и тыкая своей тростью с золотым набалдашником в сторону коричневой реки, – все это – чистейший шоколад! Каждая капля этой реки – это горячий жидкий шоколад наивысшего качества, лучше которого ничего просто не может быть. Этого шоколада хватит, чтобы заполнить не только все ванны, но и все плавательные бассейны в стране! Разве это не чудо? А взгляните‑ка на эти трубы. Они засасывают шоколад и разносят его по остальным цехам фабрики. Тысячи галлонов в час! Тысячи, тысячи галлонов!
И дети, и родители были настолько поражены, что буквально лишились дара речи; единственное, что они могли – это, разинув рот, озираться вокруг себя.
– Самое главное во всем этом – водопад! – продолжал Вилли Вонка. – Он смешивает шоколад. Он сбивает его в шоколадную массу. Он осветляет его и делает пенистым. Никакая другая фабрика в мире не смешивает шоколад при помощи водопада, хотя на самом деле только так и можно правильно его сбить. Только так и никак иначе. А как вам нравятся мои деревья? А мои прекрасные кусты? Они великолепны. Ведь я говорил вам, что ненавижу любое уродство. И, конечно же, все они абсолютно съедобны. Все они сделаны из самых разных вкусных вещей. А как вы находите мои луга, травы и лютики? Кстати, трава, на которой вы стоите, дорогие друзья, сделана из совершенно нового вида пушистого мятного сахара, изобретенного мной совсем недавно. Я назвал ее «сладица». Попробуйте сами. Она просто восхитительна.
Все послушно наклонились и сорвали по одной травинке, то есть все, кроме Августуса Глупа, который сорвал целый пучок. А Виолетта, прежде чем попробовать сорванную травинку, вытащила изо рта свою жевательку и аккуратно приклеила ее за ухом.
– Бесподобно, – прошептал Чарли. – Какой у нее восхитительный вкус, дедушка!
– Если бы я был помоложе, то съел бы все поле, – пробормотал дедушка Джо, довольно улыбаясь. – Я бы, как корова, обошел все поле на четвереньках и съел каждую травинку.
– А теперь попробуйте лютики! – великодушно предложил Вилли Вонка. – Они еще вкуснее…
Вдруг тишину разорвали чьи‑то истошные вопли. Это кричала Верука Солт. Она возбужденно тыкала в сторону другого берега реки.
– Туда, туда! Смотрите туда! – визжала она. – Кто это? Это же маленький человечек! Самый настоящий маленький человечек! Вон там, прямо у водопада!
Все прекратили рвать пушистые лютики и уставились на противоположный берег.
– Она права, дедушка, – вскричал Чарли. – Там действительно какие‑то крохи. Видишь?
– Конечно вижу, Чарлик, вижу, – возбужденно ответил дедушка Джо.
Все тут же наперебой закричали:
– Да их там двое!
– Какие двое, больше. Один, два, три, четыре, пять…
– А что они там делают?
– Откуда они взялись?
– Кто они?
И дети, и родители, не сговариваясь, ринулись к реке, чтобы поближе посмотреть на эти необыкновенные существа.
– Невероятно. Просто фантастика.
– Да они не выше моего колена.
– Какие у них смешные волосы.
Крошечные человечки, не больше, чем куклы средних размеров, тоже уставились на неожиданных посетителей.
Вдруг один из них указал в направлении детей, затем что‑то прошептал остальным и все они разразились звонким заливчатым смехом.
«Неужели они настоящие люди? Не может быть», – подумал про себя Чарли.
– Конечно, не может, – подтвердил Вилли Вонка. – Они не люди, а обычные «умпа‑лумпы».
Глава 16
УМПА‑ЛУМПЫ
– УМПА‑ЛУМПЫ? – в один голос повторили все присутствующие, – УМПА‑ЛУМПЫ?
– Привезены прямо из Умпландии, – с гордостью произнес Вилли Вонка.
– Такой страны нет, – категорически заявила мама Веруки.
– Извините меня, мадам, но…
– Послушайте, Вонка, – перебила его миссис Солт. – Я – школьный учитель географии…
– Тогда вам, надеюсь, еще предстоит о ней узнать, – сказал Вилли Вонка. – О, что это за ужасная страна! В ней нет ничего, кроме непроходимых джунглей, кишащих жутко опасными и коварными зверями – дикоглотами и ехидноруками. Дикоглот, например, может на завтрак сожрать десяток умпа‑лумп и тут же захотеть добавку. Приехав туда, я увидел, что маленькие умпа‑лумпы живут на деревьях. Они просто вынуждены жить на деревьях, спасаясь от этих отвратительных ненасытных, дикоглотов и ехидноруков. Питались они исключительно зелеными гусеницами, а поскольку у гусениц, прямо скажем, омерзительный вкус, то умпа‑лумпы с утра до вечера лазали по деревьям в поисках чего‑нибудь съедобного, что можно было бы употреблять в пищу вместе с гусеницами и тем самым хоть чуть‑чуть смягчить их вкус. К примеру, красных жуков, эвкалиптовые листья или кору дерева бонг‑бонг – вещи тоже достаточно противные, но все‑таки лучше, чем гусеницы.
Вилли Вонка сочувственно покачал головой.
– Бедные маленькие умпа‑лумпы! Больше всего они любили бобы какао, но их‑то они и не могли достать. Умпа‑лумпы были просто счастливы, если находили хотя бы три‑четыре боба какао в год. О, как же они о них мечтали! Бобы какао снились им по ночам и являлись постоянной темой для разговора на протяжении всего дня. У любого умпа‑лумпы изо рта текла слюна при одном только упоминании о какао. Но ведь все дело в том, что именно из этих бобов, которые, кстати, растут на дереве какао, и производятся все шоколадные изделия. Шоколад просто невозможно сделать без бобов какао. Бобы какао – это шоколад! Кстати, и наоборот. На своей фабрике я использую миллиарды бобов какао в неделю. Так вот, дорогие друзья, прослышав о столь необычной страсти умпа‑лумп, я тут же узнал адрес их вождя и даже не поленился вскарабкаться на самое высокое дерево, где жил он со своей семьей. Я тихонько отворил дверцу и увидел… истощенного, умирающего от голода вождя, склонившегося над тарелкой с гусеницами и изо всех сил старавшегося заставить себя проглотить хоть одну из этих омерзительных тварей. «Значит так, – сразу сказал я, конечно, не по‑нашему, а по умпа‑лумповому, – если вы согласитесь работать на моей фабрике, то и вам, и всему вашему народу я гарантирую бобы какао на завтрак, обед и ужин каждый день; более того, я готов вам платить за работу исключительно бобами. У меня на складе их целые горы. Вы можете просто объедаться ими».
– Вы не шутите? – недоверчиво воскликнул вождь, вскочив со стула.
– Конечно же, нет, – ответил я. – Кроме того, вы сможете получать и шоколад. В известном смысле он даже вкуснее, чем бобы какао, потому что в него добавляют молоко и сахар.
Вождь издал радостный возглас и тут же выбросил чашку с давленными гусеницами прямо из окон своего шалаша.
– Ура‑а‑а! – восторженно завопил он. – Мы согласны! Мы готовы отправиться хоть сейчас!
В конечном итоге я перевез все племя умпа‑лумпа сюда – мужчин, женщин и детей. Впрочем, это не составило особого труда: я поместил их в большие багажные ящики с просверленными отверстиями и тайно провез на фабрику. Они великолепные работники. За две недели выучили наш язык. Они обожают танцы и музыку и постоянно сочиняют песенки. Не сомневаюсь, вы их еще услышите. Хотя должен сразу предупредить: они довольно озорные создания и любят подшутить. Одеваются они так же, как принято у них в джунглях. Это их законное право, и я не имею ничего против. Мужчины носят оленьи шкуры, а женщины делают свою одежду из листьев и меняют их каждый день; дети же не носят ничего вообще.
– Па! – закричала вдруг Верука Солт (девочка, которая всегда получала все, что хотела). – Па, хочу умпу‑лумпу! Хочу, чтобы ты сейчас же купил мне умпу‑лумпу! Я хочу взять его с собой домой! Ну, чего ты ждешь, па?
– Сейчас, сейчас, мое сокровище, – повернулся к ней отец. – Только не следует прерывать мистера Вонку.
– При чем тут мистер Вонка? – еще громче завизжала Верука. – Хочу умпу‑лумпу!
– Ну, хорошо, хорошо, доченька, не все же сразу. Успокойся, пожалуйста, я сделаю все, как ты просишь…
– Августик, – завопила вдруг миссис Глуп. – Сынок, дорогой, все, что угодно, только не это!
Как вы уже, наверное, догадались, Августус Глуп потихоньку ускользнул от группы, спустился к самой реке и торопливо набивал рот горячим дымящимся шоколадом.
Глава 17
