2020-04-07
97
А дело все в том, что Бенеш к тому времени уже получил через своих разведчиков и дипломатов достаточно информации о реальности заговора. Те же самые сведения были и у французской разведки, у польской, у английской. В 1936 г. премьер-министр Франции Леон Блюм даже отказался подписать соглашение о военном союзе с СССР, поскольку по его данным (внимание!)…
…руководители советского Генштаба поддерживают подозрительные связи с Германией.
Это он Уборевича имел в виду! Были некие шашни Уборевича с высшими чинами вермахта, которые крайне злили Гитлера, а Сталину дали материал для размышлений.
Вообще, по выражению историка А. Колпакиди,..
…вся Европа жужжала о грядущем перевороте, о малопонятных связях Красной Армии и рейхсвера.
Конкретных примеров множество…
Американский посол в Москве Джозеф Дэвис:
Значительная часть всего мира считала тогда, что знаменитые процессы изменников и чистки 1935–1938 гг. являются возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявления истерии. Однако в настоящее время стало очевидно, что они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его близких соратников… Сталин и его соратники убрали предательские элементы.
|
|
|
Через несколько дней после нападения Гитлера на СССР Дэвиса спросили:
– А что вы скажете относительно членов пятой колонны в России?
Дэвис спокойно ответил:
– У них таких нет, они их расстреляли…
Дэвис о процессе Пятакова и Радека:
Порядок процесса разительно отличается от того, что принят в Америке, однако, учитывая то, что природа людей одинакова повсюду, и опираясь на собственный адвокатский опыт (!), можно сделать вывод, что обвиняемые говорят правду, признавая свою вину в совершении тяжких преступлений.
До сих пор, правда, можно услышать или прочитать, будто признания обвиняемых на этом самом процессе были вырваны если не пытками, то «гипнозом» или «химическими препаратами». А знаете, кто первым запустил эту мульку?
Герр Иозеф Геббельс, рейхсминистр пропаганды Третьего Рейха!
Вот записи из его дневника:
26 января 1937 г. Обвиняемые сознаются во всем. Им дали какой-то тайный яд. Или они в гипнозе, иначе это просто невозможно понять…
27 января 1937 г. В России продолжается показательный процесс… там царит безумие. Они воздействуют на обвиняемых ядом или гипнозом.
10 июля 1937 г. Сталин психически болен, иначе невозможно объяснить его кровавый режим… [6]
22 декабря 1937 г. Сталин и (пропуск в тексте) больны. Сумасшедший!
И пошла писать губерния. Подчеркиваю: здесь, в дневниках Геббельса, и берет начало теория «сталинского безумия», которую впоследствии затрепали от неумеренного употребления. «Тайные яды» придумал Геббельс. И «гипноз» придумал Геббельс. А ведь даже Троцкий, самый лютый и последовательный ненавистник Сталина, написал о нем немало поношений и глупостей, но вот о «безумии» Сталина, я специально изучал, ни разу не упомянул ни словечком. Потому что, будучи сам во многом таким же знатоком политической интриги, сторонником самых жестких методов в политической борьбе, прекрасно понимал, что «безумием» происходящее не объяснить. Но кто бы втолковал это придурку-хромоножке в ранге рейхсминистра…
|
|
|
Что характерно, в сорок пятом они запели совершенно другие песни – и Геббельс, и сам Гитлер. Понадобилось четыре года, в течение которых господа генералы обрушивали на Гитлера потоки лжи и своевольничали самым фантастическим образом, чтобы он понял, что к чему. И взвыл, как кот, которому в дверях прищемили хвост: боже, как прав был Сталин! Как мудро он поступил, устроив генералам хорошую баню! Вот бы и нам…
Но было поздно. По Берлину уже лупила советская артиллерия. И начал Адольф Алоизович, не прополовший вовремя свою генеральскую вольницу, с тягостным вздохом примащивать к виску пистолетик…
Жесткие варианты решения тех или иных политических проблем, вообще сложных вопросов – принадлежность не одной лишь советской системы.
Американцы, как известно, в 1942 г. отправили в концлагерь примерно 112 тысяч своих граждан японского происхождения. Большинство из них, кстати, родились уже в Америке и в Японии не бывали отроду. Их тогда же обвиняли в том, что они отравляют фрукты и овощи, строят клумбы так, что те указывают на ближайшие аэродромы, подают сигналы японским подводным лодкам и стреляют в спину американским солдатам. Все эти люди просидели за колючкой до конца войны. Ни одно из обвинений не подтвердилось. Никто и не думает оправдываться, просто (внимание!) говорят, что такое уж тогда было время, тяжелое и сложное, требовавшее суровых решений…
Англичане в свое время точно так же загнали за колючку всех своих числившихся на учете нацистов – не за какие-то реальные дела, а за убеждения. В том числе тяжелобольных и даже психически ненормальных. Англия тогда, кстати, еще не находилась в состоянии войны с Германией. Тогда же одному благонамеренному обывателю, сдуру заявившему на улице, что «у Великобритании нет шансов победить в этой войне», влепили месяц тюрьмы, чтобы впредь не умничал. А некоей леди, неосмотрительно брякнувшей, что Гитлер «хороший правитель, лучше, чем Черчилль», совершенно по-советски навесили пятерик. Не пять месяцев, а пять лет.
В апреле сорок пятого американцы вошли в Дахау, где обнаружили на путях полсотни вагонов, набитых трупами заключенных. Недолго думая, поставили к стенке 346 тамошних охранников и перестреляли всех (и правильно!)
Есть еще, если кто не знает, «пропавший миллион». Имеется в виду миллион немецких военнопленных, неведомо куда сгинувших после войны. Поначалу, как водится, грешили на Советы, но впоследствии выяснилось, что этот миллион человек отдал Богу душу из-за жестокого обращения в американских, английских и французских лагерях для пленных.
В общем, в тяжелые, критические моменты истории все без исключения страны, даже самые раздемократические, без малейших колебаний практикуют предельно жесткие методы решения проблем насущных. Вот только по какому-то двойному стандарту Запад всегда остается белым и пушистым, а мы с вами – варварами и дикарями…
Вот многозначительный пример, на первый взгляд, к теме нашего повествования не имеющий отношения. Вышла недавно в русском переводе книжка некоего немца о своих соотечественниках, взятых в плен и интернированных в СССР. Помимо прочего, наш колбасник проливает горючие слезы над печальной судьбой двадцатилетнего жителя Вены Герберта Киллиана, которому сталинские палачи дали три года колымских лагерей за «незначительный проступок»: он всего лишь… ударил «советского ребенка, жившего в оккупационной зоне Австрии».
|
|
|
Всего лишь… Я человек спокойный, но тут меня замутило от омерзения к неведомому мне автору сей книжонки. И сразу задал себе два вопроса. Первый: что сделали бы немцы с двадцатилетним советским парнем, который где-нибудь в оккупированном Киеве ударил немецкого ребенка? Второй: что присудила бы австрийская Фемида сегодняшнему молодому австрийцу, который на прошлой неделе в Вене ударил бы ребенка? Неужели напоили бы пивком с соленой рыбкой? Ох уж эти мне двойные стандарты…
И в завершение, чтобы закрыть тему – выдержки из книги довольно заметного немецкого историка Пауля Карелла, он же Шмидт (между прочим, участника Второй мировой). Означенный Карелл отчего-то не верит ни в сталинскую паранойю, ни в яды, ни в гипнотизм. А пишет нечто совершенно иное:
В марте 1937 г. схватка между тайными агентами Тухачевского и Сталина приобрела особенно драматичный характер. На 1 мая 1937 г. был назначен переворот против Сталина, главным образом потому, что первомайские парады позволяют передвигать существенные контингенты войск в Москву, не вызвав подозрений. То ли по воле случая, то ли вследствие коварства Сталина, но произошла отсрочка планов. В Кремле было объявлено, что маршал Тухачевский возглавит советскую делегацию, отправляющуюся в Лондон для участия в церемонии коронации короля Георга VI 12 мая 1937 г. Тухачевский успокоился. Он отложил переворот на три недели. Это было его роковой ошибкой.
В тот Первомай, кстати, Ворошилов появился на трибуне Мавзолея с револьвером в кобуре, чего за ним не замечалось ни прежде, ни потом. И многие, в том числе иностранцы, вспоминали, что этот Первомай отмечен был какой-то напряженной обстановкой крайней нервозности, ходили слухи, что вот-вот на Мавзолее раздастся взрыв. Члены Политбюро «нервно ухмылялись, неловко переминались с ноги на ногу».
|
|
|
Лишь выражение лица Сталина было «и снисходительным, и скучающе-непроницаемым».
Что ж, Сталин умел встречать опасность грудью и эмоциям поддавался крайне редко…
6. Человек с ледорубом, но не альпинист…
Чуть позже, когда Сталин навел порядок в стране, пришло время вдумчиво и обстоятельно заняться окопавшимся в жарких экзотических краях товарищем Троцким…
Эта история, как водится, тоже окутана скопищем самых глупых и примитивных мифов. До сих пор любят поминать, что советская разведка-де подмогнула умереть в парижской клинике Льву Седову, Троцкому-младшему.
Чушь фантастическая! Дело в том, что один из ближайших друзей Льва-младшего, которому Седов верил, как себе и с кем откровенничал до предела, был вовсе не беззаветным другом, а сотрудником советской разведки. И Лубянка, таким образом, вовсю качала важнейшую и секретнейшую информацию, которой Троцкий-папа делился с Троцким-чадом. Ликвидировать своими руками такой канал было бы несказанным идиотизмом, для любой спецслужбы, а сталинская разведка состояло из кого угодно, только не из бездарностей и не из дураков. Она просто обязана была пылинки сдувать с младшего Троцкого, убирать с дороги банановые шкурки, чтобы не поскользнулся ненароком, девок, с которыми Лева хороводился, заранее проверять на триппер… Так что Седов наверняка скончался от совершенно естественных причин, и чекисты тут ни при чем – они-то, ручаться можно, переживали эту смерть столь же тяжко, как Троцкий-папа…
А вот за папу с некоторых пор сталинские соколы взялись всерьез, чтобы, как глаголили российские старообрядцы, «записать его в книгу животну будущего века». Проще говоря, поступил четкий и недвусмысленный приказ: Троцкого ликвидировать!
Причины тут, кончено, отнюдь не те, про которые нам с умным видом блеяли иные перестроенные публицисты. По их лапотному мнению, Сталин-де, дурак и посредственность, был, изволите ли видеть, настолько обозлен печатными выпадами против него язвительного, огромного, блистательного Троцкого, что в конце концов и приказал «писаку» пристукнуть.
Подобные примитивные объяснения годятся лишь для «мыльных опер». Прошу не забывать, что в долголетнем поединке Сталин – Троцкий победившей стороной был как раз Сталин: он стер соперника в порошок, выкинул его из страны, ликвидировал все устроенные троцкистами заговоры. В этих условиях пресловутые печатные нападки человека сильного и умного не особенно волнуют…
Суть не в писаниях Троцкого, а в его деятельности. Вот тут он был опасен, и всерьез!
Во-первых, Троцкий давно и успешно водил шашни с немцами. Еще в двадцатом году уже знакомый нам Энвер-паша сообщал из Москвы своему приятелю фон Секту, что в СССР существует вокруг Троцкого влиятельная группировка германофильского направления, выступающая за самое тесное сотрудничество с Германией и готовая даже признать восточные границы Германии по состоянию на 1914 г.
Сотрудничество немцев с этой группировкой благополучно продолжалось и позже. Все отношения Радека с германской элитой, все тренировочные центры рейхсвера на территории СССР – как раз в рамках этого сердечного согласия. Как уже говорилось, пятая графа немцам сплошь и рядом нисколечко не мешала дружить с Троцким и Радеком – в большой политике серьезные люди внимания на такие пустяки не обращают. Такова жизнь. Если требуют интересы дела, любой чопорный джентльмен разденется догола, напялит юбочку из пальмовых листьев, вденет кольцо в нос и будет плясать с папуасами у костра и лопать с ними жареных ящериц – если у этих папуасов есть что-то позарез ему необходимое, типа золотых месторождений на их земле или бухты, подходящей для военно-морской базы.
Вот с нацистами Троцкий и его люди общались без особой теплоты – но не со всеми и не со всякими. Нацисты, знаете ли, тоже не являли собою некую монолитную массу, спаянную полным единомыслием. В третьей главе мы подробно рассмотрим иные загогулины нацистско-троцкистских амуров …
Троцкий действовал! Оказавшись за границей, он, почти не промедлив, стал сколачивать из своих сторонников так называемый «Четвертый Интернационал» – из коего, как старый и прожженный политикан, планировал создать полновесную оппозицию сталинскому интернационалу. Уже в 1930 г. в Париже собрались сторонники Троцкого из США, Франции, Германии, Бельгии, Чехословакии, Испании, Венгрии… Формировался блок!
Там же, в Париже, через три года собралась та же публика, на сей раз уже из 11 стран. К тому времени документы «оппозиции Троцкого» издавались на 15 языках, на нее работали 32 печатных издания в 16 странах.
А в СССР, напоминаю, вовсю действовало неслабое троцкистское подполье, состоявшее не из прекраснодушных болтунов, а большей частью из людей решительных, с большим опытом по части пролитья кровушки…
Лев готовился к прыжку! IV Интернационал в конце концов был создан, и троцкисты во всех странах, где только имели возможность, начали всерьез пакостить сталинистам. Какие, к черту, «язвительные печатные выпады»! На Сталина перла немалая сила.
Это ярче всего проявилось во время испанской войны. Чуть погодя я расскажу о том, что крутили там троцкисты и в чем это выражалось. А пока что – о Троцком, который выломился уже за всякие рамки…
Он начал закладывать людей Сталина! Согласно не так давно рассекреченным документам американского госдепартамента, 13 июля 1940 г. Троцкий лично передал сотруднику американского консульства в Мехико список мексиканских изданий, политических деятелей, профсоюзных активистов и государственных служащих, связанных с компартией сталинской ориентации, а также список известных Троцкому советских агентов в Мексике.
Всего пять дней спустя секретарь Троцкого передает в консульство новую записку, в которой подробно освещается деятельность в Мексике нью-йоркского резидента НКВД Энрике Мартинеса Рики. Троцкий готовит еще один список советских агентов, действующих в Мексике, США и Франции (который янки получили уже после его смерти).
Вот в этом и причина, а не в язвительных статейках! За подобные фокусы любая разведка мочит трепача, не раздумывая…
И за Троцкого взялись всерьез. Поначалу оплошали. Покушение было поручено подготовить известному художнику Сикейросу, по совместительству – заядлому марксисту-сталинцу.
Сикейрос дело провалил, устроив комедию в лучшем стиле голливудских вестернов. Во главе немаленькой компании горячих мексиканских парней он ворвался на виллу Троцкого, и эта братия от дурного усердия начала поливать из автоматов куда попало: раззудись, плечо, размахнись, рука!
Без толку перевели несколько сотен патронов, а они, между прочим, денег стоят. Коварный Троцкий, пока эта компания высаживала двери, применил не самую изощренную военную хитрость – нырнул под кровать и затаился там, как мышка.
Для горячих мексиканских парней эта головоломка оказалась не по мозгам. Не усмотрев Троцкого в спальне, они решили, что его там и нету – и, расстреляв все патроны, растворились в романтическом ночном мраке. Вылезший из-под кровати Троцкий, надо думать, посмеялся вволю…
Тогда Сталин вызвал профессионального разведчика Наума Эйтингона и поставил задачу перед ним. Эйтингон красками не малевал, но дело свое знал…
Вскоре к Троцкому пришел в гости приятный молодой человек и, переминаясь от смущения, положил на стол стопочку исписанной бумаги: он, дескать, начинающий троцкист и принес на суровый суд своего кумира первые публицистические опыты…
Польщенный Троцкий взялся читать бумаги. Тогда приятный молодой человек выхватил из-под пиджака альпинистский ледоруб и жахнул Льва Давидовича по темечку – отчего тот вскоре и преставился. Молодой человек охотно признал себя убивцем-oдиночкой – но, отбывши двадцатилетний срок в мексиканской тюрьме, объявился в СССР, где ему за что-то вручили звезду Героя Советского Союза…
И не стало Льва Давидовича Троцкого – блестящего писателя и одного из творцов великой (без дураков!) революции, отличного оратора, организатора Красной Армии. Человека, способного горы сворачивать в экстремальной обстановке, но оказавшегося неспособным добиваться своих целей в более-менее спокойной жизни, постепенно проигравшего все и вся, потерявшего свое мастерски изничтоженное Сталиным воинство, загнанного на другую сторону глобуса и погибшего там нелепо не от пули из вороненого маузера, не от злодейского стилета, а от удара по башке мирным альпинистским приспособлением.
Так пусть же Красная сжимает властно
свой штык мозолистой рукой!
С отрядом флотским
товарищ Троцкий
нас поведет в последний бой!
А все-таки талантливая песня, что ни говорите! До души пробирает, признаюсь без малейшей иронии. Троцкий… Ну что же, и это все о нем.
Перейдем к Испании, как и было обещано. Почему Сталин проиграл испанскую кампанию, становится ясно из следственного дела Михаила Кольцова, еще одной «безвинной жертвы». Дело как выясняется, вовсе не в том, что испанская троцкистская организация ПОУМ (не менее сорока тысяч вооруженных до ушей головорезов) пакостила республиканскому правительству, как только могла, устраивая в тылу мятежи и путчи. Все гораздо сложнее…
Вот что на следствии поведал Кольцов о тайной организации, в которой состоял…
Летом 1935 г. в Париже полпред Потемкин В. П. в разговоре по поводу конгресса писателей завел речь о том, что-де в Москве делаются всякого рода вещи и принимаются решения, за которые потом приходится испытывать смущение перед цивилизованной Европой – особенно, например, ему, как образованному человеку, дипломату и профессору. Что тем, «кому дорого достоинство России» надо препятствовать разного рода «левацким» поступкам со стороны правительства, хотя бы это даже грозило неприятностями. Он заявил далее, что мне, как литератору, следует помочь группе работников Наркоминдела, перебросившим мост между СССР и Европой… в дальнейшем он принялся резко критиковать правительство за отдельные перегибы и строгости… заявляя, что вообще методы и характер управления у нас отсталые, некультурные и еще не соответствуют демократической эпохе.
«Группа работников Наркоминдела», о которой говорил Потемкин, состояла из Литвинова, Сурица, Майского, Штейна, Уманского. К ней примыкали военные: Штерн и Павлов, литераторы Эренбург и Виктор Кин. Кольцов продолжал:
В отношении международной политики Потемкин считал, что СССР необходимо поддерживать тесную связь с Германией и Италией, ибо это «в интересах России». Он подчеркивал свои близко-дружественные отношения с Муссолини, которого хвалил, как великого государственного деятеля. Он указал, что Литвинов, Майский, Суриц – точно такого же мнения, но что эти связи встречают противодействие со стороны Москвы. Тем не менее, он поддерживает связи с итальянскими фашистскими кругами на свой страх и риск через Кина.
А теперь – самое интересное!
Он… указал, что на троцкистов и бухаринцев рассчитывать не приходится, ибо все эти люди конченные и связь с ними гибельна, но что в стране имеются новые кадры недовольных и жаждущих контактов с Западной Европой молодых интеллигентов, и что мне, как журналисту, должно быть лучше их видно. Он указал также, что готовящаяся новая конституция в корне изменит обстановку политической борьбы, очень многое упростит и легализует, так что будет гораздо безопаснее добиваться поставленных целей, используя для давления на правительство парламентские формы. Наркомы и целые составы правительств будут, сказал он, ниспровергаться и предлагаться с парламентской трибуны. С этой трибуны надо будет добиваться настоящей свободы печати в буржуазном смысле слова, отмены монополии внешней торговли, восстановления концессии, отмены религиозных преследований – того, чего требуют иностранные державы для дружного сожительства с СССР и в чем он, Литвинов, с ним согласен.
Интересно, верно? Цимес в том, что эти показания Кольцова года два как опубликованы! Но, как водится, тут же объявлены «выбитыми», продиктованными следователями НКВД.
Позвольте не согласиться! Сложновато, пожалуй, для следователя НКВД с двумя классами образования. Речь ведь, особо подчеркиваю, идет не о примитивной работе за деньги на иностранную разведку! Просто-напросто некоторое количество дипломатов, военных, литераторов и политиков выработало свой план дальнейшего развития страны, то самое «сползание к нормальной буржуазной демократии», избрало свою ориентацию на определенные иностранные державы. Что же здесь необычного, положа руку на сердце? Подобное в мировой истории встречается сплошь и рядом: в руководстве некой страны складываются несколько группировок с разными взглядами на внешнеполитическую ориентацию и внутренние перемены. Реалистично и жизненно до скуки. Благо народ подобрался отнюдь не из «старых большевиков – Майский был в свое время министром самарского правительства при Комуче, Кольцов, прежде чем осесть у большевиков, в киевских антисоветских газетах немало статеек опубликовал, отнюдь не марксизмом проникнутых, да и с прочими примерно так же обстоит – обратите внимание, от старых партийцев, троцкистов и бухаринцев, эта группа как раз дистанцируется! Так что – ничего необычного. Цели и задачи Кольцов формулирует вполне реалистично:
Нас объединяла общность политических взглядов, которые заключались в том, что связь с Германией нужно сохранить и укрепить, а внутренний режим в СССР изменять в сторону капиталистического развития, внедрения буржуазно-демократических форм управления, привлечения иностранных капиталов и прихода к власти правых.
То есть – примерно то, что и было проделано в 1991 г. в нашем богоспасаемом Отечестве…
(Вообще-то в деле Кольцова содержатся и признания совершенно другого рода – о том, что он и вся его компания были платными агентами империалистических разведок. Вот это, как раз, вне всякого сомнения, выбито. Вот это ритуально-штампованное обвинение «для порядка». Зато все остальное, рубите мне голову, – отражение реальности…)
«Группа Литвинова», как показывает далее Кольцов, крайне отрицательно относилась к вмешательству Советского Союза в испанские дела – с ее точки зрения, это опять-таки портило репутацию СССР за границей, давая повод вновь заявлять, что в СССР «управляет не правительство, а Коминтерн». «Испанскую операцию» литвиновцы, таким образом, считали сугубо коминтерновским делом, неприемлемым для их собственных планов.
И они начали вредить! Благо имели к тому массу возможностей: генералы Павлов и Штерн были в Испании военными советниками, а Кольцов – чекистско-политическим резидентом, и многие из коллег-советников были в деле. Тем более, что в испанском руководстве царил бардак, интриги, подсиживания и склоки.
Подчеркиваю: вредили они не оттого, что были наняты иностранной разведкой! Исключительно потому, что считали испанскую кампанию неправильной, вредной как раз для интересов той новой страны, которую рассчитывали построить. Опять-таки в истории человечества подобное – отнюдь не уникум какой-то. Гитлеровские бонзы в схожих ситуациях циничнейшим образом саботировали те планы своего фюрера, которые их по каким-то причинам не устраивали, – и ничего, прокатывало как по маслу.
Детали несущественны. Тем более, что порой можно даже не творить какое-то конкретное активное вредительство, а просто-напросто сидеть сложа руки. Не сделать чего-то – это сплошь и рядом еще эффективнее, нежели акции …
Вот, скажем, в феврале 1937-го генерал Павлов вместе с группой испанских командиров закатил долгую попойку. Бытовуха, верно? Но в результате в нужный момент республиканские танки не приняли участия в бою на том участке фронта, где их присутствие было жизненно необходимо – и оказались утраченными важные стратегические позиции, захваченные франкистами.
Или, допустим, «литвиновец» Серебренников, работавший в воеином комиссариате Испанской республики, вместо конкретных дел мастерски раздувал тамошний бюрократизм и канцелярщину, со всем пылом участвовал во внутренних склоках – и как-то так вышло, что работа означенного комиссариата оказалась совершенно парализованной.
Работник Особого отдела Болотин, даже не особенно и конспирируясь, хвастает коллегам, что шлепнул одного испанского командира, который чем-то не угодил Павлову.
А тот же Кольцов на встречах с испанской интеллигенцией требует полного и повсеместного уничтожения церквей и ликвидации всех священников – что, мягко скажем, ожесточает простых испанцев, в массе своей верующих.
И война в Испании была проиграна. Кольцова, правда, повязали – но генералы Павлов и Штерн пока что оставались при немалых ромбах и высоких постах. И поработали там на славу Отечества, ох, как поработали…
Именно генерал Павлов, начальник Главного автобронетанкового управления, расформировал перед войной механизированные корпуса. Он же всячески тормозил внедрение Т-34, мотивируя это тем, что танк должен быть в первую очередь быстроходным, а сильная броня и тяжелая пушка ему ни к чему. (И щелкали немцы эти быстроходные танки с тоненькой, как бумажка, броней, как семечки, и горели они, как спички…). Потеряв надежду пробиться сквозь заслон военных, главный конструктор «тридцатьчетверки» угнал танк с полигона, доехал на нем своим ходом до Москвы и сумел пробиться к Сталину и Ворошилову. Те оценили машину и дали «добро» на производство. Впоследствии, как известно, Т-34 был признан лучшим танком Второй мировой войны…
Вернемся к троцкистам. Что характерно, их карали за реальные дела, а не за убеждения. Парочка многозначительных примеров. В начале тридцатых годов одним из видных деятелей троцкистского подполья на Украине был Эммануил Казакевич – будущий автор великолепных повестей «Звезда» и «Двое в степи» (и автор гораздо менее талантливых пухлых, нудных романов). В свое время от троцкизма он отошел всерьез, и его так никто никогда и не тронул, войну он закончил помощником начальника армейской разведки, а после войны до самой смерти пребывал среди самых благополучных, обласканных властью литераторов. Точно так же искренне порвавший с троцкизмом поэт Иосиф Уткин репрессиям не подвергался никогда. И подобных примеров много.
В том, что троцкисты были злом насквозь реальным, убеждает приказ по МВД 1947 г., который предписывал вести чекистскую работу «по выявлению оставшихся на воле троцкистов». Слишком глубоко закопались иные кроты. Настолько, что один из них был возле Сталина до самой смерти вождя…
Но об этом – отдельный разговор. А мы поговорим о другом – о самой страшной войне в истории человечества. О расхожих мифах, до сих пор сопровождающих историю Великой Отечественной войны. О мрачных, до конца непроясненных загадках, ее сопровождавших…
Глава вторая
ТАЙНЫ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ
1. Кони и моторы
Давным-давно «всем известно», что Тухачевский и его сподвижники были певцами технического прогресса, зато Ворошилов и группировавшиеся вокруг него столь же тупые и невежественные лошадники технический прогресс отрицали вообще, с идиотским упорством делая ставку на архаическую конницу.
Как на самом деле обстояло с Тухачевским и его приближенными, мы уже рассмотрели подробно. Теперь самое время столь же пристально и обстоятельно изучить реальную, а не мифическую деятельность Ворошилова на посту наркома обороны.
Я уже рассказал, что в действительности именно трудами Ворошилова РККА получила, наконец, на вооружение реактивные установки залпового огня, в просторечии «Катюши», которых, несмотря на всю имитацию бурной деятельности, так и не смогли создать ни «великий стратег» Тухачевский, ни его «гениальные конструкторы». Теперь посмотрим, как на самом деле Ворошилов относился к техническому прогрессу, что собою представляла в реальности та самая многократно осмеянная и руганная красная кавалерия.
Январь 1931-го. Цитата из выступления:
Война в нынешних условиях требует огромного количества машин, причем машин различного назначения, разных названий и огромной технической сложности. Война механизируется, индустриализируется…
Тухачевский, конечно? Да нет, знаете ли. Ворошилов…
Александр Бармин, в свое время занимавшийся поставками советской военной техники иностранным державам:
…Я получил от Тухачевского свою объемистую записку с многочисленными пометками на полях. Посвящена она была сугубо техническим аспектам поставки танков Турции. Оказалось, что заметки, замечания, рекомендации и указания по каждому параграфу были сделаны рукой Ворошилова!
Игра приобретает интерес… Реальный Ворошилов что-то не особенно и похож на того придурка, каким его выставляют…
Буденный, кстати, тоже. В своем выступлении на ХVI съезде партии (1930 г.) он говорит совершенно толковые вещи: трудами отдельных идиотов в стране уничтожается конское поголовье, а этого делать нельзя, потому что тракторов еще очень мало, и лошадь великолепно дополняет тракторный парк. Более того,..
…не везде рельеф нашей страны приспособлен исключительно для трактора… у нас есть такие районы, в которых тракторная и лошадиная обработка могут комбинироваться.
Что здесь невежественного, глупого, отсталого? Вполне здравые рассуждения.
Да, Буденный говорит, что «оборона страны без лошади немыслима». Но на дворе, не забывайте, тридцатый год! В европейских армиях танки исчисляются десятками, и не более того. А потенциальный противник – Польша и Германия – самой природой приспособлены для успешных действий конницы: местность равнинная, сплошного позиционного фронта в те годы ожидать не приходится.
А дальше… Слушайте Буденного:
В современной войне, при наличии мотора в воздухе, а на земле – броневых сил, конница, опираясь на этот мотор, приобретает невиданную пробивную силу.
Всем понятно? Ни Буденный, ни Ворошилов никогда и не предлагали «заменить» конницей танки и броневики. Они, наоборот, опираются на мотор, а конница, по их разумению, должна завершать успех, достигнутый моторизованными силами. Согласитесь, это несколько отличается от той чуши, которую нам вдалбливали касаемо этих двух военачальников. Весьма даже отличается…
А вот что гласит Полевой устав 1936 г.:
Сила современного огня часто требует от конницы ведения пешего боя. Конница поэтому должна быть готова к действиям в пешем строю.
Полевой устав 1939 г. эти положения лишь развивает:
Наиболее целесообразно использование кавалерийских соединений совместно с танковыми соединениями, моторизованной пехотой и авиацией – впереди фронта (в случае отсутствия соприкосновения с противником), на заходящем фланге, в развитии прорыва в тылу противника, в рейдах и преследованиях. Кавалерийские подразделения способны закрепить свой успех и удержать местность. Однако при первой возможности их нужно освобождать от выполнения этой задачи, чтобы сохранить их для маневра. Действия кавалерийского соединения должны быть во всех случаях надежно прикрыты с воздуха.
Вам не кажется, что, словно дурной сон, на глазах улетучивается шизофреническая картинка придурковатых усачей, с клинками наголо скачущих навстречу артиллерийскому и пулеметному огню? А теперь давайте-ка посмотрим, чем была вооружена стандартная кавалерийская дивизия Красной Армии.
В составе каждой дивизии – четыре кавалерийских полка.
А также!
Конно-артиллерийский дивизион (восемь 76-мм и восемь 122-мм орудий).
Танковый полк (64 танка БТ).
Зенитный дивизион (восемь 76-мм орудий и две батареи зенитных пулеметов, то есть шесть счетверенных «Максимов»)
Впечатления? Подождите, хорошие мои! Все вышеперечисленное – дивизионное вооружение. А в каждом из четырех кавалерийских полков имеется еще:
Пулеметный эскадрон (шестнадцать «Максимов» и четыре 82-м миномета).
Полковая артиллерия (четыре 76-мм и четыре 45-мм орудия).
Зенитная батарея (три 37-мм орудия и три счетверенных «Максима»).
Как вам списочек? Это не прожекты – это перечисление штатного вооружения, имевшегося в каждой кавалерийской дивизии.
Такие дела. То, что существовало в реальности, нисколько не соответствует байкам о лихих придурках, с посвистом атаковавших танки в конном строю. В Красной Армии была конница – но совсем не такая, как нам ее описывали.
И воевать она должна была в пешем строю – как, замечу, в Отечественную и воевала. Танки идут в прорыв, артиллерия подавляет цели противника, зенитки прикрывают с воздуха, своя авиация бомбит вражеские позиции – и лишь потом успех закрепляют пешие солдаты в кубанках набекрень. А лошади оставлены коноводам на безопасном отдалении от места боя…
Между прочим, точно так же воевали и немцы, у которых за время войны кавалерийские части не только не исчезли, а, наоборот, их численность увеличилась в несколько раз по сравнению с 1939 г. Танки, артиллерия и авиация прогрызают оборону противника, а следом идут эсэсовские автоматчики из дивизий «Флориан Гейер», или «Марии-Терезии», или какой-то другой из примерно двух десятков кавалерийских…
Впрочем, возможны и действия в конном строю – там, где для этого есть условия. Например, при атаке на застигнутого врасплох противника, не располагающего пулеметами или артиллерией, не говоря уж о танках. Тут нам предстоит перенестись западнее – чтобы расчихвостить еще один миф: о польских уланах, якобы «скакавших на танки в конном строю».
И этого никогда не было!
Немецкая брехня.
Потому что польская кавалерия представляла собой опять-таки не просто орду усачей с одними лишь шаблюками.
Возьмем Десятую кавалерийскую бригаду. В ее составе были 10-й конно-стрелковый и 24-й уланский полк. А еще – танковые подразделения, броневики, противотанковая и зенитная артиллерия, саперные батальоны и эскадрилья штурмовиков огневой поддержки. Однако при описании боевых действий сплошь и рядом упоминалась просто «десятая кавалерийская бригада». Трудно ли решить, что это – сплошь усачи на коняшках?
В районе Мокра уланский полк польской Волынской кавалерийской бригады отразил удар 4-й танковой дивизии вермахта. На конях с пиками наперевес? Ничего подобного. Ведь не «отражал», а «отразил»! Это артиллерия означенного полка подбила 12 немецких танков…
Кто же первым запустил бодягу про идиотов-поляков, с пиками наперевес и саблями наголо кидавшихся в конном строю на немецкие танки?
А Уильям Ширер, известный американский журналист и историк Второй мировой, черным по белому написал во «Взлете и падении III рейха»:
На одном участке, когда танки неслись на восток через Польский коридор, они были контратакованы Поморской кавалерийской бригадой, и взору автора этих строк, посетившего несколько дней спустя участок, где разворачивалась контратака, предстала отвратительная картина кровавой мясорубки. Для скоротечной польской кампании это было символично. Лошади против танков! Длинные пики кавалеристов против длинных стволов танковых пушек!
Ну, начнем с того, что стволы пушек тогдашних немецких танков были довольно-таки кургузенькими, малого калибра… Но не в том суть. Ширер не видел боя своими глазами. А там все было наоборот.
Уланский маневренный отряд под командованием полковника Маштелажа натолкнулся не на танки, а на расположившийся отдыхать в чистом поле, неподалеку от леса, немецкий пехотный батальон. И потому полковник без колебаний велел трубачу дать сигнал к атаке. Кавалеристы с клинками наголо кинулись на застигнутую врасплох пехоту…
И отвели душу! Можете себе представить: это жуткое зрелище – когда всадники с тяжелыми, наточенными клинками гоняют по полю пеших.
Вот только в том лесу, оказалось, расположились немецкие бронемашины и расчет с орудием. Они и открыли огонь по уланам, увлекшимся рубкой ополоумевших тевтонов. И положили более двадцати человек, прежде чем кавалеристы отступили.
Так было. А потом через несколько дней немцы любезно привезли на это поле, покрытое трупами людей и лошадей, нейтрального американского писаку (своих убитых, разрубленных от плеча до жопы, они наверняка давным-давно убрали). И с честными глазами объяснили ему: мол, на этой именно полянке тупые славянские недочеловеки кинулись на танки в конном строю. Американец так и записал. А чуть погодя шустрые ребята из ведомства Геббельса смастрячили якобы документальные кадры конных польских атак на танки – вот только мундиры на этих «кавалеристах» были отнюдь не кавалерийские, собранные с бору по сосенке. А еще позже про глупых поляков, дубасивших саблями по крупповской броне, написал в мемуарах генерал Гудериан – с тех пор и пошло-поехало…
Как я уже писал в одной из своих книг (опираясь на достовернейшие источники), единственная страна, бездарно погубившая свою конницу, раздавленную танками и забросанную бомбами с пикировщиков, – Франция. Но об этом как-то запамятовали. «Весь мир знает», что на танки в конном строю скакали как раз придурковатые польские уланы и дебильные красные кавалеристы. Хотя в реальности все обстояло совсем не так…
А что до некоторого консерватизма, то это явление знакомо всем армиям мира. Куда ни ткни, отыщешь гораздо более выразительные примеры. Еще императорский генерал Драгомиров (к слову, не самый глупый генерал русской армии) категорически выступал против введения в русской армии пулеметов – очень уж много патронов потребляют, нерационально…
Вот только не надо видеть в этом нечто специфически российское. Английские адмиралы в свое время так яростно и страстно сопротивлялись принятию на вооружение подводных лодок, как не всякая благонравная девица сопротивляется пьяному гусарскому вахмистру, вознамерившемуся в темном переулке нарушить ее добродетель. Очень уж несерьезными игрушками виделись господам адмиралам эти «ныряющие банки». То ли дело привычный броненосец: здоровущий, черт, впечатляет! И пушки такие, что в дуло башку засунуть можно! Понадобился печальный опыт Первой мировой, когда одна-единственная германская «ныряющая банка» в четверть часа отправила на дно три британских крейсера.
В 1911 г. в военное министерство Австро-Венгерской империи представил свой проект танка поручик Бурштын (вероятнее всего, замечу в скобках, поляк. «Бурштын» по-польски – «янтарь»). На его проекте чья-то недрогнувшая рука начертала: «Человек сошел с ума». Трудно сказать, о чем дальше думали австро-венгерские генералы, но танки в их армии так и не появились на всем протяжении Первой мировой.
Хваленые германские генералы тоже, следует уточнить, были не такими уж светочами военно-технического прогресса, какими их пытаются представить в противовес «безграмотному Ворошилову и его лошадникам». Тухачевский, вернувшись из командировки в Германию, несмотря на все свое германофильство, написал отчет отнюдь не хвалебный:
Руководящий состав рейхсвера мыслит себе войну примерно в формах последнего маневренного периода империалистической войны. Он не способен представить себе новые формы боя, вытекающие из нового вооружения: авиации, танков, автоматической винтовки и пр… Хаммерштейн мне прямо заявил, что он не признает механизированных соединений, а допускает лишь частичную моторизацию. Да и к этой последней он относится подозрительно. Не признает он и автоматической винтовки. Таких же взглядов придерживается и большинство руководящих генералов и офицеров рейхсвера… Над всеми этими генералами довлеет опыт империалистической войны и слава былой организации и тактики германской армии.
Вот здесь Тухачевский оказался кругом прав. Поскольку его наблюдения блестяще подтвердились во время французской кампании вермахта. Давно и подробно описано, как генерал Гудериан мастерски оперировал танковыми «клиньями». Значительно реже упоминается, что своими дерзкими рейдами он нарушал прямые приказы вышестоящих командиров, как раз и требовавших от молодого танкиста воевать помедленнее, потихонечку, полегонечку, как деды-прадеды воевали… В конце концов дошло до того, что старые пердуны в генеральских погонах издали приказ о немедленном аресте Гудериана за злостное неисполнение приказов начальства. Но тут выяснилось, что Гудериан, собственно говоря, своими «новомодными» ударами уже практически сокрушил французов, и Берлин от этого в восторге. Ну, тут уж арестовывать стало как-то неудобно, и приказ потихоньку порвали…
А вы говорите, Ворошилов…
2. Рамзай в последний раз предупреждает…
Еще один устойчивый миф, призванный доказать тупость и маниакальную подозрительность Сталина, – миф о бесценных «предупреждениях», которые присылала из-за рубежа разведка. Сталину якобы называли точные сроки германского нападения, а он в силу врожденного идиотизма не верил.
Ну, что тут скажешь? Еще несколько лет назад, во время «круглого стола» в редакции газеты «Красная звезда» полковник Службы внешней разведки В. Карпов окончательно и бесповоротно расставил все точки над «i» касаемо «радиограмм Рихарда Зорге, сообщавших точную дату немецкого вторжения». Дословно: «К сожалению, это фальшивка, появившаяся в хрущевские времена». Во времена, добавлю от себя, богатейшие на фальшивки.
А вот реальные радиограммы Рихарда Зорге, поступившие в Москву.
30 мая 1941 г.:
Берлин информировал Отта [7], что немецкое выступление против СССР начнется во второй половине июня.
«Точная» дата, ничего не скажешь…
1 июня 1941 г.:
Ожидание начала германо-советской войны около 15 июня базируется исключительно на информации, которую подполковник Шолль привез с собой из Берлина, откуда он выехал 3 мая.
Еще точнее, прямо-таки в яблочко…
15 июня 1941 г.:
Германский курьер сказал военному атташе, что он убежден, что война против СССР задерживается, вероятно, до конца июня.
Что делали бы вы на месте Стадиона, получая подобные депеши? То ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет… А если добавить к этому еще и более раннее «предупреждение» Зорге от 19 мая 1941 г.:
Новые германские представители, прибывшие сюда из Берлина, заявляют, что война между Германией и СССР может начаться в конце мая, так как они получили приказ вернуться в Берлин к этому времени.
Есть еще несколько радиограмм Зорге с вовсе уж туманными «сроками»: «Время окончания сева в СССР»… «В случае, если СССР начнет развивать активность против интересов Германии». Тут уж открывается широкое поле для безудержного полета фантазии. И кто-то еще упрекает Сталина, что он не верил этому потоку сознания?!
Поклонники «Рамзая», даже признавая скрепя сердце, что на основании подобных «предупреждений» и в самом деле нельзя принимать какие бы то ни было военные решения, все же цепляются за последнюю линию укреплений: да, соглашаются они, насчет Германии Рамзай маленько того… пальцем в небо… Зато он силен в другом: четко и недвусмысленно предупредил, что Япония воевать против СССР ни за что не будет!
Увы, и в этом случае Зорге отправил в Москву сущую лавину радиограмм, противоречивших одна другой…
11 августа 1941 г.:
Прошу вас быть тщательно бдительными, потому что японцы начнут войну без каких-либо объявлений в период между первой и последней неделей августа месяца.
12 августа 1941 г.:
Военный атташе германского посольства в Токио совершил поездку в Корею и Маньчжурию и сказал мне, что шесть дивизий прибыли в Корею для возможного наступления на Владивосток… Подготовка к операции закончится между 20-м числом и концом августа месяца, но ВАТ лично телеграфировал в Берлин, что решение о выступлении японцев еще не принято…
14 сентября 1941 г.:
Источник Инвест выехал в Маньчжурию. Он сказал, что японское правительство решило не выступать против СССР в текущем году…
И так далее… Подобный разнобой в любом разведцентре вызовет вполне понятное недоверие к отправителю.
Сталина, кстати, порой упрекают еще и в том, что «он не выручил Зорге». Мол, можно было как-то обменять…
Но и здесь есть свои серьезнейшие нюансы. Во-первых, нет ни единого достоверного свидетельства о том, что кто-то из руководства разведки Сталину такое предлагал, а ходатайствовать о «вытаскивании» провалившегося как раз – обязанность шефов спецслужб. Ни один глава государства не станет самостоятельно, по своему почину, озабочиваться таким мероприятием – разве что это его личный агент. Но личным агентом Сталина Зорге, безусловно, не был (а кто был, нам неизвестно, хотя таковые просто обязаны были существовать).
Во-вторых, Зорге «запел». То есть, признал свою принадлежность к советской разведке – и отнюдь не в результате вдумчивого битья. Его вообще пальцем не тронули. Курировавший следствие японский прокурор Ёсикава утверждал:
Для получения признания насилия к Зорге не применяли. Ему были предъявлены вещественные доказательства и потребовали их объяснения. Таким образом, в конце первой недели он признался…
Один из асов тайной войны Павел Судоплатов оценивал ситуацию так:
Зорге нарушил правила, он начал давать показания, рассказывать о своей работе на СССР.
Вот именно. Разведка, знаете ли, не кружок филателистов и не игра в «Зарницу». Правильный шпион просто обязан, несмотря на железнейшие улики и самые изобличительные показания, включать дурку и твердить, как попугай: трагическое совпадение, интриги-провокации! Рацию подкинули, «сообщников» вижу впервые в жизни, почерк подделали, и вообще у меня белая горячка! Профессия такая, что поделать…
Два самых знаменитых, наверное, провала советских разведчиков: Маневича – «Этьена» в Италии до войны и Рудольфа Абеля в Штатах, имели совершенно другое течение. Маневича засадили как шпиона «неустановленного государства», и не более того. Советской разведке попросту не удалось его вытащить, а вот Абеля (как и Молодого-Лонсдейла), в конце концов выдернули. Абель как раз и «включал дурку», несмотря на улики и словоохотливого свидетеля…
Вообще с Зорге кое-что до конца не ясно. Есть версия, что он работал не только на СССР. Авторы ее в обоснование своего мнения приводят следующие доказательства: к смертной казни в Японии приговаривали только разоблаченных разведчиков тех стран, что находились с Японией в состоянии войны, а все прочие отделывались лишением свободы. После войны офицеры американских оккупационных войск зачем-то старательно искали могилу Зорге – с какой такой лирики им стараться ради советского агента?
У меня по недостатку компетентности нет своего отношения к этой версии. Она просто существует, вот и все…
Что касается европейских источников, то и здесь царил тот самый «поток сознания» – девятый вал донесений, где назывались самые разные сроки.
29 декабря 1940 г. советский военный атташе в Берлине генерал-майор Тупиков доложил:
Гитлер отдал приказ о подготовке к войне с СССР. Война будет объявлена в марте 1941 г.
Начальник Разведуправления докладывал Сталину 20 марта 1941 г.: Начало наступления на СССР – ориентировочно 20 мая.
И подобных рапортов – ворох …
Словом, донесений было столько, что в той тяжелейшей, головоломной ситуации из длиннющего перечня «совершенно достоверных дат» Сталин так и не смог выбрать одну, реальную. В конце концов он не был Господом Богом…
А вот провокации имел все основания опасаться. До сих пор принято иронизировать над абсолютно здравым и логичным указанием Сталина «не поддаваться на провокации». Как будто провокация не является обычной принадлежностью военно-политических игрищ большого масштаба. И вовсе уж идиотскими выглядят упреки в том, что ни Сталин, ни Генштаб не поверили «ефрейтору-перебежчику». А почему они должны были верить? Вот уж ценнейший источник – цельный ефрейтор! Немцы в свое время (как это случилось в Бельгии) не то что ефрейтора, а самого настоящего майора послали дезинформации ради с полной сумкой «совершенно достоверных» планов… С тех самых пор, как существует шпионаж, существуют и подставы …
А главное – та самая концентрация войск на советской границе все же, по большому счету, могла оказаться провокацией немецких генералов. В особенности если учесть, что в последнее время все более доказательно пишут о том, что заговор Тухачевского был двойным – генералы на той и другой стороне договаривались сообща прижать каждый свое политическое руководство, чтобы потом, объединившись, показать Европе кузькину мать. Альянс на принципах кастовости – предположение не столь уж невероятное. В своевольстве своих маршалов Сталин имел случай убедиться. А немецкие генералы были не лучше. Напоминаю: к 1941 г. они успели составить два или три заговора с целью ареста или ликвидации Гитлера в случае неблагоприятного для Германии оборота дел. Эти планы так никогда и не были претворены в жизнь, но они всерьез разрабатывались – и Сталин, скорее всего, о них знал. А хорошая, качественная провокация сродни произведению искусства. Вот, скажем, убийство сербскими террористами австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда, послужившее формальным поводом для Первой мировой. Девяносто лет минуло, а полной ясности нет. То есть, достоверно известно, что сербская разведка этих самых террористов подготовила, вооружила и благословила – но в то же время Франц-Фердинанд всерьез мешал и кое-каким влиятельным венгерским кругам в Beне (поскольку собирался превратить «двойственную» монархию в «тройственную», из Австро-Венгрии – в Австро-Венгро-Славию), и «ястребам» в российской генеральном штабе…
Короче говоря, Сталин промахнулся. Но я и не утверждал никогда, что считаю его непогрешимым сверхчеловеком, принимавшим только правильные решения и предвидевшим все на свете…
А может, он сам хотел ударить по вермахту? Первым?
3. Призрачная «Гроза»
Речь, как явствует из заглавия, пойдет о трудах Виктора Суворова – тех из них, что посвящены зловещему сталинскому плану «Гроза», массированному удару по Европе с полным и окончательным захватом оной.
Увы, увы… Суворов со своим «Ледоколом» красиво смотрелся поначалу. Пока у него не было серьезных оппонентов: сварливая ругань в адрес «предателя» и «супостата» положения не меняла (Суворов и в самом деле предатель, но не в его личности дело), а критики вроде Г. Городецкого сами недалеко ушли от объекта хулы…
Положение изменилось, когда вышли несколько объемистых, аргументированных книг, кропотливо и методично поверивших суворовскую «гармонию» сухой «алгеброй» (А. Исаев, А. Помогайбо, А. Лоханин и М. Нуждин). Не стоит их пересказывать, достаточно просто констатировать факт: после этих книг к версии Суворова серьезно относиться нельзя. «Нэ так все это было, – как выразился по другому, правда, поводу, товарищ Сталин. – Савсэм не так…»
Практически единственное реальное доказательство якобы планировавшегося Сталиным блицкрига, пресловутые «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза» – в принципе, никакое не доказательство. Дело даже не в том, что это – всего лишь написанный кем-то (предположительно, А. М. Василевским) от руки текст, не носящий абсолютно никаких признаков официального документа, одобренного кем бы то ни было.
Нюанс совершенно в другом. Любое государство, хоть что-то собой представляющее в военном отношении, загодя разрабатывает планы войны с соседями. Вовсе не потому, что твердо намерено эту войну развязать. Просто-напросто – на всякий случай. Мало ли что в хозяйстве понадобится. Мало ли как обернется ситуация. Мало ли кем окажется сегодняшний добрый сосед или союзник…
У Польши, например, к 1939 г. были проработанные планы и войны с СССР, и занятия Литвы, и даже военных действий против Германии (что, в общем, не выглядело вовсе уж фантасмагоричной утопией: от польских границ до Берлина было всего 150 км, а германская армия тогда особым мастерством похвастать не могла, не наработала еще должного опыта). А у Англии и Франции, кстати, имелись планы бомбежки нефтепромыслов в Баку и действий «ограниченных контингентов» обеих стран на стороне Финляндии против СССР.
Директор Национального архивного центра Администрации США Дж. Тэйлор, придя в 1945 г. работать в этот самый архив, был нешуточно удивлен, обнаружив, что…
…США имели планы войны практически со всеми странами мира. Каждый план имел свой цвет. Черный для Германии, красный для Великобритании, белый для Кубы… Никто не думал в тот момент, что Соединенные Штаты могли начать войну против Великобритании, но у Пентагона имелся хорошо разработанный план такой войны».
Такие вот пикантности. Особенно умиляет наличие в этом списке Великобритании, родной матушки Соединенных Штатов – хотя последний раз США и Британия воевали аж в 1813 г. Кстати, в свое время де Голль во Франции делал практически то же самое, провозгласив принцип «обороны по всем азимутам», а потому французские ядерные ракеты были нацелены как на советские военно-стратегические объекты, так и на итальянские, английские, испанские… Это называется – «предусмотрительность», а не «агрессивные планы». А потому лично я, например, уверен, что где-то в особо засекреченных недрах военных архивов который десяток лет пылится подробнейший план военных действий против Турции. Никаких конкретных сведений у меня нет. Просто такой план обязан был существовать, детально проработанный еще году в сороковом. Потому что в сороковом ни одна живая душа не могла предсказать, останется Турция нейтральной, выступит на стороне англичан или сольется в боевом братстве с вермахтом.
А в общем, все суворовское многотомье на тему «Ледокола» и «Грозы», словно куриное яйцо – кирпичом, побивается одним-единственным фактом.
Одной-единственной строчкой:
Весной 1941 г. на аэродромах военно-воздушных сил Красной Армии было развернуто строительство бетонных взлетно-посадочных полос.
Все, тушите свет! Этой фразы достаточно. Взлетно-посадочные полосы бетонируют для того, чтобы не зависеть от капризов неблагоустроенной природы. Чтобы самолеты могли взлетать без помех даже тогда, когда земля раскиснет после осенних затяжных ливней. Раз полосы бетонировали – значит, советские ВВС намеревались на этих аэродромах оставаться, как минимум, до зимы сорок первого. Значит, никакого наступления на Германию летней порой не планировалось – какое же наступление без авиации?
Вот так один-единственный факт изничтожает напрочь все пухлые суворовские тома.
Попутно следует отмести и еще одно притянутое за уши обвинение в адрес Сталина – что он, якобы, «вооружал Гитлера». Речь идет о тех самых военных школах на территории СССР, где тренировались немецкие танкисты, летчики, военные химики.
Школы эти существовали аж десять лет. Но при чем тут, простите, помощь Гитлеру?
Ю. Дьяков и Т. Бушуева назвали свою книгу об этих школах, нарушая все законы логики: «Фашистский меч ковался в СССР. Красная армия и рейхсвер. Тайное сотрудничество. 1922–1933».
Какой такой фашистский меч на означенном временном промежутке?! В 1922 г. партия Гитлера была, конечно, немного посильнее, чем армия Монако, но правящей не являлась. Власть она взяла аккурат в 1933 г. – и после этого Сталин военное сотрудничество быстренько свернул. Благо и начинал его не он, а Троцкий со своими германофилами – Тухачевским, Уборевичем ет цетера…
Но это цветочки по сравнению с тем, что по своему милому обыкновению ухитрился отмочить упрямо именующий себя «выпускником МГУ» Л. Млечин…
Когда немецкие танкисты и летчики летом 1941-го обрушились на Красную Армию, отступающие советские командиры не подозревали, что оружие, которым немцы воевали против России, создавали для немцев сами русские.
Интересно, в канцелярии МГУ не пропадали чистые, незаполненные бланки дипломов?
Трудно сходу найти цензурные слова, чтобы прокомментировать столь сенсационное заявление. Это какое же такое оружие, с которым вермахт попер на Россию, по недомыслию сделали сами русские?! Автоматы «МП-40»? Грузовики «Опель-блитц»? Бронетранспортеры «Ганомаг»? Танки? Пикировщики «Штука», истребители «Мессершмидт» и бомбардировщики «Юнкерс»? Пистолеты «Вальтер» и «Парабеллум»? Карабины «Маузер»? Бред потрясающий! Немцы испытывали и обкатывали на территории СССР исключительно все, что придумали и произвели сами!
Кстати, если вновь обратиться к любезной моему сердцу статистике, окажется, что за эти годы на территории СССР было подготовлено всего три процента от общего числа немецких танкистов. Три процента летчиков. И всего-то 280 пехотных офицеров из многотысячного кадрового корпуса. А известные немецкие военачальники вроде Гудериана, Моделя, Браухича, Кейтеля и Манштейна, не для «обучения» к нам приезжали – либо были наблюдателями на маневрах, либо испектировали те самые учебные объекты.
Исторической точности ради: «фашистский меч» прямо-таки стахановскими темпами ковался, помимо СССР, еще в доброй полудюжине европейских государств. Наибольший вклад в это увлекательное предприятие внесли как раз не фашистская Италия и не хортистская Венгрия, а добрые старые нейтралы – Швеция со Швейцарией. В Швеции, подальше от наблюдателей Антанты, обосновались немецкие конструкторы танков и совместно с гостеприимными хозяевами мастерили перспективные образцы. Там же, на заводах «Бофорс», шведы приютили и немецких пушкарей. Специалисты «Фоккера» невозбранно проектировали свои самолеты в Голландии, а Швейцария, как миленькая, поставляла вермахту (уже позже) 88-мм зенитные орудия – кошмар любого танка Второй мировой. Швеция, кстати, чуть ли не до капитуляции Германии снабжала последнюю высококачественной рудой и прочими стратегическими материалами, а наши подводники лишь поскрипывали в бессильной злости зубами, глядя, как все это добро плывет в рейх на «нейтральных» шведских кораблях, которые топить никто не имел права.
В общем, вокруг наковальни «фашистского меча» кузнецов толпилось столько, что не сразу и протолкнешься. А посему тем зарубежным крикунам, кто начнет обвинять в сотрудничестве с немцами исключительно Советский Союз, следует отвечать словами дона Руматы: не воротите рыло, ваши собственные предки были не лучше…
4. Нежная невинность по имени Польша
Если уж речь зашла о мифах Второй мировой, никак нельзя обойти один из главных: о злодейски растерзанной Сталиным мирной, душевной, невинной, беленькой и пушистенькой Польше. Давным-давно уже впечатана в умы достойная голливудского ужастика жуткая картина: вдрызг пьяный, зверообразный советский политрук с ножом в зубах прижал в темном переулке непорочную паненку в белоснежном платье, хрупкую, как цветик лилейный, враз сомлевшую от страха.
Увы, при ближайшем рассмотрении оказывается, что и с непорочностью у паненки обстоит не лучшим образом, и мордашка у нее отнюдь не гимназическая, и табачищем со спиртом от нее шибает не слабее, чем от политрука, а под подолом мастерски припрятаны пистолетик с кастетиком, которыми паненка весьма даже умеет пользоваться…
Вообще-то поляков я люблю. Чисто этнографически, как большой ценитель антиквариата и поклонник старых романтических времен – за экзотические кунтуши, за холодное обаяние костелов, за красоту женщин и неповторимый изгиб сабель-карабел. Отличный человек – поляк. В отдельности, каждый сам по себе. Но когда они все вместе, собравшись, образуют государство под названием «Польша», возникают совсем иные чувства.
Второго такого государства на свете не было! Монархия, где короля выбирали – и достаточно было одному голопузому шляхтичу пискнуть против, чтобы дело расстраивалось. Питомник дичайших амбиций, не подкрепленных реальными возможностями, сюрреалистическая земля, где «пан шляхтич», по внешнему виду неотличимый от крепостных «хлопов», точно так же пахал землицу на ледащей лошадке, но, чтобы обозначить свое высокое звание, вешал на бок вырезанное из жести подобие сабли (на настоящую денег не было). Государство, в котором, как нигде более, чуть ли не все мало-мальски заметные свершения обеспечивали инородцы – в то время как титульная нация прожигала жизнь в пошлом винопитии и безделье…
Дело все в том, что моя «польская» кровь на самом деле – литовская. Под словом «Литва» я, понятное дело, имею в виду не нынешнюю крошку-державу, где «коренными» считаются люди с оскорбляющими музыкальный слух фамилиями вроде Бурокаравичюс, а Великое Княжество Литовское, Русское и Жемойтское, славянскую страну, до определенного времени сплошь православную. Страну, которая в соединении с Польшей и образовала Речь Посполитую.
Этой страны давно уже нет. Но когда-то она существовала во всем своем блеске и величии. И слово «литвин» как раз и означает того окатоличившегося впоследствии славянина, который приложил немало трудов, чтобы процветал его беспутный двоюродный братец по имени «лях». Литвин и волок на себе объединенную державу.
Собственно говоря, история Польши на протяжении семисот лет служит лишь подтверждением нехитрого тезиса: жизнь в Польше идет нормально и кое-какие успехи достигаются исключительно в том случае, если державой правят инородцы.
Едва только было покончено с классической феодальной раздробленностью и из полунезависимых уделов образовалась единая монархия, ляхи с трона исчезли надолго. В 1380 г. основателями правившей без малого триста лет династии Ягеллонов стала семейная пара без капелюшечки польской крови в жилах: король Владислав Ягелло, на три четверти русский, а на оставшуюся четвертушку жемайт, королева Ядвига – венгерская принцесса. При правлении Ягеллонов Польша, в общем, ничем особенно не отличалась ни в лучшую, ни в худшую сторону от прочих европейских монархий. Но в 1572 г. династия естественным образом пресеклась, не дотянув восьми лет до солидного юбилея, и вот тут-то началась печальная двухсотлетняя комедия с «электоральными» (т. е. выборными) королями на троне.
Первым сомнительной чести открыть этот список удостоился французский принц Генрих Валуа. Не великого ума был юноша, но, прибыв на рабочее место, очень быстро раскусил, что за шатия-братия досталась ему в качестве подданных – и при первой же возможности, вытерпев на троне неполный год, украдкой сбежал домой. Случай, по-моему, уникальный: нет ничего обычного в том, что люди бегут из лагерей и тюрем, но вот чтобы монарх сорвался в побег со своего золотого трона…
Но проц
